Целуя демона...

Слот - Мёртвые звёзды

POV Рен - Дьявол... – бессильно прошептали мои губы, не веря в то, что творилось перед глазами. Десятки. Десятки шаманов. Из них многие превосходили по силе среднестатистического собрата. Точно могу сказать – не с одним бы мне не хотелось встретиться в бою, не говоря уже о том, чтобы идти против всех сразу... Впрочем, к несчастью ли, или наоборот этого уже никогда не случится. Все, кто находился в зале, были мертвы. Возможно, почти все... Звук выстрела, что был мной услышан ещё до того, как распахнулись двери был не одним. Вернее по одному точному попаданию на каждого из присутствующих. Но чтобы одновременно совершить убийство более десятка человек, надо быть, как минимум, если исходить из логики обычного человека, группой синхронизированных роботов. Но я не обычный человек, да и зачем вообще нужна эта чёртова логика, когда виновник всего этого хаоса стоит в десятке метров от меня... - Юин... Тварь. Кузина, стоявшая в окружении семи духов-охотников в центре зала бракосочетаний, опустила руку с всё ещё дымящимся дулом чёрного револьвера. Вслед за ней это движение повторили и её духи, которые, видимо получив от хозяйки мыленную команду, мгновенно испарились из помещения. - О-о... Ты что тут забыл, кузен? Её слов я больше не слышу из-за, мгновенно заполнившего мой слух, тупого шума, который больше всего напоминал звук, возникающий во время помех телевещания. Разум заглох и, больше не слушаясь, заставлял меня делать шаг, за ним другой, вынуждая идти всё дальше вглубь помещения. Через секунду сорвавшись на бег, пролетаю мимо ошарашенной девушки прямо по разливающимся на полу рекам чужой крови, пряный металлический запах которой обволакивал меня со всех сторон подобно невидимым колючим объятиям. Медленно останавливаюсь у алтаря, попутно равнодушно перешагивая через очередное мёртвое тело. Помутневшим взглядом смотрю на тело, облачённое в чёрный фрак, его спина пробита двумя безжалостными выстрелами. В объятьях трупа знакомая до боли фигура, чья рука ещё сжимала окроплённый кровавой росой букет белоснежных цветов, аромат которых, смешиваясь со смрадом смерти, заставил меня обессиленно рухнуть на колени, постепенно осознавая то, во что меньше всего хотелось верить. Сердце падает. В который раз разбивается на тысячи осколков. Теперь навсегда. Дрожащая рука непроизвольно тянется к тонкому запястью в когда-то белой, теперь заляпанной багровыми пятнами, перчатке из нежного шёлка, но не выдержав, я одёргиваю себя от минутного порыва, не находя сил прикоснуться к руке, что ещё полчаса назад, я знаю точно, источала манящее и такое опьяняющее тепло. Пальцами провожу по дрожащим губам, силясь не закричать от одной только мысли, что это конец. Невыносимо. Снова тяну свободную руку и хрупким пальцам, теплясь слабой верой. Интересно, если я почувствую этот угасающий холод, смогу ли я подняться? Выдержули ли? Или, наконец, сорвусь? - ... эй! Я с тобой говорю, идиот! – наконец долетает до меня обрывок чьего-то голоса. Кто это? Что это за противный звук? Ах, да... Юин. Вновь останавливаю себя, прижав ладонь к сердцу. Ноги, не слушаясь, кое-как заставляют подняться в вертикальное положение. Но я не спешу оборачиваться и отрывать взгляд от шокирующего вида. Губы непроизвольно расплываются в жалкой улыбке... - Заказ. Это Такэши наняли тебя? - не своим голосом изрёк я. - Да, обратились в агентство. А там уж я сама вызвалась. Можно сказать... - Кто? - Что «кто»? - Кого ты должна была убить? Я не поверю в то, что должны были умереть все... Та, хмыкнув у меня за спиной, изрекла: - Заказ был только на одного. Непроизвольно сжимаю кулаки до такой степени, что костяшки пальцев белеют. Чёрт бы тебя побрал... - Значит, раз вы не заполучили то, что хотели, решили избавиться от них всех, чтоб глаза не мозолили? Да... Я не думал, что мы падем настолько низко... – охрипшим от злости голосом цежу я сквозь крепко сомкнутые зубы. Семья вмешалась даже здесь. Что ж, может это и не так плохо. Ведь из