На солнечной, искрящейся изумрудными листьями, опушке было жутко. Недовольные, хмурые и смятенные лица были обращены на эльфийку, отчего она чувствовала себя скверно. Стояла гробовая тишина. Все были заняты своими мыслями. Лишь изредка раздавались пронзительные птичьи крики, походившие на карканье. До людских разборок животному миру не было никакого дела.
Приковав к себе несколько пар глаз, Мелена вымученно улыбалась, перебирая пальцами рукав рубашки. Люсьен, концентрируя вокруг ран остатки своей магии, кидал на Мелену испепеляющие взгляды. Когда он в очередной раз посмотрел на нее, как талморец на статую Талоса, девушка отвернулась. Вперившись взглядом в Бриньольфа, Мелена поежилась. Зеленые лукавые глаза норда стали бесстрастными и холодными.
- Я конечно медленно хожу, но не столько же… — пробубнила Мелена, растирая занемевшие от улыбки щеки.
Она сделала еще один шаг вперед, оттерла испарину со лба.
— Здравствуй, Бриньольф. Предупреждаю сразу, я не так планировала с тобой встретиться. Я планировала устроить ужин при свечах с бутылочкой отменного сиродильского бренди.
— Чтобы Мелена Арроу, — обратился вор, на что призрак громко фыркнул, — и следовала какому-то плану. Только импровизация. Я помню.
Норд держался превосходно. Особенно в отличие от своих подчиненных, которые ошарашено разглядывали восставшую из мертвых коллегу. Вор ни жестом, ни взглядом не показал того, что сейчас творилось у него в голове. Стоявшая позади него Оливия, которая с нескрываемой тревогой смотрела на шефа, говорила Мелене о большем. Бриньольф все-таки переживал и наверняка скучал по Мелене так же как и она. От подобной мысли девушка стала чувствовать себя намного уверенней.
— Если ты решила вернуться после того, что случилось в Святилище еще и в компании своего потенциального убийцы, значит… — лицо Бриньольфа не дрогнуло, но Мелена знала, что вор уже все понял.
— Гильдию предал Фрей. Убрал Галла, подставил Карлию, хотел убить меня, что, между прочим, у него почти получилось, — повседневным тоном проговорила эльфийка.
Вор никак не ответил, он ждал продолжения. И Мелена вновь принялась все рассказывать. Эльфийка монотонно поведовала историю, не замечая того, что норд уже медленно идет к ней. Она с равнодушным видом загибала пальцы и продолжала перечислять, а Бриньольф медленно подходил.
— А еще нужно проверить хранилище, а еще… — Мелена не успела закончить.
Бриньольф уже оказался рядом с ней. Он крепко обнял ее за талию, притягивая к себе все ближе, и поцеловал со всей страстью и болью, которая накопилась у него в душе. Казалось, будто он боится разжать своей хватки, дабы вновь не отпустить из рук свое счастье. Оторвавшись от губ девушки, он склонил голову на ее макушку и тяжело выдохнул. Все позади. Девушка прильнула к его груди, забывая обо всем на свете. О Серане, которая перевела дух за их спинами, об Оливии, кротко потупившей глаза, о Люсьене, который отрешенно разглядывал пышные облака. Не было никого и ничего кроме них двоих, все окружающее померкло.
Им не нужны были слова. Они и так знали, как успели соскучиться, как рады встрече. Они оба чувствовали непередаваемое облегчение: Бриньольф — от того, что она жива, Мелена — от того, что они наконец вместе.
Перед ней стоял сейчас все тот же вор, который когда-то очаровал ее в прекрасном Солитьюде. Все в нем было как раньше. Загорелое лицо, озорные мальчишеские глаза, чуть шершавые обветренные губы. Но что-то было не так. Не с Бриньольфом. С ней. Не было того трепета в груди, не было прежней эйфории. Где-то бешеное волнение, с которым она пробиралась на эту опушку. Где та окрыляющая радость, которую она чувствовала, стоило ей только услышать его имя. Пустота в голове и размеренные удары сердца.
Девушка еле отодвинулась от вора, краем глаза посмотрела на призрака. Люсьен не обращал на них никакого внимания. Она смотрела, следила за ним, пытаясь разобраться в себе. Будто почувствовал на себе ее взгляд, Люсьен отвлекся от созерцания неба, повернулся к ней. Мелена была готова поклясться, что в его взгляде можно было различить разочарование и толику омерзения. Всего мгновение и девушка поняла, ей просто показалось. Его взгляд, как и обычно, ничего не выражал.
«Это просто усталость, — спокойно рассудила Мелена. — Перенапряжение. Я просто истощена». Эльфийка дернула головой, отгоняя назойливое гнетущее ощущение, и еще крепче обняла норда.
Вор уже успел забыть этот запах, это тепло, мягкость кожи, хрупкость тела. Он настойчиво прогонял все воспоминания о ней. Он старательно пытался забыть ее лицо, милое, усмехающееся. Он забыл, как девушка пытается выглядеть злой, выставляя напоказ босмерские клычки, или усердно изображает саму внимательность и серьезность, тогда у нее на лбу образуются морщинки. Он долго держал ее в своих объятиях, гладил худенькие плечи, длинные волосы. Приметив парочку седых, он не упустил момента и резко их выдернул, заставив девушку неприятно поморщиться.
— Я просил тебя не пугать меня так больше. Думал, поседею я, а на деле ты.
Эльфийка чувствовала, как он улыбается.
— Ты на меня не сердишься? — еле слышно спросила девушка.
Мужчина рассмеялся, отстранил от себя эльфийку, взглянул на нее своим неизменными кошачьими глазами.
— Детка, — он с трудом произнес это позабытое слово, — не спрашивай ерунду. Я так по тебе соскучился… Я очень рад, что ты жива и что ты вернулась.
— Я не могла не вернуться домой.
Бриньольф задумался, не выпуская девушку из рук, оглядел всех присутствующих. Он столкнулся взглядом с призраком, который нетерпеливо сверлил их парочку взглядом. Серана, заметив выражения лица Призванного, сильно толкнула его в бок.
