End of All

Мало кто верил в успех, лишь молчаливо наблюдали за тем, как жизнь угасает в глазах одного и теплится в глазах другой. За прошедшие пару месяцев об отношениях Гермионы и Снейпа писали в пророке несколько раз. Рита Скиттер не унимала свой дикий восторг столь сильными чувствами юной волшебницы к своему школьному профессору. Гермиона перестала читать газеты. С тех пор, как миссис Уизли принесла последний выпуск «Ежедневного Пророка», ее интерес к статьям болтливой журналистки совершенно пропал. Судачества о тяжелой судьбе Северуса Снейпа и благородном сердце героини войны Гермионы Грейнджер вызывали в ее душе лишь боль. Магическому сообществу была любопытна жизнь за стенами поместья «Золотой Единорог», а Гермионе был любопытен только Снейп и его выздоровление. Драко верил в ее силы. Он помогал во всем, что она придумывала, и был уверен, что рано или поздно ее стремление спасти Снейпа победит яд в его крови. Он часто оставался в поместье. Срок беременности Гермионы становился больше, и с некоторыми обязанностями ей было тяжелее справляться в одиночку, хоть она и не говорила об этом. Впрочем, ребенок был в полном порядке, и мадам Помфри не видела никаких угроз для его развития. Были и попытки. Новые провальные попытки, доводившие Гермиону до отчаяния. Она боролась за жизнь Снейпа, болезненно реагирующего на измененные составы зелий. Они действовали с разной скоростью, и порой начинало казаться, что все получилось, как вдруг снова случалось несчастье. Яд в крови зельевара был так силен, что без труда вытеснял целебные свойства снадобий, заставляя мужчину биться в мучительных агониях, не в силах совладать с собственным телом. Он утешал ее, несмотря на собственное бессилие и неверие. Не злился и не упрекал за ее веру, лишь гладил по голове, слушая ее тихие мольбы о прощении за новую неудачу и боль. Снейп старался не пугать ее, и без того напуганную его состоянием. Вечером нынешнего дня, очередная попытка вновь превратилась в кошмар, преследовавший Гермиону и Драко каждое новое полнолуние. Зелье не сработало. Все шло по плану. Гермиона опоила зельевара новым, приготовленным противоядием и время на часах остановилось, заставив сердце замереть от волнения и страха. Мужчина лежал в постели, какое-то время, совсем не реагируя на внешний мир, а затем вдруг подскочил с кровати, встав во весь рост. Ослабленные мышцы едва удерживали его маленький вес, опасно покачивая и без того нестабильное тело. Драко приблизился к крестному, готовясь держать его, если будет необходимо. Снейп покачивался на слабых ногах, бормоча себе под нос что-то невнятное. — Северус? — Гермиона нежно коснулась руки мужчины, но реакции не последовало. Он продолжал стоять у кровати, покачиваясь из стороны в сторону. Со времени войны прошло немало лет, за которые внешность Снейпа немного изменилась, несмотря на то, что Гермиона без конца ухаживала за его кожей и волосами. Он выглядел опрятно, но болезненно. Его кожа была снежно-белой, в то время как волосы все еще оставались угольно –черными, несмотря на седину, местами окрасившую пряди. Сейчас, когда она стоял во весь свой рос, Гермиона с болью в сердце отметила и его худобу, которая стала еще заметней. — Н… не работает… — едва шевеля губами, протянул зельевар, с трудом контролируя свое тело. Его руки и ноги подрагивали от перенапряжения, а глаза по-прежнему оставались плотно зажмуренными. — Что? — девушка подошла еще ближе, чтобы слышать тихий шепот как можно лучше. — Что ты говоришь, Северус? — Н… не… не работает, — с трудом повторил мужчина, почти оседая на пол. Драко подхватил его под руки, и хотел бы уложить на постель, как новый спазм заставил тело Снейпа непроизвольно вздернуться, выскользнув из рук Малфоя. Гермиона сдавленно охнула, когда Северус рухнул на пол, сильно ударившись головой. — Черт возьми! — Драко ринулся к полу, переворачивая крестного на спину. Спазмы становились все сильней, возвращая ребятам уверенность в том, что Снейп оказался прав. Зелье не сработало, хоть и боролось с ядом в крови намного дольше предыдущих. — Придержи голову, — игнорируя хлынувшие из глаз слезы, Гермиона опустилась перед Снейпом на колени, сжимая в руках флакончик восстанавливающего зелья, — крепче, Драко. — Это не просто… — буркнул слизеринец, с заметным усилием сжимая метавшегося по полу зельевара, — давай… Грейнджер спешно влила в горло профессора снадобье, растирая горло, чтобы лекарство как можно быстрей проникло внутрь. Удерживать его становилось все трудней. Несмотря на свою худобу, Снейп был довольно силен. Он извивался на полу словно змей, хаотично размахивая руками в воздухе. Боль росла и сочилась из каждой частички его тела, не поддаваясь контролю. Малфой напряженно удерживал его на полу, стараясь обезопасить Гермиону от случайных травм, в то время как она сама пыталась успокоить