Поиграем?

Взяв хлыст, демон сделал несколько шагов назад. Короткий взмах и грубая материя со свистом содрогая воздух, ударилась о кафельный пол. Шики, сжав челюсти, приготовился ощутить последующие удары плеткой на себе. Размах… Хлыст, взметнувшись под самым потолком, с силой приложился к бледной коже Иль-Ре. Раз за разом удары набирали мощь. И каждый раз тело узника страдая от невообразимой рассекающей боли импульсивно вздрагивало. На спине уже появились алые кровоподтеки, а Клод все продолжал наносить побои, в полной мере наслаждаясь ничтожностью и беспомощностью грешной души. Шики опустил голову на грудь. Он даже кричать не мог, но проклятые оковы не давали потерять сознания, скручивая руки еще сильнее, если мужчина позволял себе хоть на секунду расслабиться. Тело постоянно находилось в невероятном напряжении. Противная теснота в паху, создаваемая вставленным в уретру катетером ужасно мешала. Прогнувшись от очередного удара, с уст Иль-Ре слетел болезненный хриплый стон. Он не сразу заметил, что побои прекратились. Фаустус, молниеносно оказавшись рядом с пленником, захватил его горло, и чуть надавил на кадык обтянутой кожей рукояткой хлыста. — Даже и не думай кончить, жалкая тварь! – ядовито зашипел ему над ухом Паук, яростно сжимая в другой руке пульсирующий член Шики. – Ты… станешь… моим… псом. – с расстановкой, четко, произнес Клод. — Н-нн… — хотел что-то возразить узник, но язык отказывался подчиняться. — Ты еще пытаешься возникать, шавка? Желтые глаза прожигали короля насквозь. — Смотри… — ласково проговорил Фаустус, отнимая от шеи Иль-Ре длинную рукоятку плетки. – сейчас она порвет твой упругий зад. Узник в ужасе дернулся и нервно сглотнул. Спустя несколько минут, демон подвесил Шики на массивные цепи, которые поддерживали ему живот и грудь. Черная кожа пут обвивала шею, стягивала плечи, натянутой лентой ложась на пресс, обхватывая бедра и широко разведенные, согнутые в коленях ноги, перепоясанные ремнями. На синеватых запястьях вновь сомкнулись железные браслеты, заводящие руки далеко за спину. До боли в суставах. Паук, схватив мужчину за поводок, чуть оттянул его голову назад, закрепив конец цепи за большое колечко, находящееся на скрещивании кожаных пут в области поясницы. Таким образом, он лишил узника всякой возможности опустить лицо вниз. В руках у Клода появился силиконовый продолговатый кляп. Но прежде чем закрыть королю рот, он подсунул тому под нос основание хлыста. — Вылижи хорошенько… — негромко прошептал демон. – ведь это напрямую зависит от тебя, Шики. Последовал самодовольный смешок. В рот, помимо воли, протиснулась обвитая кожей рукоятка. Язык упорно не желал двигаться, но поступательные движения убыстрялись до тех пор, пока грубый материал, обмотанный металлической гибкой полосой не уперся пленнику в заднюю стенку глотки. Основание орудия пыток вошло в горло до середины. Боль, образовавшаяся от вогнанного в рот Иль-Ре части хлыста, была нестерпимой и острой. Впервые, из некогда безжалостных холодных красных глаз выступили слезы. — Открой пошире ротик, малыш. – мягко промурлыкал Фаустус. – А то лишишься ненароком зубов. С этими словами Паук резко вытащил рукоятку плетки. Густая, темно-алая субстанция, обвалакивая поверхность блестящей кожи, медленно стекала вниз, плавно переходя на обхватившие переплет пальцы Клода. Поднеся окровавленное орудие пыток ближе к лицу, он вдохнул легкий запах меди. — Я нисколько не сомневаюсь, что твоя кровь также сладка и упоительна, как и душа. Шики потрясенно молчал. Каждое сглатывание слюны причиняло ужасную боль. Врятли в ближайшие дни он сможет нормально говорить… если вообще не потеряет голос. Это внушало еще больший страх у бывшего воина Игуры. Лучше сто раз сдохнуть, чем прислуживать демонам в Аду тысячу лет!... Он так думал, когда только попал сюда… неделю назад. А сейчас… сейчас не до