— Ладно, — протянул вор, — детали подождут. Самое главное — ты жива и все в порядке. Я приехал как раз вовремя, — удовлетворительно ответил он, выпуская подопечную из крепких объятий.
— А где ты собственно был? — смущенно поинтересовалась девушка, переводя взгляд на Оливию. Мерзкие мысли вновь посетили ее голову и разбрелись подобно стаду баранов.
— У Астрид.
Довакин прикусила губу. От одной мысли о Фолкрите, Братстве и Астрид ее бросало в холодный пот.
— И что ты там делал? — придав голосу спокойствия, спросила Мелена.
— Его искал, хотел убить, — невозмутимо ответил вор, одарив призрака пренебрежительным взглядом.
Люсьен вновь фыркнул, его губы презрительно скривились. Мелена видела, с каким трудом ему удается сдерживать себя, видела, как его рука дергается по направлению к клинку и с какой силой он сжимает руку в кулак. Эльфийка также знала и причину такой неприязни. Люсьен винил Бриньольфа во всем, что с ней произошло. Ведь именно вору он поручил беречь Мелену.
— Как это романтично, — умиленно заметила Серана.
— Во имя Талоса Всемогущего, Серана! — взмолилась эльфийка. — Ты сама непредвзятость.
Вампир пожала плечами, скорчив недовольное лицо. На счет романтики у нее были совершенно другие взгляды.
— А разве это не благородно? Рвануть в логово врага, чтобы покарать подлого убийцу, — Волкихар сверкнула острыми зубами.
— Это глупо и безрассудно, — остудив брюнетку взглядом, произнес Люсьен.
— Кто бы говорил, — пропела Серана, всплеснув руками. — А не ты ли трижды порывался отыскать Фрея?
Люсьен сделал злое лицо, будто вампир выболтала страшную тайну.
— Профессиональные привычки, — надменно ответил он и перевел пристальный взгляд на норда. — Про Кейтлин тебе Астрид рассказала?
Мелена почувствовала, как неохотно он произнес это имя.
- Да, а ей нашептала птичка с таким же оперением как у тебя. — Вор хитро прищурил глаза и скрестил руки на груди.
— Птичка, надо полагать, с северных краев?
— Данстар, — согласился Бриньольф.
Мелена крутила головой: о чем они сейчас вели беседу, понять ей было сложно.
— Есть еще что-то, о чем я должен знать? — поинтересовался Люсьен, еще больше хмурясь.
Бриньольф внимательно его осмотрел, перевел взгляд на Мелену. Он долго думал над тем: стоит ли ему говорить о том, что он услышал, стоит ли вмешиваться в дела, касающиеся исключительно Темного Братства.
— Понятия не имею, о чем ты должен знать.
— Убедительно, — закончил разговор Люсьен.
Призрак отошел в сторону, сложил руки на груди. Мелена с опаской за ним наблюдала. Он думал о доме. О неизвестности и мраке, которые он считал своим домом. Эльфийке стало грустно, хотелось хоть как-то помочь ему, задержать, не дать уйти. Девушка отсекла от себя подобные мысли. Она была не вправе останавливать его.
Он поднял глаза к небу. Пышные облака неспешно бродили по насыщенно голубому небосводу. Призрак прищурился — солнце нещадно светило. Скоро начнется настоящая осень. Серые тучи заволокут небо, подуют северные ветра, от былого тепла не останется и следа. Вот так выглядит настоящая осень в Скайриме: мерзкая, слякотная, с долгими проливными дождями. Даже в Рифте, в месте, где всегда деревья украшены золотыми листьями и теплый ветерок ласкает лицо, станет зябко и противно.
— Интересно, где я буду в этот момент, — еле слышно произнес Люсьен. — Что ж, если с пустой болтовней покончено, перейдем к более важным вещам.
Внутри Мелены вдруг что-то оборвалось. Призрак все решил, и она это знала наверняка.
— Твои важные вещи — бред фалмерский, — рявкнул вор.
Мелена, Серана и Люсьен поморщились, вспоминая о дневнике Галла.
— Какое вообще отношение к Мелене имеет твоя мертвая подружка? — поинтересовался вор.
— Вчера Мелена сожгла заживо троих и не смогла остановиться. И я задумался, откуда взялась эта сила, ведь всего полгода назад она не смогла бы поджечь даже свечку. А сейчас? Целая усадьба вспыхнула за считанные минуты так, что зарево было видно из Виндхельма, — процедил призрак, не отводя взгляда от эльфийки. — А самая главная проблема — Мелена не способна контролировать эту силу. Стоит ей только потерять душевное равновесие, — он осекся, замолчал.
Картина: пожар на ферме и Кейтлин в огне. Люсьен посмотрел на Мелену, хмуро и изучающее. Бриньольф недовольно покачал головой.
— Ты говоришь о какой-то силе, о магии. Она не поджигатель, и уж тем более не маг, — мужчина неуверенно улыбнулся, но заметив, что Мелена печальна, озадачился. – Так, я что-то не понял, что ты подожгла?
Эльфийка виновато опустила голову, боясь говорить правду.
— Какая разница? Приедешь в Рифтен — увидишь, — вмешался Люсьен. — Ты вообще знаешь о ней хоть что-нибудь? Или было недосуг узнавать о человеке, с которым трахаешься?
Вор вышел из себя мгновенно, стиснул кулаки, сжал зубы.
— Это имеет какое-то отношение к делу? — рявкнул Бриньольф в ответ. — Если нет, будь добр, захлопни хайло!
Люсьен демонстративно поправил клинок, провел пальцем по лезвию, не сводя взгляд с вора. Мелена шагнула к призраку, грозно сверкая глазами и мысленно прося его потерпеть их компанию еще немного. Призрак услышал ее почти сразу, сложил руки на груди, выдавил ехидную усмешку. Оливия в момент оказалась рядом с вором, повиснув на его руке и что-то быстро и сбивчиво нашептывать на ухо. Бриньольф что-то невнятно буркнул, но остудил свой пыл. Имперка неуверенно кашлянула.