его разыгравшуюся агонию, как бывало уже не один раз раньше. Он кричал, и от крика содрогались стены. Только теперь к этому крику добавился еще чей-то, до боли знакомый. Никогда прежде посторонние не оказывались в поместье в такие моменты, и Гермиона была рада такой случайности. Ей вовсе не хотелось, чтобы кто-то из друзей или Хогвартса видел Снейпа в таком состоянии. Да и сам Снейп едва ли хотел бы, чтобы кто-то смотрел на его борьбу с недугом, испытывая жалость. Грейнджер не сразу заметила постороннего наблюдателя, оказавшегося свидетелем мук Северуса. Когда зельевар закричал, наблюдатель с испугом закричал тоже, чем выдал свое присутствие. Гермиона в панике обернулась, желая найти источник звука и охнула. На пороге спальни стоял Рон, совершенно обезумевший от картины, представшей перед его глазами. Он и не понял, что кричал несколько секунд назад. Его лицо было перекошено от ужаса. Уизли силился понять, что происходит и никак не решался сдвинуться с места, то сжимая, то разжимая кулаки от злости. Видеть его в подобных обстоятельствах Гермиона не была готова, да и сейчас ей было не до глупых объяснений и непониманий. — Что стоишь, Уизли? — Озлобленно прошипел Драко, заметив рыжеволосого парня на пороге. Снейп все еще извивался на полу, до крови закусывая губы от боли. — Помоги или проваливай отсюда! — Я… Что? — Уизли в недоумении взглянул на Драко, а затем снова вернул свой взгляд к профессору, размахивавшему руками в воздухе. — Северус… — Гермиона поглаживала взмокшие от пота волосы Снейпа, стараясь успокоить разбушевавшийся в крови яд. Ребенок внутри нее беспокойно пошевелился, желая почувствовать на себе, прикосновение отцовских рук. Связь тянулась к нему, и Гермиона чувствуя это, старалась ухватить ладонь зельевара, — мы тобой… все хорошо… Рон словно вкопанный продолжал стоять на пороге, игнорируя недовольные выкрики Малфоя. Он не мог оторвать своего взгляда от Снейпа. Мужчина рычал и шипел, вздрагивая всем телом, словно кто-то невидимый насылал на него сотни заклинаний «круциатус». Это выглядело так, словно жизнь покидала измученное тело, в то время, как кто-то невидимый снова и снова возвращал ее назад, в измученную оболочку. — Уизли! — Драко нервно дернул плечом, чувствуя себя цирковой собачкой, за которой наблюдают зрители. — Убирайся к черту! От тебя никакого толку. — Драко, оставь его… — Гермиона нашла руку зельевара, скользнувшую по ее бедру, и приложила к животу, в надежде, что это поможет, как помогало уже не раз. Ей хотелось, чтобы Рон услышал просьбу Малфоя и ушел, просто потому, что его лицо выражало злобу, видеть которую никто в этой комнате не хотел. Но рыжий, словно окаменевший стоял на месте, не отрывая взгляда от профессора. Борьба с его приступом длилась вечные минуты, изматывая Гермиону и Драко. Малыш в животе настойчиво шевелился, посылая импульсы странного тепла в дрожащую ладонь Северуса и тот затихал, постепенно обмякая в руках крестника. Его глаза распахнулись, панически бегая по сторонам. — Ты дома, все в порядке… — Гермиона склонилась над ним, всматриваясь в затуманенные глаза. — Мы с тобой, Северус, ты дома. — Положим его на кровать, — устало протянул Драко, стараясь подняться на ноги. Он был так измотан, что сам едва справлялся со своими движениями. Гермиона осторожно опустила руку Снейпа, отходя в сторону. Драко вытянул палочку из кармана, осторожно левитируя Снейпа на постель. Зельевар был в сознании, но ничего не говорил. Его взгляд метался по сторонам, а пальцы рук то сжимали, то разжимали прохладные простыни. — Нужно искать другой способ, Грейнджер… — смахивая с лица пот, Драко потер руки, дрожавшие от перенапряжения руки. — Мы перепробовали все, что было в записях… — девушка опустилась на край постели, нежно поглаживая холодную руку Снейпа, — Не хватает чего-то еще. Чего-то, чего нет в записях. — Нужно пробовать что-то еще, — Малфой неопределенно пожал плечами, повторяясь. Его голос звучал тихо, но уверенно. — Другой рецепт, другие зелья. Это не работает. — Да… — Гермиона согласно кивала. Она и сама понимала, что лечение не дает результатов. К тому, что произошло со Снейпом сегодня, они были готовы, хоть и надеялись на то, что зелье сработает и Северус пойдет на поправку. Ни Драко, ни Гермиона уже не впадали в панику, мечась из угла в угол. Знали, как может повести себя зелье и были готовы стойко выносить все его проявления. Они все были измучены и расстроены, но все же, не собирались сдаваться. — Зелье, которое привезли мои родители… — Малфой осторожно взглянул на Гермиону, — Дамблдор считает, что его нужно попробовать… — Он не знает, чем это кончится. — Мы не знаем, чем кончится каждая наша попытка, — Драко пожал плечами. Он ни за что в жизни не хотел бы потерять Снейпа и прекрасно знал, как к этому относится Грейнджер. Каждое полнолуние они мысленно готовили себя