Я буду падать, падать, и падать... Но когда я встану — упадут все.
Я не видел Луи уже несколько недель. Вернее, я замечал его мельком в коридоре или столовой академии, но больше он ко мне не подходил. Списав все на выпускные экзамены, он ограничил наше общение. По идее я должен был быть сейчас счастлив, ведь мне так хотелось находиться всегда одному. Но теперь одиночество мне ново. Если нам подают надежду, мы хватаемся за нее изо всех сил и не желаем отпускать. У меня появился человек, за которым я мог бы прятаться от безнадежного угрюмого мира. Так почему же я должен был дать ему уйти? Он исчез так же быстро, как и появился в моей жизни. Скоро экзамены закончатся, и я искренне надеюсь, что после он обратит на меня хоть немного своего внимания. Никогда и никому я не посоветую быть одиноким. Тогда твой мир становится неимоверно серым и скучным. Ты перестаешь замечать какие-то приятные мелочи, реже улыбаешься, а потом вовсе и забываешь как это делается. По ночам в скейт-парке я тоже был один. Я проводил там большинство своего свободного времени, впрочем, как и тогда, когда Луи не существовало в моей жизни. Прогоняя свою программу в тысячный раз, я уже бился в агонии и швырял скейт без причины в разные стороны. Я никогда не был уверен в себе, так как сейчас. Я был совершенен и ловок. С другой стороны я был безмолвным, морально слабым и подавленным человеком. Во мне боролись две стороны, но сейчас сильная и гордая превосходила во всем. Весна подходила к концу, а это означало одно — контест среди скейтеров в связи с открытием нового сезона. Когда мое тело уже ломило от усталости, а время шло к рассвету, я подъехал к столбу, где висел список участников и быстро пробежался по нему глазами. Когда мой взгляд остановился на аккуратном каллиграфическом почерке, мое сердце забилось быстрее. Луи находил время на тренировки, а на то, чтобы просто помахать мне рукой, — нет? Я вытащил ручку из кармана и неаккуратно, на скорую руку, вписал свое имя в список. Может быть, если я вышел бы из тени, он, наконец, вспомнил бы о моем существовании? За все время, проведенное вместе с этим парнем, я заметил в себе некоторые изменения. Во-первых, я стал проводить меньше времени в своей комнате. Если бы год назад мне сказали, что я буду добровольно гулять в компании друга, я бы посчитал этих людей сумасшедшими. Во-вторых, Луи попытался вселить в меня как можно больше уверенности. Я уже больше не являлся тем загнанным в угол ничтожеством. В-третьих, окружающие меня люди перестали издеваться надо мной. Скорее всего, они просто перестали меня замечать. В-четвертых, мне кажется, я влюбился. И все эти изменения произошли благодаря нашей встрече. Но теперь его не было рядом. Сейчас я очень боялся снова впасть в депрессию. А может я и не выходил из нее? Последние дни тренировок; я стал брать с собой Океана. Пока я повторял основные трюки, маленький пушистый проказник носился рядом и играючи вилял хвостом. Иногда в перерывах я ставил котенка на доску и медленно катал его по всей территории парка. Мне хотелось проводить время только с этим маленьким беззащитным комочком, излучающим счастье.***
Наступил первый день лета и все ученики академии дружно решили после уроков пойти на пляж. Но не я. Я со всех ног помчался домой, чтобы взять доску и поскорее поехать в скейт-парк. Большая толпа подростков уже столпилась вокруг ограждения в ожидании «жестких соревнований». В колонках ужасно громко играла клубная музыка. Ведущие стояли на самом верху и писали что-то у себя в бланках. Несколько парней уже раскатывались, а остальные общались с друзьями. Я стоял недалеко ото всех, накинув на голову капюшон и пристально за всем наблюдая. Если быть честным, то я искал среди незнакомых мне лиц голубоглазого шатена. Музыка немного притихла, и ведущий вышел в центр, активно зазывая публику. — Всем привет! Рад видеть всех на открытии летнего сезона, кого-то впервые, кого-то нет… Правила на этот раз совсем просты: каждому участнику дается по одной попытке (2 минуты). Позже посчитаются итоги, и мы проведем награждение. Поехали! После он начал вызывать каждого участника по очереди, комментируя только хорошо выполненные элементы. Я подобрался поближе и наконец увидел Луи. Он стоял напротив меня, наблюдая за происходящим и не давая покоя рукавам своей толстовки. Внезапно ведущий назвал его имя, и он вздрогнул, озираясь по сторонам. После чего потряс головой, поставил доску перед собой и поехал. Я ни разу за эти пару минут не задержал дыхание или зажмурил глаза. Его катание