— Составь мне компанию до речки… Там крысы, — она поморщилась и шрам на ее лбу стал намного очевидней, — ты ведь знаешь…
— Давно пора, — вмешалась Серана, протискиваясь в гущу событий. — А мы пока проясним еще одну деталь.
Вампир потерла руки, закатала рукава. Волкихар буквально сгорала от любопытства, предвкушала раскрытие «тайны» из ее пророчества.
Вор внимательно осмотрел компанию, размышляя над тем можно ли ему отлучиться хотя бы на минуту, не боясь того, что с эльфийкой произойдет что-то страшное. Что обычно всегда происходит, стоит лишь довакину пропасть из его поля зрения. Было у этой воровки хобби такое — попадать в передряги и находить проблемы. Поразмыслив над тем, что по-другому все равно не получится и следить за девушкой, особенно за такой неугомонной и упрямой, и днем и ночью — сущий Обливион, он принял правильное решение. Пригрозив призраку взглядом, в котором читалось все то желание докончить их начатое дело до конца, вор кивнул.
— Ладно, пойдем бороться с твоими страхами, — добродушно произнес он.
— Заведи ее в их логово, — поучительным тоном предложила довакин. — Мне помогло избавиться от страха.
Мелена незаметно подмигнула призраку, который уже успел нацепить непроницаемую маску холодности. Как только силуэты воров скрылись из виду, Люсьен достал из кармана потрепанные листы бумаги, бегло просмотрел их и сжал в руке. Вампир нервно потирала руки, ожидающе смотрела на призрака.
— Люсьен, не тяни, — нетерпеливо заявила Серана. — Тут до речки-то дойти…
Призванный вымученно взглянул на вампиршу.
— Когда я спрашивал: «Милая Мелена, какая у тебя фамилия», ты отвечала: «Дорогой Люсьен, моя фамилия Торви», — начал он спокойно. — К твоему сведению Арроу и Торви — это разные семейные фамилии! — добавил он громче.
Девушка нахмуренно на него посмотрела, не понимая, к чему он ведет и для чего это говорит. Довакин тянула с ответом. В этот момент она беспокоилась за призрака, который выглядел слишком странно и обеспокоенно.
— Ну да, — наконец ответила она, — официально во всех документах я Мелена Торви. Потому что я как никак член их семейства. А тут в Скайриме, я использую свое настоящее родовое имя — Арроу, — объяснила она неохотно. — А в чем собственно дело?
Призрак проигнорировал ее ответ. Он приблизился к эльфийке и сорвал с нее рюкзак. Высыпав все содержимое на землю, он отыскал в куче барахла дневник. Быстро пробежался глазами по страницам и, убедившись в том, что это те самые записи, кинул в руки девушки.
— Когда я спросил: «Милая Мелена, откуда у тебя этот дневник», ты мне ответила: «Дорогой Люсьен, я его стащила».
— Правда? Так и сказала? — изумилась девушка, прижимая его к груди. — Хорошо, этот дневник принадлежит мне по праву. Это память об отце…
Она совершенно перестала понимать, к чему он клонит.
— Отце?! Даже так? — По его виду было ясно: Люсьен находился в смятении. — Я и представить себе не мог, что у этого олуха есть дочь, — призрак вновь нахмурился, почесал затылок, размышляя над тем, что ему делать дальше.
Мелена впервые видела его таким. Взволнованным, накрученным и ошарашенным. Гладкий лоб прорезали морщины, брови сошлись на переносице, вид был болезненно бледным. Призрак оперся на поваленное дерево и опустился. Казалось, что он потерял опору под ногами. Из его перекошенного злобной ухмылки рта то и дело вылетали еле слышимые: «живучий ублюдок», «безмозглый босмер», «паршивец» и прочие нелицеприятные слова.
— Люсьен, — обратилась девушка, переглянувшись с вампиром. — Что случилось? Ты знал моего отца?
Люсьен и забыл о существовании спутниц, полностью погруженный во внутренний монолог. Вернувшись в реальность, он после недолгого размышления протянул эльфийке изрядно пожелтевшие помятые листы. Мелена приняла их и развернула так аккуратно, как будто это были не обычные бумаги, а самые настоящие древние рукописи. Пробежав глазами по первым строчкам, у нее уже не было сомнений. Она точно знала, чьей рукой были оставлены эти записи. Буквы с большими игристыми завитками, острые и точные даэдрические символы, следы жирных пальцев и обилие клякс — так неаккуратно и неразборчиво писал ее отец. Мелена не переставала удивляться, как столь великий и дисциплинированный герой Сиродила писал так ужасно.
На каждой странице присутствовала свойственная этому босмеру неразбериха. Различные заклинания и их формулы, алхимические составы различных зелий. Мелена была далека от всего магического и с трудом разобрала, что именно представляют собой подобные записи. Серана, заглядывающая через ее плечо, ткнула пальцем в какое-то заклинание и еле слышно объяснила: «лечение тяжелых магических ран». Следующую заметку о зелье Мелене тоже объяснили. «Восстановление здоровья. Метод вливания крови». О том, что ее отец был лекарем эльфийка и не подозревала.
Следующие несколько страниц представляли собой нечто похожее на некролог. Списки имен с обозначенной датой и причиной смерти. Напротив каждого имени стояла либо галочка, либо прочерк. Все смерти описывались подробно и сухо, как подобает жрицам Аркея.
— Что это? — вскричала девушка, уже не понимая, что она держит в руках.
Люсьен сжал зубы, наморщил нос и неохотно ответил, старательно отводя взгляд.
— Список убитых Братством. Убитых Кейтлин или мной, если быть точным.
Список был обширным. Отдельным рядком было пятнадцать имен, в основном женские. Все обведены в круг, от которого длинная стрелка вела к записи.