к худшему, да и сам Снейп неоднократно говорил им о том, что даже правильное противоядие может стать смертельным в его ситуации. Яда в крови было слишком много. Небывалая щедрость Волдеморта на прощание. — Мы должны… — Рискнуть? — с ужасом закончив мысль за Драко, Гермиона замотала головой. — Да… — опередив Драко с ответом, Снейп закашлялся. Он был чудовищно слаб, но оставался в сознании — Это все что остается. — Мы не можем рисковать твоей жизнью! — Гермиона сама не заметила, как начала кричать, сквозь слезы. — Этого не будет. Мы найдем другой рецепт или поменяем… — Хуже не станет, мисс Грейнджер, — без эмоций отозвался Снейп, снова кашляя. — Будем искать другой рецепт, — Драко кивнул, не желая волновать Гермиона еще больше. В ее положении эти стрессы были не к чему. — Вам следует научиться принимать ситуацию, — зельевар задержал свой взгляд на заплаканном лице Гермионы и с горечью скривил губы. Реальность медленно ускользала от него. — Не ведите себя как дети. — Но… — Ты умрешь, если что-то пойдет не так! — вдруг рявкнул Малфой, совершенно позабыв о субординации. Ему хотелось ухватить зельевара за ворот рубахи и встряхнуть как следует, чтобы пробудить в нем желание бороться со своим недугом. — Какого черта ты учишь нас, как нам вести себя? — Драко! — Гермиона сжимала ладонь Снейпа в своей руке. Она была согласна со злостью слизеринца, но Северус едва ли оценил бы подобные проявления. — Вы думаете, что все возможно изменить, — Снейп говорил все так же тихо, но уверенно, — что все можно исправить и починить, но это не так. Не тешьте себя иллюзиями… — Да какого черта я вообще должен слушать это? — Малфой злостно взъерошил мокрые волосы, не зная куда еще девать свои дрожащие от волнения руки, — Ты знаешь, как сделать противоядие, скажи! — Нет полного рецепта, мистер Малфой, — Снейп качнул головой, чувствуя, как сильнее сжимаются пальцы Гермионы на его запястье, — Вам остается только риск и удача… — Удача? — Малфой непроизвольно ругнулся, приближаясь к постели. Гермиона старалась не слушать их ссору. Держала Снейпа за руку и молила высшие силы помочь ей справиться с его болезнью. Помочь ему поверить в собственные силы. — Да, немного удачи… — Снейп почти улыбнулся, высвободив руку от руки Гермионы и скользнув к ее животу, выглядывавшему из-под футболки. — Риск может поставить точку. Снейп закрыл глаза, чувствуя тепло тела Гермионы, и в поместье снова стало тихо. И Малфой и Грейнджер думали о том, что услышали. Конечно, Снейп был прав. Каждая новая попытка была риском для его жизни. Каждая могла стать последним вздохом. Способов, которые они не пробовали, не оставалось больше. — Чертов кретин! — Нарушая тишину, Малфой со всей силы ударил ногой по ножке кровати, в надежде, что его злость могла хоть как-то повлиять на сложившуюся ситуацию. — Только и думает о том, что его жизнь закончится в этой чертовой кровати! — Драко, он устал… — А мы? Мы не устали? — Парень многозначительно вскинул брови. Впервые за долгое время он был так раздражен, — он знает, что мы не спим ночами, вот и хочет поскорее избавить нас от этого, Грейнджер. — Ему больно, — Гермиона устало вытерла глаза, поправляя одеяло на его груди, — он мучается больше нас, и наша злость ему никак не поможет. — И где этот чертов идиот, Уизли? — Драко осмотрелся, вдруг вспомнив о непрошенном госте, стоявшем на пороге спальни несколько минут или часов назад. — Рон! — Гермиона в ужасе подскочила с постели. За всей суматохой, происходившей в комнате, она совершенно забыла о том, что Рональд был здесь. — Наверное он ушел, или… Мерлин! — Никогда не видел больше идиота! — Драко фыркнул, возмущенно всплескивая руками. Помощь еще одних рук в той ситуации совсем не помешала бы. Возможно агония Снейпа закончилась бы быстрей, если Уизли предпочёл бы помочь, вместо того, чтобы стоять как статуя на входе. — Не представляю, как он мог получить титул героя войны. Стоял как статуя, которую не могли обойти? — Драко, пожалуйста… — девушка мягко коснулась плеча Малфоя, желая его успокоить. От усталости и обиды слезы все еще текли из ее глаз. Рон получил статус героя войны заслужено. Он сражался с пожирателями наравне со всеми и не раз спасал друзей от смертельных проклятий. Его реакция сегодня была продиктована растерянностью. Не знай Гермиона состояния Снейпа, возможно так же отреагировала бы на то, что увидел он. — Он просто растерялся… — Твое умение всех защищать просто удивительно, — слизеринец прыснул, недовольно кривя губы. — Что ему вообще было нужно здесь? — Не знаю, — девушка неуверенно пожала плечами. — Мы не договаривались о встрече… — Ладно, Грейнджер… — Не желая продолжать спор, Драко снова взъерошил свои волосы, — я падаю с ног. И тебе нужно лечь. Я останусь, ты не против? — Спасибо, — Гермиона сова коснулась плеча слизеринца и выдавила улыбку, — спокойной