Танцы на стеклах...

Привычная повелителю ночи темнота сейчас угнетала. Более того, казалось, что потолок вот-вот раздавит его своей каменной мощью, обрушив свои многовековые своды, а стены грозились в случае необходимости завершить свой незамысловатый танец, поглотив незадачливого нарушителя их спокойствия и вечного сна в чреве древних скал. Проведя чуть ли не половину земной жизни в плену, Дракула в принципе не знал, что такое клаустрофобия, никогда его не страшили замкнутые пространства. Сейчас же он имел сомнительное счастье ощутить все прелести этой фобии на собственной шкуре. Большая половина возможностей всемогущего вампира простилась со своим хозяином, поддавшись на уговоры отравленного серебром разума, оставляя того один на один с непроглядным мраком в пасти безумия. Передвигаясь практически на ощупь, он с трудом сдерживал рвущийся наружу крик отчаяния. Такого бессилия Дракула не испытывал будучи даже обычным человеком. Разве что однажды, когда утратив веру во Всевышнего, его всепрощение и справедливость, и больше не видя смысла в служении ему, отрекся от Бога и заключил сделку с Дьяволом, вверив демону Преисподней свою бессмертную душу. Несмотря на то, что события, приведшие к этому, произошли несколько долгих веков назад, воспоминания о них и сегодня ранили ничуть не меньше. Как тогда, так и сейчас, по прошествии столетий Дракула помнил каждое слово в письме его обожаемой жены, переданном ему служителями церкви, когда он, как сумасшедший, не отдающий отчета в своих действиях, прямо с поля боя и с мечом в руке, ворвался в храм и увидел лежащее перед алтарем тело своей прекрасной Элизабет. Шок, неверие, гнев — все эти чувства по очереди сменяли друг друга, погружая Влада все глубже в пучину страданий и боли. Их отголоски были так сильны, что и сегодня вампир, поддавшись на изощренную игру разума, едва мог сохранить здравый рассудок. С огромным трудом оборвав нить воспоминаний, так некстати всплывших в его измученном сознании, Дракула добрался до огромной пещеры с тремя туннелями, о которой говорил Карлу. Только в отличие от человека, он выбрал другой путь — длинный коридор, уходящий вправо и ведущий в Зал Трофеев. Именно там вампир надеялся отыскать меч, который по воле случая оказался в руках его врага. Тут же услужливая память, пытаясь, видимо, совершенно выбить из колеи грозного вампира, нарисовала перед его затуманенным болью взором другую картину: полные слез и ужаса глаза Анны, ее отчаянные попытки разделить с ним участь пленника… Резкая боль пронзила его грудную клетку, заставляя трещать по всем швам многовековой лед, так прочно сковавший его сердце. Скрывая чувства, терзающие его душу, за маской полного безразличия ко всему происходящему, он надеялся, что сам поверит в то, что все осталось, как раньше: никаких эмоций и переживаний, лишь бесстрастная вечность, наполненная одиночеством. Как же тяжело было осознавать, что он сам не успев создать хрупкое счастье в одночасье его же и разрушил. Конечно, он прекрасно понимал, что противостояние, длящееся уже не один век, не так просто вычеркнуть из их отношений с принцессой. Что за один день простить все то, что было сделано им нельзя, как нельзя взрастить прекрасный цветок любви на выжженной ненавистью земле, но ему так хотелось верить в то, что однажды он завоюет это гордое сердце и сможет наконец-то обрести такой долгожданный покой. Зарычав раненым зверем, Дракула со всей силы ударил кулаком о каменную стену, буквально размозжив костяшки пальцев и сбив их в кровь. Новая боль немного отрезвила, возвращая ощущение реальности. Давящая темнота начала понемногу отступать, возвращая зрению и слуху привычную остроту. Тряхнув