***
Сижу на кровати с гитарой. Недавно на ум пришли строчки. Думаю, не плохая получилась песня. Это ненадолго позволило мне отвлечься от мыслей. Но вот работа закончена, и мысли снова лезут в мою больную голову. Тема ушел гулять с Хатико, и я остался один. Одни, наедине со своими мыслями. Откуда в Билле столько агрессии? Неужели он правда так сильно ревнует меня к Теме, что угрожает ему? Хотел бы я в это верить… Однако мне кажется, что что-то здесь не так. Не может Билл так ревновать. Ладно, пойдем по этому пути… Ведь ревнует — значит любит? Чем больше ревность, тем больше любовь. Но если Билл так сильно любит меня, что не хочет никому отдавать, не хочет не с кем делить, то почему он все еще с Кристианом? Давно бы уже бросил его, собрал вещи и приехал. Я бы принял его. В любое время, в любом виде. И он это знает, он это чувствует. Но он этого не делает. Почему? С другой стороны, может прав был Тема, и это действительно меня не касается? У них какие-то свои старые счеты, свои дела. Откуда тогда? Где и когда они познакомились? Если это не просто ярость, появившаяся за несколько секунд, если это уже давняя вражда по неизвестным мне причинам? В таком случае это правда меня не касается, и я ничего не смогу сделать. Не смогу помочь Теме… И тут же в голове появляется новая мысль. Загорается яркой лампочкой. Билл…тогда значит Билл не любит меня? Нет! Я не хочу в это верить! И хотя весь здравый смысл говорит мне это, я все равно не верю. Вспоминается тот вечер, разговор с Биллом у выхода из ночного клуба. Мимолетный, но очень важный разговор. Я сказал, что люблю его. И он сказал, что любит меня, но не может бросить Кристиана. Вот оно! Есть и третий вариант! А что, если Билл испытывает и ревность, и так же у него есть какие-то отвлеченные проблемы с Темой. Я в жизни не поверю, что Тема, этот милый стеснительный мальчик имеет врагов. Но раз Билл так взъелся на него, то причина есть. И скорее всего веская. Билл не из тех, кто обижается по пустякам. Но что же мне с ним делать? Он так быстро меняется… Из пушистого доброго котенка он превратился в стервозную светскую львицу. А дальше у него наблюдаются резкие перепады настроения. Он то дразнит меня, целуясь с Кристианом, то наоборот, вешается мне на шею. Как все запутанно… Щелчок дверного замка. Наверное, Тема с Хати вернулись. Я уже было встал и пошел на встречу, как вдруг до меня дошло. У Темы нет ключей. Я точно помню, как он просил меня запереть за ними дверь. Я еще предлагал ему взять ключи, но он отказался, вдруг ко мне кто-то придет. А тем временем кто-то медленно поворачивал ключ в замке. Я быстро начал озираться вокруг себя в поисках чего-нибудь тяжелого. Во! Точно! Настольная лампа. Эх, легковата… Хотя… это как посмотреть. Помню, однажды Георг ударил ею меня по голове. Еще чуть-чуть, и сотрясение мозга мне было бы гарантированно, спасло только то, что я был в мотоциклетном шлеме. Даже рассказывать не хочу, глупая история… А Георг мне еще клялся, что ударил слабо. А если я ударю со всей силы? На цыпочках подхожу к двери. Та медленно открывается, я замахиваюсь. — А-А-А!!! — дикий визг оглушил меня. Я шагнул назад и… успокоился. Это всего лишь Билл. Он стоит в дверях с огромными (не нормально огромными) от испуга глазами. — Ты что, смерти моей хочешь?! — истерично спрашивает он не естественно высоким голосом. — Сам хорош. В дверь позвонить никак? Я же тебя не жду. — Вот именно, — хмыкает он. — Ты