«Прекрасный день, прекрасный день! Во истину, он лучше, чем в Мании. Сегодня утром я, шатаясь по улочкам города, набрел на замечательный бордель. Ах, какие там менестрели, какие замечательные талантливые ребята, а девушки — просто глаз не оторвать». Девушка невольно пропустила половину, осознавая, что ее отец, любитель приукрас и подробностей, еще как минимум предложений пять описывал с точностью расположение и внешний вид данного борделя.
«Сегодня в мою скромную обитель пришли двое, если бы я не разглядел на их одеянии метку Темного Братства, я бы точно наложил в штаны. Уж очень они были похожи на членов Мифического рассвета, ведущих за мной охоту. Милая Кейти опять пришла раненая и изрядно потрепанная. Они опять кого-то убили, по их нескладному разговору я понял — не просто кого-то, а целое семейство Драконисов. Человек шесть или больше… Эта парочка меня доконает. Одни убийства на уме. Но если бы не их многочисленные контракты, мне бы было не на ком практиковать свои целительские способности. Зря я что ли учился три года на лекаря?
Эти двое держатся вместе уже долго. Любовь у них, или что-то типа такого. Я не встречал человека, который мог бы дольше чем я мог терпеть мою сестру. Правда Кейтлин еще не знает о том, что я отрыл тот замечательный бордель, а Л.Л. знает, уже дал добро».
Мелена перевела дыхание, Серана присвистнула, игриво вскинула брови.
— Продолжай, пожалуйста, — в голосе Люсьена прорезалась мольба.
- Нет, погоди. «Милая Кейти»? Твоя Кейтлин сестра моего отца? — эльфийке казалось, что ее голова вскипает от столь абсурдной информации.
Ее мысли с воплем упирались. Девушка отказывалась осознавать то, что капризная босмерка член Братства и кровожадная убийца — ее тетя. Мелена не могла принять такой факт. Люсьен безмолвно закивал, рассеивая все сомнения девушки. Эльфийка глубоко вдохнула, опустила голову в записи.
«Спились мы в щепки. Отмечали: я — очередную победу на Арене, мой друг — процветание своего семейства. Уже не помню, кто кого тащил домой, но Кейтлин по воле случая дома не было. На следующее утро узнали, что наш любимый бордель закрыли, причина — массовое убийство отравленными яблоками. Л.Л. полдня усмехался, а вторые полдня ходил орал, говорил, что найдет сестру и надерет ей уши, за свои яблоки. Вопрос: кого он любит больше яблоки или мою сестру? Я бы лично выбирал между женщинами и сыром. Правда за подобные рассуждения он всегда одаривает меня самым мерзким взглядом. От него прям холодом веет, что мурашки по телу бегут. Ты смотришь на него и чувствуешь, что смотришь на саму смерть, на лед и пустоту. А моргнешь пару раз, нет, все в норме, это всего лишь Л.Л.»
Мелена покачала головой. Притрагиваться к заметкам она больше не решалась, в страхе узнать что-нибудь более страшное и отвратное. Она вновь просмотрела список. С каждым десятком имен, прочерков становилось все больше, а количество галочек в конечном счете сошло на нет. Среди пятен крови в самом конце списка неразборчиво было выведено и имя обладателя этого дневника. «Люциан Арроу младший» и нечеткая галочка напротив. На полях была обширная заметка: «Вчера ко мне ночью заявился очередной ассасин. Маленький каджит, еще котенок. Я долго смеялся, мой друг ведет со мной негласную игру, пытается убить. Ну что ж, посмотрим — кто кого. Играть с ними сплошное удовольствие. Видеть смятение на лицах этих кровопускателей и костоломов каждый раз приятно. За последнюю неделю я исцелил и вытащил с того света около десятка заказанных.
Каджита отчитал, поставил в угол, налил молока. Утром устроил его на работу, будет на Арене полы драить в кровавой комнате. Л.Л. опять злой. Сказал, что молодежь нынче пустая, никто не верит в Ситиса и не может справиться с посредственным босмером. Я смеюсь, на выигранные деньги куплю себе алтарь Акатоша.
Долго смеяться не пришлось. Ровно через неделю заявились сразу двое. Крепкие норды. Все кошмарно. Восстановление проходит тяжело и медленно. Отличный стимул и повод совершенствовать свои способности. Выслал пару монет Л.Л. вместе с руками убитых ассасинов».
Девушка выдохнула, дрожащими пальцами приняла из рук вампира бутылку вина, осушила ее на половину и поднялась на ноги. В ее глазах можно было видеть, как ярким пламенем горит недобрый огонек. Ох, недобрый. Серана утвердительно хмыкнула, встала позади нее, размяла плечи и ободряюще хлопнула по спине. Мелена попыталась взять себя в руки, успокоиться. Но полученная информация заставляла ее вскипать от негодования. Она на секунду зажмурилась. Ничего не помогло. Она была вне себя от злости.
— Ты хотел убить моего отца?! Ты посылал к нему ассасинов! — взревела она, запуская в спину призрака дневник.
Люсьен резко отошел в сторону. Взвесив ситуацию и поняв, что девушка полна решимости, он попятился назад, уворачиваясь от всего что в него летело.
— Он сам виноват. Срывал наши заказы, совал нос не в свои дела. Милая Мелена, не нервничай, так было заведено. — Призванный развел руками, не рассчитывая на то, что эльфийка поймет какие отношения были между ним и ее отцом.
Но Мелена и не пыталась понять. Она казалось вообще его не слушала.
— Ты спал с его сестрой! Моей… тетей! — кричала она. — Вот о какой слаженной работе ты говорил?! — в призрака полетела кружка, вслед за ней яблоко, еще одна книжка. — Потрахивал «милую Кейти» в перерывах между убийствами!
Люсьен закатил глаза, по привычке пригнулся. Увесистый подсвечник пролетел мимо, с глухим ударом врезался в дерево.
