Семейное счастье Вустеров

От неожиданности я подпрыгнул в кровати, разметав по комнате залежи подушек и переспросил, не веря ушам своим. — Покинуть? — Да, сэр, — повторил бессердечный Дживс. — Примерно на полдня. Миссис Шолфилд просила меня приобрести билеты, подготовить багаж к отправке и прояснить ситуацию с Пушту. — Вы что же — уезжаете, Дживс? — Не я, сэр; миссис Шолфилд с детьми возвращается в Калькутту. Она получила телеграмму, в которой мистер Шолфилд просит её вернуться, и как можно скорее. Кажется, день заиграл новыми яркими красками, и не стоило закрашивать его в календаре траурным чёрным цветом. — Однако же, Дживс, неужели она не останется на мою свадьбу? Мне бы не хотелось лишиться единственного гостя, которого я искренне был бы рад видеть на этом скорбном мероприятии? — Благодарю вас, что напомнили о свадьбах, сэр. Телеграмму миссис Шолфилд зачитала вслух, чтобы и девочки послушали, и в конце послания прозвучали слова о том, что в гарнизон из похода возвращается мистер Руперт Финниган. Насколько мне известно, этот джентльмен — жених мисс Эбигейл. И откуда Дживс всегда узнаёт такие подробности? В возбуждении я сбросил одеяло, вскочил с постели и закружился по комнате: — Жених? Дживс, вы не ошиблись? — Судя по тому, как заалели щёки мисс Шолфилд, она искренне желает соединить свою судьбу с этим джентльменом. — Но ведь это означает, что она не сможет выйти замуж за Гасси? — Нет, сэр, не сможет — к большому сожалению мистера Финк-Ноттла. — И когда он это узнает... — Не исключено, что он вспомнит, какие тёплые чувства испытывал к мисс Бассет, сэр. Впервые за эти несколько дней я уснул спокойно, со счастливой улыбкой на устах. Первое, что я сделал с утреца — кинулся к телефону. В настоящее время изгнанник Финк-Ноттл ютился в каком-то пансионе неподалёку, чтобы в любой момент можно было предстать перед очами Эбигейл; у дряхлой старухи, владелицы комнат, было два неоспоримых достоинства: глухота и наличие телефонного аппарата, так что тритонофил без задержек и посредников получил причитавшиеся ему хорошие новости: — Гасси, не хочешь прокатиться в Лойсток-Мэнор? — Хочу, — на том конце провода раздался тяжкий вздох, — представить себе не могу, как там поживают мои тритоны. — Прекрасно поживают. На глаза они пока что не попадались, и за это я им признателен от всего сердца. Не хочешь разузнать кое-что интересное об Эбигейл, Гасси? Приезжай, новостей уже целая куча. Решив, что достаточно заинтриговал Финк-Ноттла, я бросил трубку и с облегчением потянулся, посчитав дело сделанным, но непривычная тишина в гостиной заставила меня навострить уши. Стеклянные витражные двери были закрыты, и я мог различить только силуэт сидящего в кресле человека — Миртл, судя по высокой причёске. Я осторожно приоткрыл дверь, но она предательски скрипнула, и сестра, встрепенувшись, поманила меня пальчиком: — Иди-ка сюда, милый. В гостиной, кроме привычных дорогих родственниц, на стуле в центре комнаты сидел багровый Таппи, счастливый победитель схватки с Финк-Ноттлом за право мозолить глаза Эбигейл. Судя по всему, очередная попытка романтического свидания оказалась неудачной, и пойманный на месте преступления ухажёр готовился получить справедливое возмездие. Миртл, однако, была настроена достаточно дружелюбно: — Берти, ты вроде как в курсе последних новостей? О том, что мы уезжаем, например? Я кивнул, а цвет лица Глоссопа немного приблизился к естественному. — А твой дружок ничего и не знает. Мог бы