Джурджевдан

- Какая нелепая погода, - ворчала Елена. - А я надеялась сегодня хоть ненадолго выбраться в город. Княгини облюбовали детскую - спали в своих колыбелях Дария и Всеволод, их матери развлекали себя, разматывая большие пасмы шерсти. Мария со своими клубками, подобрав под себя ноги, сидела в кресле, Елена же возлежала на диване и сматывала нитки с пасмы, надетой на лежащие на подлокотнике ноги без туфель, но в ярко-розовых чулках - выглядело это странно, но княгиня уверяла, что это невероятно удобно. Георгий не мешал их уединению, занятый накопившимися со дня рождения дочери бумажными делами, Иоанна Константиновича же из дома забрал король. - Да, дождь совершенно некстати. - Мария с сожалением взглянула в окно. - Я тоже думала, что сегодня, наконец, смогу съездить хотя бы в один приют - я совершенно это забросила. - Отложи это до крестин. Пара дней ничего не решит, а ты значительно окрепнешь. - Я и так чувствую себя превосходно. - Знаю, но все же рекомендую подождать. - Елена поправила перекрутившуюся пряжу и продолжила: - Лучше бы тебе подумать о том, что у вас ещё до сих пор нет крестной. Мария закатила глаза. - Ох, Елена... - Что? - Ты приехала - ты крестная. Всё просто. - Я напросилась. - Да. - Нет, это ужасно. Может, телеграфировать Аликс и предложить это ей? А я подменю её. - Хмм... - внизу звякнул колокольчик, потом ещё и ещё, и умолк, а княгиня, опустив клубок, прислушалась. По ступеням застучали чьи-то шаги, слишком поспешные, - они зазвучали в коридоре, утихнув возле кабинета Георгия, но ненадолго: Мария четко определила звук походки мужа, к её великому удивлению, тоже излишне торопливой, хотя княгиня и не могла припомнить, когда муж в последний раз бегал. - Скажи Их Высочествам! - крикнул он вдалеке, на лестнице, и шаги лакея вновь застучали в коридоре. - Что-то случилось. - Елена быстро села, пытаясь найти свои туфли. - Господи... - Лука! - в дверь одновременно застучали, и слуга заглянул в комнату. - Что стряслось? - Его Величество королева Эллинов и Её Императорское Высочество великая княгиня Елизавета, пожаловали! - выпалил Лука на одном дыхании. Княгини переглянулись. - Мама? - Бабушка? Прыти Георгия обоим женщинам не доставало, но все же довольно быстро для себя они смогли выбраться в коридор и выйти на площадку. - Забери зонтики и верхнюю одежду, скорее, - распоряжался королевич, самостоятельно помогая гостьям снять свои промокшие под белградским дождём накидки. - Ваше Величество, Ваше Императорское Высочество, ну что же вы, как можно было не предупредить?! - Я не приказывала называть бабушкой? - сурово спросила Ольга Константиновна. - Кажется, приказывали, но я все равно не смогу. - Хорошо, но титулы я запрещаю. - Притянув его к себе, королева крепко расцеловала его в обе щеки. - Ещё пуще отощал. Девицы твои из тебя последние соки выжали? - Ну что вы! - Королевич склонился к руке великой княгини, но она немедленно отняла её, подставляя щеку. - Я очень рад вам, Ва... - Я тоже не разрешаю "Высочество", - улыбнулась Елизавета Маврикиевна, перебивая его. - Я так рада за вас, Георгий Петрович. Что за дивные новости - дочка! - Бабушка! Тётушка! - великие княгини подняли глаза, встречая младших княгинь, - Ольга Константиновна всплеснула руками. - Елена! Откуда? - Спонтанные решения - наша семейная черта, неправда ли? - поддразнила её Елена, расцеловываясь со свекровью, а потом и с нею. - Я решила, что страшно хочу увидеть племянницу. - И Дуся с тобой? - Конечно! - Ты связала Иоанна? - Лучше - привезла с собой. А где папа и Веруся? - Папа передал свою любовь, но оказался не готов вот так ехать на другой континент, - объяснила Елизавета Маврикиевна, снимая промокшую шляпку. - Веру оставили ему, хотя она очень рвалась с нами. - Как жаль, - искренне огорчилась