любой ситуации, что так «услужливо» подбрасывает мне судьба, можно получить выгоду. И правда... В конце концов, у меня теперь появилась веская причина возненавидеть Тао окончательно. - Можешь называть это «Торжественным прощанием с Японией», Рен, - самодовольно изрекла наёмная убийца, небрежно раскручивая на пальце оружие. Оборачиваюсь к кузине и мутным взглядом смотрю сквозь неё, не желая заглянуть в лицо истинному представителю кровавой династии шаманов, к которой к счастью больше не имею никакого отношения. Меня всего колотило. Но нет. Теперь не от страха и не от боли. Их я больше не чувствовал. Так же как больше не ощущал зыбкого, утекающего сквозь пальцы серым прахом, чувства настоящего. Я терял себя. Терял в том мире, что терзал меня тысячью немых голосов и постепенно исчезал, тая на глазах. Умирал, обращался в ничто, до того момента, пока окончательно не развеялся в бесконечности. Его голос, угасая, в последний раз что-то тихо мне нашептал и растворился во всепожирающей ненависти и злобе, что теперь в открытую хлынули из самых потаённых недр моей души, куда я самолично их загнал, надеясь, что больше никогда не стану тем прежним Реном Тао, способным лишь уничтожать и презирать всё вокруг. Но, как и гордость, все мои надежды были давно похоронены и развеяны ветром жестокой реальности. Тао, ты был слишком наивен. - О, весьма торжественно, Юин, - язвительно ухмыляясь, неожиданно успокаиваясь, похлопал я ей, заставляя ту вздрогнуть - Вот только для полного праздника не хватает одного небольшого нюанса. Тао, не понимая в чём подвох, отвела свободную от револьвера руку за спину, где в пристёгнутых к поясу чехлах покоились её любимые кинжалы. - И чего же? – настороженно глядя в мои почти обезумевшие глаза и будто догадываясь, что меня сейчас не стоит недооценивать, спросила та – Фанфар? Мгновение – и в жалких миллиметрах от шеи девушки оказывается острое вновь раскрытое лезвие Меча Грома, который я ловко подменил во время разговора с советом искусно сделанной фальшивкой, оригинал же держа на крепеже под пиджаком. И, теперь, находясь на таком рискованно близком расстоянии от неё, я почти ласково шепчу в её губы жесткий ответ: - Фанфар? Может быть, дорогая кузина. Фанфар, играющих чудный «Реквием» Моцарта... Реквием по тебе. Увы, я так и не заметил, как мой разум, до того отчаянно боровшийся, сорвался с края и канул во тьму... Теперь мне точно нечего терять. Конец POV Рен. *** - Ты безнадёжен, - проворчала Анна. *Дом Асакуры. Тот же день. За несколько часов до предыдущих событий* - То, что я немного потерял форму, это ещё ничего не значит, - почти радостно прохрипел, Йо, продолжая делать отжимания, что по всем подсчётам его жёнушки должно было вернуть его в надлежащий вид. - Немного? Да ты оптимист, милый, - постучав пальцем по увесистой гире, лежащей у неё на коленях, сказала девушка. Брюнет, попытавшись лучезарно улыбнуться, а в итоге выдав в пространство вымученную усталую мину, кое-как прожевал: - Это ты мне за проигрыш на Встрече мстишь? Блондинка, будто проигнорировав слова мужа, чуть поёрзала на его спине, на которой сидела уже около получасу, мучая извечными тренировками несчастного Асакуру. Ну что ж... Йо, ты получил руку, сердце... И все остальные вытекающие. Наслаждайся последствиями ответа «да» у алтаря! Отвлекаясь от темы его вечного рабства в этих нежных ручках... Ну да, «нежных»? Её хук левой когда-то заставил пошатнуться даже самого Хао! Куда уж тебе, наивный дурак, выдержать изощрённые пытки этого прекрасного чудовища? Хотя... - Я тоже хочу покататься! – тут же раздаётся в дверях радостный голосок любимого сына. - Хана, солнышко, папе итак тяжело. Лучше позови Хоро. - Хорошо, мам! – весело улыбнулся мальчик, пока ещё не подозревающий о кошмарном характере матери. По сути дела сын, был единственным кому бывшая Киояма, а ныне госпожа Асакура прощала если не абсолютно, то почти всё. Ну, это только до поры - до времени... - Сочувствую, Йо, - витая где-то в стороне, отозвался Амидамару, как