ночи… — Спокойной ночи. — Драко вымученно улыбнулся в ответ. Они оба устали. Гермиона не была виновата в том, что случилось. Не она была причиной его дурного настроения. Причиной его мгновенно вспыхнувшей злости. — Мы найдем что-то новое… *** Драко отправился спать в соседнюю спальню, а Гермиона никак не хотела ложиться. Оставив гореть несколько свечей в коридоре, девушка спустилась в холл, в надежде посидеть у камина с какой-нибудь небольшой книгой. Вечер выдался нервным для нее и для Драко. Он выдался сложным для все и сейчас Гермионе вовсе не хотелось анализировать его. Она не думала о том, что скажет Рону, когда увидит его снова. Он появился в поместье не вовремя, хоть она и была рада друзьям всегда. Сегодня все разговоры были бы бессмысленными. Она слишком устала, чтобы объясняться. Впрочем, Грейнджер имела полное право оставить эту тему в стороне. В холле горел свет, что сразу же удивило Гермиону. Они с Драко весь вечер провели в спальне Снейпа и не спускались вниз. Уизли сидел на диване у камина, с недовольством листая какой-то магический журнал, в то время как у двери стояли крепкие с виду парни, одетые в костюмы медиков из Св. Мунго. — Рон? — тихо позвала Грейнджер, рассматривая непрошенных гостей в доме. — Они помогут, — сообщил Рон, указывая на незнакомцев, стоявших у двери. Время было поздним и Гермионе меньше всего хотелось бы разбираться со всем этим. Она устало дернула плечом, в недоумении уставившись на друга. С чего вдруг он решил, что вправе принимать какие-то решения в этом доме? То, что он видел, вызывало в его голове вопросы. Но, прежде чем делать что-то подобное, он мог просто спросить. — Спасибо, Рон, но мне не нужна помощь, — стараясь быть максимально приветливой, Гермиона почти улыбнулась. Колдомедики виновато топтались у входа, не решаясь вмешиваться в разговор, без приглашения. — Нужна, — настойчиво повторил Уизли, скрестив руки на груди. Его лицо было красноречивее любых слов. Он явно считал себя правым и не желал слышать возражений, хоть и находился не в своем доме, — я видел, что там происходило! — Ты ничего не знаешь… — не желая устраивать сцены при посторонних, Гермиона развела руками. Она была вправе выставить из дома любого непрошеного гостя. Снейп неоднократно повторял ей это и сейчас, как никогда прежде, девушка чувствовала в себе силы и желание сделать это. — У меня достаточно помощников, Рон. И прежде чем делать что-то, нужно спросить… — Я видел! — Рональд нервно сунул руки в карманы штанов, оборвав Грейнджер на полуслове. Он чувствовал себя нелепо, хоть и старался не показывать этого. Всем было известно, что он не умел проявлять свою заботу и часто делал это весьма странным образом. Другого способа выразить чувства он уже и пробовать не пытался. — Что? Что ты видел, Рон? — Я видел, как ты доводишь себя, Гермиона! Он умирает, а ты… — Замолчи! — девушка опасно сузила глаза. — Признай это уже, — Уизли недовольно хмыкнул, — в твоем положении это неправильно! Гарри не разрешает Джинни даже сумку носить, а ты… ты просто… он этого не стоит! — Не смей говорить так! — Гермиона встрепенулась. Уизли никогда не блистал умом, но в его сердце было достаточно сострадания к людям. Пусть он и не любил Снейпа, своими словами он ранил сейчас чувства Гермионы. Неужели он в действительности считал, что чья-то жизнь не стоит попыток? — Простите, мы можем взглянуть на мистера Снейпа? — осведомился один из медиков, все еще оставаясь на прежнем месте. Он говорил совершенно спокойно, не желая вступать в конфликт, разгоревшийся между двумя друзьями. — Нет. — Ты не желаешь даже подумать! — Рон фыркнул так громко, что даже медик за его спиной невольно дернулся. Было понятно, что Гермиона не согласится на его условия. Медики из Св.Мунго довольно долго бездействовали, когда Северус был в больнице. За полгода они не сделали ничего, что могло бы улучшить его состояние, и теперь в их помощи она не нуждалась. — Не о чем думать. Мы отказались от услуг Мунго и… — Простите, больница Св.Мунго славится… — Я не хочу обсуждать это, — девушка скрестила руки на груди, смерив медика пристальным взглядом. Возможно он был из новеньких и не знал, что Снейп сам лично подписал отказ от их услуг. — Северус не нуждается в помощи больницы. Все что нужно, у него есть дома. — Он умирает, Гермиона! — Уизли выплюнул эти слова так злостно, что даже сам немного растерялся. В своих попытках окутать Гермиону заботой, он совершенно потерял голову. Его слова опережали здравый рассудок. Немного сбавив обороты, он вдруг виновато качнул головой, но так и не решился извиниться. — Ты сделала все что могла, оставь уже это. — Возможно вам тяжело это принять… — снова вмешался в разговор колдомедик, осторожно выглядывая из-за спины Рона. Ему было совершенно безразлично, хочет ли Гермиона отправлять своего пациента в больницу или нет. В