было настолько синхронным и быстрым, что не вызывало никакого волнения ни у Луи, ни у окружающих. Выполнив последний трюк, он с лучезарной улыбкой отъехал к остальным парням и громко выдохнул. Я был ужасно горд им, потому что пока никто не откатал свою программу так чисто. Несколько парней, которые стояли рядом с Томлинсоном, одобряюще хлопали его по спине и смеялись. А во мне медленно просыпалась ревность. Прошло около часа, и пока что я сосчитал только несколько достойных соперников. Все парни были сделаны как по шаблону, такими же были и их трюки. Я не увидел ничего, отчего бы замерло дыхание, а сердце ушло в пятки. — Гарри Эдвард Стайлс! — крикнул громко ведущий, и наступила полнейшая тишина. Обычно участникам громко хлопали и кричали что-нибудь подбадривающие. Мне же никто ничего не сказал. Я посмотрел на Луи и увидел запуганного маленького ребенка. Он сидел на своем скейте и бегал глазами в поисках меня. Все или ничего. Я громко выдохнул, снял капюшон, встал на доску и поехал к горке. Забравшись на нее, я выпрямился и осмотрелся вокруг. Люди с недоверием оглядывались и ждали моего «позора». Ведущие сверяли списки и тоже не верили своим глазами. Парни из скейт-парка насмехались и перешептывались между собой. Луи прикрыл рот рукой и наши взгляды наконец-то встретились. Теперь ты увидел меня, да? Я поднял руку вверх, чтобы ведущие начали отсчет времени, после чего перенаправил вес тела на переднюю часть доски и съехал вниз. Чисто выполнив несколько достаточно сложных элементов, я получил долгожданные аплодисменты. На протяжении всего выступления, я ловил на себе обеспокоенные взгляды Луи, отчего мышцы внизу живота приятно напрягались. Ведущие показали мне, что осталось несколько секунд, и я решил все-таки довести программу до конца. Заехав на самую большую горку, я перевел дух и на огромной скорости скатился вниз. Выполнив kickflip на подъеме, я поднялся на противоположную горку. Задержав дыхание, я приподнял скейт, перелетел на другое сооружение и скатился с него вниз. Вместо бурных аплодисментов, я получил абсолютно ничего. Несколько парней хотели было похлопать мне, но их остановили. Голова резко закружилась, и я покачнулся, слегка сойдя с доски и пытаясь встать прямо. Томлинсон незамедлительно подлетел ко мне и попытался помочь. — Гарри, ты в своем уме? В принципе я тоже был рад тебя увидеть. Я услышал, как один парень из толпы крикнул что-то неприятное в мой адрес. Люди его подхватили, и я уже просто на просто слушал, как все выливали свою ненависть на меня. Некоторые смеялись, некоторые показывали пальцем, а некоторым я хотел бы врезать. Люди — как серая глупая масса. Неважно как ты изменишься, они будут видеть только то, что хотят. Я не смог больше это слушать и, по привычке закатив глаза, направился к выходу из скейт парка. Мне не нужны были никакие одобрения от людей, не нужны никакие награды. Мне было нужно только внимание Томлинсона, а его я получил. Здесь мне делать было нечего, да и никто особо меня и не ждал. Я оглянулся лишь однажды и словил на себе взгляд прекрасных голубых глаз, которые пристально следили за мной до конца пути.***
Остаток вечера я решил провести наедине с собой. Конечно, мои мысли были только о контесте (победил ли Луи, как публика вела себя дальше, и что же сказали судьи), но я изо всех сил пытался переключиться на что-нибудь другое. Включив очередной банальный фильм ужасов, я спрятался под теплое одеяло и зажмурил глаза. Я ненавидел резкие моменты, но до безумия любил цвет крови. Уже к концу фильма я буквально дрожал от страха. С каждой минутой становилось все кошмарнее и кошмарнее. Я полностью закутался в одеяло и попытался как можно меньше смотреть на экран. Меня не особо привлек сюжет: компанию друзей, отправившихся в хижину на выходные, медленно убивало какое-то мифическое существо. Наконец-то пошли титры, и я с облегчением закрыл ноутбук. Вдруг раздался какой-то громкий стук. Я резко поднялся с кровати и стал оглядываться по сторонам. Звук повторился, и до меня дошло, что кто-то решил побросать камешки в мое окно. Я запнулся об провод на полу и чуть не упал. Издав безмолвный крик, я приоткрыл окно и аккуратно выглянул. Луи сидел на лужайке, держа в одной руке мобильный телефон, а во второй горсточку камней. Выбросив их на траву, он одарил меня обворожительной улыбкой и уткнулся в свой гаджет. Через несколько секунд я получил сообщение: Луи (21:22) «Угадай, кто выиграл соревнование? ;)» Гарри (21:23) «Неужто ты! Я все равно катался лучше :Р» Я бросил на него взгляд и