меня не ждешь. Значит не факт, что ты будешь дома. Поднимаю бровь. — То есть, ты хочешь сказать, что пришел не ко мне. Тот напыщенно фыркает. — Нет. Зачем ты мне нужен? Не разуваясь он проходит по комнате в спальню, подходит к шкафу и начинает в нем рыться. Я, совсем офигевший от такой грубости и наглости иду к нему. — Ты что, совсем обнаглел? Те чо там надо? — говорю я тоном бывалого гопника. Эх, как! Сам от себя такого не ожидал. Голос получился низкий, не предвещающий ничего хорошего. — Я пришел забрать одну свою вещь. Пожимаю плечами, сажусь на кровать. А что, он имеет на это право. Все-таки мы долгое время жили вместе, и, я не удивляюсь, что он чего-то забыл, уходя тогда. Удивительно, как он сразу не вспомнил о ней. Билл наклоняется к нижним ящикам. Какая у него костлявая попа. Только сейчас обратил внимания. Даже подержаться не за что! — Что, нравится? — заговорчески спрашивает он. — Что нравится? — я не сразу понимаю, что он имеет ввиду. Билл выпрямляется и проводит руками по изгибам своего тела. Теперь понятно, ЧТО должно нравится. — Не-е-ет! Билл, ты не то подумал, я просто смотрел вперед и… Билл подходит ближе, даже не слушает меня. — Да перестань, Томми, ты же этого хочешь, — полушепотом произносит он и как-то по-блядски садится мне на колени, обхватывая мою талию ногами. — Билл, ты не так все понял, — оправдываюсь, как мальчишка. Но я, ведь, правда, ни о чем ТАКОМ и не думал. Он обнимает меня за шею, оставляя между нашими телами не большое расстояние. — Надо же, — с наигранной растерянностью говорит он, — Ты говоришь — нет, а он… — Билл опускает глаза и смотрит вниз. Я тоже опускаю глаза, и тут же заливаюсь краской. Нет, он определенно живет отдельно от меня. — Можно сделать вывод, — опять этот его оскал. Не люблю, когда он так делает! Билл трется попой о мой… Такое ощущение, что два слоя джинсы и два слоя хлопка (или из чего там трусы делают) сейчас перестанут быть мне помехой. — Ладно, Томми, так и быть, — Билл смотрит в мои глаза. Потом наклоняется ближе и касается губами моих губ. Закрываю глаза. Поцелуй очень легкий, даже немного нежный. Не требовательный, не глубокий. Совсем не такой, как там, тогда, в туалете. А как в первый раз. Трепетный, осторожный, не смелый. Обнимаю Билла, прижимаю к себе. Его пальцы путаются в моих дредах, глажу его по спине. Билли… Сердце готово выпрыгнуть из груди. И самое приятное в этом, чувствовать отдачу. Чувствовать через ткани одежд биение его сердца, отбивающего такой же бешенный ритм. Такого родного сердца… Наивный неопытный мальчик. Такой милый, такой нежный… Билли… Мой Билли. Не знаю, сколько мы целовались, но вдруг Билл отстраняется. Я и сам понимаю, что уже пора. Открываю глаза. Увы нет, передо мной все тот же раскрашенный попугай. Известна модель Вильгельм Каулитц. И ничего с этим не сделаешь. Билл не отпускает меня. Мы сидим, смотрим друг другу в глаза. Не знаю, сколько мы так просидели, думая каждый о своем. Билл молча встает. Я не хочу этого. И он тоже не хочет, я вижу это. Билл что-то подбирает с кровати и уходит. Делает несколько шагов и останавливается. Потом оборачивается и смущенно улыбается мне. Сердце вновь сбивается с ритма. В руках Билл держит плюшевую собачку, которую я подарил ему когда-то… Билл разворачивается, я понимаю, что не хочу, чтобы он уходил. Хочу задержать его как можно дольше. — Теме она тоже понравилась, — говорю я почему-то, и тут же затыкаюсь. Билл