данный момент, о лишь старался понять, нужны ли его услуги колдунье или она предпочитает заниматься всем этим самостоятельно. — Никто не осудит вашего решения, если вы посчитаете, что устали. — Зачем ты привел их, Рон? — игнорируя плоские слова медиков, Гермиона снова взглянула в глаза друга. Он жутко огорчил ее своим поступком. Никогда прежде Гермиона не считала его бесчувственным и глупым. Давала ему шансы, помогала, но сейчас, когда она нуждалась в теплом слове и надежде, Рон оказался по другую сторону. Его забота окрасилась другой краской. Мельком взглянув на лестницу, Гермиона надеялась, что Драко проснулся от шума, и сейчас спуститься вниз, чтобы помочь ей разобраться с этой проблемой. Но этого не случилось. — С этим уже давно нужно было что-то решать! — продолжил Рон, не сбавляя обороты. Он понимал, что уже перегнул палку и обидел Гермиону. Понимал, что возможно никогда не уже не будет с ней также близок как раньше, но отступать не желал. Колдомедики сомнительно поглядывали друг на друга, норовя покинуть дом Гермионы, в то время как Уизли твердо стоял на своем, пыхча от злости. — Мы не будем это обсуждать, Рон. Я в состоянии принимать решения сама! — девушка взглянула на медиков, неуверенно переминавшихся с ноги на ногу. — Простите, но ваша помощь не нужна. Уходите! — Что ты делаешь? — медики тут же направились к выходу, игнорируя недовольные возражения Уизли. Лицо Рона покраснело, словно он вот-вот лопнет от злости и смущения. — Ещё немного такой самостоятельности, и ты изведёшь себя совсем! Не хочешь думать о себе, так подумай хотя бы о своем ребенке, Гермиона! — Это мой дом, Рон, — наконец совершенно спокойно отозвалась девушка, когда дверь в поместье закрылась, — мой дом и моя семья. Я не заставляю тебя понимать это. — А я и не понимаю! — Уизли смерил девушку обиженным взглядом, но все же перестал говорить на повышенных тонах. Он не понимал ее чувств и не принимал их всерьез. Снейп в его голове навсегда остался мерзким, самодовольным профессором из подземелий. Его геройство никак не скрашивало его образ в глазах Уизли. Он был благодарен Снейпу, но не желал принимать его в круг друзей. Впрочем, Гермиона и не требовала от кого-то, чтобы Северуса принимали в свой круг. Достаточно было бы уважать ее выбор и чувства. Рональд не мог смириться с ребенком и отношениями Гермионы и Снейпа. Ему казалось, что это жертва, которую девушка вбила в свою голову из чувства вины или вредности. Он смотрел на нее и чувствовал, как ревность распирает его изнутри. — Снейп тебе даже не друг! Я смирился с тем, что ты меня не любишь, но Снейп? Да что он такого сделал, что ты готова умереть рядом с ним? — Ты своей ревностью ослеплен, Рон! — Грейнджер словно ударило током. Она ни за что в жизни не хотела услышать от Рона что-то подобное. Он совершенно не хотел понимать ее и услышать. Его волновали лишь собственные чувства. — Будь на месте Северуса кто-то другой, я помогла бы не задумываясь. Окажись на его месте Фред, я бы сделала то же самое! И да, мы не друзья. Мы больше… мы семья. — То есть окажись Фред на его месте, ты любила бы Фреда? — Узили в недоумении уставился на подругу, не до конца понимая смысл ее слов. — Нет, конечно, — Грейнджер хмыкнула, понимая, как узко мыслит ее друг, ослепленный собственным самомнением, — Я говорю о помощи. Чувства это совсем другое… — Какие чувства тебя могут связывать с ним? Он старый и отвратительный… — Рон скривился, припоминая как боялся Снейпа в школьные годы. — Я люблю его, пойми уже это! — Он умирает. Его невозможно спасти, — Уизли тяжело вздохнул, снова сунув руки в карманы. Он произнес то, что хотел сказать еще в самом начале и теперь чувствовал себя опустошенным, злым и растерянным. — Все это понимают, кроме тебя. — Я не хочу больше тебя слушать! — Ты никогда не хочешь меня слушать! — Рон пожал плечами. Он понимал, что их отношения серьезно пострадали из-за этого разговора. Он понимал, что был не прав почти во всем, что наговорил, но отступать не желал. — Какой же ты эгоист… — Гермиона почувствовала, как слезы снова жгут ее щеки. Ее любимый друг, человек, которого она любила, как родного брата совсем потерял голову от ревности. Он вел себя как последний сухарь, бросаясь словами, о значении которых ничего не знал. — Ты ничего не хочешь слушать, потому что это задевает твои чувства. Да, я не люблю тебя как парня, мне жаль, что я не ответила на твои чувства. Но я люблю тебя как брата, Рон! И я имею право на свою жизнь. — Жизнь со Снейпом? — без эмоций спросил Рон, чувствуя себя виноватым. Гермиона плакала из-за него. — Да… — девушка выдохнула, положив руки на живот. Ей нужно было прийти в себя и успокоиться, — я люблю его и нашего ребенка. Мы семья, хочешь ты этого или нет, Рон. Даже твоя мама поняла это! — Да… — Уизли кивнул, понимая, что сейчас лучше оставить ее одну. Он