Мир Духов неплох, если к нему привыкнешь.

Всю ночь Сэн мучилась сомнениями и страхами. С одной стороны она имеет дело с духом, а значит, подвох просто обязан быть! Но с другой — прекрасный шанс вырваться из этого мира. Возвращение домой давно стало зыбкой мечтой для семьи Огино, но, видимо, Судьба, дама в мире духов капризная, решила помочь ей. Уже на рассвете, когда солнце залило спальню неровным золотым светом, Сэн была полностью уверена в своем решении помочь загадочному духу. В крайнем случае, если Кин не сможет ее вызволить из купален, то хоть на ее карме отразится доброе дело. «Ага, если не пропадешь, конечно» — зазвучал высокий сопрано в голове засыпающей Сэн. Девочка мгновенно стряхнула сон и открыла глаза. В женской спальне никого не было. Девушки спали, двери плотно закрыты, а голос продолжал настойчиво о чем-то толковать. «Нет, ты подумай, подумай! — продолжала невидимая собеседница. - Ну, кто он такой? Что за дух? Что за птица, так скажем? Можно ли ему доверять?» — Кто он такой, я уже разобралась, а вот кто ты такой? — громко произнесла Сэн, удостаиваясь грозного взгляда сонной Рин. Девочка тут же сбавила звук. Голоса в голове мучили всех обитателей купальни. Слишком много в мире Духов этих самых духов. И если крупные вели себя достойно и величаво, то мелкие любили пакостить и всячески вмешивались в жизнь людей и жаб. И одной из любимых пакостей духов была игра в «совесть». Суть игры заключалась в том, что дух устанавливал связь со своей «жертвой» и, пользуясь даром прозрения, рассказывал «жертве» ее будущее. Мелкие, незначительные поступки и ошибки, которые совершит человек в будущем. Всё бы ничего, но дух начинал запутывать предсказание до такой степени, что будущее кардинально менялось. Порой, в лучшую, а иногда и в худшую сторону. Такие игры были на руку духам тем, что позволяли вампирить энергию, которую излучали смертные — энергию радости и разочарования. Поначалу эта напасть одолевала абсолютно всех. Даже волшебники не могли укрыться от всезнайства пакостников, но вскоре всем это надоело, и союз ведьм и ведьмаков создал прочные магические барьеры для особенно крупных городов и деревень. Мелкие же ограничились амулетами и талисманами. Лавина предсказаний сбыла, и магический мир зажил спокойно, лишь изредка мучаясь головной болью. Вот и сейчас Сэн, видимо, подцепила такого духа-пакостника. Очевидно, какую-нибудь утопленницу. Вчера во время дождя море поднялось и затопило все дорожки, вот «русалочка» и всплыла, вцепившись в первый попавшийся источник энергии. Голос замолчал, обдумывая предложение назваться. «У меня много имен, — наконец произнес сопрано. — Перечислять все слишком хлопотно, давай, ты будешь звать меня Марна». — Так вот, слушай, Марна. И слушай внимательно. Я не нуждаюсь в твоих советах и подсказках, ясно?! Сэн решительно теснила наглую гостью. Хотя гостья не очень-то и сопротивлялась, пробурчав что-то обидное и, возможно, неприличное, Марна удалилась. Или сделала вид, что исчезла, впрочем, Сэн она больше не мешала, а потому и была не столь важна. Когда до пробуждения оставалось не более часа, Сэн начала собираться. Она тщательно оделась, подобрав вещи попрочнее. Собрала рюкзак с необходимыми вещами типа провизии на пару дней, несколько теплых вещей, компас, термос, тарелку, кружку, нож и ложку, мини-аптечку и даже спальник, на случай, если придется ночевать. Когда девочка вышла из купален, то выглядела не слишком нагруженной, что лишь придавало ей естественный вид. Отсутствие Хаку помогло избавиться от ненужных вопросов, как и сон всей купальни. Даже Юбаба вряд ли