головой, окончательно сбрасывая с себя оковы гнетущих мыслей, вампир продолжил свой путь к намеченной цели. Внутренние часы говорили о том, что времени до заката практически не осталось, один Дьявол знал, сколько часов и минут он провел в бреду, скитаясь по каменным безжизненным лабиринтам, и для того, чтобы воплотить в жизнь свой план ему стоило поспешить. Поэтому собрав все силы, которые еще были ему подвластны, Влад как мог быстро зашагал в нужном направлении. ******* Детский крик, полный отчаяния и боли, разорвал тишину. Анна подскочила на кровати, словно ужаленная, вынырнув из плена сна в одну секунду. Девушка испуганно смотрела, как еще несколько минут назад спокойно спящая Иляна мечется в агонии. Малышка, пребывая в таинственном царстве Морфея, тихо всхлипывала и что-то едва слышно бормотала. Она беспокойно вертелась в огромной постели, комкая под собой покрывало, и все время протягивала в пустоту ручки, словно хотела до чего-то дотянуться. Ее лоб покрылся холодным потом, а из глаз уже вовсю лились слезы, шепот стал все чаще срываться на крик, но как ни старалась Анна не могла разобрать ни одного слова. Принцесса с ужасом наблюдала за несчастным ребенком и проклинала себя за то, что не знала, что ей делать. Она боялась будить девочку, не зная точно, в каких мирах блуждала ее маленькая душа и в то же время девушка не могла спокойно смотреть, как ее ангел, погружается в бездну отчаяния. — Папочка, — прошептала Иляна и резко села на кровати, открыв глаза. — Ему очень плохо, — добавила она и снова залилась слезами, уткнувшись в плечо Анны. — Что случилось? Что тебе приснилось? — крепко обнимая девочку, спросила принцесса, теряясь в недобрых предчувствиях. — Это не сон. У меня с папой сильная связь и я могу чувствовать то, что с ним происходит, — отстранившись немного от ошарашенной Анны, между всхлипами проговорила малышка. — Так же я чувствую и тебя, — и она снова прижалась к маме, практически повиснув у нее на шее. Анна на миг потеряла дар речи, осмысливая сказанное дочерью. Она была готова разорвать Дракулу за то, что наградил ребенка таким поистине ужасным даром, хотя она понимала, что скорее всего это особенность, присущая всем детям ночи, и их девочка не стала исключением из правил. И в то же время принцесса осознала, что ее предчувствия оправдались, рисуя в ее воображении страшные картины того, что могло случиться с Владом. Где-то в груди заныло сердце, сообщая о том, что его хозяйке явно небезразличен один вампир. Как бы она это не отрицала и сколько бы не искала причин для ненависти, но Анна все время видела склонившегося перед врагом грозного и гордого Дракулу. Да, он принес столько горя в ее и так нелегкую жизнь, но один этот поступок перечеркивал все те беды, которым он же ее и подверг. Даже то, что он ее похитил и принудил стать матерью, уже не воспринималось принцессой, как нечто ужасное, наоборот, сейчас Анна была в какой-то мере благодарна вампиру за то, что тот подарил ей чудо по имени Иляна. Подобные мысли пугали и вносили сумбур в ее, казалось, упорядоченный мирок, который она все это время возводила вокруг себя, собирая из маленьких осколков своей предыдущей жизни мозаику нынешней и тем самым отгораживаясь от всего остального мира. — Но… — начала было Анна, отгоняя от себя мучительные мысли. — Сейчас вроде уже лучше, — все так же тихо ответила Иляна. — Почему ты его не любишь? — с непосредственностью, присущей только детям, выпалила малышка и уставилась на растерянную маму. — Я… — Анна никак не могла подобрать слова, чтобы объяснить пятилетнему ребенку всю сложность ее отношений с Владом. — Понимаешь, это очень непросто… Я не не люблю его, просто… Прости, но я даже себе не могу