ему и сказать о нашем отъезде, а заодно и то, что у Эбигейл уже есть жених. — Я говорила мистеру Глоссопу о Руперте, мама, — подала голос Эбигейл, сидящая у окна и кутавшаяся в белую шаль. Смотрелась девица эффектно, и Глоссоп, покосившись на неё, вроде как хрюкнул и подавился слюной. — Какой настойчивый малый, — определилась с диагнозом Миртл. — Мистер Глоссоп, вы, если я ничего не путаю, не в первый раз в этом доме и примерно представляете, где располагается входная дверь? Уловивший намёк Таппи покорно кивнул головой, ни слова не говоря поднялся со стула и потащился к выходу. Глоссоп скрылся в холле, потом мы услышали стук входной двери и дикий рёв. Всполошившись, женщины кинулись к месту основных событий и застали то, что Дживс называет «дежа вю». Если отбросить французскую романтику, в дверях Глоссоп самозабвенно душил Финк-Ноттла, успевшего на крыльях любви на эту важную встречу. Миртл устало вздохнула и вроде как тихо выругалась, а потом решительно вытолкнула соперников во двор. Я решил назначить себя судьёй и выскочил следом, но схватка уже закончилась. Глоссоп удалялся к калитке, яростно пиная головки несчастных гортензий, а Гасси вертел в руках очки, у которых не хватало одного стекла. — Что ты мне хотел сказать, Берти? Эбигейл предпочла меня Глоссопу, а иначе почему у него такой сердитый вид? Гасси напялил-таки очки и смотрел на меня, моргая из-под помятых дужек. — Видишь ли, Гасси, не хотелось бы тебя расстраивать, но у Эбигейл уже припасён жених — в Индии. Он вроде как офицер, и если бы меня спросили о ставках на то, кто будет победителем в схватке за сердце племянницы... Финк-Ноттл засопел и возвёл очи к небу. В воздухе запахло надеждой, и умница Гасси оправдал мои ожидания на все сто. — Я сам упустил своё счастье, Берти. Погнался за красивой картинкой и упустил ту, которая могла сделать меня счастливым. Желаю тебе счастья с Мадлен, Берти. — И Гасси потащился к калитке, забыв даже о своих скользких хвостатых объектах наблюдения. Время моё пришло, и, мысленно попрощавшись с церквушкой в Нортонберри, я выпятил грудь и окликнул дуралея, косолапящего со сцены и выворачивающего носками ботинок ракушки из песчаной дорожки. — Не торопись так, Гасси. Разве я был плохим другом? Не я ли разрешил тебе выпустить тритонов в собственный пруд? И неужели ты думаешь, что я предам тебя и лишу тебя надежды на бракосочетание с Мадлен? Между невестой и другом я выберу друга, Гасси. Финк-Ноттл на секунду замер, а потом принялся совершать медленный разворот против часовой стрелки: — Я... я не ослышался, Берти? Ты готов во имя нашей дружбы разорвать помолвку с Мадлен? Я энергично закивал головой. Осталось уточнить один несущественный момент: — Только в одном случае, дружище: если Мадлен простит твоё вероломство. — Но как же мне заслужить прощение Мадлен? — плечи воспрянувшего было Гасси вновь скорбно опустились. — Она же теперь меня в жизни не простит. — Сэр, — осторожно вмешался Дживс, взявшийся невесть откуда, — я случайно услышал, как мисс Бассет говорила мистеру Вустеру, что любит всяких пушистых зверюшек. Если бы вы подарили ей, к примеру, собачку, в сердце девушки зародилась бы некоторая признательность и, возможно, она выслушает ваши извинения более благосклонно. — Я сейчас же поеду в Лондон и куплю целую дюжину собачек, — встрепенулся Финк-Ноттл и попытался было взять курс к калитке, но Дживс остановил его: — Вам не придётся никуда ехать, сэр. Семья Шолфилд не сможет забрать с