Disasterology

В четверг вечером Фил возвращается из школы, у него приподнятое настроение из-за того, что он провёл весь день со своими друзьями (а Вик и Хайми снова разговаривают друг с другом), и у подножья лестницы он обнаруживает чемодан. Он резко останавливается; это может значить только одно. Папочка дома. Он размышляет, сможет ли подняться наверх, чтобы отец его не заметил, но уже слишком поздно, потому что он слишком громко хлопнул дверью, когда вошёл, и теперь перед ним стоит Мэгги. — Твой отец хочет поговорить с тобой, — говорит она, и что-то в её голосе заставляет Фила нервничать. Он никогда не ладил с отцом, но они предпочитают игнорировать друг друга вместо того, чтобы разговаривать, потому что это обычно влечёт за собой споры, которые расстраивают Джеймса и их мать. Так же, как Фил и его отец не любили друг друга, так же каждый из них любил других членов семьи и сделал бы что угодно ради их счастья. Фил кивает, кидает сумку на пол и так тихо, как только может, проходит в гостиную. Там стоит его отец, всё ещё в деловом костюме, и почти задумчиво смотрит на камин. Но Фил хорошо его знает. Он знает, что отец так стоит, чтобы добавить драматичности, чтобы Фил, затаив дыхание, ждал, пока тот обернётся; он нагнетает напряжение и страх. Именно это он и делает, заставляя Фила ещё минуту прождать в тишине, а потом оборачивается, держа руки за спиной. — Филип, — говорит он, и Фил пытается не морщиться. Его отец — единственный, кто не принял уменьшительное «Фил» («Мы не просто так назвали его Филип!» — кричит он на всех в доме. — «Не искажайте его имя.»)  — Давно я тебя не видел. Ну да, потому что ты не утруждаешь себя появлением здесь, язвительно думает Фил, но не говорит этого вслух. Он не хочет злить своего отца — он просто хочет убраться отсюда, если честно — и он предпочитает, чтобы его не было поблизости. — Как дела в школе? — спокойным, почти обыденным тоном спрашивает Лестер-старший, но Фил видит в его глазах вызов. — Нормально, — отвечает Фил, но это звучит слишком оборонительно. — Правда? — отец поднимает брови. — Я слышал другое. — От кого? — Кажется, некоторые учителя считают, что ты… не посещаешь уроки. — И при этом у меня отличные оценки по всем предметам, — возражает Фил. — Почему я должен ходить, если с оценками у меня порядок? — Потому что в этом смысл школы. Ты должен упорно работать и заводить друзей. Конечно, вряд ли что-то из этого тебе знакомо. Фил сдерживает гневный стон и сжимает кулаки. — Мне не нужно упорно работать, — говорит он сквозь стиснутые зубы. — И вообще, у меня есть друзья. — Брови отца снова взлетают вверх. — Я бы хотел с ними познакомиться. Пьяные эмо-ребята, не так ли? — Что, если и так? Тебе какое дело? — Я твой отец. — Так почему же тебе не начать вести себя по-отечески? — выплёвывает Фил. Наступает тишина, Лестер-старший глядит на сына, оглядывает его сверху донизу, а на лице у него выражение отвращения, смешанного с изумлением. — Иди в свою комнату, — тихо говорит он. — Я не знаю, что мы сделали с тобой не так. — Для начала, не любили меня, — бормочет Фил, разворачиваясь, чтобы уйти. — Как я могу любить такого, как ты? — кричит отец. — Всё, что ты нам дал — разочарование, стыд и провалы. — О, так ты бы предпочёл, чтобы я был таким, как ты? — кричит в ответ Фил, снова развернувшись к отцу. — Ты бы предпочёл, чтобы я не получал хорошие оценки? Ты бы предпочёл, чтобы я силой пробился на самый верх юридической фирмы? Ты бы предпочёл, чтобы я не оказывал никому ни капли уважения и ни на йоту не заботился о своей семье? Знаешь, что, я счастливее такой, какой есть. В любой день я предпочту себя тебе, и так сделал бы каждый. — Я бы предпочёл, чтобы ты был приличным человеком! — ревёт отец Фила. — Ты ничего не знаешь о том, как быть приличным человеком! — кричит Фил. — Пошёл ты на хер. Ты не отец, не муж, не мужчина. Прежде, чем его отец успевает возразить, Фил выбегает из комнаты, проходит мимо