— Это ведь не то, что я думаю? Ты ведь не ревнуешь? — поинтересовался призрак, сдерживая себя от смеха.
Девушка проигнорировала его вопрос.
— И ты не мог рассказать мне?! Что насчет: «Как звали твою возлюбленную?», «О, ее звали Кейтлин… Арроу»! Что сложно было уточнить?!
— А он еще поговаривал, что относится к тебе, как к сестре… А надо было говорить — как к племяннице, — смеясь сказала Серана.
Мелена решилась идти в наступление. Она резко выхватила из рук вампира кинжал и воспользовавшись криком стремительно рванула к призраку. Не успела она моргнуть, как ее клинок уже оказался около его шеи. Она смотрела на него, видя как в его спокойных глазах загорается кровожадность. Девушка нервно сглотнула, чувствуя, что его клинок уже упирался в ее шею.
— Я не такая как Кейтлин, слышишь, — процедила она, оскалившись.
Она решительно надавила на клинок и яростно заглянула в его глаза. Былой страх перед этим мужчиной вновь пытался взять над ней верх. Сердце бешено заколотилось, в ушах стоял шум крови, рассудок мутился. Она прикрыла глаза, лицо вдруг сморщилось, губы дрогнули, зубы стиснулись сильнее.
Ее поведение лишь забавляло мужчину. Губы тронула легкая усмешка, девушка от такого еще больше выходила из себя.
— Я не она! — истерично кричала Мелена, пытаясь доказать это в первую очередь себе. — У меня с ней нет ничего общего!
Вопреки всему, огонь вновь начал охватывать ее руки.
— Ты хочешь убить… меня? И доказать тем самым, что ты на нее не похожа? — ледяным голосом поинтересовался Люсьен, напирая на ее оружие. — Возьми свою силу под контроль, это единственное, что я от тебя прошу! И это единственное, чем ты на нее похожа.
Какая ирония, давным-давно он и Кейтлин стояли так же друг напротив друга, вооруженные кинжалами, так же спорили, только причина спора была совершенно другой. Тогда Люсьен долго выбирал, что ему сделать с наглой босмеркой. Желание обладать ей превысило желание ее убить.
Сейчас история повторялось и мысли эльфийки еще больше его раззадоривали. Он слышал их также отчетливо, как и свои собственные. И то о чем она думала — ему нравилось.
— Глупая девчонка, я же говорил, что самое лучшее оружие против Довакина — мужское обаяние, — проговорил он шепотом.
Мелена не заметила, как вся ее сила медленно утекала из нее, впитываясь в плоть призрака. Она не заметила, как огонь исчез, а вместе с ним наваждение.
Серана услышала вдалеке смех Оливии и голос Бриньольфа, которые беззаботно двигались к лагерю. Вампир посмотрела на другую парочку, которая старалась выглядеть грозно. Им пора было завязывать с выяснениями, чтобы их разговор не стал предметом обсуждения среди воров, и Серана решила этому поспособствовать. Люсьен был так занят мыслями девушки, что сам ничего другого не слышал. Вампир резко подскочила к ним и решительно ухватилась в их руки, отчаянно сдерживающие клинок.
— Прекращайте немедленно! — заявила Серана, обеспокоенно поглядывая в сторону. — Искры, которые летают тут между вами, видно невооруженным взглядом! Люсьен, хватит импонировать! — Серана настойчиво вклинилась между ними.
Девушка отступила. Призрак окинул вампира устрашающим взглядом, который по обыкновению не произвел на непоколебимую госпожу Волкихар никакого эффекта.
— Вот и славненько, — самодовольно кивнула она, видя, как недавние оппоненты разошлись по разным углам. — Сейчас перекусим и успокоимся, — проговорила вампир заботливо.
Девушка тяжело дыша опустилась на землю.
— Если бы Люсьен заделал ей ребенка, у тебя бы был старший братик… — Серана вновь залилась смехом, сгибаясь пополам. Ей до ужаса была смешна эта ситуация, но ее упорно не пытался кто-нибудь понять.
— Умолкни, — велел призрак. — Ты вообще хоть когда-нибудь думаешь, прежде чем говорить?
***
Костер тихо потрескивал. Вокруг него кружком сидели утомленные путники, увлеченно орудующие ложками в котелке. Оливия приготовила изумительную похлебку, не имея почти ничего стоящего под рукой. Кусок мяса, пара овощей, соль и вода, но блюдо было самым что ни на есть вкусным. Мелена отложила деревянную ложку в сторону и растянулась на лежанке, любуясь костром. Легкий ветерок ласкал ее уставшую и гудящую голову, освежая и умиротворяя.
— Выходит, и вы и мы его упустили. Теперь одним богам известно, где он. С такой добычей, которую Фрей возможно прихватил, он уже может купить особняк в Имперском городе, — вяло констатировал Бриньольф, отсаживаясь от горячего костра.
— Или целый маяк в Анвиле, — мечтательно проронила Мелена. — В его доме мы нашли сейф, надо послать туда Векс, чтобы разобралась с замком. Может, удастся узнать что-нибудь.
Они вновь погрузились в тишину.
— С завтрашнего дня нас ждет много работы, и я не хочу, чтобы ты сбегала в такой момент, — серьезно произнес вор. — Не оставляй меня сейчас, когда ты так мне нужна, — он пристально смотрел ей в глаза.
Против его взгляда, эльфийка не могла устоять. В мыслях Мелены крутилось лишь: «Вайтран, Даника, Вайтран, Вилкас», но она разрешила себе задержаться.
- Если бы ты не пропадал на землях Братства, мог бы видеть, что работа началась уже сегодня… — укоризненно заметила девушка. — Я уже запустила свой план. Линви все организует, поверь мне, мы выйдем победителями, — заверила девушка, наслаждаясь похвалой от шефа. — Конечно, я останусь, — ответила девушка, а в мыслях добавила: «А когда все закончится, сбегу».
