Let's go far away

Готов пойти на это? Чёрт. Да я никогда так не ошибался! Нет, я не собирался брать свои слова назад и предавать самого дорогого для меня человека, но пытки, которые придумывали эти скоты, с каждым днём становились всё извращённее. Стоило прибавить к этому мои старые раны, которые мало того, что не заживали, но и становились всё хуже, и можно было с гордостью выдвигать меня на пост «неудачник года». Больше всего бесило то, что я даже не мог ответить на все эти пытки. Стоило мне хоть слово сказать наперекор — и мне мягко напоминали, что будет с Себастьяном. Ну, или давали под дых. По настроению. Второе, признаться, чаще. С самим же Себастьяном я виделся каждый вечер в кладовой. Про то, что нас раскрыли, он не знал. Все раны я списывал на месть за Сэма. Который, к слову, доставал меня больше всех остальных вместе взятых. Единственное, что изменилось, это его желание идти к капитану. Больше он этого делать не собирался. Пытать меня было куда интереснее, и он, не скрывая, говорил это каждый раз, нанося очередной удар. Хоть мужик и был пропит до невообразимого, удары у него были невероятные. Он будто знал, куда засадить своей костяшкой так, чтобы причинить максимум боли. — Неужели ты не можешь ответить? Никогда не поверю, что ты не умеешь драться, — сказал однажды Себа, хлопая ресницами и перевязывая очередные раны. Я лишь рассмеялся, похрипывая, и потрепал его по голове. — Трусы никогда не ходят поодиночке. Выражение его лица на секунду приобрело задумчивый вид, и я уж чуял очередную бредовую идею, которая могла придти ему в голову. — Тогда я буду всегда с тобой! Вдвоём отобъёмся. — Нет, — пожалуй, это было сказано слишком резко. Я закатил глаза, ожидая расспросов, но, к удивлению, Себастьян только вздохнул. — Если с ними не разберёшься ты, то это сделаю я, — голос не терпел возражений. — Если ты попробуешь это сделать, то следующие две недели до меня не дотронешься. Себастьян взглянул на меня, как на идиота, и мы дружно рассмеялись. Вернее он рассмеялся, а я захрипел вместе с ним. Да уж, угроза была более страшна для меня, нежели для брюнета. И мы оба это прекрасно понимали. — Вдобавок, ты в последнее время постоянно чем-то занят, — добавил я будто бы шуткой, на деле же выдавая свои неплохо скрываемые переживания. Которые, конечно же, не прошли незамеченными. Себастьян сильно нахмурился, будто задумавшись и взвешивая возможные ответы. Я напрягся. Не в духе этого парня было скрывать что-то, особенно от меня. — Меня сильно завалили работой, — неуверенно ответил он, вызывая лишь больше вопросов. Но, не успел озвучить я и одного из них, как на его лице появилась широкая и, на удивление, невероятно искренняя улыбка. — Через неделю мы пришвартуемся в бухте, — как бы ни на что не намекая, протянул он. Я остолбенел, переваривая информацию. Неужели уже прошло так много времени? За всеми этими «играми» я и не заметил, как возможность смыться стала так невероятно близка. Не удержавшись, я резко притянул к себе ойкнувшего Себастьяна и обнял, не скрывая облегчённого вздоха. Поначалу я думал, что Себа будет отнекиваться от своего обещания смотаться с корабля при первой же возможности, но он наоборот всерьёз занялся им и даже провёл небольшое расследование, узнавая, когда и где будет следующая остановка. Не знаю, как ему это удалось, но нужную информацию он выведал, даже не вызвав подозрений у команды. Или они такие идиоты, или мой парень лучший ниндзя на свете. Мне лично нравились оба варианта. Хотя первый, конечно, был в разы реалистичнее. Из кладовки я вышел довольный жизнью и полный сил. Сколько бы эти сволочи не пытались меня сломать, моё личное солнце всегда помогало подняться с колен и гордо задрать подбородок, доводя этим пиратов до ручки. Добравшись до каюты, я блаженно растянулся на отмытой (спасибо Себастьяну) кровати и мгновенно заснул. Правда, не на долго. Буквально спустя пару часов меня разбудили чужие крики. Орали что-то неразборчивое, но явно матное и явно мне. И вам доброго утра, любимые ахуевшие пираты. Смутно поняв, что они обсуждали что-то, стоявшее у моей кровати, я опустил взгляд на пол и едва сдержался от смачной ругани, прикрывая рот рукой. Нет, ну они точно двинулись. Перед взором возвышались чёрные ботфорты на невыносимо высоком каблуке. Взглянув на парочку мускулистых и довольных собой пиратов, я скривился. Всё, что было ранее, я мог стерпеть, потому что это касалось физического состояния. Но тут они посягнули на гордость, и это стерпеть было в разы сложнее. — Вы бы ещё юбку притащили, уроды. Я вам не баба. — В