замирает, поворачивается, смотрит на меня бешенными глазами. — Я, надеюсь, он не трогал ее? — говорит он сдавленно. Я спохватываюсь и поспешно мотаю головой. — Это хорошо… Ну вот! Умею же я испортить момент… — Будь поосторожнее с ним, Том. Мало ли, что этот педик с тобой сделать может… — Он ничего не сделает! Мы просто друзья. — Том, — усмехается Билл, — ей богу, как ребенок. Неужели ты не видишь, ему же мальчики нравятся! — Да? — это заявление меня несколько выбивает из колеи. Да ну нет! Билл явно ошибается. Быть такого не может! — Он мне просто друг! — почему-то уточняю я. — Это он ТЕБЕ просто друг. А ты ему? Молчание. Я не знаю, что ответить. Неужели и правда…я ведь никогда и не думал, почему именно Тема стал со мной так близко общаться… — Подумай над этим, Том, — говорит Билл и выходит, вновь оставляя меня одного, только уже с новыми мыслями.***
Последние аккорды… всё! Мы дружно хлопаем в ладоши, сами себе. Это нечто вроде ритуала. После окончания каждой репетиции, мы хлопаем. Может, для поднятия самооценки. А может, чтобы просто сбросить напряжение. — Тем, ну ты вообще молодец! — Георг одобрительно хлопает его по плечу. Тема улыбается. — Где же ты раньше был! — восклицает Густав. — А то прежний солист… — А чем тебе прежний солист не нравился?! — кричит Георг. Да-да, раньше мы с ним пели вместе. Вообще основным солистом был я, а Георг всего лишь бэквокал. Но Георг очень этим гордился. Я решил тактично промолчать. А вот Листинг уже на взводе. — Так себе, — Густав гламурно помахивает рукой. — Вот ты сейчас у меня получишь, пельмень на ножках! — кричит Георг и кидается на ударника. Густав изображает испуг и, визжа, кидается прочь от басиста. — Сейчас догоню! И ты у меня тенором станешь! Густав только смеется, перепрыгивая чехлы от гитар, и…врезается в столб, падает. Мы все дружно кидаемся к нему. Густав стонет, приподнимается. Мы с Георгом не раздумывая подхватываем его под руки и ставим на ноги. — Эй, Густ, ты чего? — с тревогой спрашиваю я. — Я этого… пошутил… — начинает оправдываться Георг. — Все хорошо, просто не увидел, — говорит Густав, потирая лоб. — Как можно не увидеть такой большой столб?! — недоумевает Тема, но Георг смотрит на него исподлобья. Тема мгновенно затыкается, понимая, что сказал что-то не то. — Густав, мы уже неоднократно говорили тебе и скажем еще… — начинаю я, но Густав перебивает меня. — Очки я не одену! — Опять двадцать пять! — Георг ударяет по коленям и встает. — Да как ты не поймешь, дурак, тебе же лучше будет! Но Густав упер руки в бока давая нам всем понять, что он ничего не желает слушать. Собственно, мы уже давно пытаемся уговорить Густава одеть очки. Еще со школы. В последнем классе у него резко стало портиться зрение. И мы его почти уговорили, если бы не один казус… Была у нас в школе девочка, Абигайл, она очень нравилась Густаву. Как-то раз они гуляли по парку, и она сказала, что в жизни не стала бы встречаться с очкариком. Конечно же с Густавом она встречаться тоже не стала, слишком мелко для нее. Но в Густаве тогда что-то щелкнуло, после чего он наотрез отказался одевать очки. Контактные линзы, по его мнению, вредны для глаз, да и боится он их вставлять. А очки ни за что не оденет из принципа. Я думал, что он одумается… А вот хрен. Так и ходит, слепой, как крот.***
