Дневник Эффи

На следующее утро я проснулась с мыслью о том, что нужно позвонить отцу. Улучив момент, когда меня оставили в покое, я зашла в комнату Ариадны и взяла телефонную трубку. Посомневавшись несколько секунд, всё-таки набрала его рабочий номер и стала ждать. - Приемная мистера Сноу, - ответил мне голос папиной несменной секретарши Элиады. - Это Эффи. Можете соединить меня с отцом? – Я старалась держать свой голос ровно, но он предательски вздрагивал. - Да, секундочку. В трубке послышалась музыка. Элиада была одной из немногих, кто знал о моём существовании. Вернее, о том, что у президента есть дочь. Ей нередко приходилось звонить маме и сообщать о каких-то делах или перечислении денег. Ведь мать не работала, нас содержал отец. И всегда, когда я хотела поговорить с папой по телефону, я сначала должна была позвонить Элиаде, чтобы она меня с ним соединила. Прямого номера отца не знала даже я. Но я больше, чем уверена, что мой сводный брат знал его. - Эффи, у тебя что-то срочное? Я занят, - наконец я услышала такой знакомый и родной голос папы. Но его тон… Как будто могут быть дела важнее родной дочери. - Мама умерла, - сходу ошарашила я отца. Голос задрожал, а по щекам уже потекли слёзы. Я тихо всхлипнула. - Когда? – Мне показалось, что прочла вечность прежде, чем он ответил. - Вчера вечером. Её сбила машина. Насмерть, - я уже рыдала, но старалась делать это как можно тише, чтобы никто не услышал и не прибежал меня успокаивать. - Ты сейчас где? - У Ариадны. - Езжай домой. Я подъеду через полчаса. И не плачь. Всё будет хорошо. От злости я чуть было не швырнула телефон в стену. «Всё будет хорошо». Нет, не будет! Умерла моя мама. УМЕРЛА МОЯ МАМА. Хорошо уже не будет никогда. НИКОГДА. «Всё, Эффи, успокойся, успокойся, - твердила я себе, - надо придумать, почему мне вдруг понадобилось домой. Чтобы родители Ариадны отпустили меня. И Люций… Он всегда понимает, когда я лгу». Вытерев лицо от слёз, я вышла в гостиную. Мистер и миссис Фликерман сидели на диване и о чём-то разговаривали. Ариадна расположилась в кресле, поджав под себя ноги. Люций просто стоял у стены. Когда я пришла, они все дружно замолчали. Не нужно быть экстрасенсом, чтобы понять, что они обсуждали предстоящие похороны. Завтра. Мою маму похоронят уже завтра. - Мне надо съездить домой кое за какими вещами, - как можно более спокойно начала я. Если я сейчас снова заплачу, меня никуда не отпустят. - За какими вещами? – Ариадна поднялась из кресла мне навстречу, - у меня есть всё, что тебе может пригодиться, а если нет, то пойдём и купим. - Я хотела взять свою цепочку с кулоном. К тому же мне надо проверить, как там собака. - Эффи, неужели тебе так срочно необходим твой кулон? А за собакой смотрит безгласая, - подала голос тётя Андромеда. Дядя Цезарь кивнул в знак согласия с её словами: - Мы переживаем, что у тебя может быть новый срыв. - Давайте я поеду с Эффи. Она посидит в машине, а я поднимусь в квартиру за её кулоном и заодно посмотрю, как себя чувствует пёс, - пришёл мне на помощь Люций будто бы из ниоткуда. Я повернула голову в сторону друга и посмотрела в его глаза. Они выражали лишь заботу. - Думаю, это хорошая идея, - я уцепилась за соломинку. - Эффи, извини, но я не могу поехать, - виноватым голосом произнесла Ариадна, - сейчас должны приехать Вайолетт и Сенека. Подруга сделала акцент на последнем имени. Но мне сейчас не до него. Мне вообще сейчас не до кого. А не до любви так тем более. Неужели Ариадна думала, что упоминание о Крейне заставит меня остаться дома, когда случились такие события? - Пускай подождут меня тут, - безразлично бросила я подруге, даже не удостоив её взглядом. Она не имеет никакого права спекулировать именем моего возлюбленного, - поехали, Люций. *** Всю дорогу до дома я думала, как бы заставить Люция остаться в машине, а самой подняться в квартиру. Но мне не пришлось долго ломать голову, друг сам пришёл мне на помощь: - Нет ведь никакого кулона, правда? И собаку тебе проведывать не надо? - Да… мне… - я растерялась, - мне просто надо кое с кем поговорить. Люций кивнул в знак согласия: - Я так и понял с самого начала. Пришлось соврать, что в квартиру поднимусь я, иначе бы тебя не отпустили. - Спасибо, - лишь прошептала я, повернув голову в сторону Люция. Он посмотрел