Роль

Так бывает довольно часто: главную трудность представляет не главная роль. Джордж Бернард Шоу

Талантливый режиссёр может рассказать дивную историю. Он - бог, создающий собственный мир, а до нас доходят лишь картины, созданные талантливой игрой актёров, атмосферой сцены и антуражем. Всё это не более, чем наброски. Фантазия автора безгранична, но она не способна воплотиться в жизнь полностью. Я писал сценарии. Наверное, я хотел почувствовать себя богом, но все они потерпели неудачу. Я не мог этого понять, пока судьба не предложила мне роль, которая стала моей жизнью. С того события прошёл год, и я думал, что, по законам хороших фильмов "они будут жить долго и счастливо", но как оказалось в реальности всё совершенно иначе… - Ещё одно ранчо на севере. Все до одного погибли: женщины, дети… Он никого не пощадил. Агама устало вздыхает и смотрит на меня. В его глазах горит фанатичный огонь обожания и надежды, но я ничего не могу сделать. Кажется, что судьба жестоко посмеялась над нами. Прошёл год, мы успели возродить большинство ранчо, но случилось непредсказуемое… Всё началось две недели назад. Нечто пришло на наши земли. Сначала оно губило только лошадей и скот, а потом осмелело и принялось за жителей. Одно за другим ранчо пустели. В попытке выяснить причину сгинуло ещё несколько людей, а те, кто выжили, рассказывали о самом настоящем монстре. Сушь манила негодяев. Видимо, мэр подкармливал многих мерзавцев, планируя собрать вокруг себя доверенных людей. Мне, как шерифу, часто приходилось объяснять, что здесь теперь новые порядки. Я уже привык иметь дело со злом, но оно всегда имело человеческую природу. А как мне быть теперь? Тут бы пригодились охотничьи навыки, я никогда не был поклонником охоты, да и помогут ли они сейчас? Как поступить? Столько вопросов и ни одного ответа. Я отставляю стакан и задумчиво смотрю на колыхания воды. Так ли Он страшен, как его описывают? Не паникуют ли жители раньше времени? - Надо взглянуть, - задумчиво произношу я, чувствуя, как испуганно отступает Агама, словно я уже подписал свой смертный приговор. Одинокий герой бесстрашно идёт навстречу опасности… Теперь я понимаю, почему герои всегда идут сражаться с монстрами и негодяями в одиночку. Вряд ли они такие бесстрашные, какими их рисуют. Герои - это те люди, которые преодолели свой страх, потому что на них надеется множество людей. Они – последняя надежда, идолы, символы. Всегда должны быть те в кого можно верить. Но я - не герой. Просто никого лучше не нашлось. Ночь в пустыне пронизывает ледяными иглами холода, словно и не было дневного зноя. Но дело не только в ночном падении температуры. Страх леденит кровь не хуже. Я иду вперёд, пытаясь убедить себя, что всему найдётся рациональное объяснение. Местные жители любят приукрашать действительность. Нужно ли верить их россказням? Пока я не увижу всё своими глазам, не стоит поддаваться панике. Неожиданно лошадь коротко вскрикивает. Дёргается всем телом, вырывая поводья из рук, и бросается в бегство. Только это меня и спасло. Темнота словно оживает. Чувствую движение воздуха от прыжка огромного тела, тяжёлый запах, а потом до слуха доносится предсмертный крик лошади. Я думал моя реакция намного хуже... Оказывается нужно всего несколько секунд, чтобы преодолеть песчаный бархан, с которого мы спустились пятнадцать минут назад. И ещё меньше, чтобы добежать до ближайших камней, переводя дух, втиснувшись в расщелину между ними. Мозг пытается анализировать произошедшее, но, похоже, разумного объяснения просто нет. Видимо, я потерял сознание. Когда я открыл глаза, солнце уже стояло высоко в небе. Собравшись с силами,выбираюсь из своего ночного убежища. До города без лошади идти и идти, но никакие силы теперь не заставят меня пройти по этой дороге ночью. - Шериф! – ребята встречают меня на середине пути, обеспокоенные моим долгим отсутствием,- Мы думали, вы погибли. «Я тоже так думал» - проскальзывает в моём воспалённом от обезвоживания мозгу. - Вы видели его? – спрашивает Док, подавая флягу. Я положительно киваю, жадно глотая спасительную влагу. - Но лошадь изнутри наверняка рассмотрела его ещё лучше, - пытаюсь шутить, но на душе тоскливо и оттого шутка получается глупой и неуместной.Ребята переглядываются, подозревая меня в сумасшествии. - Так что будем делать, шериф? – прозвучал, наконец, первый робкий вопрос. - Поймаем его, - говорю я, не чувствуя уверенности в собственном голосе. Но я всё ещё хочу верить, что это существо из плоти и крови, а раз так, то его можно поймать. И я должен это сделать. Чтобы убедить себя и всех жителей, что бояться нечего Я никогда раньше не охотился и до тех пор не знал, как это делать правильно. Что может понадобиться для охоты? С десяток крепких парней, крупнокалиберные винтовки и ружья, а ещё решимость, в которой мы отчаянно нуждались.