ответить на этот вопрос, — вконец загнав себя в тупик, проговорила Анна. — Но знай, что я очень сильно люблю тебя, — она снова крепко прижала Иляну к груди и поцеловала в макушку. — Я знаю, — спокойно ответила девочка. — Но я очень хочу, чтобы вы были вместе. Я скучаю по вам, обоим, — всхлипнув, пробормотала малышка и с надеждой уставилась на Анну. — Сейчас я не могу ничего обещать, — с трудом справляясь с голосом, сказала принцесса. — Давай сначала вернем твоего папу живым и невредимым. Иляна слегка улыбнувшись, согласно кивнула и тут же вскочила с кровати. Анна удивленно на нее посмотрела, но последовала ее примеру. — Нам необходима помощь, — сказала принцесса. — Нужно найти Ван Хельсинга. И, взяв малышку на руки, она вышла из комнаты в темный коридор, в котором еще не горел ни один факел. Свет заходящего солнца едва проникал в огромные стрельчатые окна, украшенные замысловатыми витражами. Сделав пару шагов, Анна, растерявшись, остановилась и стала разглядывать, казалось, бесконечные переходы, тонущие во мраке неизвестности. Бродить одной с ребенком на руках практически в полной темноте принцесса не хотела, поэтому несказанно обрадовалась, заметив идущего ей навстречу Ментора. — Добрый вечер! Вижу, вы уже проснулись, — с ходу начал тот. — Боюсь, вынужден просить вас вернуться в свои комнаты. — Нет, пожалуйста, я должна пойти с вами, — попыталась вставить Анна. — Я не могу этого допустить, простите, — твердо ответил вампир. — Я не имею права так рисковать вашими жизнями. Если с вами что-то случится, Влад мне этого никогда не простит. — Но… — принцесса лихорадочно искала повод, чтобы не возвращаться в покои Дракулы. — Возможно, вы сможете нас провести к Ван Хельсингу? Глава Старейшин как-то странно на нее посмотрел, потом перевел внимательный взгляд на Иляну, которая поняв задумку матери, усердно делала вид, что внимательно рассматривает висевший рядом пейзаж Трансильванских Альп, тонущих в черноте густого леса. — Хорошо, — наконец согласился Ментор. — Идите за мной. И они уже втроем отправились по многочисленным коридорам, скорее напоминавшим бесконечные туннели, сворачивая то направо, то налево, поднимаясь вверх по лестнице и спускаясь вниз. У Анны сложилось впечатление, что вампир специально запутывает их, чтобы они не могли самостоятельно отыскать выход из бесчисленных лабиринтов Шоломанчи. Наконец он остановился возле большой арочной двери, по обе стороны от которой стояли стражники в тяжелых боевых доспехах. — Это для вашей же безопасности, — открывая дверь и впуская своих попутчиц внутрь, проговорил Ментор. — Смею надеяться на ваше понимание, — и с этими словами он растворился в темноте. ******* Карл, не помня себя, со всех ног бежал в указанном Дракулой направлении. Без проблем добравшись до уже знакомой расщелины, он выскочил на улицу даже не заметив, что разорвал плащ, оставив порядочный обрывок на кусте шиповника. Скрываясь от ярких закатных лучей, к которым глаза никак не хотели адаптироваться после пребывания в подземельях, он мчался вниз к подножию горы. Зацепившись за выступающий из земли корень старой сосны, мужчина растянулся на земле, больно ударившись о небольшой камень. Шипя от боли, человек с трудом поднялся и, прихрамывая на правую ногу, побрел дальше. Проклиная свою нерасторопность, Карл уже отчаялся привести подмогу вовремя. Он прекрасно понимал, что времени как у него, так и у оставшегося в катакомбах стригоев вампира, осталось совсем немного. С каждой минутой шансы Влада на благополучный исход дела таяли, словно снежинки на солнце, не оставляя ни малейшей надежды на спасение. А в том, что грозный властитель ночи сможет выстоять перед своим врагом, бывший монах очень