на меня и грустно улыбнулся, тихонько взяв за руку. Его ладонь нежно, но крепко, держала мою. И это успокаивало. - Приехали, - вернул меня в реальность водитель. Я выдернула свою ладонь из руки Люция и со словами «я скоро вернусь» скрылась в подъезде. Поднявшись на свой этаж, я встала возле входной двери, всё никак не решаясь её открыть. Но всё-таки, набравшись смелости, я дёрнула за ручку. В гостиной уже стоял отец и давал какие-то наставления безгласой. - Папа! – Я снова не выдержала и, заплакав, бросилась к отцу в объятия. Папа обнял меня в ответ и успокаивающим голосом начал говорить: - Тише, тише. Я с тобой, с тобой, моя девочка, - отец поцеловал меня в макушку, - завтра предстоит самое трудное, но потом всё наладится. - Не наладится! – Выкрикнула я, вырвавшись из его объятий, - не наладится, папа! Мама умерла! Мамы больше нет. Я заревела с новой силой. - Тебе сейчас больно от того, что ты не можешь привыкнуть к этой мысли. К мысли, что её больше с тобой нет. Но потом ты привыкнешь, осознаешь это в полной мере, поверишь в это, - отец говорил так, будто… будто… знал, о чём говорит. Будто он сам не раз терял близких, - и больно будет уже от того, что ты принимаешь эту мысль, от того, что веришь в это. Но боль будет другой. Притуплённой, - отец замолчал и продолжил через некоторую паузу, - ты очень слабая, Эффи. Ты не должна быть такой. Тебе придётся жить с этой болью всю жизнь, привыкай уже сейчас. Я смотрела на отца, ничего не понимая. «Ты очень слабая, Эффи. Ты не должна быть такой». Знакомые слова… Где-то я их уже слышала, вот только не помню, где. А тем временем папа продолжал, не обращая никакого внимания на мой ступор: - Жить будешь теперь одна. Я обеспечу тебя всем, чем смогу. Ни о деньгах, ни о продуктах с вещами даже не беспокойся. Ты будешь получать каждый месяц столько, сколько сама у меня попросишь. Тебе надо нанять ещё несколько безгласых. Я об этом позабочусь. - Ты не придёшь на похороны, - больше утвердительно, чем вопросительно произнесла я. Сейчас во мне просто говорила обида. Папа даже не рассматривал мысль о том, чтобы я жила с ним и его семьёй. - Нет, у меня очень много дел. Мне жаль Сапфиру. Ведь она подарила мне такую прекрасную дочь, - папа ласково потрепал меня за щёку, - всё, мне пора уже ехать. Через час у меня важное совещание. Ты пока у Ариадны живёшь? - Да, - без всяких эмоций ответила я. Сейчас мне было обидно, как никогда раньше. - Долго у неё тоже не задерживайся. Не за чем стеснять чужих людей. - Фликерманы мне не чужие. - Ну, может быть, - отец уже открыл входную дверь и собирался выйти, как я задержала его. - Стой, - папа обернулся ко мне на пороге, - ты найдёшь убийцу? Водителя, который сбил маму. Отец растерялся от моих слов, он явно не ожидал, что я думаю о том, чтобы наказать виновника аварии. - Конечно. Постараюсь. Вот только в полиции сообщили, что Сапфира сама была виновата. Переходила дорогу в неположенном месте. Так что даже если водителя и удастся найти, вряд ли получится его наказать. Он не нарушал правил. - Если он не нарушал правил, то тогда почему скрылся с места аварии? – Я прожигала отца взглядом. - Растерялся, наверное. Испугался. - Я хочу, чтобы его нашли и наказали независимо от того, виноват ли он, -как можно чётче и по отдельности произнесла я каждое слово. Отец несколько помедлил и, наконец, сказал, скрываясь за дверью: - Хорошо. Я не могла долго оставаться в квартире, где каждая мелочь напоминала мне о маме. Крикнув безгласой, что уже ухожу и чтобы она смотрела за собакой, я понеслась вниз по лестнице, не дожидаясь лифта. «Ты очень слабая, Эффи. Ты не должна быть такой»… Всё время крутилось в моей голове. «Ты очень слабая, Эффи. Ты не должна быть такой»… Где-то я уже это слышала. «Ты очень слабая, Эффи. Ты не должна быть такой»… Я запрыгнула в салон автомобиля и, не дав Люцию опомниться, прокричала водителю: - Поехали! «Ты очень слабая, Эффи. Ты не должна быть такой»… Сон! Мой сон! Который снился мне так давно, я совсем его не помнила… Кажется, тогда мама вместе с какими-то людьми провалилась под землю и умерла. А над пропастью стоял отец и говорил мне, что я очень слабая… Что я не должна быть такой… А я… А я стояла в противоположной от отца стороне и невыносимо хотела к нему, но он был так далеко.