Мы расположились на одном из ранчо, вблизи охотничьих угодий этого демона. Тягловые звери в загоне беспокоились, они лучше нас чувствовали его приближение. Мои парни крепче сжимали приклады и вглядывались в темноту. Ожидание - это самое неприятное занятие из всех возможных, тем более в такой ситуации. Собственные органы чувств превращают это время в кошмар. Напряжённый слух ловит странные шорохи, обманывая самого себя. Глаза следят за темнотой, то и дело видя движения и силуэты, выдавая фантазии за реальность. Собственное дыхание кажется слишком громким. Я хотел бы сказать, что кровь закипала в предвкушении битвы, но ничего такого не было. Мою решимость поддерживали только слова, которые я твердил про себя как заклинание: «Я герой. Я должен быть героем». Пусть даже эта роль досталась никудышному актёру, но зрителю совсем не нужно об этом знать. Сидя там и сжимая ружьё, я надеялся вместе с этим демоном убить свой собственный страх и, став победителем, окончательно забыть все те неудачи, которые меня преследовали. Но на удачу рассчитывать было глупо… Тьма всколыхнулась и обрушилась на забор. Звери закричали в панике, шарахаясь от чудовища. Послышались глухие удары и рык. - Зажигай! – кричу я, и по периметру вспыхивает огонь. Света достаточно, чтобы разглядеть монстра, хотя я не уверен, что рад этому. Он отшатывается, широко раскрыв окровавленную пасть и роняя слюну пополам с чужой кровью. Огромный, поросший свалявшейся чёрной шерстью, торчащей клоками на боках. Нервы не выдерживают, палец сам нажимает на курок. Следом за мной стреляют и остальные. Прижав уши, демон всматривается в темноту, ища причину внезапной вспышки боли, и находит. Услышав, увидев, почувствовав или ощутив… Неважно. Он не боится огня. Он жаждет нашей смерти. В один прыжок преодолев огненную стену, он подминает под себя ближайшего стрелка. Кажется, я слышу как хрустят кости, потом вижу как он отрывает руку, держащую оружие и вгрызается в живот. А затем вцепляется в следующего, без разбора, просто чтобы заглушить собственную ненависть. В свете факела я вижу его оскаленные клыки и огромную пасть, а ещё эти дикие жёлтые глаза. Не придумав ничего лучше,зажмуриваюсь, чтобы не видеть всего этого кошмара,и наотмашь ударяю зажжённым факелом. Летят искры, и воздух раздирает дикий вой. Монстр исчезает в темноте, бросив своих недобитых жертв. Именно жертвы. Мы так и не стали охотниками для него. Всего лишь недобитая добыча, за которой он вернётся в следующий раз. Я понял это, когда увидел ту всепоглощающую ненависть в его глазах. - Это демон, демон, - шепчет Ложкарь, прижимая окровавленную руку к груди. Есть ли у нас теперь шанс выжить? Мы разбили лагерь там же, сложив несколько костров по периметру. Не то, чтобы мы особо верили в их защиту. Просто так было спокойнее. Док занялся перевязкой. На душе было тоскливо, и не только у меня. Ребята ходили мрачнее тучи, видимо каждый пытался осознать произошедшее. Лагерь погрузился в тягостное молчание. Я смотрел на пляски огня и думал. Обычно в такие моменты оптимистичные герои излагают план Б и ведут активные приготовления, а зритель верит в их победу. У меня не было зрителей, да и надежда на победу угасала. Ещё можно было надеяться на чудо, но это жизнь, а в ней чудес не бывает, хотя и демонов вроде как быть не должно… Если это действительно был демон, то шансов у нас нет. Мы простые смертные и по силе нам с ним не сравнится. Хотя я уже встречался с демоном и выжил, хотя можно списать это на стечение обстоятельств и простое везение. Демон… Я вздрагиваю и забираюсь в тот уголок памяти, который старался не тревожить. Перед глазами всплывают воспоминания годовалой давности: темнота, изгибы змеиного тела в темноте, ядовитые зубы влажно блестящие в алом свете заката и глаза, словно впитавшие огонь преисподней. Смертоносный змеи и опасный бандит, но я не знаю никого сильнее его. Неужели я должен продать ему душу, чтобы спасти жителей своего города? Герой собирался просить о помощи. Наверно я принял неправильно решение. Я отступался от законов жанра и шёл на верную смерть, но другого решения не видел, поэтому собирался рискнуть. Я не знал, где его искать и поэтому решил наведаться в бар. Бандит Билл периодически ошивался там. Без мэра его подручные растеряли часть своей наглости и жили на редкие заработки, но честный труд ещё нескоро их перевоспитает. Я нашёл его вдали от входа с крепкой выпивкой и мерзким куревом, от запаха которого выворачивало. Билл явно был не рад встрече с шерифом. - Чё