помочь, но сам того не понимая, вышел из себя. То, что он увидел в спальне, до ужаса напугало его. — Она поняла… — Если ты не можешь понять, уходи… — Извини, — Уизли нервно дернул плечом и вышел из дома, не зная, как еще он мог бы сгладить свою вину перед Гермионой. Он надеялся, что когда-нибудь она простит его за этот скандал. *** Гермиона чувствовала себя ужасно. Желание провести остаток ночи у камина растворилось. Рон стал той самой последней каплей, пробудившей в Грейнджер силы к новым попыткам. Она должна была вылечить Снейпа и поставить его на ноги. Он бы смог оградить ее от подобных ситуаций. Ему достаточно было бы просто посмотреть на Рона, чтобы тот перехотел спорить, скандалить или высказывать свое мнение. Северус обладал невероятной внутренней силой, заставлявшей людей трепетать перед ним, хоть Грейнджер и была уверена, что никому из учеников он никогда не желал зла. Она поднималась в спальню, желая, как можно скорей прижаться к его теплому телу. Забыть эту жуткую ночь и раствориться в нежности, касаясь его губ, шеи или груди. Он был ее спасательной каменной стеной, рядом с которой пропадал страх и появлялась уверенность. Рон Уизли всегда был немного заносчивым. Ему тяжело давались новые знакомства, он часто завидовал кому-то более успешному и богатому. Даже с Гарри, когда-то давно у них разгорелся настоящий конфликт, лишь потому, что Рональд не захотел верить лучшему другу, ослепленный завистью. Он был в семье младшим сыном, которому «посчастливилось» получать в наследство старые вещи и книги. Его семья никогда не жила на широкую ногу, хоть, по мнению Гермионы, их дом был чудесным, а любовь в семье — самой важной ее особенностью. Рону было на что обижаться, но со временем он изменил свое отношение, благодаря Дамблдору. Оставленный им делюминатор показал Уизли истину, в момент самой большой тьмы, застелившей его сердце. И Грейнджер казалось, что тот случай был хорошим уроком для него. По крайней мере Дамблдор вкладывал в это большое значение. Найти свет Рон смог лишь тогда, когда осознал, как сильно заблуждается в своих суждениях. Война всех уравняла. Успешные умирали так же, как и самые большие неудачники. — Вам будет непросто… — Снейп пристально наблюдал за хрупкой фигурой Гермионы, застывшей у окна в комнате. Она и не заметила, что он не спит. Впрочем, возможно его глаза были закрыты, когда она вошла внутрь. — Ты все слышал, да? — Гермиона судорожно вздохнула. Каково было Снейпу слушать все эти реплики Рона? Почувствовал ли он себя обузой снова? Грейнджер больше всего на свете хотела оградить его от подобных слов. В его жизни и без них было много тьмы. — Да, — зельевар почти улыбнулся. Его голос звучал тихо, но твердо. Былой слабости словно и не было. — Но это ничего не меняет. — Рон говорит так, потому что… — Потому что он чувствует себя брошенным, — Снейп хмыкнул, поворачивая голову к Гермионе, — вы хотите найти смысл поступкам. Но не все они имеют смысл. — Он думает, что любит меня, — Гермиона обернулась, снова и снова чувствуя слезы, катившиеся по щекам, — но также он думал, что любит Лаванду и еще одну гриффиндорку. Он любит всех, кто проявляет к нему интерес… — Ни для кого не секрет, что он в себе не уверен, — Снейп прикрыл глаза, наслаждаясь легким дуновением ветра, проникшим в комнату сквозь открытое окно, — не принимайте все близко к сердцу. Вы ничего не должны ему… — Я знаю, знаю… — Гермиона приблизилась к постели, осторожно опускаясь на край. — Северус, я знаю, что мучаю тебя. — Замолчите, — Снейп пристально взглянул в ее глаза и нахмурился. Он знал каждую ее мысль. Для того чтобы слышать их не нужно было пользоваться легилименцией. Гермиона была открытой книгой, которую с легкостью можно было читать. — Но это так. — Если вы мучаете меня, что тогда я сделал с вашей жизнью? — рука зельевара коснулась теплого запястья девушки, лежавшего на постели. Она поддалась его просьбе и села ближе, склоняясь к его губам. — Ты сделал меня счастливой… — Ну конечно… — зельевар горько усмехнулся, с усилием подняв руку к ее волосам, чтобы заправить выбившуюся прядь за ухо. — Старый, ненавистный, мерзкий… — Северус, — Гермиона склонилась к его губам ближе и нежно поцеловала, чувствуя слабое тепло, исходящее от его тела. — Вам следует носить более длинные футболки… — шепнул он, когда поцелуй закончился. Гермиона все еще была очень близко к его губам, и почувствовала, как сбилось его дыхание. Она невольно улыбнулась, уловив в голосе Снейпа нотки ревности. — Это не очень удобно… — Мисс Грейнджер… — лаская ее шею слабыми руками, Снейп снова и снова с горечью улыбался, — что же вы носитесь со мной? Что я могу дать вам? — Скоро ты сможешь держать нашего ребенка на руках… — Гермиона мечтательно улыбнулась, оставив вопросы Снейпа без ответов. Он никогда не будет думать, что для счастья ей просто достаточно