заметил, что Луи тихо посмеивался, прикрыв рот ладонью. Луи (21:25) «Неужто я! Мне очень жаль, что никто кроме меня это не оценил. Поэтому я решил, что смог бы разделить награду с тобой. Спускайся вниз, я буду ждать тебя около входной двери». Гарри (21:26) «Я устал, Луи». Луи (21:27) «Здесь жутко холодно. Ты мог бы дать мне свой свитер, в который сейчас одет». Гарри (21:29) «Наперегонки до входной двери?» Я услышал как Луи сматерился и сорвался с места. Захватив еще один свитер из шкафа, я побежал с грохотом вниз по лестнице. Мама что-то кричала из своей спальни, но это было неважно. Перепрыгивая через диван, я пересек гостиную и оказался в прихожей. Резко открыв входную дверь, я налетел на Томлинсона, который, запыхавшись, стоял со скейтом в руках и махал на себя рукой. — Ты идиот, Стайлс, — кое-как прошептал парень и попытался войти в дом. Но я толкнул его в грудь и вышел на порог вместе с ним, громко захлопнув за собой дверь. — Мне... то есть тебе... то есть нам подарили новый скейт. Кхм, может быть, прокатим на нем Океана? Я вытаращил на него глаза… кого? Луи кивнул куда-то вбок, и я заметил, что маленький паршивец сидел рядом с нами и пристально смотрел на яркую новую доску. Я громко выдохнул, взял его на руки, и мы направились гулять по пустой ночной улице. Мне было чертовски приятно видеть Томлинсона в своем белоснежном свитере, который катал Океана на скейте и громко смеялся. Он казался таким уязвимым. Его волосы не были сегодня спрятаны под теплую шапку, они просто торчали в разные стороны, что делало его таким домашним. Очень сильно хотелось спрятаться вместе с ним под теплый плед с чашечкой теплого чая и просто посидеть в тишине. Вдохнуть самый приятный и уже родной запах ментола и сигарет. Он мог бы рассказать какую-нибудь забавную историю из его жизни, но это не особо бы сыграло роли. Главное — чтобы он не ушел. — Чего ты так пристально на меня смотришь? — Луи вдруг прервал мои мысли. Мои щеки залились румянцем, и я моментально отвернул от него голову. Я не мог догадаться чувствовал ли Луи тоже самое по отношению ко мне. Хотел ли он провести подушечками пальцев по всем татуировкам на моем теле, изучая каждую и интересуясь значением? Мечтал ли он прикоснуться к моим алым губам и оставить на них влажный поцелуй? Будет ли ему комфортно, если сейчас я вдруг переплету наши пальцы… Неожиданно взяв Луи за руку, я поднял голову и заметил удивление на его лице. Он ошарашено смотрел на меня и пытался разглядеть в моем лице ответ на его немой вопрос. Может быть я был глупым и наивным человеком. Возможно, я пережил достаточно много драм, что теперь радовался каждой мелочи. Но я не мог не отметить тот факт, что в течение часа он не отпускал моей руки. Остаток вечера мы провели в моей комнате. На улице становилось достаточно темно, да и в принципе поздно, чтобы идти домой одному. Поэтому я предложил Луи остаться у меня на ночь и провести время вместе. Заварив свежий зеленый чай, я налил его в кружки и поставил на поднос. Положив туда же несколько шоколадок, я аккуратно пошел наверх. Луи в это время уже сидел на кровати и внимательно выбирал кино. Его брови были нахмурены, а губы поджаты. Я беззвучно посмеялся и поставил еду на прикроватную тумбочку. Устроившись рядом с парнем, я уставился на экран. Он выбирал между боевиками и фантастикой. Я показал пальцем на одну мелодраму, и Томлинсон закатил глаза (как обычно делаю я). Нажав на «проигрывать», он откинулся на подушку и поставил ноутбук рядом с нами. Я радостно захлопал в ладоши и последовал его примеру. Все-таки его выбор остановился на фильме, который я видел тысячу раз. И столько бы раз смог еще посмотреть. Я прокручивал в голове все диалоги главных героев и знал наперед что произойдет. Поэтому я не особо следил за происходящим на экране, как это делал Луи. В это время мне было более интересно разглядывать парня, лежащего рядом. А вернее аккуратно водить пальчиками по его татуировкам и разглядывать каждую. Раньше мне этого никогда не удавалось. Больше всего меня зацепила цитата на его ключицах: «It is what it is». И правда же, мы имеем то, что имеем. И не надо ничего большего, ведь мы и так обладатели всего самого лучшего. Лучшего для нас самих. — Эй, ты даже не смотришь! — тихо проворчал Луи и уставился на меня. Я убрал руку с его ключиц и перевел взгляд на экран. Там как раз шел самый неловкий момент за весь фильм. Я никогда не любил любовные сцены, а особенно если это два наивных подростка, которые решили поэкспериментировать. Я прикрыл глаза, а вернее просто