раздумий… Фаустус продел между челюстями Шики ботоксный кляп, затянул потуже, и закрепил на изгибе его шеи черные латексные ремни. Мужчина моргнул, что бы смахнуть с ресниц предательскую влагу. Гладкая теплая рука демона пробежалась по напряженной спине узника, вдоль новоявленных рассеченных полос от недавних побоев, пока не достигла одной из ягодиц. Смяв упругою мышцу ладонью, Смотритель прикоснулся наконечником рукоятки хлыста до влажного отверстия, приготовившись ввести ее внутрь. Тело Иль-Ре будто разорвало на части. Он забился в беззвучных конвульсиях, опутанный ремнями, а ненавистные цепи, на которых мужчина был подвешен, не давали ни единого шанса избежать этой пытки. Боль пронзала каждую клеточку изможденного тела, невыносимо пульсировала в венах, заставляя кровь неистово бурлить, а сердце загнанно колотиться о грудную клетку. Широко распахнув воспаленные глаза, Шики изо всех сил закусил мягкий материал. Из уголка губ по бледной щеке и шее тянулась алая струйка. Это кровоточила разодранная слизистая горла. Крупная капля упала на кафельный пол. За ней другая. Третья… Иль-Ре вздрагивал от каждого движения внутри себя. Он ощутил, как по ягодице вниз бежит кровь и раздается мерное хлюпанье. Мужчина не издает ни звука… лишь учащенно дышит через нос. Горло саднит. И вновь слезы. Злые. Проклятые. Угнетающие, опускающие всю его выдержку и гордость к ногам властного жестокого демона. В зале «чистки» появился заспанный Себастьян. — Этот жополиз, Брайан… разбудил меня, скотина. — Вот как. – бесцветно проговорил Фаустус и, медленно вытащив часть хлыста из тела пленника, повернулся к любовнику. Он плавно надвигался на Ворона, но тот и не думал испугаться, а лишь призывно оскалился. Железный наконечник плетки с остатками крови уткнулся Михаэлису в подбородок, немного приподняв его. — А ты, Ворон, разве чем-то отличаешься от Брайана, м? – ласково, но с долей высокомерия, поинтересовался демон, обходя вокруг Себастьяна. Рукоять орудия пыток уперлась тому меж лопаток. Наклонившись к шее любовника, он легонько прикусил тонкую кожу. Следующим движением, Паук, схватив под самые корни смоляную прядь волос, оттянул голову Михаэлиса назад. Заглянув в сиреневые полыхающие очи партнера, прошипел: — Раздевайся. Томно. Маняще. Возбуждающе… Тот молча подчинился приказу. Когда кожаные брюки были отброшены в сторону, сверкающий похотливый взор выжидающе уставился на Клода. — Шлюха! – почти нежно произнес сквозь зубы Фаустус, молниеносно впечатав любовника грудью в холодную поверхность железного стола. На пол со звоном посыпалась всякая атрибутика предназначенная для пыток и истязаний, но демонам было все равно. А Пауку в особенности. Он не переживал, что Себастьян может пораниться каким-нибудь остро наточенным скальпелем или кинжалом. Клод знает, что колюще-режущие предметы не причинят партнеру вреда. Раны на коже демонов полностью затягиваются в течение десяти минут, не оставляя даже еле заметного рубца на идеальном теле. — Шлюха. – еще раз повторил Фаустус ему на самое ухо. Отшвырнув плетку, Паук навалился всем телом на любовника, раздвигая коленом его ноги. — Да. – согласно шепчет с хрипотцой в ответ Михаэлис, сгорая от желания. – Я шлюха… но только твоя. Ворон коротко вскрикивает, когда ощущает в себе фаллоимитатор, который, спустя мгновение, начинает вибрировать. Демон попробовал возмутиться такому обращению, но сильная ладонь Клода сжала шею до хруста позвонков, вдавливая в металлическую поверхность стола. Желтый взгляд переметнулся на подвешенного на цепях Иль-Ре, истекающего кровью. Демон хищно улыбнулся. Нет, Клод не хочет сейчас распинать своего любовника на столе. Куда более притягательна и зазывна душа смертного. Всего один раз… и если демону это понравится, а ему абсолютно точно понравится, то Фаустус выдрессирует Шики и непременно сделает мужчину своим петом… еще одним.