Omega Plus

      Тэён не могла представить себе место, в котором она могла чувствовать себя еще более одинокой, чем Сан-Франциско. Гуляя по узким улицам мимо слепящих глаза неоновых вывесок, так и просящих зайти во внутрь и надраться пока не вывернет в кабинке общественного туалета, Тэён мечтала оказаться уже пьяной и у себя дома. Хотя просто сблевать — это уже как дар свыше, главное ни с кем не переспать. Даже намеков на секс не давать. Тэён называла секс глазами – самым опасным видом флирта. Нельзя смотреть в глаза альфе больше десяти секунд — это никогда не приводит ни к чему хорошему. Хотя Тэён, должно быть, просто привыкла видеть в любом альфе агрессора, общение с Бекхёном не может пройти бесследно, оно не исчезает, а переходит в стадию вечной паранойи, что кто-нибудь за соседним столиком мечтает задрать тебе юбку.       Ей бы уже удрать отсюда, да вот только цель горит перед глазами как знамя при параде, пеленой мозоля глаза. И омега в миллионный раз доказывает себе, что все ее проблемы от любви. От этой чертововой суки, которая приходит, когда ее не просят; и когда в ней нуждаются, она меняет адрес. Ким бесится и достает из сумки пачку сигарет. Никотин дарит временное удовлетворение, маскирует уходящий стресс под серый пепел, падающий Тэён прямо на носки черных туфель. Каблук устойчивый, но ходить в них не самое легкое дело. Девушка переступает с ноги на ногу, думая, что настало именно то время суток, когда она видит за каждым углом скользящие по асфальту силуэты и слышит шорохи, заставляющие на секунды подумать, что наложить в штаны посреди улицы — вполне обыденное дело.       Она кидает окурок на пол, напоследок затушив ногой, в лицо бьет прохладный ветер, и волосы путаются, Тэён скептически косится на витрину, придирчиво оглядывая себя в отражении. Сегодня все должно пройти идеально. Каждый раз она проходит мимо двери в ресторан, уже гребаными минутами измеряя свою трусливость. И эти гребаные минуты в любой отрезок времени могут перейти в часы. А ведь раньше она всегда лезла на рожон, будто бессмертная и со смертью пьет чай по средам. Но Тэён глупить (опять же) и отворить дверь не решается, стоя в неуверенности, хоть макияж идеален и укладка подправлена, к сожалению, только ветром. Весь смысл ее поездки сейчас заключался в одном маленьком шажке вперед. Если опять испугается, то не виной будут силуэты за спиной, а вполне очевидная нервозность. Тэён закуривает вновь. Теперь она еще начала жалеть, что не переспала с Бекхёном перед вылетом. Сейчас точно была бы поспокойнее даже в не родной для нее обстановке, в неудобной одежде, и не в той стране, если уж обобщить. Допустим, что скоро отговорки кончатся, — думает Ким, стуча пальцами по бедру. Сегодня у нее нет права на то, чтобы облажаться. Она должна все исправить сама, пока карма не ебнет. Если таковая вообще существует.       В ресторане душно и пахнет неприятно, наверное, здесь нет четкого распределения на залы для курящих и некурящих. Тэён резкие запахи терпеть не может и шарфом прикрывает нос и рот, глазами блуждая по углам, ступая на не особо высокой шпильке мимо занятых столиков. Время позднее, поэтому парочек здесь куча, одиночек взглядом вылавить из толкучки почти невозможно, но Тэён удается. И от этого удается ее подташнивает.       Она сидела за столиком в углу, со скучающим видом листая что-то в телефоне. Тэён вдруг стало стыдно, что она так долго мямлила перед входом, когда это оказалось не таким уж и страшным действием. Не в марианскую впадину же падать, верно? Всего лишь на встречу к ней прийти, с помощью всевышнего дойдя до пункта назначения, не переломав ноги. Она пока ее не видит, что сыграло Тэён на руку. Раздумывать о побеге поздно, она в метрах от освобождения своей очерненной благодетели, которая так и просится наружу, подкладывая в мысли Тэён одурманивающе неприличные картины из прошлого, где ошейник смотрелся на ее тонкой шейке идеально. Ким пытается сбить прошлое Бэкхёном и Джухён, но в голову лезут только фантазии об оргии. Девушка мысленно чертыхнулась, когда она обратила внимание на нее. Тэён считала секс глазами — самым опасным видом флирта. Такое не забыть. Десять секунд. Уже одиннадцать.       