бодрствовала в шесть часов утра. Сэн благополучно выбралась из здания и бегом отправилась в свинарник. Возможно, следовало подождать до заката и еще и опоздать для приличия. Но дух Кин, как и всякий дух из этого мира мог вполне передумать или подыскать кого-то более подходящего. В общем, Сэн была тверда в своем решении и медлить не собиралась. Да и выбраться утром гораздо легче, чем вечером. Девочка бодрой рысью бежала к свинарнику. Чутье подсказывало ей, что Кин уже прознал о ее согласии и теперь ждет в условленном месте. Хотя она не исключала и того, что «чутье» послала ей приставшая русалка, вздумавшая посмеяться. Так или иначе, Сэн не прогадала. Кин с невозмутимым видом сидел на крыше и перебирал странные кубики. — О, а вот и ты! — дух ловким движением «испарил» кубики и соскочил на землю. — И твой ответ…? — Есть какие-то сомнения? — Сэн намекающее тряхнула довольно тяжелым рюкзаком. — Ясно. Я не ошибся в выборе.… Теперь остались формальности! — Кин извлек из-за пазухи небольшой свиток и, расправив, подал девочке. — Распишись. Сэн неуверенно приняла бумажку и пристально всмотрелась. Текст перед глазами прыгал неловкими буквами и смешивался в странные предложения. «Кажется, русалка совсем разбушевалась» — подумала Сэн, подписывая лист своим именем. Ей даже не пришло в голову, что на свитке могло быть элементарное заклинание. Почему-то девочка начала безоговорочно доверять Кину. То ли поддаваясь его обаянию, то ли из принципа «мы уж всё равно в одной связке». Хотя ни о какой связке речи и быть не могло. — Отлично, — кивнул Кин и щелкнул пальцами, заставляя лист сгореть. — Надеюсь, что ты готова… Сэн молча кивнула. Дух коварства забормотал какую-то чушь на древнем магическом языке. Этот язык девочка не раз слышала от Хаку, и хотя смысла не понимала, само звучание языка казалось ей притягательным и таинственным. Правда, из уст Кина слова этого языка звучали угрожающе. Согласные шипели как змеи, а гласные тянулись и завивались в странные спирали, медленно перетекая из одного слога в другой. Слова получались невозможно кривыми и уродливыми. Они нагоняли страх и вызывали неясное желание бежать прочь. Когда Кин закончил, Сэн почувствовала странную слабость в ногах. Колени подкосились, в глазах замерцали странные огоньки. — Что со мной? — вопрос канул в никуда, как и сама девочка. *** Сэн открыла глаза. Вокруг темно, тихо и… липко. Что-то тягучее касалось плеч, мягко переходя на голову. Туловища, рук и ног девочка не чувствовала. Несмотря на свое очевидное плачевное состояние Сэн не пыталась освободиться, всё ей было как-то безразлично. Где-то на задворках сознания маячил инстинкт самосохранения, но и он был заглушен странной апатией. — Чего лежишь? — хриплый женский голос прервал гнетущую тишину. Сэн безразлично промолчала, даже не удосуживая женщину взгляда. Незнакомке это явно не понравилось. Она бесцеремонно поддела руку Сэн носком сапог, убеждаясь, что девчонка не бросится на нее или не выкинет что-то другое. Впрочем, даже после этого женщина не соизволила наклониться и помочь. — Я спрашиваю, ты чего лежишь? Плохо что ль? Или ты из ордо? — продолжила женщина. — Да что ты с ней цацкаешься?! — донесся возмущенный мальчишеский голос откуда-то слева. — Подожги, да и Нард с ней! Нам идти пора… Мама! Сэн с какой-то болезненной усталостью опустила веки. Знали бы эти люди, как она устала, как ей хотелось спать. Просто уснуть и никогда не просыпаться. — Да нет, Брунил, — ответила женщина, всё же наклоняясь. — Не похожа она на тех тварей. Девчонка, кажись, просто человек. Надо бы ей помочь… — Человек? — Да