собой всех животных, которыми успела обзавестись в Англии, и потому ограничится собачками. Кошки останутся прислуге, а очаровательный белый кролик — подарок мистера Глоссопа мисс Эбигейл, — надеюсь, с лёгкостью растопит сердце мисс Мадлен Бассет. После бурного разговора, сопровождающего передел собственности, заплаканные племянницы сунули крольчонка в руки Финк-Ноттлу и вынудили его пообещать. что малыш отправится в добрые руки. Слова клятвы немедленно слетели с уст Гасси с пулемётной скоростью, а затем он сам, бережно сжимая в руках залог своего будущего семейного счастья и благополучия, полетел куда-то в район Тотли-Тауэрса. Вечером женщины хлопотали, с помощью прислуги укладывая в чемоданы имеющиеся наряды и соображая, как до отъезда успеть прикупить побольше новых, а Дживс порадовал меня очередным стаканчиком амброзии. — Вроде как дело разрешилось, Дживс? — я устроился в кресле поуютней. Не верилось, что совсем скоро я останусь в доме один, и коттедж показался мне неожиданно огромным, неуютным и пустым. — Разрешилось, сэр, — Дживс согласно кивнул головой. — Моя родственница, работающая в Тотли-Тауэрсе, сообщила, что мистера Финк-Ноттла встретили как дорогого гостя, и я думаю, что вам с большой долей вероятности стоит ждать от мисс Бассет известия, что она разрывает помолвку. От Дживса за всю нашу совместную жизнь ни разу не поступало неподтверждённой информации, а потому я с некоторым сожалением посмотрел на свой сиреневый жилет. Одна из пуговиц с монограммой отсутствовала, и этот факт помог мне принять нелёгкое решение. — Я... я решил избавиться от этого жилета, Дживс: по-моему, он уже вышел из моды, так что если у вас есть какие-то идеи... — Безусловно, есть, сэр. Девочки увезут собачек в корзине, но у неё жёсткое дно. Я пообещал ваш жилет мисс Линн, чтобы она смогла устроить животных поудобнее, сэр. — Вы проявили редкое милосердие, Дживс. Надеюсь, чёртовым псинам будет удобно в дороге. Несколько дней пролетели незаметно, и мой автомобиль снова катил к вокзалу, теперь уже увозя прочь семейство Шолфилд. На этот раз я властвовал над рулём целиком и полностью, а верный Дживс остался улаживать дела с продажей коттеджа. Полагаю, у него это получится лучше, чем у меня: один из бывших питомцев Финк-Ноттла крайне невовремя решил погреться на солнышке, и покупательница коттеджа, осматривающая свои новые владения, немедленно заверещала и потребовала сбавить цену. Голос Дживса тут же загудел, предлагая господам полюбоваться на яблоню, и слуга не ошибся. — Она очаровательна! — долетел до меня голос покупательницы. — Милый, я думаю, под ней стоит поставить беседку для чаепитий. Ой, и ты только взгляни — какая прелестная кошечка... В дороге я немного заплутал, и поезд уже вовсю исторгал во все стороны клубы белого дыма, готовясь унести пассажиров в серо-зелёную туманную даль. Племянницы гуськом заторопились в вагон, и вскоре младшие мисс Шолфилд то махали мне ручонками, то пялились на какого-то молодца в лётной форме, хихикали и перешёптывались, прикрыв губы ладошкой. Эбигейл стояла прямо, словно натянутая струна, и смотрела куда-то вдаль, за горизонт, напоминая капитана корабля, который вот-вот гаркнет «Отдать швартовы!», и в моём сердце зашевелилась нотка жалости к неизвестному пока мистеру Финнигану. Миртл направилась вслед за дочерьми, но на полпути вернулась, чмокнула меня в щёку и тут же пальцами растёрла след поцелуя. — Ты ведь пригласишь нас ещё, Берти? — Даже не сомневайся, Миртл.