Кукла для Дже

Дабы не допустить появления моря новых бесполезных предположений, треволнений и прочих вредных мыслей в своей голове, гостья решила занять себя изучением обстановки (и возможных путей отступления). Гостиная номера, к слову сказать, была достаточно просторной. Помимо дивана, облюбованного гостьей, здесь присутствовала пара кресел – по обе стороны вышеозначенного дивана, журнальный столик – прямо перед ним же, неплохая музыкальная система – где-то у стены позади, мини-бар – справа – и огромный, во всю стену, телевизор – напротив. Из путей отступления присутствовали: коридор, ведущий к комнатам, - «но оттуда-то как раз и ожидается приближение угрозы в виде хозяина»; входная дверь – немного слева и впереди – «самый эффективный и рациональный из всех путей отступления»; и окно – прямо за спиной. «Но далеко не первый этаж делает этот путь чересчур болезненным» - с сожаления подметила гостья, а затем – «А может и трагичным» - вздохнув, закончила этот монолог. Всё это, впрочем, она изучала по-прежнему послушно сидя на своём месте в ожидании возвращения хозяина. Хотя, ожидание не затянулось. Не успела она, завершив обзор гостиной, откинуться на спинку дивана и приступить, собственно, к процессу ожидания, как тишина номера была нарушена. Вот только звук исходил совсем не из коридора, а из замочной скважины. Сердце в груди уже успело подпрыгнуть до самого горла, когда кукла припомнила, что хозяин упоминал про завтрак, который скоро должны принести. Впрочем, на положенное место оно вернулось ненадолго. Факт того, что сейчас ей предстоит предстать перед кем-то – неважно кем – облачённой в мужскую рубашку, утешал не больше. Ещё мгновение и входная дверь с лёгким щелчком распахнулась. Вот только на пороге оказался вовсе не завтрак. ____________________________________________________________________________________________________________ Слишком рано покинув общую вечеринку, продолжив возлияния в номере одного из менеджеров в узком, практически семейном, кругу и успев к этому моменту даже протрезветь до вполне приличного состояния и самочувствия (по крайне мере, его не тошнило и шёл он достаточно ровно), Ючон распахнул двери в свой номер. И немало удивился. Посреди гостиной на диване сидела девчонка в мужской рубахе. Такая обычная, европейская девчонка. С пухлыми щёчками и по-детски широко распахнутыми глазами. Так выглядят карапузы, когда с ними играют взрослые в прятки, закрывая лицо руками. Удивление вперемешку с восхищением. - Привет, - робко выдавило это создание. «Опачки» - опешил вошедший хозяин номера. Но через мгновение, безошибочно опознав в «мужской рубашке» шмотку хёна, он вспомнил о том, что является не единственным хозяином. Да. Как-бы глупо это не звучало, они вынуждены были делить этот номер на троих. Безусловно, комфортабельный, удобный и т.п. и т.д., но один. На троих. Зато этот факт сразу позволил отмести в сторону предположения «ошибся номером» и «допился таки». Облегчённо выдохнув, Ючон, захлопнув за собой дверь, приблизился к неожиданной гостье и приземлился на соседнее кресло. Окинул особу ещё раз оценивающим взглядом с головы до ног. Отчего та, засмущавшись, поджала под себя ближайшую к нему босую ногу. - Ну, здравствуй, - предусмотрительно перейдя на английский, ответствовал он, продолжая рассматривать особу. Та, в свою очередь, смущённо жалась в обивку дивана. Похоже, молчание её доконало, и девчонка, неожиданно громко, выпалила: - А можно автограф? – В широко раскрытых глазах восхищению с удивлением вперемешку пришлось потесниться. К ним присоединилась заискивающая мольба. Что-то среднее между тем самым карапузом, выпрашивающим леденец, и сумасшедшей фанаткой у чёрного входа. И если фанатку Ючон ещё мог бы проигнорировать, то отказать ребёнку – никак. - Можно, - как-то уж слишком обречённо ответил он. И тут до обоих, похоже, дошло. Что для автографа требуются как минимум ручка и клочок бумаги. Девчонка только обречённо озиралась по сторонам. Поняв, что с её стороны решения проблемы не последует, Ючон лениво пихнул руку в карман своих брюк. К своему удивлению (которое заметила даже озиравшаяся по сторонам непутёвая фанатка, умудрившаяся не разжиться всем необходимым на случай неожиданной автограф сессии) он обнаружил там пластиковый предмет цилиндрической формы. Впрочем, надежды не оправдались. Извлечённый из кармана, предмет на поверку оказался вовсе не ручкой. И даже не карандашом. А губной помадой. Вот её наличие в кармане собственных брюк Ючона действительно вогнало в ступор. Он уже собирался предложить провести раскопки в районе мини бара, когда, подняв взгляд на фанатку, к своему удивлению не обнаружил на её лице ожидаемого разочарования. Наоборот. Глазки – всё так же широко распахнутые («а может это их естественное состояние» - уже задавался вопросом Ючон) – сверкали от счастья. Через мгновение эти глазки уже начали обследовать окружение в поисках того, на чём можно запечатлеть росчерк знаменитости. Поиски продолжались не долго. Не особо задумываясь над своими действиями, девчонка растянула подол рубахи по журнальному столику перед Ючоном. «Оставить свой автограф. На белоснежной рубашке Дже Джуна. Алой помадой» - от одной мысли об этом по лицу Ючона расплылась широченная улыбка. С