Сто один мотив для убийства

Войдя в квартиру после продолжительного рабочего дня, Евгения хотела облегченно выдохнуть, но не тут то было. В комнате работал телевизор, а это значит, что супруг был дома. Супруг… весьма странная формулировка для тех отношений, которые связывали Женю и Александра, ведь кроме штампа в паспорте и общей жил. площади их с Сашей уже почти ничего не объединяло. Этим «почти» была семнадцатилетняя дочь, которая уже давно жила своей жизнью, но родители до сих пор считали её маленьким ребенком, которому ни в жизнь не понять прописных истин, что два человека просто могут перестать любить друг друга, и в этом нет ничего противоестественного. Хотя семнадцать лет назад Гордеевы и сами думали иначе. Волшебное чувство и ветер в голове тогда окрыляли, заставляя идти на поступки, которые следовало бы обдумать. Едва только они познакомились, а уже через две недели заявление в ЗАГС, свадьба, затем Ксюшка родилась… А потом началось, завертелось, закрутилось. Пеленки, памперсы, споры о том, кто отведет дочку в садик, а кто помоет посуду после завтрака, словом, быт оказался гораздо сильнее любви. Сейчас уже непонятно, в какой именно момент потух огонек чувств, хотя по сути это даже не важно, главное то, что судьба сейчас крепко связала абсолютно чужих людей вместе и не отпускала их из своих оков. Правильно ученые говорят, что любовь длится не больше трех лет, остальное – привязка или, максимум, уважение. Евгения знала, что у Саши есть любовница, а сама практически не скрывая, завела отношения на стороне. Неправильно? Возможно, но порой Женя даже задумывалась, а кому она изменяет, новому возлюбленному или законному супругу, и почему-то всегда останавливалась на первом варианте. Еще одна странная ирония судьбы заключилась в том, что умудренная жизненным и семейным опытом Женя, работала в ЗАГСЕ. Каждый день ей приходилось наблюдать множество пар, некоторые из них только хотели вступить в кабалу под название – брак, а некоторые наоборот, рушили свое гнездышко, поняв, что столь серьезный шаг был ошибкой. И вот в чем парадокс, каждой из таких пар Евгения могла дать совет, подсказать «как надо», она видела их проблемы и даже знала пути их решения, но это у них, у других… В своей же жизни она разобраться была не в силах. - Саш, я дома, - по привычке прокричала женщина и, скинув надоевшие за день туфли на высоком каблуке, прошла в комнату. Гордеев по своему обыкновению сидел на диване и, закинув ногу на ногу, увлеченно изучал медицинскую периодику, совершенно не замечая надрывающегося телевизора, который вещал новости страны и мира. Наверное соседи и те отчетливо слышали голос ведущей, но не возмущались тому, что их покой нарушают… привыкли. - Угу, - неразборчиво пробурчал себе под нос мужчина и, цепляясь взглядом за последние слова на странице, перевернул лист. - Ты помнишь, что нам завтра идти на день рождение к твоему другу? – напомнила Евгения, присев на подлокотник дивана. Женщина понимала, что Саша как всегда все забыл, не мог гениальный хирург держать в голове какие-то даты. К «каким-то» датам относились все возможные годовщины, дни рождения и прочие мелочи жизни, талантливому врачу было не до этого, и с этим Евгения уже привыкла мириться. - Жень, - недовольно поморщился Саша, явно разозленный тем, что его отвлекают. – Это помнишь ты, ведь так? Я не сомневаюсь, что ты уже подарок купила и даже мне рубашку заранее погладила, а теперь извини, я занят, пожалуйста, не отвлекай, - приложив максимум возможного такта, проговорил Саша, и вновь углубился в изучение журнала, интересующего его куда больше, чем собственная жена. Женя понимающе кивнула и, со вздохом поднявшись с подлокотника дивана, направилась на свое законное место – на кухню. И когда она успела стать такой домашней клушей? Что за метаморфозы происходили с ней, когда она переступала порог родной квартиры? Статная, эффектная, уверенная в себе женщина, дома превращалась в покладистую домохозяйку. Сколько так могло еще продолжаться? Ведь было совершенно понятно, что однажды должен наступить финал.