сильно сомневался. Карл видел, в каком плачевном состоянии находился князь, когда уходил, и это никоим образом не добавляло ему оптимизма. Чтобы там ни было раньше, как бы Карл не относился к грозному властителю ночи в прошлом, сейчас он считал своим долгом вытащить последнего из ада, в который тот угодил и не без его помощи в частности. Более того, несмотря на слова вампира, он считал себя ему обязанным, ведь если бы не Влад, то не видать ему своего малыша живым. За этими мыслями он не заметил, как доковылял до небольшой опушки, раскинувшейся возле самого подножия горы. Спустившись, мужчина с облегчением присел на небольшой пень, торчавший из земли возле ручья, весело журчащего и несущего свои воды в Германштадтское озеро. Опустив руку в карман, он крепко сжал перстень, который дал ему вампир, и практически опешил, когда из лесной чащи ему навстречу вышел вороной конь, полностью оседланный и бьющий в нетерпении копытом. Словно зачарованный, Карл встал и подошел к благородному животному. Сомнений в том, кому оно принадлежит, у него даже не возникло. Подтверждением его догадке стал вырезанный сбоку на седле герб Дракулы. — Ну что, давай спасем твоего хозяина, — сказал Карл, забираясь в седло. Тут же трансильванский скакун сорвался с места и понесся в одном ему ведомом направлении, едва касаясь копытами земли. ******* — Посторонние не имеют права участвовать в Кровавой Охоте, — недовольно бросил Оркан, в ответ на предложение Гэбриэла пойти с ними. — К тому же… — вампир резко замолчал под пристальным взглядом Ментора, который подошел к ним. — Он прав, — сказал Глава Старейшин. — Вам нечего там делать. Это наши внутренние разбирательства и людей, хоть и таких как вы, они не касаются. Обреченно кивнув, Гэбриэл вернулся в комнату и, отложив меч, устроился в кожаном кресле. Ван Хельсинг сидел напротив окна и с тоской наблюдал, как последние солнечные лучи, проиграв ежедневную битву, сдаются на милость своему ночному собрату, скрываясь за огромным горным хребтом Трансильванских Альп. Видел он, как собираются вампиры во дворе, как разделившись на несколько небольших отрядов, практически со скоростью звука покидают пределы Шоломанчи, растворяясь в вечернем сумраке и тумане. Казалось, что белесый морок поглощал все вокруг себя и даже проник в сознание охотника, окутывая его своей тяжелой пеленой и погружая в мрачные мысли. Но спустя какое-то время он услышал звук открываемой двери и в его покоях появились нежданные, но от этого не менее желанные, гости. — Анна? — не веря своим глазам, сказал мужчина, поднимаясь с кресла. — Что-то случилось? — Случилось, — тихо ответила девушка и сделала знак охотнику говорить также шепотом. — Нам нужна твоя помощь. Мы должны помочь Владу и вытащить его и Карла из лап тех тварей. — Ты соображаешь, что говоришь? — возмутился охотник, но тут же взял себя в руки под осуждающими взорами двух пар глаз. — Господи, как я устал от таких вот взглядов! — Гэбриэл, мы одни не справимся, — все также тихо, проговорила Анна. — Нам… — Хорошо! Больше всего на этом свете я хочу, чтобы ты была счастлива, — серьезно сказал Ван Хельсинг. — И если я не могу дать тебе это счастье, то достану из-под земли того, в чьей это власти. Чего бы мне это ни стоило! Анна благодарно посмотрела на него и, подойдя к охотнику, поцеловала того в щеку. — Спасибо! — Нужно спешить, — тихо сказала Иляна, беря Анну за руку и отводя в сторону. — Я не конкурент твоему отцу, не переживай, — посмотрев девочке прямо в бездонные черные глаза, взгляд которых все так же пробирал его насквозь, сказал охотник. — Знаю, — ответила малышка и, резко развернувшись, подошла к двери. — Что ты делаешь? — практически в один голос