Так ли это сложно, простить?

На ватных ногах спускаюсь вниз по лестнице, на второй этаж, где находится кабинет отца. Подхожу к двери, из-за которой выходит довольный Владимир, улыбаясь мне своей омерзительной лицемерной и высокомерной улыбкой. Да, эта мразь все-таки отомстила, и, похоже, действия шофера возымели нужный для него эффект. Впрочем, сейчас я на себе прочувствую реакцию отца. Приготовившись к самому худшему и собравшись с силами, я отворил дверь и тише воды, ниже травы просочился вовнутрь. Надо сказать, обстановка кабинета отца вообще не способствует расслаблению: посреди комнаты возвышается на постаменте огромных размеров дубовый стол, а отец, со своей величественной осанкой и в официальном костюме, смотрится за ним, как человек, в чьих руках сейчас находится судьба всей планеты. Заходишь к нему в кабинет, садишься на маленький стульчик рядом с его столом и кажешься смиренным и ничтожным существом, которое все трясется от страха в ожидании его решения. А он уже выносит вердикт, в рай ты попадаешь, или сгоришь в аду. Над столом висит люстра с электрическими свечами, подобная средневековым в шотландских или французских замках, справа от стола расположены стеллажи с коллекционными книгами, сделанные под старину, а слева от стола находится камин, а перед ним лежит шкура медведя. На стенах развешены картины, изображающие натюрморты и дичь, сцены охоты и пейзажи и чередующиеся с чучелами животных, на которых отец ходил охотиться несколько лет назад. Подводя итог, можно сказать, что комната эта производит устрашающее и удручающее впечатление, особенно, когда знаешь, что тебя ждет крайне неприятный разговор. Я прохожу в центр комнаты и встаю перед столом. Из-за постамента кажется, что я нахожусь на одном уровне глаз с отцом, но он сидит, а я-то стою. Наконец, папа нарушает молчание. Оказывается, все это время он меня даже не видел, а сидел, уткнувшись в свои бумаги. Как ни странно, его лицо не выражает презрения, ненависти или агрессии, оно нейтрально. - Сын, я хотел тебя спросить...ты достаточно знаешь английский, чтобы перед университетом не проходить дополнительную программу подготовки? Я замешкался. Неужели отец позвал меня только за этим? - Я не знаю, пап. Хотелось бы верить, что да. Но ведь там готовят не только к сдаче экзамена по английскому, но и к сдаче экзамена по базовому знанию экономической теории. - Значит, тебе придется учиться семь лет вместо задуманных шести. Год подготовки я все-таки забронирую для тебя. - Хорошо. Спасибо, папа. Я могу идти? – я начал медленное отступление. Неужели все обошлось? - Нет, постой. Есть еще кое-что, о чем я бы хотел поговорить с тобой. Но это разговор не для кабинета, так что пойдем в большую комнату, сядем на диван и спокойно все обсудим. Сердце опять ушло в пятки. Нет, не обошлось. Но отец так спокоен... Меня это удивляет. Мы не спеша вышли из кабинета, причем отец закрыл дверь на ключ, и уселись на мягкий белый диван в соседней комнате. К счастью, подруги матери еще не пришли, и комната была полностью в нашем распоряжении. Хотя признаюсь, что мест, где можно посидеть и поговорить, в нашем доме хоть отбавляй. Но эта комната все же самая приятная и представляет собой полную противоположность той, в которой мы находились еще пять минут назад. - Что ты хотел со мной обсудить, пап? – я спросил потерянным голосом. - То, о чем мне рассказал Владимир. Почему я узнаю о таких вещах от шофера, а не от моего родного и единственного сына? - Пап, извини. Я должен был тебе рассказать, - я начал говорить боязливо, то и дело, останавливаясь, чтобы глубоко вдохнуть и попытаться успокоиться, взять себя в руки, - да, должен был. Но не успел. Потому что все свершилось вчера вечером. - Что именно случилось вчера вечером? – отец не выглядел разъяренным. - Я... - тут силы покинули меня, и я минуту молчал, прежде чем выдавить из себя следующее. - Я предложил человеку, которого я полюбил, встречаться... - Даже так. И что дальше? - отец скептично повел одной бровью. - Он согласился. Оказывается, он был влюблен в меня еще с 7 класса... - М-да. Ну и о том, что произошло дальше, мне уже рассказали, - отец скрестил руки на груди и откинулся на спинку дивана. - П-п-похоже на то, - я стал заикаться. - Итак. Ты думаешь, что готов к серьезным отношениям? Ты, ведущий неправильный образ жизни и превозносящий и практикующий отношения на одну ночь? У меня перехватило дыхание, а глаза полезли на лоб. Отца не смутило то, что я хочу встречаться с парнем. С ПАРНЕМ! - Я...