испуганной Мэгги, успокаивающей ещё более испуганного Джеймса. Он настолько зол, что даже не останавливается, чтобы самому успокоить брата, он просто выходит прочь и идёт по улице, затем по другой, и дальше, и дальше, пока не начинает темнеть, и он каким-то образом оказывается на мосту. Он становится на парапет, стоит там с распростёртыми руками, словно собирается прыгать, и кричит в ночь. ----- Той ночью Фил не возвращается домой. Он бродит по улицам до раннего утра, раздумывая, не пойти ли к Вику, когда понимает, что если и дальше будет так слоняться, то, наверное, подхватит воспаление лёгких. Он не хочет будить Вика в такую дурацкую рань и не хочет давать ни Вику, ни Хайми неправильное представление, так что держится на расстоянии. Он почти что хочет, чтобы кто-нибудь нашёл его, хочет нарваться на драку, но этот городок — настоящая жопа мира, полная послушных подростков и стариков, поэтому на улице ни души. В конце концов, он возвращается на свою улицу, не собираясь идти домой, но и не желая больше оставаться на улице — на нём надета лишь тонкая кофта, которая едва его согревает. Фил садится на бордюр, вытягивает ноги на проезжую часть и запрокидывает голову, глядя с прищуром на ярко-оранжевое небо. Он больше не хочет здесь находиться. Он всё ещё зол — его отец действительно напомнил ему о самом худшем. До его появления он почти стал счастлив. И даже его мамы нет рядом, чтобы защитить его. — Что ты здесь делаешь в три утра? — раздаётся голос. Фил поднимает голову и видит стоящего перед ним Дэна. — Жизнь такая, — говорит Фил. — Всё достало. — Хочешь поговорить об этом? — спрашивает Дэн, присаживаясь рядом. — Не особо. Это просто мой папа, ничего особенного. Слово «папа» кажется странным, словно ему не место на языке Фила. — Ладно, — говорит Дэн. Ещё с минуту они сидят в тишине, пока Фил не ёжится невольно, когда его пронизывает ветер. — Тебе лучше зайти, — мягко говорит Дэн. — Ты простудишься, если останешься на улице. — Да я, наверное, уже, — безразлично отвечает Фил. — Пойдём, — говорит Дэн, и Фил просто не в силах сопротивляться. Он встаёт и следует за Дэном вдоль по улице, а затем внутрь тёплого дома. Подойдя на цыпочках к лестнице, Дэн оборачивается и прижимает к губам палец, жестом веля Филу повторять за ним. Фил тихо закрывает входную дверь и идёт след в след за Дэном, который поднимается по лестнице зигзагом и пропускает некоторые ступеньки — наверное, чтобы они не скрипели. Дэн открывает дверь в конце небольшого коридора наверху, приглашает Фила внутрь и тихо закрывает за ними дверь. — Итак, — немного стеснительно произносит он, пока Фил осматривается. Кажется, что он пришёл к совсем другому Дэну, к Дэну, которого никто, кроме него самого, не знает. Повсюду детские воспоминания, сувениры, фотографии, рисунки, коллекционные фигурки и столько всего остального, что кажется, что они открывают того Дэна, о котором никто не знает, тёплого, улыбчивого, дружелюбного Дэна, которого уже давно нет. — Знаешь, ты сбиваешь меня с толку, — вдруг произносит Фил, поворачиваясь к Дэну. Тот опускает глаза. — Знаю, — говорит он, и его голос звучит как никогда смущённо. — Я сам себя с толку сбиваю. — Зачем ты это делаешь? — спрашивает Фил. — Зачем ты обнадёживаешь меня, а потом разбиваешь? Зачем ты даришь мне надежду, а на следующий день ведёшь себя так, словно не знаешь меня? Чёрт возьми, я бы мог с этим жить, если бы ты или ненавидел меня, или любил, но ты, кажется, сам определиться не можешь, и от этого у меня голова кругом. Он не знает, почему эти слова вдруг срываются с его губ, слетают с языка, но вот они, и он не может их остановить. Он, в общем-то, и не хочет их останавливать, он хочет знать, что за херня происходит с Дэном. — Не знаю, — говорит Дэн, и по голосу кажется, что он разбит и в отчаянии. Фил не совсем уверен, что с этим делать. Он ожидал объяснений, вызова, или что Дэн просто будет с ним играть — это похоже на то, что сделал