поинтересовались взрослые. — Папа меня научил как отвлечь внимание, — прошептала Иляна и, приоткрыв дверь, закрыла глаза и тихонько что-то зашептала. Мгновение спустя двое охранников забеспокоились и, удивленно переглянувшись, осели на пол и тут же уснули. — Ой, кажется, я немного перестаралась, — прикрыв рот ладошкой, засмеялась девочка под шокированными взглядами Анны и Ван Хельсинга. — Интересно, чему еще научил тебя твой отец? — в сердцах бросил мужчина. — Боюсь даже представить… — Ш-ш-ш, — принцесса приложила палец к губам. — Пойдемте! И, подхватив Иляну на руки, следуя ее четким указаниям, куда именно идти, Ван Хельсинг вышел в коридор. За ними поспешила и Анна, захватив «Бастард» Гэбриэла, который тот впопыхах даже не подумал забрать из комнаты. Поравнявшись с мужчиной, она отдала тому меч. — Он нам еще пригодится, — сказала она, помогая охотнику закрепить на поясе кожаные ножны. — Анна, не нам, а мне, — твердо сказал Ван Хельсинг, останавливаясь у небольшой калитки, едва заметной в зарослях хмеля, практически полностью покрывавшего своими цепкими ветками высокую ограду. — Я пойду один, а вы будете ждать здесь. — О чем ты говоришь? — принцесса непонимающе смотрела на мужчину. — Я не привыкла сидеть и ничего не делать, — попыталась возразить она. — Давай не будем терять драгоценные минуты, — тихо сказал он. — Сейчас не время спорить по этому поводу. Я знаю, что ты прекрасный воин, но… — Я понимаю, — согласно кивнула Анна. Как бы ей не хотелось соглашаться с Ван Хельсингом, но он был абсолютно прав. К тому же принцесса теперь была не одна, у нее есть дочь, о которой она должна заботиться. Брать ребенка с собой — это равносильно самоубийству, а оставлять малышку в школе, когда практически все обитатели покинули ее пределы, Анна тоже не хотела. — Будь осторожен и возвращайтесь скорее, все втроем. — Не волнуйся, все будет хорошо, — бросил он напоследок и выскользнул через калитку в темноту ночи. Сердце Анны снова дало о себе знать, заставляя девушку из последних сил сдерживать подступивший к горлу ком. Не привыкшая отсиживаться в безопасности, когда другие рискуют жизнями, она всей душой рвалась в бой, но ее разум твердил ей о том, что она уже не имеет права на бесшабашные и опрометчивые порывы, какими бы благими намерениями они не были спровоцированы. Теперь она вообще не имеет права на ошибку, ибо одно дело самой ходить по краю пропасти, но совсем другое ставить жизни других под угрозу. Она до сих пор не могла себе простить своего упрямства, которое и привело к столь плачевным последствиям. Усугублять и без того достаточно сложную ситуацию она не хотела, поэтому обуздав свои чувства, Анна вместе с Иляной отправились назад в школу. ******* Конь вдруг остановился, встав на дыбы, едва не скинув своего незадачливого наездника. Карл с испугом оглядывался по сторонам, пытаясь обнаружить причину столь резкой смены поведения животного, но так ничего и не заметил, отчего еще больше забеспокоился. Решив уже продолжить путь, он вдруг увидел вышедшего из-за куста Ван Хельсинга. Карл не верил своим глазам. Вот кого он уж точно не думал встретить на полпути к цели своего путешествия! — Карл! — удивился охотник. — Ван Хельсинг! — спешиваясь, крикнул Карл. — Как же я рад, что с тобой все в порядке, — сказал Гэбриэл, всматриваясь в непроглядные дебри. — Признаться, я боялся, что не успею вовремя. Вампиры нас практически заперли в Шоломанче и если бы не Иляна, то сидел бы я сейчас в своей комнате и бился головой о стену. А что с Владом? — Дракула остался в пещерах, — произнес мужчина. — А что вообще случилось? Как ты выбрался? — поинтересовался Гэбриэл. — Давай я по дороге все расскажу, — сказал Карл. — Нам