садистским удовольствием он приступил к воплощению этой мысли в действительность, стараясь, при этом, не слишком-то наклонятся вперёд. Чтобы не напугать фанатку. Чем? Да своим перегаром! Впрочем, учитывая то, что рубашка по прежнему была одета на неё, это не слишком то получалось. Завершив процесс, Ючон отодвинулся, чтобы оценить своё творение. Да! Это шедевр! Девчонка, судя по всему, тоже осталась довольна. Широко улыбаясь, она не могла налюбоваться на только что полученный автограф. - Я, кстати, Пак Ючон, - получилось несколько невпопад. Но, оторвавшись от своего творения и подняв голову обратно на девчонку, Ючон внезапно осознал, что они ещё не соизволили представиться друг другу. Впрочем, девчонку это, похоже, не смущало. Продолжая пялиться на автограф, она ответила: - Я в курсе. – Представляться особа не собиралась. – Кру-уто-о, - протянула она, всё так же пялясь на подол рубашки. - М, интересно как на это отреагирует хозяин рубашки, - промычал Ючон. - Дорогая наверно … - как-то задумчиво-меланхолично произнесла фанатка всё так же пялясь на автограф. И бойко добавила: - Мне пиздец! От неожиданности Ючон вскинул голову и получил возможность заценить следующую картину: губки поджаты, бровки уползли куда-то вверх, щёчки … всё такие же пухленькие. А в глазах поблёскивают искорки-чертовщинки. Маленький нашкодивший чертёнок! Вроде бы и страшно, что накажут … но до чего же здорово! Нет, спокойно смотреть на это решительно невозможно. Ещё мгновение и Ючон прыснул. Нет, да он просто таки заржал. В голос. Девчонка ещё пыталась сдерживаться. Но недолго. Безудержное веселье прервал стук в дверь ____________________________________________________________________________________________________________ Не засмеяться, глядя на загибающегося Микки, было сложно. Тем более, что полная картина происходящего как раз начала складываться в головке гостьи. После пары-тройки безуспешных попыток подавить смешки, она сдалась. Прошло, наверное, минут пять, когда сквозь хихиканье, всхлипывания и откровенное ржание послышался отчётливый стук в дверь. А затем на ломанном английском из-за двери донеслось что-то вроде «Обслуживание номеров». Как по команде, оба застыли. Переглянулись. Ючон неуклюже подорвался, в три прыжка добрался до двери и с элегантным поклоном открыл её перед официантом. Застывшая было на диване, девчонка загнулась от очередного приступа смеха. Озадаченный официант, озираясь, зашёл в номер и, разместив заказ на журнальном столике перед старающейся сдержат смех особой в рубашке, стремительно покинул этот сумасшедший дом. Ючон, всё это время продолжавший изображать дворецкого у входа, захлопнул дверь за бедолагой. После чего рухнул на пол в новом припадке безудержного веселья. Первой в себя пришла гостья. В этом сыграл не малую роль завтрак, источаемый запах которого не оставил равнодушным изголодавшийся желудок. Ну а звук урчания в её животе уже в свою очередь привёл в себя Ючона. - Кхе-кхе, - тот встал и оправился. – А завтрак нам сейчас очень даже кстати. С этими словами Микки вернулся в кресло и, потирая руки, осмотрел содержимое стола. Затем поднял глаза на гостью. - Приступим? – Гостья кивнула. А дальше настало время еды. Ели с аппетитом. Причём оба. Причём с таким, что о существовании друг друга на первые несколько минут, похоже, забыли. Первым опомнился Ючон: - Э-э, детка, да у тебя голодуха с похмелья я погляжу, - с набитым ртом промычал он. - Кто бы говорил. – Девчонку, впрочем, его заявление ничуть не смутило. Не отрываясь от еды (и даже не поднимая от неё глаз), она парировала: - Перегарчик то у тебя покрепче будет. А вот Ючон, похоже, такого не ожидал. Застыв с куском в руке (вторая половина торчала изо рта) он воззрился на собеседницу: - Фто, так фаметно? – С набитым ртом получилось даже ещё более жалостливо, чем ему хотелось. А зря. Смеяться с полным ртом оказалось неудобно. И негигиенично. Как выяснила собеседница сразу после его фразы. Закончив вытирать рот, подбородок, стол, диван … ну и всё прочее, что также теперь было знакомо с тем насколько не гигиенично смеяться с набитым ртом, гостья ответила: - Не переживай, не так всё плохо. – И, сочувственно улыбнувшись, добавила, глядя уже куда-то в сторону: – Звёздам можно. - Ну, рас можно. – Удовлетворенно выдохнул Ючон и вернулся к еде. Ещё через несколько запиханных в рот кусков он вспомнил о важном упущении. И, опять таки не потрудившись прожевать, больше при помощи жестикуляции нежели слов озвучил свой вопрос: - Ы ак и е пфестаиась. Так как фе тефя … - в этом месте кусок таки попал не в то горло. На лице фанатки отразились страх, ужас, отчаяние … в общем всё в купе так напугало несчастного Микки, что в следующее мгновение он уже героически проглотил всё, что оставалось во рту и мужественно (правда, чуть задыхаясь) сказал: - Я в порядке. Пока девчонка возвращала размер глаз к привычному «в меру расширенному», Ючон успел сформулировать вопрос снова: - Итак. Ты всё таки собираешься представляться? Как тебя зовут? Она уже открыла рот и Ючон даже был уверен, что первым произнесённым звуком было бы «А», но узнать этого наверняка ему не удалось. Потому что ровно в этот момент где-то сзади послышалось суровое и безапелляционное: «И что это здесь происходит?»