кроватях с мужиками только бабы лежат, — довольно откликнулся высокий, худющий пират. — Завидно, что я хоть с кем-то лежу, в то время как вы в монахи записались? Упс. Ладно, это я сказал зря. Челюсть обещала мучить меня ближайшие три дня как минимум. Я аккуратно провёл языком по зубам, проверяя, все ли на месте. К моему величайшему удивлению за две с небольшим недели, прошедшие с момента драки, ни один из них не пострадал. — Ещё вякать будешь, падла? — Нет. Разговаривать с обезьянами себе дороже. Чёрт. Ладно, осознал, хамство под запретом. Ну не мог я просто взять и смириться с тем, что меня держали за девушку. Да, я гей. Но нет, я не сменил пол. Чёрт подери, да я и сам не питал «теплых чувств» при виде нелепо-смазливых полупарней-полудевушек, иногда встречающихся в тавернах, и совершенно точно не планировал присоединяться к их обществу. — Туфельки наденешь? — У меня вопрос тут назрел, но чьи же они? Девушек на корабле вроде не водится. Неужели кто-то из вас развлекается ношением подобного? Я закашлялся, согнувшись от очередного удара. Жаль, не успел разглядеть, чьего именно. Видимо мой острый язык попал в точку, обидно задев обладателя обуви. И кто из нас, спрашивается, отвратителен? Я хотя бы стараюсь быть честным. — Так как? Наденешь или нам пойти к твоему дружку? — Да, надену, — мой голос был неузнаваем. Он вообще успел сильно измениться и всё больше напоминал кряхтение, чем нормальную речь. Наверное, потому, что я слишком часто получал по лёгким. Закрыв глаза, я медленно выдохнул, принял сидячее положение и взялся за черные ботинки, оказавшиеся удивительно приятными на ощупь. На секунду мне даже показалось, что все не так плохо, но… Дьявол. Как. На. Этом. Можно. Ходить?! Пираты заржали, когда я, встав, запнулся о свою же ногу и полетел вниз. К их разочарованию мне удалось схватиться за стол и спастись от падения. Я самодовольно усмехнулся, встав во весь рост и взглянув на них сверху-вниз. Должного впечатления, увы, произвести не удалось, потому что они опять начали заливаться громким смехом. Ну и хрен с ними. По палубе я ходил… Ползая. Девушки в моих глазах стремительно взлетели с уровня «неспособные бабы» до уровня «богини», потому что в подобной обуви простой смертный ходить точно не смог бы. К сожалению, долго бегать от участи мне не дали, насильно подняв на ноги. Скрипя зубами и проклиная всех, кто попадался на глаза, я таскал коробки из трюма на палубу. К концу дня это даже перестало казаться таким уж издевательством. Ноги болели, но привыкнуть было можно. Да и ходить я стал увереннее. Смех в спину раздражал, но не слишком сильно. В общем, я мог сказать, что это издевательство было одним из самых приятных, что мне доводилось испытывать. К Себастьяну я пришёл почти довольный жизнью и в нормальной обуви. После каблуков она казалось странной, непривычной и ужасающе удобной. Он взглянул на мою довольную улыбку и невольно расплылся в похожей. — Неужели всё наладилось? — Конечно! 6 дней и мы уйдём отсюда. Мучениям скоро придёт конец, — я подхватил любимого и прокрутил, слушая его недовольные восклицания по этому поводу. Мне было плевать. Свобода была совсем рядом. О себе напомнили старые раны, и я закашлялся, отпустив парня. Он с укором взглянул на меня, скрестив руки на груди. Можно было решить, что он не доволен и даже немного зол, но легкий румянец на щеках и азартный блеск в глазах утверждали об обратном, так что, стоило кашлю поутихнуть, как я расслабился и поднял руки в защитном жесте. — Прежде, чем ты начнёшь меня отчитывать, знай, со мной всё в порядке. — У меня нет желания тащить тебя на спине в случае чего. — Смеёшься? Я не девушка, — я осёкся, вспоминая историю с ботфортами. Шутить о слабости девушек как-то перехотелось. — Не волнуйся. Не подведу. — Почти верю. От обиженного восклицания меня удержал страстный поцелуй. Я хотел было возмутиться, но, отметив приятность происходящего, притянул любимого поближе и запустил руку ему в волосы, нежно поглаживая. Себастьян на секунду разорвал поцелуй, делая глубокий вдох, и мне в сотый раз подумалось, что лучших зелёных глаз на свете просто не может существовать. Я запустил руки ему под кофту, нежно поглаживая спину. Он же спустился ниже, осыпая шею поцелуями и редкими укусами. С моих губ едва сорвался приглушенный довольный стон, когда прямо над ухом зло прогремели: — Что за херня?! Когда в кладовке успел появиться третий я не понял. Кто этот третий тоже дошло не сразу. Наверное, если бы Себастьян смачно не выругался под нос, я бы так и не сообразил, да только столь выразительный