важна каждая минута. Согласно кивнув, Гэбриэл уже вместе с Карлом направился обратно в горы, верхушки которых тонули в ночном сумраке, надежно скрывая под своим покровом логово стригоев. — Так что там у вас произошло? — спросил охотник. — После того как Дракула сдался в плен, — тяжело вздохнув, начал Карл свой рассказ, — этот главный у стригоев, Корвин кажется, надел на него серебряные браслеты, которые откопал где-то с помощью Алиры. Они, оказывается, могут сильно ослабить вампира, даже такого как Влад. Заковав его, он бросил его ко мне в каменный мешок, где бы мы, наверное, сидели и по сей момент, если бы вампирша не пришла позлорадствовать. — Допрыгается эта горгона рано или поздно. Сам ей бы с удовольствием кол вогнал в сердце, — бросил Ван Хельсинг. — Уже, — тихо сказал Карл. — Я был свидетелем того, как Дракула вырвал ей сердце. — Что? — Позволь, я не буду этого рассказывать, у меня до сих пор поджилки трясутся, когда я вспоминаю эту живописную картину, — не дождавшись ответа от ошарашенного друга, Карл продолжил: — Так вот, после этого мы смогли выбраться из темницы, но… Дракула был практически без сил, поэтому он отправил меня домой, а сам остался. Ну, если коротко, то это все. — Значит, нам снова нужно вернуться в те проклятые пещеры, — задумчиво рассматривая Карла, проговорил охотник. — Я пообещал себе, что помогу ему, чего бы мне это не стоило, — ответил Карл. — Знаешь, я никогда не думал, что скажу это, но Дракула не такой уж монстр, каким мы привыкли его считать. Ты не видел, чего ему стоило вытащить меня из каменной могилы, он едва на ногах стоял. Я не хотел уходить, но у меня, собственно, не было выбора — противиться его воле себе дороже. К тому же ты знаешь, какой из меня воин. А один он тоже не справится. Вот я и мчался назад в Шоломанчу, чтобы… — Вампиры объявили Кровавую Охоту, — сказал Ван Хельсинг. — Думаю, они уже там. — Тогда нужно спешить. Пока стригоям не пришло в голову перекрыть все входы в пещеры. — Уверен, им сейчас не до этого, — бросил Гэбриэл, кивнув вниз, откуда слышались крики и лязг оружия. — Битва в самом разгаре. Пойдем! Мужчины, отпустив коня, прибавили в темпе. Передвигаться было на удивление легко. Луна, казалось, специально своим мистическим светом, проливаясь на грешную землю, освещала им дорогу. Поэтому скользя между высокими деревьями безмолвными тенями, они без проблем добрались до уже хорошо знакомой расщелины в скале. ******* Тем временем Дракула дойдя до последнего поворота понял, что его замысел с треском провалился. Корвин появился из ниоткуда, преграждая собой проход, отрезая путь к заветной цели и заставляя вампира отступить немного назад в темноту каменного лабиринта. Слишком много времени потратил князь на игры с собственным подсознанием, пытаясь обуздать безумие, охватившее его отравленный серебром разум. — Да что же ты такой живучий?! — зло бросил стригой. — Хоть и выглядишь слегка потрепанным. Признаться, я ожидал большего от этих игрушек. — Я бы на твоем месте сейчас думал не обо мне, — парировал Дракула. — Ты надеешься, что я испугаюсь кучки вампиров, вечно грызущихся за власть? Мои ребята и в первый раз отлично с ними справились, почистив их ряды, — закипая, ответил Корвин. — То-то я вижу, ты как истинный и мудрый предводитель отсиживаешься в подземельях. Руководишь из тыла? — слегка усмехнувшись, сказал Влад, всеми силами подавляя рвущийся наружу стон. — У меня есть дела поважнее… — Конечно, добить лежачего, — пытаясь собрать остатки сил, сказал вампир. Он сам не понимал, как еще держится на ногах. Казалось, что только чистое упрямство и гордость не дают ему упасть перед врагом. Даже в самых безнадежных ситуациях Влад предпочитал