всегда крепко связанный любимыми бусами Анны. - О... лучше ничего не говори, - пробурчал парень, тяжело поднимаясь на руках. - Кстати, возвращаясь на тему Встречи Шаманов. О чём вы говорили с Тао? – неожиданно спросила Киояма. Йо, на миг замолчав, снова тяжело опустился и поднялся на дрожащих от напряжения руках, ощущая, как со лба скользит на переносицу крупная капля пота и, собравшись на кончике носа, падает на сухую, обожжённую солнцем, землю. - Так... особо ни о чём. - Он изменился. - Да. Очень сильно... Тут эту напряжённость мгновенно рушит вопль вышедшего на террасу высоко темноволосого брюнета с идеально уложенными в кок волосами. - Обед готовят Тамао и Манта, ванна очищена, дом убран! Госпожа Анна, чем я ещё могу вам помочь? – с готовностью выпалил тот. - Хана, я ведь просила привести Хоро-хоро, - без особого энтузиазма взглянув на Рю, а это был он, пробурчала медиум. - Хоро-сан чинит свою камеру. Он занят, - невинно улыбнулся мальчик. - Тогда... Рю, подай вон ту гирю, а то я всё никак не дотянусь, - пожав плечами, указала на стоящее поодаль очередное орудие пытки, Киояма. - Анна! – не выдержав, взвыл Йо, и тот час свалился лицом в землю на полпути от финиша, а точнее на сотом отжимании из двухсот. - Говорила ведь: безнадёжен, - чётко изрекла женщина, отложив гирю в сторону, изящно встала с напряжённой спины мужа и проследовала вместе с сыном в дом. Умемия удивлённо проводив блондинку взглядом, наконец, перевёл его на старого боевого товарища и, сочувственно вздохнув, уселся рядом с ним на корточки. - Жив? - Не исключено, - с натягом отлепив физиономию от земли, сказал парень, и сев по-турецки, весело добавил - Каждый день приносит столько «блаженства»! - Да-а-а. По тебе видно... – сомневаясь в адекватности друга, впал в каплю друг. И тут же где-то со стороны кухни раздаётся приглушённый стенами звон бьющейся посуды. *на кухне* - Что тут у вас произошло? – влетает в светлое помещение встревоженный Хоро, всё ещё держа в руках перекалеченный после последней вылазки фотоаппарат. Глаза парня удивлённо расширяются, видя, как на полу в бессознательном состоянии лежит Тамао. Рядом с ней суетиться, перепуганный до чёртиков, Манта и, попутно убирая осколки разбитой посуды подальше от девушки, пытается привести её в чувство, слегка теребя ту за плечо. - Ох, ты ж, блин! – выпаливает Рю, оказываясь на пороге. – Тамао-чан! - Что встал, как вкопанный? Отнеси её в комнату и уложи на футон, - тут же взяла на себя командование Киояма, задумчиво осматривая всю сложившуюся картину. Маленький Хана, до того радостно шедший за матерью, в испуге прижался к её ногам и тоненьким голоском выдавил: - Мама... - Хана, иди в свою комнату, - кратко бросила Анна сыну и тот, сдержанно кивнув, убежал куда-то дальше по коридору. В то время пока Умемия аккуратно переносил безвольное тело девушки в свободную комнату, ко всему этому сумбуру присоединился и Асакура. - Я слышал, как что-то разбилось, - обеспокоенно сказал тот. - Тамао без сознания, - выйдя за пределы места происшествия, произнёс лучший друг Йо. Брюнет, удивившись этому, в растерянности взглянул на жену. - Она в порядке? - Возможно, просто обморок, - прошествовав по коридору к комнате шаманки, задумчиво изрекла та. - «Возможно»? – не понял Асакура. Когда они оказались в комнате, отведённой девушке, где Рю аккуратно положил на лоб пришедшей в себя девушке холодный компресс, Йо, вбежав внутрь, с облегчением спросил: - Как ты? - Я в порядке. Спасибо, - мягко и несколько смущённо улыбнувшись, ответила та. - И что это было? – вклинился в разговор, неожиданно появившийся на пороге Хоро. - Я... Балаган был унят единственной фразой: - Что ты увидела? На этот вопрос Анны, коккури поднялась в сидячее положение и, аккуратно убрав со лба повязку, поджала губы так, будто не хотела об этом говорить. Но, спустя минуту, тихо, почти неслышно изрекла: - Должен позвонить телефон... Договорить ей не дал раздавшийся в коридоре звонок, вновь включенного по просьбе Манты, средства