Жемчужные чувства

Внимание! Фанфик полностью переписывается! Главы, которые еще не были подвержены изменениям, будут отмечены троеточиями. Если вдруг кто-то заскучает по старой версии (автор будет искренне недоумевать), напишите в комментах, создам просто еще один фанфик, как разные версии одного и того же :)       Я тихо поднялся по лестнице и прикрыл за собой дверь на чердак. Официально мне здесь быть не стоило, однако природное любопытство было выше всяких осторожностей. Где-то это можно списать на наследственность, все-таки мой родной дядя был в свое время заядлым путешественником, и собственно именно в этот момент я собирался окунуться в тот удивительный мир, который он так любил. Я подошел к большому сундуку и опустился перед ним на колени, медленно огладил пальцами удивительный растительный узор, в котором иногда прятались мелкие зверушки или птицы. К сожалению, моих знаний не хватало, чтобы определить, чьих рук эта вещь, но не человеческих точно. На нашей планете людей вообще сравнительно немного. Наш город превышает размерами очень многие человеческие колонии на прочих планетах, но мы здесь ограничены. Триста лет назад мои предки заселились сюда, не удосужившись узнать, есть ли на планете разумные существа, иначе наши законы не позволили бы основать колонию. Правительство даже не знало, что планета пригодна для полноценной жизни без специального оборудования, Ля Каса была затерянной планеткой в мертвом секторе, никто не ожидал увидеть здесь много воды, зеленых лесов и удивительные запасы полезных ископаемых. Поэтому небольшой семейке без проблем позволили зарегистрировать под себя целую планету и заселиться. Прошло время, истина всплыла, сюда нагрянуло правительство, собственность перекупили за огромные деньги, дали новое имя Земля-2, потому что это была первая планета, буквально копирующая колыбель человечества. И одновременно нашли разумных существ. Многие годы ушли на то, чтобы договориться с ними, и нам великодушно предоставили уже занятую огромную котловину, окруженную горами. Все прочие поселения обязали убрать. Тех, кто не уложился в срок, жестоко вырезали. Люди сначала даже обиделись, хотели войну развязать, хотя и сами виноваты, но разведка в выженных деревнях обнаружила что-то сверхъестественное. Не было найдено ни единого трупа аборигенов. Можно подумать, что их забрали соплеменники, чтобы похоронить, но даже их крови нигде не было. То есть, какие-то варвары перебили вооруженных современным оружием людей, пользуясь лишь доисторическими луками и копьями, и при этом не потеряло ни одного своего воина. Странно, но это и стало мостом между нашими видами. Люди прониклись уважением к дикарям. Спустя еще почти сто лет нам разрешили одну деревню за пределами гор в качестве исключения. Только лишь затем, чтобы облегчить контакт нас с местными, которые, как ни странно, совершенно не отличались на первый взгляд. Те же люди, только крупнее и даже кое-где умнее. По крайней мере, исследования указывали на то, что учатся они ощутимо быстрее нас.       Я вздохнул и открыл сундук. Внутри было много разных вещей, привезенных дядей из-за гор, в основном различное оружие, некоторая посуда, веревки и... маленькая дудочка, напоминающая бамбуковую. Сам я в жизни не видел бамбук, я родился и вырос далеко от Земли, но люди считали связь со своей родиной святой, и в школьную программу входил обязательный курс, на котором в нас старались впихнуть все сохранившиеся данные. В свои 15 лет я школу уже закончил, учился на третьем курсе университета и в следующем году собирался заканчивать. Я достал дудочку и любовно огладил дерево пальцами. Совершенно простой инструмент без каких-либо узоров привлекал не красотой, а таящейся внутри силой. Силой музыки. Когда-то я смог вынести его за пределы дома и даже города, нашел безлюдное место и немного поиграл. С тех пор я ни разу не повторил своей вылазки, я по-настоящему испугался тех ощущений, которые испытал. Музыка овладела моим сознанием. И с тех же пор я не мог забыть о дудке.       - Киро, ты наверху?       Подпрыгнув от неожиданности, я ударился о крышку сундука, которая с грохотом закрылась. Пришлось срочно прятать туда дудку и делать вид, что данный предмет мебели интересует меня меньше всего.       - Ага.       - Ты что тут забыл? - дверь скрипнула, явив на пороге комнаты подкачанного и вполне молодого мужчину лет тридцати, но с осунувшимся лицом, словно он пару лет просидел в тюрьме.       - Да вот, ищу тут свою школьную модель самолета. Ностальгия что-то заиграла, хочу повесить в комнате.       - И кто только тебя врать учил?.. - дядя Макс вздохнул и с плохо скрываемой тоской оглядел сундук. Этот взгляд был для меня хуже любого наказания.       