быть рядом с ним. Она полюбила его душу, в моменты, когда он был собой и не помнил себя. Она узнавала о его жизни из воспоминаний, которые он сам хотел сберечь. Он был красив внутри и так же бесподобен снаружи. Ее руки легли на живот, в котором понемногу начинал шевелиться ребенок. — Будешь воспитывать его, учить зельеварению… Снейп прикрыл глаза, позволяя Гермионе лечь на свою грудь. Ее тяжесть была ему приятна, а маленький человек, пошевеливавшийся в животе, теперь ощущался и его животом. Он думал о своем ребенке. Боялся, что Гермиона разочаруется в своем решении, но ждал. Никогда раньше он не мог и мечтать о том, что станет отцом. И никогда не думал об этом. Его служба ордену несла в себе столько тайн, что ни один нормальный человек не стал бы подвергать таким опасностям женщину или ребенка. Дамблдор не раз спрашивал его о том, не думает ли Снейп завести семью. И всякий раз Снейп говорил о Лили и о том, что его грезы о семейном благополучии остались на полу в Годриковой Впадине. Вместе с телом умершей Лили Эванс. И вот теперь, Гриффиндорская всезнайка ворвалась в его жизнь и устроила все на свой лад. И ему это начинало нравиться, хоть он и не мог сказать ей о своей любви. — Я могу причинить ему вред… — с беспокойством шепнул зельевар, вдруг подумав о том, что никогда прежде не имел никаких дел с младенцами. Как он сможет взять его на руки, если не в состоянии удержать чайную ложку. — Ты не можешь причинить ему вред… — Гермиона мягко засмеялась, слушая, как волнительно стучит его сердце в груди, — Я знаю, что ты боишься, Северус. И я боюсь. Все люди на земле чувствую страх перед рождением ребенка, это совершенно нормально… — Вы уже выбрали имя? — Нет… — Гермиона мечтательно прикрыла глаза. Она и не думала еще над тем, как захочет назвать малыша. Будь то девочка или мальчик, Гермиона была уверена, что найдет подходящее лишь тогда, когда почувствует ребенка на своих руках. — Только не называйте его в честь Дамблдора… — Снейп нервно хмыкнул, задержав руку на пояснице девушки, — я не вынесу этого… — Ты сам дашь имя нашему ребенку, если захочешь, — без тени сомнения шепнула Гермиона. Ей и в голову не пришло бы назвать сына в честь Дамблдора, не говоря уже о том, что у старика было по меньшей мере имен десять. — Никогда не думал об этом. — У тебя достаточно времени, чтобы подумать! — проваливаясь в дрему, прошептала Гермиона, впервые за долгое время чувствуя себя в безопасности. Северус нежно обнимал ее, поглаживая спину, и этого прикосновения оказалось достаточно, чтобы вытиснуть из головы неприятный визит Рона. *** Утро встретило Гермиону ярким солнцем, заполнившим всю спальню. Спиленные ветки в саду теперь не препятствовали его проникновению в дом. Лениво потягиваясь, девушка выбралась из постели, поправив подушку под головой зельевара, а затем вышла из комнаты. — У нас гости, — без особой радости сообщил Драко, столкнувшись с Гермионой на лестнице. Он выглядел очень уставшим и сонным. По всей видимости что-то разбудило его. — Ты в порядке? — Гермиона заботливо улыбнулась. — Если сделаешь мне кофе и избавишь от необходимости общаться с Уизли, — Малфой многозначительно улыбнулся, кивая куда-то позади себя, — Я буду безмерно счастлив, Грейнджер. — Конечно я сделаю кофе, — девушка усмехнулась, тревожно подумывая о том, что Рону не хватило вчерашней ссоры, раз он снова вернулся в поместье. В холле на диване сидела миссис Уизли, что вызвало в душе Гермионы облегчение. Видеть Рона она хотела бы меньше всего, но и визит его матери в столь раннее время говорил о том, что она была в курсе их вчерашней беседы. — Миссис Уизли… — поправляя поясок халата, Гермиона вышла вперед, приветливо улыбаясь. Мать Рона не была виновата в их вчерашней ссоре. У Грейнджер не было никаких поводов злиться на неё. — Я ненадолго, моя дорогая… — Молли выглядела встревоженно, но, не услышав в голосе Гермионы обиды, немного расслабилась. — Я знаю, что Рон бывает невыносимым… — Ничего… — девушка пожала плечами, и снова улыбнулась, направляясь на кухню, чтобы сделать чай. Уизли последовала за ней, заботливо поправляя неровно стоявшие стулья. — Гермиона, скоро в доме появится ребенок. Ты не думала, что пора попросить о помощи с Северусом… — Драко помогает мне, — Грейнджер поставила на стол несколько чашек и принялась рассыпать в них кофе. Забота Молли была приятна и понятна. Женщина всегда воспринимала Гермиону как свою родную дочь и желала ей лишь счастья. — Не думаю, что мне нужна сиделка или медики из Мунго. Мы отказались от их помощи… — Я знаю, — Молли понимающе кивнула. Конечно, всем в Хогвартсе и Норе было известно, что Снейп отказался от всякого внешнего вмешательства, но сейчас, когда Гермиона готовилась стать матерью, лишняя квалифицированная помощь была бы как никогда кстати. — Рон сказал, что Снейпу было плохо. — Это последствия