связи. - Быстро, однако, - удивился Усуи, почесав отвёрткой затылок. - Йо, иди, возьми трубку. Живее! Асакура, недолго думая, согласно кивнул и бросился к телефону, то и дело, спотыкаясь в коридоре от чрезмерной спешки. Наконец добравшись до трезвонившей коробки, покоившейся на тумбочке в углу, юноша быстро схватил трубку и, не скрывая тревоги, произнёс: - Алло? Дом семьи Асакура на линии. Остальные, услышав это, с любопытством выглянули из-за открытой двери, вслушиваясь в каждое произнесённое парнем слово. - Привет, давно не ви... Что?.. Нет, он к нам не заглядывал. А что случилось?... – быстро отвечал Йо на задаваемые собеседником вопросы, но через секунду его глаза округлились и он, поперхнувшись воздухом и будто не веря в сказанное, воскликнул – Что?! Подожди... Когда это произошло? Брюнет снова замолчал, внимательно слушая все, что выходило из динамика городского телефона, периодически нервно сжимая кулаки то ли от злости, то ли от напряжения. - Всё понятно. Мы его найдём. Ты, главное, не волнуйся... Да, обещаю. До встречи. Асакура медленно положил трубку на базу и на миг застыл глаза подрагивающими от напряжения веками, вцепившись в телефонную тумбу обеими руками, а затем с серьёзным и даже несколько напряжённым лицом вернулся к друзьям. - Ну? Кто звонил? – аккуратно спросил Хоро. Йо, так, словно из него в одно мгновенье высосали все силы, опустился на пол и тяжело вздохнув, сказал: - Это была Джун. - Джун? А что такое? – удивился коротышка. - Она спрашивала, не связывался ли Рен с нами. - А с чего бы ему сейчас связываться с нами? Почти десять лет мы ему были не нужны, - фыркнул Умемия, чем заслужил осуждающий взгляд от каждого из присутствующих. – Что? Разве я не правильно говорю? - Может и так. Но Рен до сих пор остаётся для нас другом и сейчас нуждается в помощи, - веско изрёк хозяин дома. - И что же случилось? Надоели уже тянуть кота за хвост! – участливо поинтересовался Такагеро, возникая за спиной Умемии. - Да, Йо. Что произошло? - участливо поинтересовался Амидамару. - Рен больше не глава семьи Тао. Он ушёл по собственному желанию и был серьёзно ранен. Где он сейчас - Джун не знает, так как вся её семья вновь вернулась в Китай, - убито сказал Асакура, и потом настороженно произнёс – Но она сообщила, что в Токио ещё осталась одна из её кузин с большим отрядом духов-охотников. Почему и зачем – неизвестно. В комнате повисла, наполненная напряжённостью тишина, которая тот час была нарушена Анной: - Тао в своём репертуаре. Как и был идиотом, ищущим приключений на свою голову, так им и остался. - Да ещё и мы оказались втянутыми! Ну, прямо как в старые времена, - проворчал Рю, угрюмо скрестив на груди руки. - Чёрт возьми... Я ведь ещё дня три назад его видел, и всё было в порядке, - произнёс Усуи, зло, ударив кулаком по полу. - То было три дня назад, Хоро. Теперь же мы даже не представляем, где его искать, - тихо сказал Йо. – Здесь бы нам не помешали способности Лайсерга... Жаль, что он в Англии. - А но... Я ведь ещё не всё рассказала, - вклинилась Томао в эту постепенно угасающую беседу. – Я не знаю связано ли это с Реном, но я видела какое-то здание и часть его названия. Возможно, я даже смогу его найти на карте. Друзья, переглянувшись между собой, быстро нашли в доме завалявшуюся карту города и, спустя полчаса сканирования заковыристых закоулков и улиц необъятного города, предсказательница указала на небольшую точку, располагавшуюся на границе районов Минато и Синдзюку: - Вот оно. Хоро, внимательно всмотревшись в указанное девушкой место, внезапно просиял: - Ух ты! Да это самое высокое здание в Токио. В нём находится отель, где скоро пройдёт свадьба одной известной шишки, которую мне как раз нужно заснять. Удачно! - Ну что ж. Пора звать на подмогу Фауста. Такое чувство, что он нам точно понадобится... – встав с пола, уверенно сказал Асакура и, взглянув, как за окном по небу равнодушно проплывают одинокие облака, тихо, так чтобы никто не слышал, произнёс – Держись, друг. Ты не