— Это не отменяет того, что тебя я лишу премиальных. Ты месяц пропадала, не могла послать весточку, что жива. Я тут с ума сходил… — Бриньольф оборвал речь, посмотрел на Оливию, которая старательно прикрывала шрам короткими волосами. — В общем, не сладко нам пришлось, — заключил он.
Серана отвлеклась от ужина, вскинула голову на имперку, и пристально стала вглядываться в ее шрам. Бриньольф, заметив это, рявкнул:
— Хватит на нее таращиться!
Вампир вскинула брови и незаметно оскалилась.
— Это профессиональные привычки, — сухо объяснила вампир.
— Шрамы украшают, — с достоинством откликнулась Оливия, сверкая глазами.
Вампир хмуро рассмеялась:
— Милочка, шрамы украшают мужчин, но не женщин. Мне интересно, кто наложил такой аккуратный и почти не заметный шов? От него и следа не останется, уверяю тебя, у нас даже осталось баночка великолепной мази, могу отдать, — мягко произнесла Серана.
В разговор вступил Бриньольф, он крепко сжал руку девушки и холодно объяснил:
— Когда это случилось, мы были в Вайтране. Это работа Даники Свет Весны.
Волкихар ехидно ухмыльнулась и посмотрела на призрака.
— Миленько. Значит Бриньольф сорвался и вытащил самую лучшую из лучших ради какого-то пореза, а Люсьен отыскал лишь непонятную магичку, которая явно не одарена руками из правильно места. Я ничего не перепутала? — произнесла она ядовито.
Призрак не услышал этого. Он был полностью погружен в самого себя. Мелена и Серана взволнованно переглянулись. За весь вечер Люсьен не проронил ни слова. Чем темнее становилось на улице, тем неспокойнее становился имперец. Он отходил далеко от лагеря, долго и внимательно вглядывался вдаль. Потом возвращался на место, пытался перечитывать дневник, но вскакивал на ноги и вновь бродил вокруг лагеря. Так повторялось уже довольно долго, но подруги так и не решились лезть к нему, что бы получить ответы на свои вопросы.
Серана махнула рукой на призрака, повернулась к Оливии.
— А как ты этот шрам получила? Небось в пылу битвы или Бриньольф застал тебя с другим? — проговорила Серана заговорщицким шепотом.
Бриньольф положил руку на плечо имперки и внимательно поглядел вампиру в глаза.
— Произошел несчастный случай. Она упала…
— …На чей-то клинок, — закончила за вора Серана, качая головой. — Нынче женщины такие неаккуратные. Мелена вот упала на меч Фрея, Оливия — на твой.
— Будь аккуратна сегодня ночью, Серана, — злобно вставил Люсьен и мерзко улыбнулся.
Мелена облегченно вздохнула, улыбнулась.
— Видишь, с ним все в порядке, — заключила брюнетка.
***
Девушка очнулась ото сна, когда услышала неясный голос и шорох. Она встрепенулась, попыталась хоть что-то разобрать в темноте. Огонь уже погас, а света от лун не хватало. То, что она слышала, было похоже на ночной воровской чес: шелест листов и ткани, позвякивание золота, звон стекла.
— Кто здесь? — прошептала девушка, как можно тише.
Глаза быстро привыкли в темноте. Девушка различила силуэт спящей Оливии и Сераны, увидела вдалеке мерцающий огонек от факела Бриньольфа, а рядом с вещами увидела и нарушителя своего сна. Мужчина отвлекся от занятия, поднял на нее бледное лицо.
— Что ты делаешь? У своих не воруют, — прошипела девушка, усаживаясь на лежанке.
— Где Свиток, милая Мелена? — утомленно спросил Люсьен, откидывая ненужный рюкзак в сторону.
Девушка пожала плечами, развела руки в стороны.
— Мне так нравится, когда ты называешь меня по имени, — мечтательно отозвалась девушка. — Правда такое удовольствие выпадает крайне редко.
— Мелена, отдай мне свиток, — медленно произнес призрак.
Взгляд девушки скользнул по лежавшей неподалеку куртке. Она не успела протянуть руку, как призрак уже оказался рядом с вещью. Пошарив по карманам, он наконец отыскал необходимое и, не говоря ни слова, развернулся и пошагал в сторону леса.
- Эй, погоди, — крикнула непонимающая девушка. — Куда ты собрался?
Мужчина не замедлил шаг, не обернулся. Он шел вглубь леса, во мрак, до которого не долетали яркие лучи света от костра. Девушка поднялась на ноги, вгляделась в лес. Силуэт призрака уже слился с темнотой. Вот еще один минус ранения — медлительность.
— Вот так просто ты уйдешь? — с обидой произнесла девушка, зная, что он все еще ее слышит. — Не попрощаешься, не скажешь того, что говоришь обычно?
Ей стало жутко холодно и одиноко. Вот так вдруг она почувствовала себя брошенной.
— Ну нет, так просто у тебя не выйдет, — заявила она.
Мелена кинула посох на землю, глубоко вдохнула. Глоток освежающего ночного воздуха с запахом ели, костра и сухой травы подействовал на нее лучше любых зелий.
— Вульд на кест! — прокричала эльфийка, не заботясь о том, что разбудит остальных и привлечет к себе внимание.
Поток силы подхватил ее тело и понес по следам призрака. Когда ту’ум прекратил действовать, девушка проскочила по инерции еще пару метров, споткнулась о корягу и рухнула в сырую траву. Держась за занывшую от резкой боли спину, Мелена услышала громкий обреченный вздох. Ее схватили за шкирку, поставили на ноги.
— Спасибо, Люсьен, — буркнула она, отряхиваясь от земли.
Призванный кивнул и двинулся по своему маршруту.
— Что б тебя, Лашанс! — вскричала девушка, разглядывая его спину. — Я могу проделывать это до самого Фолкрита!
Мужчина обернулся, склонил голову на бок.
— Что ты от меня хочешь?
Мелена замешкалась, не зная, что ответить. Она молчала, барабаня пальцами по ноге. Она думала, Люсьен ждал.