что ты, людей не видел?! — прикрикнула женщина на сына. — Давай, помоги мне. Одна не управлюсь, столько она красавок привлекла. Сэн услышала усталый вздох. Затем ее тело словно окунули в кипяток и удушающая апатия исчезла. Девочка даже расслышала плеск воды, шум ветра в деревьях. Ощутила холод и усталость, но усталость вполне здоровую, ощущавшуюся в мышцах. — Давай переложим ее на телегу, да скорее в деревню. Мало ли кто тут шляется. Девочку подняли с земли и погрузили на телегу. Второй раз за день сознание Сэн дало сбой и отключилось. Следующие дни прошли для Сэн как в тумане. Ее кормили и поили, всячески ухаживали. Несколько раз девочка приходила в себя настолько, что даже различала лица своих спасителей, правда они довольно скоро стирались из памяти. Но настал тот день, когда Сэн полностью оправилась. Очнулась девочка в комнатке с деревянными стенами и низкими потолками. Здесь не было окон, повсюду валялись ковры и светила единственная, почти прогоревшая лучина. Рядом со своей кроватью Сэн обнаружила полусонную женщину с грубыми чертами лица и укрытой пестрым платком головой. Платье на ней было столь же пестрым, что и платок, словно бы сшитое из сотни различных лоскутов. Больше лучина ничего рассмотреть не позволила. Не зная что ей делать, Сэн села в кровати и потянулась. Затекшие мышцы отозвались ноющей болью, которая, впрочем, была почти приятной. Онемевшие ноги с трудом слушались, но, в конце концов, девочка встала и пару раз нагнулась, разминая спину. — О, уже очнулась и сразу же приседать! — что именно разбудило женщину, Сэн так и не поняла. — Доброе утро? Или день? — неловко начала девочка. — Утро, милая, утро, — ответила хозяйка, тяжело поднимаясь. — Идем, есть, наверное, хочешь. Трое суток проспала. Если бы не мудрец наш, не знаю что и было бы! — А где я? — глазея по сторонам, поинтересовалась девочка. Женщина направилась к двери у лучины, за ней оказалась небольшая кухонька. Хозяйка тут же принялась выставлять на стол плошки и миски, а Сэн присела на один из пяти стульев. — Ты в доме, — логично ответила незнакомка. — Меня зовут Андис, и я нашла тебя три дня назад. Вечером с сыном я возвращалась из соседней деревни и возле бережка нашла тебя. Ты была вся облеплена красавками, почти уже задохнулась, но мы с Брунилом тебя освободили и взяли с собой. Вот, собственно, и всё. Сэн спешно переваривала информацию. Всё было понятно, ее спасли добрые люди от каких-то красавок, которые, видимо, были здешними духами-вредителями. Андис поставила тарелку с кашей перед гостьей и с любопытством посмотрела на нее. Девочка пыталась вспомнить, как именно она оказалась на берегу реки, но в голову ничего не приходило. — А что это за деревня? — Ледор, — отозвалась Андис, присаживаясь рядом с Сэн. Девочка наморщила лоб, пытаясь вспомнить эту деревню и местность, но голова так и оставалась пустой. И тут Сэн похолодела. Она не помнила. Кто она? Откуда? Что делала на берегу реки у деревни Ледор? Мысли метались в голове, словно бешеные осы. Голова раскалывалась, виски ныли, но ничего не вспоминалось. Воспоминания словно окутались туманом, что-то смутно-красное мелькало по ту строну завесы, но разобрать ничего было нельзя. — Вы меня знаете? — громко выпалила Сэн, с мольбой смотря на женщину. — Видели когда-нибудь? Андис покачала головой. Девочка схватилась за голову, чувствуя, что сейчас разревется, как годовалый ребенок. — А… ты забыла? — осторожно спросила хозяйка, поглаживая гостью по спине. Сэн, отчаянно сдерживая слезы, кивнула. «Только не говори, что я не предупреждала!» — раздалось в голове ехидное сопрано.