тебе надо? – рявкнул он, стоило мне сесть на соседний стул. - Вижу, ты ещё меня узнаёшь. - А то, тебя забудешь, - он нехорошо ухмыльнулся. – С чем пожаловал? Выгнать из города хочешь? - Закон для всех один, Билл. Ты житель города. Я не в праве тебя выставить, даже готов закрыть глаза на твои мелкие грешки… - Какая щедрость! – огрызнулся он. – С чего такая честь? - Хочу, чтобы ты мне кое-что рассказал. - Ха, что такое тебе от меня понадобилось? - Я должен знать, где найти Гремучку Джейка. Билл в этот момент как раз делал глоток, похоже, спиртное попало не в то горло. Он поперхнулся и долго кашлял, пытаясь поверить в сказанное. - Зачем он тебе? – похоже Билл не на шутку испугался. - Нужна его помощь. - Помощь? – Билл рассмеялся. – Какая от него может быть помощь? Чёрт. Да он сожрёт каждого второго жителя и невинными младенцами закусит, если ты к нему обратишься. От него не стоит ждать помощи. -А я рискну. - Продашь души жителей? - Продам свою, если понадобится. Билл замолчал и долго смотрел мне в глаза и только потом заговорил снова: - Его логово на северо-западе в каменистых холмах и должен тебя предупредить-он не отличается гостеприимностью. - Я учту, - я уже готов уйти, но он останавливает. - Неужели ты пойдёшь на это ради этих жалких людишек? - Я может, и не пошёл бы, но я уже давно принадлежу не себе, а городу. Мой долг – защищать людей. - Мне тебя не понять. - Поэтому ты – мелкий бандит, а я – шериф. - Пусть так, но я буду мелким бандитом но живым, а ты шерифом, но мёртвым, - бросает он мне в спину и закатывается смехом. Я ухожу, а он продолжает смеяться отрывистым и надсадным шакальим смехом. Провизии хватит на неделю, воды тоже. Лучше взять с излишком, чем потом сожалеть. Я тщательно проверяю все сумки и сажусь в седло. Жители смотрят так, словно провожают в последний путь. Неужели они всегда теперь будут на меня так смотреть? -Не стоило бы вам этого делать… Проницательная девочка. - У нас нет другого выхода-с демонами могут сравнится только демоны. - Он убьёт вас. - Если ничего не сделать, тогда монстр убьёт нас всех. - Разницы нет. Всё-таки она очень проницательная девочка. Ещё и реалист. Куда смотрят её родители? Родители смотрели на меня, как и всё население Суши. Под их прощальными взглядами я и покинул город. Одинокий герой бредёт по пустыни без малейшей надежды на то, что его поиски увенчаются успехом. Я слишком самоуверен. Будь у меня больше времени, я никогда бы не решился на подобное безумство. Но я боюсь, что стоит этому существу прийти в себя, как он пойдёт по нашему следу и придёт в Сушь, где его уже ничто не остановит. У меня есть слабая надежда на то, что мне удастся уговорить Джейка. Правда, как это сделать я не знал. В последний раз мне казалось, что он видел меня насквозь. Забрался в душу и вытряс все грехи, скопившиеся там, как мусор. Это пугало и отталкивало. Неужели он действительно обладает такой силой? Неожиданно я ловлю себя на мысли, что, несмотря на его устрашающую ауру и дурную славу, я верю в его сверхъестественную силу или очень хочу верить, потому что другой надежды у меня нет. Как ребёнок, который верит в чудо. Только дети обычно верят в хорошее, а я надеюсь, что сила одного демона победит другого. Это смешно и нелепо. К каменистым холмам я прихожу следующим вечером и на удивление быстро нахожу его логово. Намного больше времени мне понадобилось, чтобы решиться в него войти. В прошлый раз я добился его признания, но с того времени прошёл год. Многое могло измениться, в том числе и его мнение относительно меня. Наконец, тяжело вздохнув я сделал шаг в темноту. Я медленно шёл вперёд, касаясь рукой стены, так как был почти слеп, но кожей чувствовал убийственную хищную ауру хозяина дома. Коридор всё не кончался. А темнота сгущалась. Мне казалось, что с каждым шагом я приближаюсь к преисподней, но мне не суждено было доити до конца. Простым смертным путь туда заказан. Я не смог почувствовать приближение опасности. Только когда тело оказалось в железной хватке змеиного тела я услышал… Шелест обоймы его хвоста напоминает стрекотание кинопроектора. Моя жизнь раскладывается на обрывочные кадры. Я, как и раньше, не могу пройти от начала до конца, собрав всё воедино. Жизнь не кино. Что-нибудь постоянно выбивается из намеченного сценария. Я не планировал, что окажусь на волосок от гибели и в миллиметрах от зубастой пасти. Сухой треск киноплёнки отсчитывает последние кадры. Зрители затаили дыхание. Финал близится. Каким он будет? Обрывочным и неоднозначным, предлагая зрителю проявить фантазию. Сжатым и динамичным, расставляя все точки над «i» в несколько действий. Или интригующей завязкой, предисловием к новой истории.