Но считать нет смысла, ведь время остановилось. Кажется, Тэён оглушена на оба уха, потому что ресторанский гул полностью исчез. И на ее лице появляется робкая улыбка. Ким пытается улыбнуться в ответ, да скулы сводит. Но ей не привыкать, знакома с такими вывертами, терпела их даже. Каждый стук сердца сейчас отдается кончики пальцев рук и ног. Она жестом приглашает сесть, и Тэён на ватных ногах повинуется. — Удивительно. Ты совершенно не изменилась, все также заставляешь меня тебя ждать, — она произносит вместо приветствия. И голос ее теплый-притеплый, как молоко на ночь, чтобы лучше спалось. Тэён любит молоко и любит этот голос, который неожиданно сейчас выбил из-под ее ног всю почву. Ким еще не произнесла ни слова, но уже чувствует положительную атмосферу, окружавшую большим мыльным пузырем их столик. — Долго не могла поймать такси, — ложь. Но ей не в привычку оправдываться, и это немного пугает. Что-то внутри нее сейчас бушует и вопит, что-то требуя, а Тэён не знает что ему дать. — Ты хотела поговорить, как я понимаю… — почему блять она всегда смотрит именно в глаза? Ким скрещивает руки на груди, чтобы хоть как-то защититься, и смотрит на поверхность стола, считая царапины. Это успокаивает. Отвлечение от проблем всегда успокаивает, но не решает их.       Повисло неловкое молчание. Ей и не нужно начинать, ведь пришла сюда по совершенно однобоким причинам: отвечать на поставленные вопросы и прощать. Если прощать ей не в первой такую жесткую Тэён, то отвечать на вопросы — нонсенс. Ведь на ее вопросы Тэён никогда не отвечает, а уходит посередине их маленького консилиума под предлогом «покурить», а когда возвращалась, то и настрой пропадал.       Ким словно опять стоит перед дверью в ресторан, держится за дверную ручку и не туда, и не сюда.       Тэён сама по себе людные места не любит. Сейчас же она чувствует себя полностью обнаженной перед всеми посетителями этого заведения, и даже беседа на корейском языке не особо помогает. Ким хотелось смеяться, ведь боялась, что это она забудет их язык, а в итоге Тэён сама все слова позабыла. И стоило ли это все того, что между ними было? Стоило их ненормальных, паразитированных, но отношений? — Как тебе Сан-Франциско? — она устала молчать. Как всегда говорит за двоих. И сегодня ей за это можно сказать спасибо. — Прекрасно. Красивые виды, дорогие ресторанчики, — пауза, — неплохой старбакс... — Любовь к кофе вечна, да? — мягко улыбается она. А Тэён беспокоится, потому что у нее нет веской причины быть чересчур доброй к ней. А значит, стоит ждать подвох, ведь так?       На самом деле, Тэён не нравится Сан-Франциско, но ей это знать необязательно. — Просто люблю смотреть на лицо баристы, когда он слышит мое имя. Я здесь третий день, и ни один еще не написал его правильно, — шутить легко, но к теме ее приезда тоже надо подвезти. Ведь она здесь не просто так пьет кофе. — Стоит надеть бэйджик? — Слишком затратно и глупо.       Она сконфузилась и убрала телефон на край стола, поближе к окну. Тэён же расправила плечи, почувствовав прилив бодрости, хоть за стеклом давно не полдень. Но это ее смущение придало уверенности. Теперь они обе знают, у кого в руках контроль и кто под ним. И ничего нового, все наоборот вернулось на свои места. — Я была на днях в Корее, — ее улыбка несмелая, взгляд все еще опущен куда-то на колени, — сначала я просто хотела тебя выследить и столкнуться, словно нечаянно со словами "Ох, какая встреча!". Да вот только посчитала, что произойдет это слишком драматично, в особенности, когда я узнала твой привычный маршрут: школа — мотель — дом, — она подняла свои глаза на Тэён, увидев в ней тот испуг, ради которого она пыталась достучаться годами. Хоть какая-то иная эмоция на ее лице.       Но тем не менее она продолжила. — Но я просто не могла найти наилучший вариант, куда вклиниться поудачней — утром или может во время твоих похождений в мотель как... — Как шлюха, — прервала Тэён, она просто не могла позволить ей так себя назвать. Тэён еще правду слушать не научилась. Она наклонила голову в бок: — Вообще-то я хотела сказать другое, но раз ты так думаешь... — ее взгляд блуждает по телу Тэён в поисках невиданных раннее метаморфозов. — Он тебе платит? — Тогда как бесплатная шлюха, — легко парировала Ким, опершись на локоть. Разговор зашел не в то русло, и Тэён теряла контроль не только над ситуацией. Неужели она впервые победит. Тиффани. Даже произносить в уме больно.       