— Мелена, у меня нет времени наблюдать за твоей внутренней борьбой, — произнес он холодно.
Он вновь собрался отвернуться.
— Я хочу, чтобы ты остался, — выпалила девушка.
Под напором пристальных карих глаз, она смутилась, откашлялась.
— Я уже привыкла к тебе, — объяснила она.
Ее голос дрожал, как и руки. Она сжала кулаки, вздернула подбородок и вытянулась, придавая себе невозмутимый вид. Люсьен же едва поморщился, почти не заметно.
— Ты знаешь — это невозможно, — отрезал призрак. — Рифтен не в восторге от меня, как и я от Рифтена и его жителей.
Девушка шагнула к нему.
— Тогда возьми меня с собой.
Губы мужчина сложились в тонкую полоску.
— Ты презираешь братство, а братство презирает таких как ты, милая Мелена. Ты слабая, неспособная и мягкая. Твое сердце — кладезь сострадания и милосердия, — произнося это, мужчину передернуло. — Ты не нужна ни Ситису, ни Братству, ни мне.
Мелена проглотила его слова. Смахнула с глаз проступающие слезы обиды. Он хотел уйти, но она преградила ему путь. Его глаза превратились в щелочки, сквозь которые можно было видеть недоброе пламя. Он был опасен, по крайней мере, делал вид. Дороги назад уже не было. Девушка поняла, как глупо она сейчас выглядит и вскипела.
— Тогда какого даэдра ты меня спасал?! Ради чего это затеял? Разве не для того чтобы сделать меня частью своей семьи? — проорала девушка.
— Я ошибся, — объяснил он, никак не отреагировав на ее крик. — Теперь я исправил ошибку. Свиток у меня. Ты возвращаешься к своей семье.
- Ты что-то знаешь и не говоришь! Еще это пророчество Сераны… Я вижу, что тебя что-то беспокоит! — отчаянно кричала девушка.
Голос ее дрогнул и надломился. Она тихо заплакала, плечи вздрагивали. Мелена спрятала лицо в руках, дабы не показывать призраку своих слез. Она ведь дала слово, обещала. И вот опять, как глупая маленькая девчонка стоит и ревет.
— Мелена, я… — Безразличное неподвижное лицо Призванного озадачилось.
— Ты мертв. Да, да, я это слышала сотню раз! Но ты не такой. И не ври мне, что ты бесчувственный! Не говори, что тебе плевать на меня. Не говори, что я тебе не нужна… Будь искренним хотя бы раз. Будь искренним с самим собой.
Люсьен внимательно смотрел на девушку. Только теперь он понял, как далека она от Кейтлин. Теперь в ее глазах он не видел отблески капризной босмерки. В глазах Мелены была бесконечная вера в него, уважение, преданность и… любовь.
— Я ведь пропаду без тебя, Люсьен, — тоскливо заключила эльфийка.
Он после долго колебания обнял ее за плечи. Девушка закусила губу, дрожа в его ледяных объятиях.
— Ты со мной пропадешь, Довакин.
Мужчина еле докасаясь взял девушку за подбородок и поднял ее голову. Люсьен наклонился и невесомо поцеловал ее губы. Бешеное волнение, трепет в груди, каждая клеточка в теле была пронизана электрическими разрядами. «Вот тебе и очевидный ответ», — печально подумала девушка. Как поздно она это поняла.
— Прощай, Люсьен, — произнесла эльфийка вслед уходящему мужчине.
***
Он шел по темному холмистому полю. Его шаги были медленными, размеренными, сосредоточенными. Путь предстоял еще очень долгим, мужчина не прошел и половины. Люсьен не копил силы для последнего броска, он мог пробежать все это расстояние совершенно не чувствуя усталости. Еще один подарок из Пустоты. Но он шел медленно, пытаясь этим отсрочить момент неизбежного. Момент неминуемой казни.
Он вышел к переправе. Над тихой речушкой был перекинут шаткий деревянный мост. Люсьен уверенно ступил на него, продолжая рассуждать. Быть искренним с самим собой. Что это значило? Для чего ему мертвому духу вдруг нужно терзаться какими-то смертными чувствами? Для чего признавать, что он уже успел привыкнуть к такой жизни? Слишком сомнительное удовольствие.
Люсьен ненавидел самокопание. Он терпеть не мог рыться в своей черной душе, выискивая что-то светлое. Но теперь ему пришлось это сделать. И спустившись вглубь своего сознания, он был поражен. Как много в нем изменилось, как много различных чувств, ощущений и воспоминаний ярко блестели в нем. Они носились по его сознанию, как солнечные зайчики.
«Старый дурак», — подумал Люсьен, разглядывая самого себя. Он знал, что упустил момент, и теперь боялся, что еще немного времени в компании полукровки, как от него ничего не останется. Своей теплотой и привязанностью она буквально выжигала из него все то, что с таким трудом он выстраивал во время пребывания в Пустоте. Его душа, подобно гобелену, вытканная из нитей ненависти и презрения, распускалась. Мелена накручивала нити на клубок. И с каждым днем полотно становилось все меньше.
Всю дорогу он искал ответы на вопросы, которых день ото дня становилось все больше. Чем дольше и упорнее он пытался найти ответы, тем неумолимо больше образовывалось вопросов. Порочный круг. Мужчина уже не ждал, что вся неразбериха наконец предстанет перед ним единой системой. Красивой и правильной, как морозный узор на окнах. Всю дорогу он думал, взвешивая каждое свое решение, обдумал какие последствия, они повлекут за собой. Он много думал о ней, о ее глупых спонтанных решениях. Он много злился на себя. Когда же злость отступила, всплыла самая яркая мысль из всех. Самая неправильная, абсурдная, не менее глупя. Но она была самой привлекательной и желаемой.
Люсьен стоял на мосту, не в силах сдвинуться с места. Он то хмуро смотрел вперед, то с тоской оборачивался назад. Яростный гнев, направленный на самого себя, исчезал внезапно, стоило ему подумать о полукровке. Но в то же время, чем больше он о ней думал, тем сильнее корил себя за эту привязанность.