— Том, слушай, мне надо идти…у меня с Инной свидание, — сказал Георг, переминаясь с ноги на ногу. Мы с Густавом удивленно переглянулись. Георг давно уже был влюблен в Иннэта — скромную официантку из клуба. Девушка очень милая. Не очень яркая, но очень обаятельная. Они оба такие с ним не решительные… Я вообще поражаюсь просто! Идеальная парочка! Наконец-то он решился ее пригласить! — Иди, конечно! — быстро сказал я. — Желаю удачно погулять, — подмигиваю. Георг качает головой и, попрощавшись со всеми, уходит. — Как думаешь, у них что-то будет, — заговорческим полушепотом быстро тараторит Густав. Я скептически смотрю на него. — Это же наш Георг. У него дальше чем за ручку подержаться, в щечку поцеловать никогда ничего не заходило! Смеемся. Правда Теме не очень понятна причина нашего смеха. — Слушай, а можно я тоже пойду? — спрашивает Густав, — Мне к зачету еще готовиться… Инструменты по местам, тут только провода убрать. — Конечно, — пожимаю плечами. Густав собирается стать юристом. Ответственная работа, и учиться не легко… Да и не сложно мне другу помочь, а уж тем более в таком легком деле. Густав жмет руку мне, потом Теме, и тоже уходит. Я провожаю друга взглядом, потом начинаю сматывать шнур своей гитары. Еще бы разобраться, что от чего… А то Дэвид меня потом убьет.***
Шнуры собраны, я ухожу в подсобку с инструментами, раскладываю провода по нужным секциям. Гитары. Усилители. Колонки. Примочки… А, нет, это к гитарам. А это от чего? Хм… Пока я разбирался с проводами, мысли были заняты все тем же. Почему Билл так сказал? С горяча? Из мести? Со злости? Или…или это правда? Или он реально считает Тему гомосексуалистом? Догадки, или факты? Нет, я не верю. Я не хочу в это верить. Тема — мой друг, и не более того. И я для него просто друг. Нас не может связывать что-то другое. Просто не может. Как я уже не раз говорил, я не педик! «Мда-да, конечно…» Билл не считается! «Ты вообще Билла никогда не брал в счет!» А чего его брать то? «Он тоже личность, между прочем!» Мне уже без разницы…после вчерашних происшествий… Сначала он на Тему наезжает, потом приходит ко мне домой… Как это объяснить? Как бы ты это объяснил? «Так же, как и ты, Том! Забыл? Я — часть тебя!» Ну да-да…помню… Предлагаешь проверить? «Я ничего не предлагаю!» Хм… а идея то хорошая… Если закрыть глаза, и представить на его месте кого-то другого, то… А если он нет, то мне еще лучше, вообще ничего делать не придется! «Том — осторожно спрашивает голос, — Что ты удумал?» За-аткнись! Меня уже чуть ли не трясет от предстоящего. Даже внизу немного ноет. Ноет, но не встает, пока не встает, а это хорошо. Внутренний голос бьет тревогу, орет что есть мочи. Но разве мне до того? Сажусь на диван. Вероятно, я похож на психа. Ну и ладно, сейчас не это важно.***
Дверь открывается, высовывается лохматая голова Темы. — Том, я смотал шнуры и стойку тоже разобрал. Микрофон я на всякий случай тоже решил захватить. Куда это все класть? Он заходит в маленькую тесную комнатку. Дверь за его спиной захлопывается. Он вздрагивает. Я встаю и иду к нему. Глаза бешенные, и руки немного трясутся. — Том, что с тобой? Ты здоров? — с опаской спрашивает он. Я подхожу вплотную, беру из его рук шнур, и стойку, и микрофон. И все это ложится на тумбочку. Я протягиваю руки, кладу их к нему на талию. Он как-то странно смотрит на меня. с опаской. Я приближаюсь к нему, закрываю глаза и целую. Губы у него не очень мягкие, совсем ни как у Билла. Хотя…кого я сравниваю… Этих двоих сравнивать просто невозможно, настолько разные люди. Точнее, даже не