Двадцать четыре убийства, о которых Джулиан не знал, и шесть, о которых он догадывался

Прошло не больше двух недель с того дня, как Гарак имел возможность представиться новому доктору, только что прибывшему на станцию. Молодой и неопытный, он идеально соответствовал его целям, пусть и широко распахнутые глаза субтильного на вид лейтенанта неприкрыто кричали о том, что он считает кардассианца по меньшей мере шпионом, а по большей — чем-то пострашнее. Гарака забавляло, как он вздрагивает, не услышав его приближения или оттого, что он невзначай коснулся его руки или плеча во время разговора или проходя мимо. Это доставляло ему особое удовольствие. Впрочем, он намеревался взять от этого знакомства все возможное, предоставляя взамен то, что сочтет нужным и когда сочтет нужным, что в конечном счете означало, что любая отдача так или иначе все равно была нацелена на соответствие его собственным интересам. Как и всегда. Двери в магазин разъехались в разные стороны с легким шорохом, впуская нового посетителя. Гарак поднял глаза от шитья, предварительно расправив стежок, и его всегда любезная и безукоризненно вежливая улыбка словно прилипла к месту, обнажая неестественность своего происхождения. — Как приятно видеть тебя за работой, Гарак, — низкорослый кардассианец размера 3-12 в штатском оскалился в полунасмешливой улыбке. — Дорал, — портной едва заметно кивнул. — Я поражен, — отложив в сторону платье, он изобразил искреннее участие. — Что могло привести некогда успешного глинна в давно оставленную армией баджорскую систему? Неужели командование сочло твое повышение преждевременным и отправило в принудительный отпуск? Дорал скривился, обходя магазин и разглядывая представленную на манекенах одежду, как если бы он в самом деле приценивался к возможной покупке. — Как вижу, ты свыкся со своей участью и делаешь впечатляющие успехи, работая иглой. Занятие, куда более тебе подходящее, — он небрежно провел ладонью по выставленному образцу андорианского шелка. — И — отвечая на твой вопрос — нет, ты, как это случалось и раньше, ошибся. Фактически, по возвращению на Кардассию Прайм, я собираюсь получить звание гала, — он криво усмехнулся, понизив голос на полтона. — Как ты думаешь, моему продвижению по службе поспособствует доклад о том, что один предатель, отбывающий свое наказание в ссылке, обзавелся некой... привязанностью? Глаза Гарака опасно сузились, а взгляд приобрел стальной блеск — какой бывает у клингонского батлета, алкающего крови. — Мне и самому крайне интересно, о какой привязанности или о каком именно... изгнаннике идет речь. Дорал фыркнул, отбрасывая прочь любезный вид. — Не делай вид, что ничего не понимаешь. Этот доктор из Звездного флота, которого ты прикармливаешь. Думал, твои действия останутся незамеченными? Гарак рассмеялся, словно только что услышал шутку, которая здорово подняла ему настроение. — Дорал, Дорал, конечно же мне прекрасно известно, что каждый мой шаг, меню и встреченное лицо сразу становятся известны... определенным личностям. Когда-то я и сам мог быть одной из этих личностей, если ты еще не забыл, — он сделал акцент на последнем предложении, сочетая любезную улыбку и тяжелый хмурый взгляд, сопровождающие его. Дорал снова ухмыльнулся. — Тешишь себя воспоминаниями о прошлом, которое сам же и разрушил? Впрочем, знать о твоих контактах — это одно. А вот о том, что кто-то стал тебе небезразличен... — он многозначительно оборвал фразу, наблюдая за реакцией собеседника, однако лицо портного оставалось столь же бесстрастным, как и прежде. — О, Дорал, боюсь, ты слишком плохо меня знаешь, если правда полагаешь, что я могу быть способен на какие-либо привязанности, — слова были сказаны тихим спокойным голосом, но в каждом звуке чувствовалась скрытая угроза, подобная спрятавшемуся за занавеской убийце. — Возможно, Гарак, однако перепроверить информацию о сомнительных членах нашего общества никогда не бывает лишним, не правда ли? Гарак нажал кнопку, закрывающую магазин. В зале и примерочных было пусто — в это время дня посетители редки, к тому же мало кто из баджорцев захотел бы переступить порог лавки, где собралось более одного кардассианца. Дорал не знал ничего, что могло бы ухудшить положение Гарака на станции, но то, каким тоном он излагал свои намерения, выводило из себя. Элим Гарак не испытывает привязанностей. И он никому не позволит думать иначе — разумеется, если это не нужно в его собственных интересах. — Я думаю, нам есть о чем поговорить наедине, Дорал. — Думаешь меня подкупить? — самодовольство глинна готово было выплеснуться через край. — В таком случае тебе следовало бы знать, что я служу Кардассии, а не собственным интересам. Гарак улыбнулся. Это была его обычная улыбка.

_________

— А по мне так чем меньше кардассианцев — тем лучше! — фыркнула подвыпившая баджорка, облокачиваясь на барную стойку, чтобы не упасть. Джулиан робко огляделся вокруг. Все еще непривычная обстановка бара заставляла его чувствовать себя неуютно. Шумные клингоны на втором этаже что-то оглушительно праздновали, а красавица Лита за дабо столом была занята тем, что излучала одурманивающие чары по максимальной зоне поражения. Заказав бокал весеннего вина, Джулиан выбрал себе столик в углу потише, вслушиваясь в разговоры и думая о том, что, видимо, именно этим занят констебль Одо большую часть своей жизни. Эта мысль развеселила его. — ...но никто не видел, как он выходил оттуда, — донесся до него обрывок фразы. Доктор оглянулся, чтобы увидеть говорившего, но не смог его идентифицировать. Пожав плечами, он допил вино и снова подошел к бармену. Кварк, разобравшись с заказами для двух несговорчивых пакледов, многозначительно хмыкнул, наклоняясь вперед, что придало ему заговорщицкий вид. — Приятно вас видеть здесь, доктор. Вы слышали, — он понизил голос еще на полтона, — на станции пропал кардассианец. Никто не видел, как он покидал ее, и на самой станции его тоже нет. Ставлю вашу латину на то, что это баджорцы, — Кварк хмыкнул. — Вы же их знаете, этим террористам мало того, что заключен мир — они продолжают свою глупую войну, которая не несет никакой прибыли. Лицо Джулиана стало серьезным. — Вы полагаете, его убили? — Ну, последний раз его видели входящим в магазин этого портного, Гарака. Может статься, они что-то не поделили, но на мой взгляд, баджорцы — это более верная ставка. Ставьте на баджорцев, если вам предложат, — он многозначительно моргнул. — Еще весеннего вина? — Да, пожалуйста. Джулиан растерянно принял бокал из рук ференги. — Бедный Гарак, ему и так нечасто удается увидеть знакомое лицо, — он задумчиво покачал головой, вздыхая, и сделал глоток. — Вы жалеете этого шпиона? Конечно, то, что он шпион, еще надо доказать, но я бы на вашем месте держался от него подальше, — Кварк неодобрительно кивнул. Джулиан пожал плечами. — Кто знает, может быть мне удастся выудить из него какую-то полезную информацию для Звездного флота? — Вам? Из Гарака? — ференги громко захохотал. — Только если он сам захочет рассказать вам что-то, доктор. Запомните мои слова.