Тиффани прикусила нижнюю губу и посмотрела в окно, но в отражении темного пейзажа видела только себя; и тихо произнесла: — Ты выше этого. — Может, — пожала плечами Тэён, — может... — У тебя сейчас есть кто-нибудь? — спросила Тифф, и девушке напротив уже даже не верилось, что их посиделки начались с разговоров про старбакс. Но стоит напомнить, что среди их двоих Тиффани всегда говорила больше. И часто говорила то, что Тэён слушать не желала. — У меня всегда кто-нибудь есть. — Он. Да? — И он тоже. — Не устала? — по лицу Тифф видно, что устала именно она. — Скорее он уже устал. Он стремится поскорее получить удовольствие, отчего у него пропадает вся былая техника. Ну, знаешь... Тиффани улыбнулась краешком губ. Она не знала. — Знаю. У самой такой же, — или же знала. У самой такой же. У самой такой же — Тэён хочется плакать, но она почему-то улыбается и со смехом спрашивает: — Кто он? — Айдол. Не самый популярный, но я верю, что у него все еще впереди. — Конечно впереди. С такой то девушкой, — сзади Тэён слышатся различные скрипы, и их слушать занятнее, чем рассказ о непопулярном мальчике с мечтой такой же большой как его эго. То, что эго было именно большим для Ким было неоспоримым фактом. Или же большим у этого парня было не только эго. Тиффани же бисексуалка? — А как у тебя со своей мечтой? Все еще поёшь? — Да, лелею надежды о дебюте. Скоро пройду прослушивание в Лос Анджелесе. — Наше? Корейское? — Именно, — кивнула Хван, и официант принес на блестящем подносе белые чашки. Тэён догадывалась, что в них было.       Тиффани полностью обхватила ладонями фарфоровые бока чашки. Тэён же даже не коснулась. — И был тогда смысл уезжать? — из-за нарастающей злости у Тэён кофе в глотку не лезло. — Здесь все прогорело и решила вернуться?       В словах Тэён нечто очень сильно задело Тиффани. Ее улыбка с лица сошла, может, она и ненастоящая была. Тэён все-таки в Штатах. — Все не так. Ты опять ни черта не понимаешь и никогда не понимала. Ты не имеешь и малейшего понятия о том, что мне когда-либо было нужно, — она чуть склонила корпус к Тэён. — Ты правда совершенно не изменилась. Только зря надеялась. — Тебе нравилось, — ухмылка на ее лице всегда была способна выбить Тиффани из колеи, но не сейчас. Уже прошел тот эффект под названием Ким Тэён; либо Хван просто повзрослела. — Тэён, ты не можешь быть для всех и всегда. Стань лучше. Я все еще не могу прояснить причину, почему ты здесь. Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы повестись на всякий бред про старбакс и какая красивая ваша Америка. — Тиффани раскраснелась, все слова летели из нее очередями как из мощного военного пулемета. И Тэён осознавала, что скоро Хван потребуется перезарядка. — И вечность ты будешь у него на цепи? Может, поженитесь? — она театрально развела руками в стороны, — ах, извини, ты же семью не хочешь. Или ради него готова на все? Ради меня ты бы так не напрягалась.       Тиффани всегда казалась Тэён спокойной, как волны Тихого океана. Видно время правда меняет людей. Это уже не ее покорная Тиффани, а какая-то злопамятная незнакомка; перед ней не было и малейшего желания извиняться, признать все свои грехи. — Я устала, — не было сил продолжать. — Нет, — Тиффани встает из-за стола и достает из кармана пару купюр, — в итоге это я устала от тебя. Купюры падают на поверхность стола.       Она уходит, но стук ее каблуков не слышен. Тэён не оборачивается, ей приятней наблюдать за прозрачной дымкой, исходящей от чашки. Дымка поднимается вверх и исчезает.       Ким облокачивается спиной о диванчик, напряжения в теле больше нет, только неприятный осадок. В любом случае, кармы она больше не боится и пить все еще не хочется.       Ее здесь больше не будет и смысла здесь оставаться больше нет. Завтра утром самолет. А сегодняшней ночью Тэён ожидает поминальный штурм - штурм про нее и Тиффани. И все же с ней прощаться во второй раз больнее, чем в первый. Странная они пара, точно на небесах не созданная. Тэён и подумать не могла, что предлог уломать ту симпатичную старшеклассницу на секс мог зайти так далеко за границы. За границы самой Кореи, черт подери.       На черте границы осталась только память по уходящим в седое прошлое временам. А боли от памяти невозможно избежать, и, должно быть, именно поэтому в бумажнике у Хван всегда будет храниться их общее фото, где она и она с глазами полными надежды на хорошее будущее. Лучше ежедневный просмотр ее фотографии, чем обжигаться каждый раз неосознанно об упоминания о ней. Так легче, так проще.       Тиффани проходит мимо неоновых вывесок, Тэён же, как обычно, идет в другую сторону. Они всегда шли разными окольными путями, и признаться в этом друг другу хватило духу только сейчас. Но им обеим знать об этом необязательно. Sucker love is heaven sent. Детская любовь ниспослана свыше. You pucker up, our passion's spent. Ты морщишься: наша страсть прошла. My hearts a tart, your body's rent. Моё сердце – продаётся, твоё тело – сдаётся. My body's broken, yours is spent. Моё тело разрушено, твоё – истощено.

—Placebo - Every me every you