взгляд и дрожащий голос могли говорить только об одном человеке — о капитане. — Какой дьявольской Ран* тут творится я спрашиваю?! Знакомое ругательство окончательно убило надежду на то, что я ошибся с предположением. Последовав примеру Себастьяна, я цыкнул, медленно поворачивая голову. Разъяренный рыжий мужчина, куда больше напоминавший медведя, осматривал нас чуть ли не бешеным взглядом, и, казалось, готов был метать молнии. — Я всё объяс… — Не волнует. За борт. Обоих. Сейчас же! Неизвестно откуда вынырнула группка пиратов, явно дожидавшаяся этого момента. На их лицах сияли гаденькие улыбочки. В отместку за это один из них получил хороший удар под дых от меня. Второй — не менее прекрасный удар по колену от Себы. Я пробовал бить в одного противника, но вскоре понял, что это бесполезно, и просто начал лупить всех вокруг, сопровождая удары не слишком чёткими ругательствами и короткими фразами в сторону брюнета. Он справлялся получше меня. Сказывалось отсутствие ран и лучшая физическая форма. Но сбежать от неминуемого нам всё равно не удалось. Один удар по шее — и сознание медленно начало уплывать. Перед темнотой я успел услышать короткий вскрик Себастьяна. Очнулся я уже со связанными руками. Сзади меня кто-то поддерживал в стоячем состоянии. Любимый находился рядом и уже был в сознании. Наши взгляды пересеклись и он слабо, будто бы виновато улыбнулся. Капитана видно не было. Видимо, он не счёл нужным явиться на казнь двух «падших пиратов». Нам же лучше. Неловко дернув плечами, я покосился за спину, прожигая в державшем меня пирате дыру. Тот воспринял этот жест как «я готов» и подтолкнул в сторону узкой дощечки. Другой пират проделал то же самое с Себой, из-за чего мы с ним случайно столкнулись плечами. Некогда лучезарный парень закусил губу и опустил взгляд. — Прости, это моя вина, — шепнул брюнет, и по моему телу пробежали мурашки. Я непонятливо взглянул на него, надеясь, что мне просто послышалось, но он продолжил. — Видимо, я слажал с каким-то из их приказов… Или они просто наигрались и решили, что время пришло. Дьявол, я думал, что это идиотское ношение платьев и подача им «коктейльчиков» спасёт нас от доноса капитану, — я едва сдерживал тряску, крепко сжимая кулаки. Эти… эти уроды! Я издал гневный рык и, наступив на ногу своему охраннику, резко ударил того локтём в бок. Хватка ослабла. Он болезненно взвыл, делая шаг назад. Пират, удерживающий Себу, возмущенно крикнул и двинулся вперёд, но я оказался проворнее. Обогнув его, я подошёл вплотную к Себастьяну, поворачиваясь лицом к толпе. Парень смотрел на меня с искренним непониманием, как и окружающие пираты. Они видели, что я больше не собирался их атаковать, а потому лишь стояли на своих местах, готовые к драке, но слишком заинтересованные, чтобы сделать это первыми. Закрыв глаза, я глубоко втянул носом воздух. — Йо-хо, Себастьян, — громко начал я, привлекая всеобщее внимание. Парень удивлённо приподнял бровь и слабо толкнул меня плечом. — Давай уйдём за край, — я продолжил чуть громче. На лице брюнета мелькнуло понимание, и он уверенно ухмыльнулся. Его поза перестала быть такой неуверенной, во взгляде появился тот самый шальной огонёк, который когда-то привлёк меня, словно маленького мотылька, и крепко привязал к себе. Себа знал слова этой песни. Песни, которую я пел ему каждый раз, когда речь заходила о ныне сорвавшемся побеге. Шесть дней и мы были бы свободны и счастливы. Впрочем, были бы в действительности? Теперь узнать это уже не представлялось возможным. Но у нас все ещё был шанс уйти так, как мы хотели. И лично мне чертовски не хватало музыки. — Где капитанский стихнет дикий лай, — продолжил Себастьян, позволяя себе ухмылку. Пираты, уже отошедшие от первоначального шока, решили, что не желают слушать наше прощальное выступление, и нас подтолкнули на узкую дорожку. Мы с парнем переглянулись и глупо улыбнулись, делая полшага назад. Уйдём за край, да? Я никогда не думал, что это приобретёт настолько буквальное значение. Может, наш побег и не был сорван? В конце концов, мы уходили вместе. — Йо-хо, Себастьян, — продолжил я. — Хочу тебя любить. Мы сделали ещё один небольшой шаг. До края все ещё оставалось неплохое расстояние, но я уже чувствовал его близость. Паренек слегка дотронулся до меня плечом и кивнул, одаривая меня последней, широкой и задорной улыбкой. Это придало мне странной уверенности. Я кивнул ему, и мы синхронно повернулись спинами к пиратам. Вновь взглянули друг на друга, подмигнули и, разбежавшись, решительно прыгнули: — Мы заслужили больше, чем здесь быть!