смотреть смерти в глаза. — Для лежачего ты слишком хорошо бегаешь, — прорычал Корвин. — И что ты сделал с Алирой? — Скажи спасибо, я избавил тебя от головной боли, — ответил князь. — Не дождешься, — начиная выходить из себя, бросил стригой. Затем он вынул из ножен меч, который отобрал у Анны во время их первой встречи. — Думаю, теперь ты точно разделишь с этой рыжеволосой бестией вечность. И отправлю я тебя на тот свет оружием твоей новой пассии. На лице Дракулы снова была маска полного безразличия, ни один мускул даже не дрогнул, когда он осознал, что обречен. Мало того, что в руках этого троглодита был меч, способный лишить его бессмертия, хотя тот даже вряд ли догадывался, какой именно клинок держит в руках, так он был вообще безоружен и, более того ослаблен настолько, что мог в любой момент просто рухнуть, словно подкошенный, даже без посторонней помощи. Перед лицом неумолимой старухи с косой лишь одна мысль пульсирующей болью рвала его измученное сознание: «Анна!» Что будет с ней и их дочерью? Сможет ли его принцесса найти в себе силы забыть все, что между ними было? Сможет ли найти в своем сердце прощение для него? Мысленно прощаясь, вампир прикрыл глаза, пытаясь сосредоточиться и достучаться хотя бы до Иляны, как интуитивно почувствовал постороннее присутствие. — Кого там еще принесло? — всматриваясь в темноту прогремел Корвин, также ощутив незваных гостей. Неожиданно Корвин с силой замахнулся и разрезал воздух в паре дюймов от Дракулы. Влад с трудом успел отклониться в сторону, защитить себя у него не было ни малейшей возможности. Оставалось только уповать на милость Дьявола, который даст своему сыну сил, чтобы и в этот раз выстоять. Следующий удар не заставил себя ждать и пришелся в плечо вампиру. Тут же весь рукав когда-то белой рубашки был залит алым, дополнив собой причудливый узор, нарисованный кровью Алиры, а рана даже не думала затягиваться. По каменному лабиринту разнесся победный смех Корвина. — Я не думал, что это будет так легко! Слухи о твоей неуязвимости, видимо, слишком преувеличены! — Рано радуешься! — крикнул Ван Хельсинг, неожиданно появившись посреди туннеля и, вынув из ножен свой меч, бросил его Дракуле. — Жалкие людишки! — проревел стригой. — Нужно было от вас сразу избавиться. Корвин попытался выбить клинок из рук противника, но Влад, ощутив холодную сталь, уже не желал сдавать свои позиции. Теперь он пошел в атаку, нанося удар за ударом, буквально сбивая с ног стригоя своей мощью. Все, что было до этого момента казалось лишь легкой разминкой. Сейчас же в страшном поединке не на жизнь, а на смерть сошлись два бессмертных колосса, раз и навсегда пытаясь поставить точку в этом противостоянии. ******* Возвращаться в душную комнату не хотелось, поэтому Анна с Иляной, заметив в глубине сада небольшую беседку, решили немного посидеть на свежем воздухе. Желая как можно глубже загнать мрачные мысли, готовые в любую минуту вырваться наружу из недр подсознания, девушка отважилась на разговор с дочерью, который так долго откладывала. — Иляна, прости, но я все никак не могла собраться с силами, чтобы поговорить с тобой. Мне очень жаль, что так все сложилось, я… — Мне папа все рассказал, не переживай, я все понимаю, — тихо сказала девочка, обнимая Анну и прижимаясь к ней. — И что же он тебе сказал? — удивленно поинтересовалась принцесса, не в силах представить, как такой крохе можно было объяснить ситуацию, в которой они втроем оказались. — Ну, он сказал, что совершил плохой поступок, за который ты на него сильно обиделась, и что ты хотела от него уйти, — серьезно проговорила малышка. — Но он не хотел тебя отпускать и ты сбежала вместе со мной. Он долго нас искал, а потом меня