изменился. Многое переосмыслил после того случая. Я с огромным нежеланием прихожу на эти мероприятия, делаю это, потому что по-другому нельзя, я вляпался – я и отвечаю, я больше не общаюсь с людьми из этой сферы, с одноклассниками и знакомыми, которым от меня нужны только приглашения на вечеринки, которые общаются со мной только из-за того, что у меня рожа известная... - Допустим, что ты изменился. Хотя мне мало в это верится. Впрочем, я действительно стал замечать за тобой все меньше энтузиазма при вылазках на эти твои презентации. Поверю на слово. Но почему именно этот человек? Если не брать во внимание тот факт, что он, по его словам, в тебя влюблен столько лет, - отец стал необычайно серьезен. -Я пересел к нему за парту в школе, когда чаша моего терпения переполнилась. Поначалу мы не общались, да и выглядел он несколько по-другому, потом стали разговаривать, я понял, что он интересный, умный, знает, чего хочет, ненавидит шоу-биз. Он еще тот шутник, любит повеселиться, но в пределах разумного - он против наркотиков. Живет достаточно бедно и вынужден работать, чтобы содержать больную мать и сестренку. Но сейчас, вроде как, его мать снова работает, и на нем лежит меньше ответственности за содержание семьи. Он хочет достичь многого с помощью своего ума, своих знаний, поэтому учится лучше всех в классе. Начав общаться с ним ближе, я понял, что нашел близкого по воззрениям человека, а когда он стал заботиться о своем внешнем виде, изменился, я понял, что люблю его. Отец слушал внимательно, не перебивая. После окончания моего рассказа он еще пару минут помолчал, а потом произнес: - Ну что же, это твой выбор. Парень, так парень. Я не буду тебя осуждать. Наоборот, буду признателен, если ты приведешь его к нам познакомиться в ближайшее время. Как насчет субботы? Устроим семейный ужин. Я просто не мог поверить своим ушам. Мой отец, этот могущественный и сильный человек, не только не против того, что его сын встречается с парнем, но и одобряет это, приглашая парня своего сына на ужин? Поскольку отец главный в семье, и все неукоснительно ему подчиняются, я также могу быть уверен в том, что и мать будет вынуждена принять мои отношения с парнем как свершившийся факт. - Да, конечно! Думаю, Игорь будет не против. Надеюсь, он вам с мамой понравится, - я был очень воодушевлен и готов был горы воротить. - Даже если и не понравится, что это изменит? Ты ведь уже в него влюблен, поздно что-то предпринимать. К тому же мой отец, твой дедушка, также никогда не осуждал мои отношения, хотя это были нормальные отношения, с девушками. Но сейчас другое время. Да и что поделать, если ты родился таким. Все равно ты мой сын и наследник, ты нужен мне любым. - Спасибо, папа!- я готов был разрыдаться от счастья прямо в гостиной, но сдержался. Какой же у меня замечательный отец. - А теперь иди в свою комнату и наверстывай пропущенный школьный день. Без возражений. - Конечно! – я сорвался с места и, окрыленный, побежал в свою комнату. Ну, неужели все действительно складывается настолько замечательно? Я взял в руки мобильник и набрал Игоря. После нескольких гудков, которые показались мне вечностью, парень ответил. Я почти прокричал в трубку: - Игорь, приходи в субботу к шести часам на семейный ужин! Мой отец хотел бы с тобой познакомиться, и, представляешь, он не против наших отношений!