люди. Нелюдь. Мягко отстраняюсь от Темы. Вот он, момент истины! Тема смотрит на меня удивленно, и даже с испугом. Ну что, Билли, ошибся ты, никакой Тема не гей! — Тем, я это… — начинаю оправдываться я, как вдруг его палец ложится на мои губы. Я непонимающе смотрю на него. Как вдруг Тема встает на цыпочки и снова припадает к моим губам. Я в шоке. «Я тоже» Ладно, мальчик, посмотрим уровень твоей голубезны. Я тебя с закрытыми глазами и трахнуть могу, а вот ты… Наклоняюсь, прижимаю его к себе, углубляя поцелуй. Мы даже не целуемся, это скорее можно назвать грубым словом — сосемся. Причем Тема активно мне отвечает, периодически перехватывая инициативу на себя. Мне уже надоело. Никаких особых чувств и эмоций, как положительных, так и отрицательных, я не испытывал. Пора переходить к более решительным действиям. Подхватываю Тему на руки и несу к дивану. Он совсем легкий. Тяжелее Билла, но все-таки легкий. Аккуратно опускаю его на диван. Он берет мою футболку за край, снимает ее с меня, не хотя отстраняясь. Ммм…даже так… Его руки блуждают по моему телу. Ладно, хрен с ней с футболкой! Начинаю расстегивать ремень его Джинс. Тема отстраняет меня от себя и шумно выдыхает, отворачивается. — Том, прости, я не могу… — тихо говорит он. — Я еще не готов. Первый раз, говорят, очень болезненный. Пожимаю плечами. — У меня мальчиков тоже никогда не было. Ловлю его удивленный взгляд и усмехаюсь. — Ты что, серьезно думаешь, что я гей? Неуверенно кивает. — Тем, у меня абсолютно нормальная сексуальная ориентация, — уверенно говорю я, и про себя добавляю, почти нормальная. Тема опускает голову. — Я просто хотел попробовать, — говорю я. Тема тихо всхлипнул. — Ты использовал меня, — вдруг говорит он. Я замираю. Я? Его? Использовал?! Значит… — Тем, ты мне, конечно же нравишься, но… Неужели ты правда… — Да! — вдруг громко заявляет он. Я аж вздрогнул. Тема всегда говорил осторожным полу шепотом, оказывается и громко может. — Да, Том! Я действительно не нормальный. Но я не гей. Я бисексуал. — Би? — будучи в том же ступоре повторяю я. — Почему? — Том, понимаешь… — Тема садится ближе ко мне, — когда любишь человека, ты многого не замечаешь. Ты не обращаешь внимания на многое, и перестаешь видеть недостатки. И даже если ты их видишь, то они превращаются для тебя в достоинства, потому, что ты любишь этого человека. Но скажи мне, если ты любишь, есть ли для тебя разница, кто он, где работает, кто его родители… Ведь нет. Мы любим человека, его внутренний мир, его душу. И нам становится просто наплевать на все! На внешность, даже на его пол! Главное любить, а уж мальчика или девочку… Это лично мое мнение. Я киваю. — Да, Тем, ты абсолютно прав. Но… — И я люблю тебя, Том, — добавляет он. У меня моментально пересыхает в горле. — Том, я понимаю, ты не любишь меня, я и не прошу тебя любить, просто… Просто позволь мне быть рядом с тобой, позволь мне любить тебя… — он берет мою руку и прижимает к своей груди, смотрит мне в глаза. — Просто не прогоняй меня, Том… POV Avtor — Я в душ, — мягко сказал Кристиан, поцеловав Билла в щеку, и удалился. Тот не обратил на это никакого внимания, только слегка кивнул. Слышал ли он вообще слова продюсера. Ох, не до этого ему было… Билл сидел на краю разобранной постели, тупо смотря в одну точку. Клетчатая рубашка, явно больше его на пару размеров смялась. Это была единственная одежда на Билле, помимо трусов, конечно. Так он ходил уже несколько дней. Показов