— Проклятая связь! — позволил себе выругаться призрак. — Дернуло-де меня остаться тогда в Рифтене и всучить ей этот свиток.
Мужчина взял себя в руки, сделал два уверенных шага по мосту. Остановился, вцепился в трухлявые прогнившие перила.
— Я должен вернуться.
«Или я хочу вернуться?»
— Это все ради братства.
«Или ради меня?»
Он смачно ругнулся, уподобляясь Серане. Поправил плащ, поудобней перевесил клинок. Решительно повернул назад и пошел прочь. Как только он оказался на твердой земле он почувствовал, а вскоре и увидел.
Альтмерка в таком же одеянии, как и он, с высоким тугим хвостом белых волос и мутными как у дохлой рыбы глазами. Она шла ему на встречу, вяло хлопая в ладоши.
— Какое счастье, что я выбрала правильный берег, ожидая тебя. — На ее лице ни намека на радость. Оно словно фарфор гладкое и пустое. -Домой тебя явно не тянет.
Люсьен пренебрежительно оглядел женщину.
— Вижу у тебя новое тело. Отличная работа, Фестус Крекс.
Альтмерка покружилась на месте, давая разглядеть себя со всех сторон.
— Это сделал не старый Фестус, — брезгливо ответила беловолосая. — Это работа моего покровителя. Так что я во многом более живая, чем ты.
Люсьен рассмеялся. Отошел в сторону, но альтмерка перегородила ему путь.
— Где ты пропадал? — спросила беловолосая, покручивая клинком. — Ты навлекаешь беду на глупых Слышащих, — рассмеялась женщина. — Жизнь тебя ничему не учит. Когда ты наконец поймешь, что твои личные привязанности — помеха для работы?
Люсьен оскалился.
— Что тебе нужно, Аркуэн? — не выдержал он.
— А что бы сказал Кейтлин, если бы увидела каким ты стал? — продолжила беловолосая беззаботно. — Плюнуть и растереть.
— Если ты пытаешься вывести меня из себя, то поздравляю, ты делаешь успехи, — скучающе ответил призрак.
Он отступил назад, положил руку на рукоять клинка, готовый в любой момент пригвоздить Аркуэн к дереву.
— Вижу, ты опять не в духе, — устало проговорила женщина. — Ладно, перейдем к официальной части моего визита. Люсьен Лашанс, ты отправляешься со мной. Ты не выполнил два контакта: на Мелену Арроу и ее сообщника Малборна, предавшего Талмор. Для тебя приготовлено личное Очищение.
Мужчина напрягся так, что можно было почувствовать, как вокруг него витает магия. Те крупицы, оставшиеся после пребывания в Рифтене и неудачной стычкой с вором. Он почувствовал резкую обжигающую вспышку в голове, согнулся пополам, впиваясь ногтями в землю. Его лицо исказилось. Он изо всех сил пытался унять это странное, отвратительное и позабытое ощущение. Ощущение боли.
Аркуэн наслаждалась моментом. Ее губы дрогнули в блаженной улыбке.
— Знаешь, мне выдвинули лишь одно требование — избавить тебя от воспоминаний, которые скопились в тебе за несколько десятков лет. Ты захламлен, тебе это мешает, а я хочу помочь. Ты ведь мой брат.
Женщина лениво потянулась, размялась кисть, перебросила заклинание в свободную руку. Мужчина еще сильнее вцепился в землю, проглотил крик, рвущийся наружу.
— Даже сейчас геройствуешь, — пренебрежительно заметила Аркуэн. — Второе условие было скорее просьбой, нежели приказом. Меня просили не причинять тебе лишней боли. Но ведь магия изменения такая своенравная, непокорная и дикая.
Аркуэн усмехнулась, даже глаза стали блестеть от удовольствия.
— Ты же сильнее меня? Что же ты тут корчишься от боли? — язвительно поинтересовалась альтмерка, присев возле призрака на корточки. — Видимо потрепали тебя знатно.
Люсьен вскинул голову, долго и упорно смотрел ей в глаза, справляясь с очередным приступом.
— Гениальный план, — выдавил он.
— Скажи, где девчонка, и я даю слово, замолвлю за тебя словечко. Ты ведь не думаешь, что я поверила в то, что ты ее не спас? Ты можешь обмануть тупого оборотня и его женушку, но не меня. Скажи, где полукровка и я сохраню твои воспоминания, только поделись ими.
Люсьен усмехнулся, сделал над собой усилие, встал на одно колено.
— Что же вам всем от нее надо? — прошипел он, сверля беловолосую глазами. — Веди меня к Астрид. Пусть Фестус покончит с этим раз и навсегда, — с вызовом произнес Люсьен.
Аркуэн лишь обреченно поджала губы и покачала головой.
— Слабоумие и отвага, — протянула альтмерка. — Думаешь выстоишь, не поддашься… А если ты ошибешься? Что будет с девчонкой? Ты не сможешь ее оберегать, ты ее даже не узнаешь… Молись Ситису, чтобы она не рванула за тобой в Братство, — прошипела она.
- А то что?
Аркуэн поднялась на ноги. Одной рукой усилила головную боль Люсьена, другой — проделала обратное заклинание призыва. Темнота вокруг ее руки начинала сгущаться.
- Убьем ее. Как и всех кто был до нее. Считай это волей Ситиса, — беззаботно объяснила женщина. — Кстати, твоим личным Очищением займусь я, как только поднаберусь сил.
Люсьен зарычал от нахлынувшей боли. Он не мог пошевелиться, мысль о побеге исчезла. Он чувствовал, как женщина сорвала его с места и толкнула в темноту, за ней следовало долгое ожидание в Пустоте.
Последнее, что он увидел перед яркой вспышкой: маленькая золотая брошь — две наложенные друг на друга стрелы, закрепленная на груди Аркуэн.