Думаю, имеет смысл кое-что пояснить. Около пяти лет назад я лишился обоих родителей разом, какой-то несчастный случай на заводе, и брат моей мамы - дядя Максим - без колебаний взял меня к себе на воспитание. Лишь спустя некоторое время я понял, какую цену он заплатил. Подвижный, живой по натуре, непоседливый и любопытный, он добровольно запер себя в кандалы, не имея права оставлять меня одного на долгий срок. Шанс на свободу у него мог появиться только после моего совершеннолетия, которое было уже в следующем году. Я знал это, знал, что отпущу своего названного отца. Поэтому учился быть максимально самостоятельным и как можно реже напоминать ему о старых приключениях, однако вот этот сундук был самым серьезным напоминанием.       - Сам учился. Наверное, поэтому особых успехов не добился, - я поджал губы, провожая его взгляд своим.       - Что тебе больше всего понравилось? - дядя насилу расправил плечи и повернулся ко мне, стараясь говорить спокойно.       - Не стоит, правда, - улыбнулся я ему. - Пошли лучше поедим. Я приготовил твою любимую курицу.       - Может, и не стоит... Но мне интересно.       - Ладно, чем быстрее расскажу, тем быстрее это закончится. Дудочка.       - Дудочка? - на секунду с изможденного лица будто пропала маска, оно оживилось искренним удивлением, и я встрепенулся. За столько-то лет!       - Да, бамбуковая. Ну или очень похожая.       Комнату наполнил тихий смех моего родственника. Чудо! Он по-настоящему смеялся!       - Ты умеешь вещи выбирать. В племени Кая к музыке относятся весьма скептично, дудки как правило делают только для детей, но даже это редкость. Обычно детям больше нравится играть в охоту или войну.       - Даже девочкам?       Дядя Макс смерил меня скептичным взглядом и кивнул на дверь.       - Пошли и правда пообедаем. Это долгий рассказ.       Уже на кухне, за столом, я решился продолжить.       - Я старался не говорить с тобой о путешествиях. Думал, тебе больно вспоминать.       - Только не надо душевных разговоров! - взмолился родственник, поморщившись, но все же кивнул. - Где-то ты прав. Но я все же не оставляю надежды съездить к ним еще хоть раз, хоть и побоюсь оставлять тебя одного. Люди... коварны.       - Я к этому коварству готов даже больше, чем ты, дядюшка. Ведь я даже не знал другого.       - А я знал. И знаю. В диких условиях у тебя нет времени строить козни, вокруг тебя кипит жизнь, в которой надо еще как-то участвовать. За горами все другое, малыш. Но для того, чтобы познакомиться с этой жизнью, приходится избавиться от всех предрассудков, которые тебе навязала цивилизация. Вообще от всех. Ты замечал, что исследователей очень мало? Вроде, почти новая планета, мы здесь всего триста лет, а людей совсем не тянет за горы, несмотря на манящие тайны и даже возможные богатства. Уверен, ты не знал, но людям запретили вывозить с планеты невосстановимые ресурсы, вроде полезных ископаемых. Деревянные изделия пожалуйста, да только кому они интересны в космическую эпоху? Местное правительство очень неглупо, их не просто так считают богами. Тебе вообще интересно, как у них все устроено?       - Конечно, интересно, только о еде не забывай, - я улыбнулся и приготовился слушать.       - Постараюсь. Так вот, слушай. У аборигенов есть всего один город. Он построен из ценных камней, в основном белого цвета, поэтому его иногда называют Уонац - Белый Город. Там живет самое малочисленное племя Йиу, дети богов. Они единственные совершенно не заботятся о своем пропитании, их обеспечивают все остальные, а они в свою очередь могут заниматься культурным развитием. Вот, где живет искусство - музыка, живопись, философия, даже политика. Что-то вроде утопии. Дальше по иерархии идут пять основных племен - Диа, Моа, Кая, Шаа и Ция. Верховные правители каждого племени живут в Белом городе, а вот жители рассеяны по всей планете в небольших деревнях, и в каждой есть вождь. Деревни одного и того же племени могут веками не контактировать, все они абсолютно самообеспечены, чаще всего они встречаются только ради того, чтобы объединиться в войне за территорию с каким-нибудь другим племенем. Аборигены очень воинственны, как и люди в давние времена. Мы вообще очень похожи, не только внешне. И все же войны здесь не такое уж частое явление. Бывает, проходит до двух поколений без битв.       Он остановился и задумчиво уставился в чашку почти остывшего чая.       - Пока ничего особенного, - осторожно заметил я, наблюдая за дядей.       - Да, ты прав, я все пытаюсь избежать самого главного нашего отличия. Пойми меня правильно, наши моральные устои категорически не приемлют то, что за горами является обычной жизнью. Дело в том, что все перечисленные племена состоят только из мужчин.       - Эм... Но я вроде слышал, что они ничем особым от нас не отличаются. Как же они... прости... размножаются?       - Ага, в суть заглянул. У них есть понятие семьи, когда пара людей женятся, начинают жить вместе, делить обязанности и даже растить детей. Так что институт семьи существует. Между мужчинами. Так же, как и у нас, существует понятие супружеской верности, точно так же делятся домашние задачи - добытчик и домохозяйка - все то же самое. Вот только женщины у них это даже не животные. Это живые инкубаторы с бонусной способностью в первые года жизни ребенка кормить его. Возле каждого оседлого племени существуют гаремы, там живут все женщины. У них своя территория, куда не принято ходить мужчинам, но не потому, что так говорят приличия, а потому что ты и сам добровольно не захочешь зайти в свинарник. В гареме есть главная женщина, она выполняет руководящую роль. К ней приходит пара, когда хочет завести ребенка, расписывает, какое дитя они хотят, и она подбирает им девственницу, которая не несет в себе постороннего генетического кода. Эта девушка прикрепляется к паре как постоянный инкубатор до тех пор, пока не родит девочку. Очень редко после такого позора мужчины соглашаются воспользоваться ее услугами снова. Чаще всего только в том случае, если других просто нет. Если же рождается мальчик, матери чаще всего разрешают до трех лет пожить при сыне, чтобы кормить его грудью. Но разговаривать с ним она все равно не имеет права. Племя Моа, например, всем женщинам языки вырезает, чтобы даже самим не слышать мерзкие женские речи.       Я почувствовал, как по коже пробежали мурашки, и передернул плечами.       - И ты с таким восторгом вспоминаешь свои путешествия?       - На самом деле путешественники с такими вещами практически не сталкиваются. Первое время просто непривычно видеть перед собой исключительно мужские лица, потом привыкаешь. Людей гораздо больше пугает интерес к своей персоне. Женщину в племени просто не примут, прогонят, но вреда не причинят. Не их женщина, так что не посмеют. А мужчина может вызвать весьма конкретный интерес, - дядя неожиданно залпом выпил кружку. - Такой необычный строй повлек за собой образование двух низших каст - разрозненные мелкие племена варваров и племя амазонок. Варвары раздули свою ненависть к женщинам до апогея. Как правило во время стычек между деревнями воины женщин не убивают, а присоединяют к своему гарему, это прекрасный способ разнообразить генетический код. А еще вождей не убивают. Вожди считаются мелкими божествами. Варвары такими правилами себя не ограничивают, они вырезают всех женщин, не брезгуют убить вождя, но мужчин они чаще берут в плен для своих извращенных сексуальных игр. Свои ряды пополняют воровством детей у других племен или в самом крайнем случае могут украсть женщину. Будущего папашу накачивают наркотиками, чтобы он в эйфории не заметил разницу между женщиной и мужчиной. Такие женщины живут недолго, их заставляют рожать одного ребенка за другим, а это изнашивает. Амазонки же, пожалуй, самые мирные представители аборигенов и самые сплоченные. У них отличная связь между собой, они крепко друг за друга держатся и стараются избегать контактов с другими племенами, вместо того, чтоб воевать, но в более или менее большой деревне будет до пяти мужчин-оплодотворителей, как правило это какие-нибудь психи-одиночки, решившие напасть на женщин. Их держат максимум семь лет, потом отпускают со всеми мальчиками, которые успели за это время родиться. В самые тяжелые периоды некоторые племена даже официально предоставляют своих мужчин ради новых воинов, хоть это и несмываемый позор для отца.       - А ты во всех племенах побывал?       - О, нет, - дядя снова рассмеялся. - Мне это рассказали. Я ездил только в одну деревню племени Кая, мне с лихвой хватало общения с ними. Мы вроде даже подружились. Я придумал легенду, что у меня есть пара, чтоб избавиться от ухажеров, но не стал уточнять, какого пола. Это, конечно, не вызвало доверия, они подозревают, что моя пара женщина, а это грязно с их точки зрения. Но они согласились не знать наверняка, позволили мне небольшую тайну. А потом я сблизился с семьей вождя, и все подозрения на мой счет отпали. Представляешь, мне однажды доверили разрезать пуповину ребенка!       - Фу, - я сам рассмеялся своей реакции, но потом прикусил губу и негромко спросил. - А ты хотел бы снова туда съездить?       - Конечно, хотел бы. Несмотря на все, там я живу, а здесь только выживаю. Но как я оставлю тебя на растерзание человеческим волкам? - он потянулся потрепать меня по голове, но я отстранился.       - Тогда поехали вместе. Я знаю, что ты защитишь меня там. Для меня это будет интересная экскурсия, а то я живу с этими... племенами на одной планете и совершенно ничего о них не знаю, это нехорошо. А для тебя это отдушина.       - Смеешься? Киро, это не прогулка за цветочком за город.       - Я в курсе, взрослый уже. Через год совершеннолетний. И я все же Карстен, меня так назвала твоя сестра, почему ты упорно называешь меня Киро?       - Это с языка Кая означает "маленький, да удаленький", и мне кажется, тебе подходит куда больше... Ты же не слезешь теперь, да?       - Неа. Иди покупать билеты и собирать вещи. Через неделю у меня начинаются занятия в университете, так что вернуться надо к ним. Повезло, что каникулы только начались.       - И кто здесь старший, спрашивается?       Я пожал плечами и, убрав посуду, пошел в комнату собирать рюкзак. Путь предстоял нелегкий, но я испытывал небывалый подъем, как и дядя. Я, словно родитель, с гордостью за ним наблюдал. Половину моей жизни он заботился обо мне, как о родном сыне, и мне было неимоверно приятно позаботиться вдруг о нем.