напросто их закрыл, чтобы не видеть этого. Мои щеки уже давным-давно пылали от стыда. — Чего ты стесняешься, Гарри? — прошептал Луи на ушко, и я услышал, как стала прогибаться кровать под нашими телами. Я приоткрыл глаза и увидел, как Томлинсон навис надо мной и внимательно что-то рассматривал. На секунду я перестал дышать, а сердце буквально остановилось. Он впервые был так близко, а обстановка казалась слишком интимной. — Так почему твои щеки так покраснели? — Он аккуратно провел по моему лицу тыльной стороной ладони и застыл в ожидании. Секундой позже он помотал головой и лег обратно на свое место, оставив меня лежать с закрытыми глазами и ждать, пока сердцебиение придет в норму. Фильм подходил к концу. Больше никаких казусов не происходило, и я был благодарен этому. Луи больше не обращал на меня никакого внимания. Но когда на экране пошли титры, и заиграла приятная медленная музыка, я словил пристальный взгляд со стороны парня. «Что?» — подумал я и полностью развернулся к собеседнику. — Почему ты не можешь поговорить со мной? Я немного подумал и потянулся за блокнотом, который лежал на столе, но сильные руки удержали меня на месте. — Нет, я имел в виду… почему ты не разговариваешь со мной? Ты же в силах сделать это, Гарри. Чтобы разговаривать я должен был доверять тебе, Луи. — Я тысячу раз воображал в своей голове, какой у тебя голос. И до сих пор мне кажется, что я даже представить не могу, насколько он прекрасен. — Луи прикусил губу и продолжил: — Может быть, он звонкий и высокий, или же низкий и с хрипотцой. Это не так важно. Я закрыл глаза и стал медленно считать до пяти, чтобы немного успокоиться. Один. Мое тело предательски реагировало на каждое движение, что совершал Луи. Стоило лишь один раз взглянуть на него, как внизу живота приятно потягивало, а голова начинала кружиться. Два. Я чувствовал себя комфортно только с двумя людьми — это моя сестра и Луи. Джема скоро сдаст все экзамены и приедет к нам в середине лета, чтобы навестить меня. Мне нужна была ее поддержка и теплые объятия. Томлинсон — это тот человек, который начинал лечить мои душевные раны. Медленно и по маленьким шажочкам, он становился все ближе и ближе ко мне. Несколько недель назад я не знал его имени, а сейчас не мог существовать без него. Три. Наступили каникулы, и я окончательно потерял того, кем являлся. В голове не было ни одной идеи как провести это лето. Я не чувствовал себя сформировавшейся личностью. Я был хорош только в катании на скейте и лежании на холодном полу у себя в комнате, слушая тихую музыку. Порой мне казалось, что я существовал, чтобы выживать. Четыре. Мне нужно было закрыть уши, потому что я до сих пор слышал как ругались мои родители. Пять. С каждым днем я медленно влюблялся в Луи Томлинсона и не знал, как это остановить. Потому что конец у этой истории быть хорошим просто не мог. Тишина взяла верх над нами. Луи сделал глубокий вдох и накрыл мои пухлые губы в немом поцелуе. Я широко открыл глаза и хотел было оттолкнуть его от себя, только рука как нарочно легла ему на спину и притянула ближе к себе. Луи целовал не напористо — а легко и нежно. Казалось, что он боялся сделать одно неловкое движение, потому что мое хрупкое тело могло вот-вот развалиться на части. В тот момент я не мог осознавать хорошо это или плохо. Я не мог контролировать это. Все мое тело дрожало от страха, а кислород в легких заканчивался. В глазах резко потемнело, и крупные слезы медленно стали скатываться по моим щекам. Томлинсон еще раз аккуратно прижался губами к моим и еле слышно простонал. Он запустил свою руку в мои непослушные кудри и стал небрежно перебирать их, после чего неуверенно углубил поцелуй. А я просто на просто не мог не позволить ему сделать это. Отвечая парню с такой же любовью, я осознал, что без него мне будет поистине плохо. Голова сильно закружилась, и я чуть не упал в его теплые объятия. Покрыв легкими поцелуями мои щеки, подбородок и уголки рта, Луи нехотя отстранился. — Скажи что-нибудь, пожалуйста, — впервые его голос дрожал. А я покачал головой из стороны в сторону и попытался отдышаться.~~~~
— Из-за чего вы стали отдаляться? Экзамены - это не единственная причина, ведь так? Лучше бы он не спрашивал. — Экзамены - это основная причина. Я тратил неимоверное количество времени, чтобы хорошо подготовиться к тестированию. Я должен был поступать в один из лучших университетов Великобритании. Сейчас, как вы знаете, я нигде не учусь. Но это все временно. — Мне нужна второстепенная причина, Луи. — Пока что я не могу сказать.