Мария, в свою очередь обнимая бабушку. - Но как хорошо, что вы приехали. Руки королевы обхватили её талию - в объятиях бабушки княгиня вдруг почувствовала себя снова маленькой: так спокойно, тепло и уютно было рядом с ней. - Надо ли было так рано вставать? - спросила королева у неё на ухо. - Всё уже совсем хорошо. И я даже по дому почти не хожу - Джордже не позволяет. - Ну конечно, - Ольга Константиновна улыбнулась и, отстранившись, погладила её по щеке. - Худенькая. - Вовсе нет. - Точно. - Прошу прощения, но я думаю, что разговоры нужно отложить, - вмешался Георгий. - Для начала вам нужно переодеться и согреться. Марица! Передай на кухню, что я велю накрывать к чаю - гости продрогли! - Горничная, выглянувшая из дверей, закивала и исчезла, а королевич вновь вернулся к родственницам супруги. - Руку? - Да, переодеться непременно, а потом немедленно к правнучке. - Королева взялась за локоть принца. - Мария, душка, найдёшь нам хоть самые маленькие комнатки, чтобы мы могли перевести дух? Княгиня улыбнулась, подхватывая другую руку бабушки. - Я попробую подобрать что-нибудь. Они, втроём, вперёд, Елена с Елизаветой Маврикиевной - на шаг позади. Сердце Марии пело: она была ужасно рада приезду бабушки и тётки, и, что немаловажно, её наполняла гордость - она была уверена, что она сможет получить оценку своим стараниям. Во всяком случае, она на это очень сильно надеялась. Ей хотелось - немного по-детски, наивно, - похвалы, хотелось, чтобы её идеи нравились родным и близким. - Не против пожить в соседних комнатах? - уточнила она, распахивая двери в две смежные спальни. - Или вы уже подустали от общества друг друга и хотели бы разойтись по разным углам? - Мы уже почти как старые супруги, брюзжим, но порознь нам тяжко. - Королева зашла в комнату, оценивая, и обернулась, шутливо хмурясь. - Будто бы во дворце живёте. Дорогая, ты что же, за принца замуж вышла? - Как оказалось, да. - Надо же. Посмотрю-ка и вторую, право, я ведь бабушка. А Их Императорское Высочество все равно мне перечить не станет. - Вторая комната была бледно-лиловой, Мария устраивала её, памятуя о гостиной императрицы в Царском. - Прелесть как хорошо, но зелёный мне более по душе, от неё свежо, точно от мяты. Оставляю вам, Елизавета Маврикиевна, обживайте апартаменты. - Тётушка, если вам не нравится, то мы найдём другую спальню, - предложила княгиня. - Эти немного удобнее, поскольку дальше всего от детской и Елениной комнаты, но если это не беспокоит... Великая княгиня вошла в комнату, - обычно для себя тихая, неэмоциональная, она спокойно осмотрела обстановку и, подойдя к окну, выглянул в сад. - Замечательное место, - резюмировала она с улыбкой. - Похоже на mauve romm Аликс, очень уютно. А можно будет попросить кого-нибудь переставить это кресло ближе к окну? Сейчас довольно хмуро, но все равно сад очень красивый. - Конечно! - Георгий сам схватил кресло, немедленно передвигая его и подставляя к нему маленький столик. - Так будет удобно? - Да, это прекрасно, спасибо. - Мама! - Елена влетела в комнату с каким-то ручным саквояжем в руках. - Софию Аристидовну и Софию Константиновну я устроила отлично, Дору с Серафимой поручила кухарке. - Дуся спит? - Да, но уже скоро проснётся. - Елена бросила сумку на кровать и обняла свекровь. - Я очень соскучилась. Какая все же досада, что папа с Верой не приехали. - Ничего, они отдохнут от меня. - В комнату тихо вошла горничная великой княгини с чемоданом, и она отпустила невестку. - Нужно переодеться, не хочется ходить в дорожном. - Конечно! - Георгий приобнял сестру и жену, подталкивая их к дверям. - Мы оставим вас. Заодно узнаем, накрыли ли к чаю. Выпроводив обеих из комнаты, князь мигом унесся самостоятельно проконтролировать горничных, хлопочущих в столовой. Накрывать было решено