один... *** POV Рен Знаете ли вы что такое безумие? Чувствовали ли вы это? Нет? Вы многое потеряли. Знаете почему? Безумие – это боль. Нет, это не та боль, что причиняет страдание. Скорее наоборот. Безумие – это некая извращённая мазохистка пытка, когда тебе наплевать и на себя и на окружающих. Какая разница до их никчёмного не несущего для тебя никакой весомой выгоды существования? Какое дело до тех, кто лишь делает тебя слабым и никчемным? Дураки Тао, давно не нужные никому друзья, треклятая любовь... Всё это исчезнет. Рано или поздно. Дядя, Джун, Юин, Рината, Асакура, Хоро, Рю, Чоколав, Манта.... Кейт. Все вы. Умрёте? Мне плевать. Вот оно – моё личное безумие, несущее ни с чем несравнимые ощущения. И даже запах тягучей тёмно-бардовой крови, что ещё щекотал ноздри, казался таким знакомым и близким, что тело непроизвольно затянулось длинным вдохом аромата смерти, вбирая в себя каждую частичку. Это ощущение можно было сравнить разве что с тем мгновением когда впервые затягиваешься сигаретой. Сначала внутри кипит отвращение, да такое, что хочется вывернуться наизнанку, лишь бы его не чувствовать. Но постепенно оно уходит и его заменяет всепоглощающее чувство пустоты, заполнить которую можно только ещё одной успокаивающей и неповторимо сладкой дозой яда. Так и сейчас. Я снова ощущаю пустоту. Вот только яд, что её заполнит и убьёт последнее, что делало тебя, Рена Тао, человеком, иного характера. Смерть можно восполнить только смертью. Ибо «уничтожай или уничтожат тебя». Как просто, не правда ли? Ха. Это и досадно. Я вернулся в начало. Кто знал, что вся моя жизнь окажется обычным замкнутым кругом, из которого я так и не сумею выбраться? - Сволочь... Снова мои мысли прерывает до тошноты противный стервозный голосок родственницы, слышать который было почти адской пыткой. Но с другой стороны это было неплохо. Голос будущей жертвы заставил меня хищно облизнуться, предвкушая, как идеально заточенное лезвие меча с лёгкостью разрежет глотку, откуда выходят эти сатанинские звуки. Лёгкий взмах оружия и помещение наполняет сдавленный всхлип. - Я? Сволочь? Ха... Не думал, что услышу от тебя комплимент, - небрежно смахнув с Меча Грома алые капли, изрёк я, смотря, как Юин с силой сжимает здоровой рукой, образовавшуюся в левом предплечье, рану. - Тао больше не простят тебе измены, - шипит та, заткнув за пояс платья револьвер и всё пытаясь достать что-то из рукава. - А я больше и не желаю их прощения. Пусть лучше ненавидят и боятся, - готовясь к новому выпаду и встав в стойку, ответил ей. На это она улыбается и мгновенно разражается громким хохотом. Наконец, отсмеявшись, сквозь выступившие на глазах слёзы она произносит: - Боятся?! Тебя?! Да ты бредишь, Рен! Тао никогда не будут бояться такого труса, каким стал ты! Затем она с победным видом вытаскивает из рукава какую-то тускло поблёскивающую на свету вещь, которую через секунду начинает раскачивать на тонкой длинной цепочке – Знаешь что это? Находясь на довольно приличном расстоянии от кузины я естественно не мог точно понять, что это за странный кулон - Поясняю – эта вещичка способна строить межпространственных мосты. Догадываешься о чём я? Телепорт, изобретённый Такэши. - Сука... - От кабеля слышу, - улыбнулась та и, направив в медальон часть своей фурёку постепенно начала исчезать, обращаясь в пыль – Хочешь заставить меня бояться? Тогда найди и докажи мне своё превосходство, кузен! Через несколько кратких мнгновей лицо Тао тает, и я снова остаюсь наедине с собой. На губах вспыхивает ухмылка и, временно сложив меч, я, уже не замечая, как ноги утопают в бесконечном кровавом океане, а за спиной медленно падает из разомкнутых пальцев букет белоснежных лилий, медленно шествую к выходу из залы торжеств. Хочешь поиграть, Юин? Ладно. Будет тебе игра. И я тебя уверяю: страх – это последнее, что ты познаешь, прежде чем отправишься в ад. ______________________________________________________ От автора: кризис, кризис, кризис... критика во всевозможных вариантах приветствуется.