забрал, а тебе стер память, чтобы… — Все-все, — взмолилась Анна. — Не надо. Слезы все-таки вырвались наружу, не давая возможности Анне спокойно дышать. Она прижала Иляну к себе еще сильнее, поражаясь, какой умной и рассудительной, явно не по годам, была ее дочурка. Видимо, союз вампира и человека, как это ни парадоксально, дает поистине удивительный результат. — Папа всегда говорил, что ты меня очень любишь, но тебе нужно время, чтобы простить его, — заглядывая в глаза Анне, сказала Иляна. — Не плачь, мамочка, я тебя тоже очень люблю. Слова застряли где-то в горле, девушка беззвучно открывала и закрывала рот, пытаясь выдавить хоть что-то, но все попытки были тщетны. Она никогда не могла подумать, что так бесцеремонно выкинув ее из своей жизни и жизни их дочери, Дракула будет настолько трепетно относиться к ней, создавая и поддерживая ее образ для их малышки, всеми силами стремясь донести до нее истинную картину их непростых отношений. К тому же взяв полностью всю вину на себя. Анна не могла в это поверить. Неужели она, и правда, ему настолько дорога?.. И этот факт снова заставил принцессу устыдиться ее упрямого нежелания увидеть другую сторону медали и признать то, что Влад, как и говорил Ментор, очень сложная и многогранная личность, постичь которую до конца практически невозможно не узнав его со всех сторон. Почему она так рьяно все время отвергала те его крупицы человечности, которые он демонстрировал ей, пытаясь показать свою истинную сущность? И снова детский крик заставил Анну вынырнуть из душевных терзаний. Иляна вскочила на ноги, но отойдя на пару шагов от Анны, резко осела на пол. Девочка зажмурилась и закрыла уши руками, затем замотала головой, пытаясь отогнать видение, обрушившееся на нее со всей силой. Как ни крути, но она была еще совсем малышкой, и контролировать такие приступы было еще не в ее власти. Анна тут же подбежала к Иляне и взяла ее на руки, прижимая к груди. Мгновение спустя малышка обмякла в ее руках, а в сознание принцессы ворвалось то самое видение, которое так испугало ребенка. Все происходило будто в замедленной съемке. Полутемный коридор раз за разом озарялся целым букетом искр, когда мечи сплетались в своем бешеном и замысловатом танце. Карл и Ван Хельсинг молча, боясь даже пошевелиться, стояли возле стены и с ужасом наблюдали за кровавым спектаклем. Нанеся очередной точный удар своему противнику, Дракула практически согнулся пополам и, застонав, едва не упал на пол. Девушка ошарашено смотрела на вампира, не в состоянии сдержать слезы. Ее сердце разрывалось от боли и сострадания. Влад, казалось, постарел на несколько веков. В его иссиня черных волосах виднелась седина, причудливым росчерком проходя от макушки до самых кончиков, лицо и рука были сильно обожжены солнечным светом, а из ран, нанесенных стригоем, медленно стекали ручейки алой крови. — Князь не держит свое слово?! — зло бросил Корвин, гневно сверля Дракулу взглядом, полным безумия и ярости. Меч, когда-то принадлежавший Орлеанской Деве, вошел в плоть вампира, выполняя очередную благородную миссию. — Всегда! — прорычал в ответ князь. — Только я обещал сдаться, о том, что я дам себя убить — я не говорил ни слова, — и Влад всадил «бастард» Ван Хельсинга по самую крестовину в тело Корвина, проткнув того насквозь. В следующее мгновение оба вампира рухнули на каменный пол. — Нет! — в отчаянии закричала Анна, силясь рассмотреть, что там происходит, но злосчастное видение уже покинуло ее разум, оставляя после себя только всепоглощающий ужас, который тут же с проворством кошки пробрался в самое сердце, крепко, словно в тисках, сжимая его своими липкими щупальцами и заставляя девушку теряться в страшных догадках.