зелья. — Гермиона не хотела возвращаться к обсуждению вчерашней неудачной попытки. Рон видел лишь поверхность айсберга, совершенно не подозревая что было до и почему стало так после. — Это не первый приступ, и мы знаем, как с ними справляться. Нет надобности просить о помощи кого-то еще. — Но, когда появится ребенок, у тебя будет меньше времени, — Уизли заботливо улыбнулась, принимая из рук девушки горячий напиток. Скорое появление малыша по-матерински волновало ее. — Мы беспокоимся о тебе. Не подумай, что мы хотим навязать тебе свое мнение. — Приедет моя мама… — Грейнджер присела за столик, наслаждаясь приятным ароматом кофе. Утро было прекрасным, несмотря на все вчерашние неурядицы. Девушка была полна решимости отыскать новый способ, и опробовать новые варианты зелий. Пригласить свою маму в поместье было хорошей идеей. Она с радостью приняла бы и помощь Молли, но Гарри с Джинни должны были стать родителями ненамного позже, чем сама Гермиона. — Она останется в поместье так долго, как будет нужно. Драко тоже все время здесь. — Мы готовы помогать тебе, — Молли снова улыбнулась. Ей не хотелось отдаляться от Гермионы. В прошлом и настоящем их связывали теплые отношения. Троица неразлучных друзей, положивших войне конец. Могла ли Молли предположить, что когда-то они могут стать друг другу чужими? В ее голове не возникало и тени подобных мыслей. — Всегда рады видеть тебя в нашем доме. И Рон тоже, Гермиона. Он знает, что виноват. — Я не злюсь на него уже, — Гермиона тяжело выдохнула, рассматривая свои руки. Снова и снова возвращаться к тебе взаимоотношений с Рональдом ей не хотелось. — Ему нужно разобраться в своих отношениях… — Гарри и Джинни готовятся стать родителями, и Лаванда хочет поспеть вслед за всеми, — Уизли раздраженно повела плечом. Лаванда Браун по-прежнему не вызывала в ней теплых чувств, хоть и встречалась с Роном уже довольно долгое время. — Вот Рон и злится, Гермиона. Он все еще надеется, что… — Я надеюсь, что он поймет, что мы можем быть только друзьями. Я люблю его как брата и хочу, чтобы он понимал мои чувства и уважал их. — Всем сложно понять твои чувства, милая, — Молли весело хохотнула, намекая на Снейпа. В ее голове, как и в головах многих других эти чувства казались нереальными. Хогвартский профессор Снейп, нелюдимый, закрытый и вдруг смог влюбить в себя юную ведьму? — Мне многое хочется спросить… — Я не хотел мешать, но если не выпью кофе, сойду с ума! — Малфой сонно потирал глаза, усаживаясь на единственное свободное место в кухне, — Простите… — Мистер Малфой, у вас ужасно уставший вид! Вы вообще едите? — Молли озабоченно осмотрела заспанного Драко, после чего окинула кухню хозяйским взглядом. — Вам нужны силы, в самом деле! Гермиона, чем вы питаетесь? — Спасибо, у нас есть все необходимое, — Грейнджер улыбнулась, поглядывая на удивленного парня, с наслаждением потягивавшего теплый кофе. — Хорошо… — Уизли деловито пожала плечами, не решаясь предлагать свою помощь в приготовлении еды, — Если будет нужна помощь, Гермиона, мы готовы помочь. — Спасибо. Молли обняла Гермиона и вышла в холл, откуда спустя минуту донесся слабый хлопок аппарации. Малфой с любопытством смотрел ей вслед. Эта женщина вызывала массу вопросов. С каких пор ее озаботил его рацион и с чего вдруг она решила, что его нужно опекать? — Никогда не понимал ее… — допивая кофе, Драко скривился, — невозможно хотеть всех обогреть… — Поверь, Драко, она способна любить всех без исключения, — Гермиона усмехнулась, припоминая их детские каникулы в Норе. Времена были замечательные и воспоминания о них сохранились теплые. Молли никогда не делала ничего плохого. Ее сердце было чисто и наивно. Она была настоящей мамой, способной позаботиться не только о своих детях, но и о детях, которые когда-либо входили в ее дом. — Она и Гарри приняла как родного сына, с первой их встречи. — То-то Уизли бесился все время… — Драко хмыкнул, — Не удивительно, что у него проблемы с окружающим миром. — Он не плохой, — девушка дружелюбно толкнула Малфоя в бок, понимая, что он скорей всего шутит, — Ему не просто находить общий язык с людьми, но он хороший друг, поверь. — Ладно, Грейнджер… — слизеринец пожал плечами, — я помню, что он с Поттером не бросил меня в выручай комнате. Это о многом говорит… не напрягайся. — Ты поможешь мне с обустройством еще одной комнаты? — Гермиона тепло улыбнулась, оставив тему дружбы и вражды в стороне. — Я хочу пригласить маму в поместье, когда появится ребенок. — Я сделаю все сам, — Малфой многозначительно окинул взглядом выглядывающий из-под халата живот, — Побереги Снейпа младшего от нагрузок. Северус оторвет голову и мне и тебе, если вдруг что-то пойдет не так… — Может хоть что-то заставит его подняться из постели… — Да, и убить нас! — Малфой фыркнул, — уж поверь, ради этого он левитирует себя силой мысли, Грейнджер!