Дневник Эффи

Как только я переступила порог квартиры, в нос мне ударил вкусный запах жареной индейки. Я тут же побежала на кухню и увидела, как безгласая суетилась возле плиты. Помимо индейки в духовке, ещё было множество салатов, десертов, фруктов… мы с мамой вдвоём столько не съедим! Безгласая повернулась ко мне и улыбнулась своей доброй улыбкой. Ей лет тридцать пять, наверное, она работает у нас с моего рождения, а, может даже, и раньше, не знаю. - Так, Эффи, бегом мыть руки после улицы, - послышался мамин голос сзади. - Уже иду, - ответила я, схватив одну клубнику из чашки и тут же засунув её в рот. Мы с мамой уселись в гостиной ужинать, а прислуга подавала нам разные блюда. Я уплетала фруктовый салат, когда мамочка начала перечислять всех гостей, которых нужно было позвать. Самое интересное и, наверное, грустное – это то, что на мой день рождения мама всегда приглашала множество своих личных знакомых, которые, не успев переступить порог, тут же начинали «Эффи, дорогая! Сколько тебе сегодня исполняется? 5/6/7/8? Ты уже такая большая! Решила, кем хочешь стать по профессии? Дружишь с каким-нибудь мальчиком?» и т.д. На все эти возгласы мне всегда приходилось мило улыбаться и делать вид, что мне безумно приятно их всех видеть. А когда речь заходила о «каком-нибудь мальчике» - отнекиваться. Я ненавидела маминых друзей на своём дне рождении. - Так, - не обращая внимания на меня, вслух размышляет мама, - из твоих школьных друзей будет, естественно, твоя Ариадна с родителями, Вайолетт с мамой, ох и не нравится же мне её мать, но ладно, раз ты с ней дружишь… Дальше, Вирджиния, Элеонор, Франческа. Все с родителями. Из мальчиков кого-нибудь приглашала? - Да. – Я сказала это и почувствовала, как стала заливаться краской. Хорошо, что мать не смотрит на меня сейчас. – Сенеку Крейна. - Это ещё кто такой? – Мама тут же подняла на меня глаза и удивлённо вскинула бровь. Хорошо, что румянец уже прошёл. - Одноклассник, - как можно беспечнее ответила я. - Что-то я первый раз слышу о нём. - Я с ним раньше не общалась, - спокойно, Эффи, спокойно. - Он придёт с родителями? - Не знаю. - Ладно. – Наконец отстала мама. – Из моих будут Гортензия Бреслин, Регана Вентон, Корделия Честейн… Мама загибала пальцы, перечисляя своих многочисленных подруг. А я до сих пор не могла поверить, что мне удалось выкрутиться. Кажется, она ничего не заподозрила. На самом деле, Сенека Крейн для нас с Ариадной был больше, чем просто одноклассник и друг по школе. Мне он очень нравился, но я ему, кажется, - нет. Позвать его на мой день рождения была идея Ариадны. Она считала, что если я предстану перед ним во всей красе и в окружении других мальчиков (мамины подруги имели обыкновение приходить со своими детьми, среди которых преобладали сыновья), то тут же увидит во мне не простую девчонку со школы, которую он видит каждый день на уроках, а, как высказалась Ариадна, принцессу в окружении её поклонников. Я ведь на свой день рождения надену пышное розовое платье и диадему. Я заранее знаю, что вся эта затея с «соблазнением» Сенеки не сработает. Он абсолютно не интересуется мною. Ему нравится Ариадна, хотя она сама этого упорно не замечает. А я ей и не говорю. Иногда я думаю, не раскрыть ли ей глаза на происходящее? Ведь Сенека идёт на мой день рождения только лишь потому, что на нём будет Ариадна, это очевидно. Но я молчу. Хотя даже если я ей и скажу, кто на самом деле нравится Крейну, она станет всё отрицать. А когда поймёт это наконец, точно прекратит с ним всякое общение. Мы с ней договорились, что никогда ни один мальчик не встанет между нами. Мы – лучшие подруги с детского сада и рушить нашу дружбу из-за парня ни за что не станем. Рассказывать маме у моей влюблённости нельзя ни в коем случае. Она считает меня маленькой девочкой, хотя, по сути, так оно и есть. Но дело даже не в том, что я маленькая. Дело в том, что мама не поймёт. На самом деле, она никогда меня не понимала. Я очень её люблю, но мы не будем с ней подругами, это уже сейчас понятно. У нас с ней отношения сугубо мама-дочка. А я бы хотела, чтобы она была мне подругой. - Ты уже поела, Эффи? – Прервала она мои размышления. - Да, - словно очнувшись ответила я маме. – Пойду в свою комнату. - Хорошо, а я тогда обзвоню всех гостей. Я отодвинула от себя тарелку и направилась в свою спальню. Закрыв за собой дверь, я залезла на кровать и включила телевизор. По всем каналам говорили про предстоящую квартальную бойню Голодных Игр. Папа Ариадны, дядя Цезарь, брал интервью у какого-то мужчины, по всей видимости он один из распорядителей. Дядя Цезарь спрашивал у него о том, чего ждать на новых Играх. Мужчина с ярко-фиолетовыми волосами и искусственно большими глазами толком ничего не отвечал, но обещал, что этот сезон станет незабываемым. Они так каждый год говорят. А на деле же редко умудряются придумать что-нибудь стоящее. Победители всегда одни и те же: либо из первого Дистрикта, либо из второго. Иногда ещё четвёртый побеждает, но гораздо реже. Другие же Дистрикты, на моей памяти, не побеждали ни разу. Надоело видеть одних и тех же победителей, надоело видеть одни и те же Арены, на которых трибуты умирают не столько от того, что их убивают соперники, сколько от того, что их убивают распорядители. То растения сплошь ядовитые, то дождь кислотный, то пресной воды не найти. Про стилистов я вообще молчу. Как по мне, так я бы их казнила за каждый неудачный наряд. Ну, сколько уже можно наряжать четвёртых в рыбацкие сети, седьмых – в деревья, а двенадцатых - в шахтёрские лохмотья? Особенно грубо по этому поводу высказывается Сенека. Он вообще считает, что за свои девять лет не видел ни одного интересного сезона. Надо сказать, Сенека отважный парень, раз не боится вслух в школе такое произносить. У него вообще присутствует дух бунтарства, этим он мне и понравился. Пощёлкав ещё по каналам, я выключила телевизор и легла отдохнуть. Единственные из всего телевидения, на кого я могу смотреть, - это дядя Цезарь и папа. У дяди Цезаря просто неповторимое чувство юмора, я уверена, что во всём Панеме не найдётся человека с таким запасом шуток, как у него. Ну, а на папу я люблю смотреть потому, что мне так не хватает его в обычной жизни. Когда отец выступает по телевизору, мама обычно уходит в другую комнату, чтобы не видеть его. Это лишний раз доказывает моё предположение о том, что они яростно ненавидят друг друга. Почему? Этот вопрос навсегда останется без ответа.