Дикая

За мое спасение я щедро вознаградила Оливера на своей двухспальной постели. Проведя жаркую и страстную ночь, я заснула в его объятиях. На утро я обнаруживаю, что парня на своем месте нет. Сладко потягиваюсь, зеваю во всю ширину рта, надеваю свой любимый черный халат на голое тело и шагаю прямиком на первый этаж, перекусить. Волосатик стоит посредине гостиной с палитрой в левой руке и кистью в правой перед белым, словно облака на небе, мольбертом. Я подхожу к нему сзади, кладу руки на его плечи и спрашиваю: — Что рисуешь? — Пока не рисую, а разглядываю и запоминаю фон для твоего портрета. — Моего? Очень интересно. — Да, сядешь на то кресло? — он указывает чистой кистью на белое кресло, которое стоит спинкой к стеклянной веранде. — Подожди, я надену кое-что поприличнее, — целую его в щеку и иду обратно. Мой длительный выбор останавливается на синем, средней длины, платье из бархата с черным широким поясом и синих, в тон платья, туфлях на шпильках. Я как можно более грациозно сажусь в кресло, кладу руки на мягкие перила, ногу на ногу и откидываюсь на спинку. Бек мягко улыбается. Но его улыбка постепенно, с каждой минутой, куда-то улетучивается. С чего это вдруг он захотел нарисовать мой портрет? Подозрительно. Надо будет спросить, когда он закончит. Я думаю о самых разнообразных вещах, и вдруг в моей памяти всплывает мама и ее слова. «Дай ему шанс«… Этот голос… Такой знакомый и родной… — Дорогая, ты в порядке? — беспокоится Бек. Широко открываю глаза и смахиваю слезу с щеки. — Продолжай, — говорю я. Не думай ни о чем. Разве только о его волосах. С самого первого дня нашей встречи я никак не могу понять, как у парня могут быть такие мягкие волосы? Даже мои жестче. И мне вспоминается время, которое он проводит в душе. Час, полтора. Небось наваливает свои каштановые локоны около пятидесяти раз. Вдобавок он ходит в душ два раза в день. — Готово! — восклицает Бек и широко улыбается. — Так быстро? — приподнимаю брови. — Ты тут уже полтора часа сидишь, — он приобнимает меня за талию. Ничего себе. Бек прирожденный художник! Он великолепно нарисовал и меня, и улицу, и интерьер. Я прилипла к картине, словно завороженная. — Нравится? — Очень, — долго и страстно целую его в губы, пока не заканчивается воздух. Бек немного мрачнеет. — Это — мой прощальный подарок. Я съезжаю от вас сегодня на другую квартиру, рядом с университетом, в который поступил недавно, — он грустно смотрит на меня. — Почему ты раньше не сказал?! — Не хотел тебя расстраивать раньше времени. — Но мы же будем встречаться? В ответ на мой вопрос входная дверь широко распахивается, заходит Грейс в своем байкерском одеянии с Мойрой, скромно одетой старушкой. — Всем привет! — Грейс пожимает руку шатену. — У меня есть новость. — Какая? — интересуюсь я. — Так как Бек от нас съезжает, а я горю желанием жить в Нью-Йорке, то я уже продал этот дом и купил новый, прямо на Манхэттене. Круто, правда? — Что?! — вскрикиваю я. Отец будто бы специально это сделал! — Что слышала. Пакуй чемоданы! Я смотрю на Бека. Он размышляет о чем-то около минуты. — Мистер Вест. — А? — Вы разрешите переехать Джейд вместе со мной на съемную квартиру? — Съемную? — Грейс потирает щетинистую бороду. Нет. — Что значит нет?! — бешусь я. Бек придумал идеальное решение, а он тут неткает! Да, я веду себя словно капризный ребенок, когда не получаю то, чего хочу. Но в этом и есть секрет моей счастливой жизни. — Не на съемную! Я сам куплю вам квартиру и машину. — Но мистер Вест… — начинает Бек, но я закрываю рот ему рукой. Затем обнимаю отца и целую в щеку. — Ладно, хватит нежностей, конфетка, — смеется отец. Вы пакуем чемоданы и сумки. Мойра помогает мне. — Ты не едешь с отцом? — спрашиваю я, укладывая ноутбук с зарядкой. — Нет, я останусь здесь и буду служить новым хозяевам. Такова моя работа. Мы обнимаемся и продолжаем собираться. Я осматриваю свою комнату, в которой жила всю свою жизнь. Сколько приятных воспоминаний связано с ней… И не очень приятных. Бек везет нас, Грейс указывает путь, а я просто смотрю в окно. Мне жаль расставаться с Мойрой, ведь она практически стала матерью для меня за все эти годы. Но я все равно смогу приходить к ней в гости. И я вспоминаю, что Мойра всегда выглядела так. Так, в смысле лет на пятьдесят — пятьдесят пять. Хотя прошло более десяти лет. Мы осматриваем двухкомнатную квартиру на втором этаже многоэтажки, прямо перед колледжем или университетом Бека. Может и мне стоит поступить туда? Там вроде бы принимают креативных и талантливых людей. То есть мне пройти прослушивание — раз плюнуть. Через час доставляют нашу мебель и собаку Бека. Мы стоим в обнимку, любуясь нашей собственной квартирой. Бек целует меня в макушку, и я говорю: — Как же я люблю тебя. — Я тоже люблю тебя, моя бесстрашная.