бы Дэн, он определённо не ожидал такого. — Так зачем так делать? — спрашивает Фил. — Почему ты не можешь решить? — Это не так легко, — говорит Дэн. — Может быть, если ты позволишь, — говорит Фил. Дэн не смотрит на него, он оперся на подоконник и глядит в пол. — Я не могу, Фил, — шепчет он. — Так много всего поставлено на кон. Я не могу потерять то, что создал. Я не могу рисковать своей репутацией. Я не могу… Я даже не знаю, что я такое, что ты такое, что мы такое. Я не знаю, что происходит. От тебя у меня тоже голова кругом. — Почему? — спрашивает Фил. — Разве это я играю в игры, отбрасывая тебя в сторону, когда мне становится скучно, а затем тяну тебя обратно, когда хочу повеселиться? Разве это я веду себя с тобой в школе как обмудок и целую тебя под звёздами, вдали от посторонних взглядов? — Нет, — говорит Дэн. — Эмоционально я никогда… Не знаю. Меня ещё никогда не влекло так к кому-либо, неважно, хочу ли я врезать тебе по лицу или поцеловать. Я никогда ещё не испытывал к кому-либо таких сильных чувств, будь то ненависть или… или… не ненависть. Ни один человек ещё не был мне так важен, как ты. Чёрт, Фил, что ты со мной делаешь? Я ведь даже не гей. — Ты поцеловал меня. — замечает Фил. — Трижды. — Знаю, — говорит Дэн с болью в голосе. — Ты ни хрена не понимаешь, Фил. Ты не знаешь, каково это — когда ты натурал, уверен в своей жизни, и всё у тебя на мази, а потом появляется какой-то сраный эмарь, и всё летит к ебеням. Ты не понимаешь, каково это — когда ты запутался во всей своей жизни, пытаешься отбросить то, что вызывает эту путаницу, только для того, чтобы обнаружить, что это тебе нужно в жизни, потому что без этого ты ещё больше запутан и расстроен. Я не гей. Я не могу быть геем, и я… Нет. Просто нет. Но я хочу тебя. Так какого же хрена это значит? — Это значит, что тебе нужно перестать делать то, что хотят другие, и что, по мнению других, для тебя лучше, вместо того, что делает тебя счастливым. — Я был счастлив! — практически кричит Дэн, после чего прикрывает рот рукой — он забыл, что нужно вести себя тихо. — Я был охрененно счастлив, пока ты не появился. — Ну, прости, что испортил твою грёбаную идеальную жизнь, — сплёвывает Фил. Дэн стискивает зубы. — А теперь я хочу поцеловать тебя, ублюдок, — шепчет он. — Я тебя не останавливаю, — говорит Фил, и Дэн глядит на него где-то три миллисекунды, после чего резко пересекает комнату, толкает Фила спиной на кровать, стоящую посередине, и грубо целует его, пока они сцепились вместе. Дэн отстраняется, оседлав Фила, улыбается ему, и его губы и язык перемещаются к шее Фила. Тот низко стонет, и Дэн отстраняется и прижимает палец к его губам, напоминая о том, что нужно быть тише. Будет охренеть как легко, не правда ли? Дэн снова прижимается к шее Фила губами и трётся об него. Как будто он знает все слабые места Фила, и тот чувствует, как от прикосновений Дэна у него встаёт. Кажется, что Дэн тоже это ощущает, потому что он улыбается, не отрываясь от Фила, и тому приходится прикусить язык, чтобы не начать произносить имя Дэна на каждом вдохе. — Нет, — говорит он, отталкивая Дэна прочь. Он напуган, всё происходит слишком быстро. Он к этому ещё не готов, не с Дэном, не до тех пор, пока он не узнает, кто он для Дэна. Чёрт, он даже не знает, кем является Дэн для него самого. Дэн скатывается с кровати, но Фил вовремя хватает его за руку и притягивает обратно, так что он оказывается сверху Фила снова оседлав его. — Нет? — переспрашивает Дэн. — Не так, — шепчет Фил. Дэну требуется секунда, чтобы осмыслить это, и он кивает и наклоняется, чтобы прижаться к губам Фила в (относительно) коротком поцелуе. — Поспи немного, — тихо произносит Дэн прямо в губы Фила. Тот кивает (настолько это возможно), и Дэн скатывается с него, ложится рядом и поворачивается к Филу лицом. Оба немного смущённо улыбаются друг другу. Фил думает, будет ли Дэн там же, когда он проснётся. Он думает, захочет ли он, чтобы Дэн был там.