не было, можно и отдохнуть. Да и сам Билл был несколько помят. Рядом запиликал телефон. Билл вздрогнул. Ничего страшного, всего лишь смска пришла. На телефон Кристиана. Билл взял телефон в руку, хотел, было крикнуть Крису, но вода шумела слишком громко. Даже если бы очень хотел, Кристиан не услышал бы Каулитца. Билл уже хотел положить телефон на место, но краем глаза успел заметить номер, от которого оно пришло. И вздрогнул. Наплевав на всякие моральные принципы, Билл дрожащими руками открыл сообщение. «Я полностью в этом уверен. Однако есть несколько моментов, которые я хотел бы обсудить с тобой лично» Билл не понял, о чем шла речь и закрыл сообщение. И тут же обнаружил еще сообщения от этого же отправителя. И их было не мало. Хорошо, что Кристиан был из тех не осторожных людей, которые удаляют смс только тогда, когда на дисплее упорно начинает мигать значок «память перегружена». Билл прочитал всю переписку. За дверью в душ вода стихла. Билл торопливо нажал на красную трубку, захлопнул раскладушку и кинул ее на стол. — Крис, — крикнул Билл. Из ванной послышалось невнятное мычание. — У меня появились неотложные дела. Я должен уехать на часок. Кристиан вышел из ванной. — Билл, одиннадцать ночи! Куда ты собрался? Но Билла уже был на пол пути к своей цели. Ох, знал бы Кристиан, куда, и по какому делу убежал Билл… Сегодня день какой-то скучный. Народу мало. Я сидел с книжкой в руках, какой-то местный детектив, когда зазвонил телефон. — Алло, — я лениво поднимаю трубку. Мне отвечает хриплый голос. Я даже испугался по началу, и глянул на дисплей. — Привет, Том, — сказал Тема, и закашлялся. — Что с тобой? — тревожно спросил я. — Нет-нет, — поспешно прохрипел Тема. — Все нормально. Ты это…не мог бы, когда пойдешь с работы домой, мне что-нибудь от горла в аптеке купить, а? — Конечно… — растерянно ответил я. — Вот и отлично. Спасибо тебе большое, — Тема снова закашлялся, и повесил трубку. Ничего себе! — Шеф! — крикнул я. Парень 29 лет, не высокий коротковолосый шатен в очках, вышел из подсобки и кивнул мне. На самом то деле он не хозяин. Хозяин куда старше — отец. Но ему, имеющему собственный ликероводочный завод, бизнесмену, нет дела до своего первого начинания, и кафе заправляет младший сынишка. — Сегодня такой день… нет почти никого… — Ты хочешь, чтобы я тебя отпустил? — Понимаешь, тут такое дело, Тема у меня заболел. Сейчас звонил, такой голос жуткий… Бэн Картц, а именно так его звали, подошел ко мне и взял из рук телефон, посмотрел вызовы. Последний принятый — Тема. Он нажал вызов и несколько секунд ждал ответа. — Слушаю, — прохрипел Тема. — Добрый день, Бэн Картц беспокоит, как ваше самочувствие? — Все хоро… кхе-кхе-кхе… шо. Вы звоните по поводу Тома? Что-то случилось? Кхе-кхе-кхе. — Нет, нет, все в порядке, — быстро говорит Бэн. — Просто Том советовался, какое лекарство лучше помогает от горла. Вот я и решил лично послушать, насколько все запущенно, чтобы правильный совет дать. Поправляйтесь скорее, — Бэн сбросил вызов и глянул на меня. Бэн — хороший начальник, и человек понимающий. Правда есть в нем один минус. Он не переносит лжи. Он всегда отпустит с работы, но только, если сказать правду. Вот и сейчас он решил проверить. — Дуй, — коротко ответил он. — Прям сейчас. Я улыбнулся, и быстро начал собираться. — Чтобы через пять минут духу твоего тут не было! Он не злой, каким кажется на первый взгляд. Просто папино воспитание сказывается.