в парадной - для маленькой семейной столовой эта самая семья стала излишне велика. - Ваше Императорское Высочество, вы готовы? - позвала из коридора Ольга Константиновна, поправляя головной убор своего идеально белого вдовьего платья, на которое она сменила традиционное чёрное. - Меня правнучка ждёт. - Иду! - Елизавета Маврикиевна вышла из комнаты - она также сняла тёмное дорожное платье, сделав выбор в пользу светлой юбки и блузы. - А где остановилась Елена? Нас проводят? - Тётушка, бабушка, мы здесь! - позвала выглянувшая из дверей Мария. - Идите скорее. - Всё готово! - с торжественностью церемониймейстера объявил, взбежав по ступеням Георгий, и нахмурился, смотря на гости. - Чай. - Прежде посмотрим маленькую. - Она же не сбежит! - Ваша дочь, милейший? - Королева фыркнула. - Унесется, не поймаем. - Но вы же продрогли с дороги. - Это все пустяки. - Ольга Константиновна жестом руки отвергла все дальнейшие попытки переубедить её и зашагала к двери детской. - Всё успеется. Мария пропустила их в комнату - Дария ещё спала в своей колыбели, Всеволод на руках матери, напротив, кривил губки, не желая засыпать. Улыбаясь, к ним сразу подошла Елизавета Маврикиевна, забирая внука, Ольга Константиновна же направилась к кроватке. - Ну что за чудо-девочка! - Она склонилась, поднимая малышку на руки, - Дария проснулась и разревелась, но королеву это ничуть не расстроило. - Ох, папина дочь. Ну, Ваше Высочество, довольно голосить, довольно. - Она покачала её мягко, приложив к плечу. - Давайте знакомиться, Дарья Георгиевна, прабабушка я ваша. - Дариин пронзительный голос медленно затихал, и скоро она уже только тихонечко всхлипывала, смешно разевая маленький ротик. - Успокоились? Дивно. Так нам беседовать будет гораздо сподручнее. - На Мари похожа, как мне кажется, - предположила Елизавета Маврикиевна, также подошедшая, чтобы взглянуть на малышку. - Оставь сентиментальность: будет вылитая отец, - отозвалась королева, рассматривая маленькое личико. - Губы уже его, глаза-волосы потемнеют - и не останется от Маши ничего. - Заметьте, нос, к счастью, Машин, - с беспокойством заметил Георгий. - И в остальном она походит на неё, это все говорят. - Врут. Да и надежды не было, что даже все Романовы разом вас, юноша, переупрямят. - Королева поцокала языком, и малышка зажмурилась, будто бы улыбаясь. - До чего же миленькая. Ники грозился в крестные напрашиваться, писал уже об этом? - Писал, - кивнула Мария. - Прислал телеграмму. - Ольга Константиновна, пойдёте в крестные? Всё посмотрели на внезапно сказавшего это Георгия. Королева улыбнулась. - Нужно ли задавать такие вопросы? С удовольствием! Она вновь опустила глаза, смотря на правнучку, но ни от кого не скрылось то, как она покраснела. Мария бросила на мужа взгляд - как она надеялась, он понял, насколько она ему благодарна за это решение. - Как хорошо. Решить, кого ещё в восприемницы позвать, а то крестных двое, а крестная одна... - А кто ещё? - вежливо спросила Елизавета Маврикиевна, все ещё, не зная усталости, качая Всеволода. - Сандро. - Двое от Мари, один от Георгия Петровича. Было бы чудно найти сербскую крестную. - Черногорскую бабку нужно брать, - высказалась Ольга Константиновна. - Дядьки - русский и сербский, греческая прабабка. Очевидно - Милена нужна. - Она может и не согласиться, - со сомнением протянула Елена. - Что за блажь - правнучку крестить отказываться! Она же не зверь дикий. Ежели боитесь, сама напишу, - я уж сумею убедить. Да и убеждать нечего - согласится без сомнений. Сегодня же напишу. - Королева уложила внучку в кроватку и слегка качнула её, успокаивая малышку. - Спи, счастье моё, - тяжёлый вздох. - Вот я и прабабка, Лиленька. А лишь вчера, кажется, Аликс малюткой на руках держала. - Еще и праправнучат подержишь, какие твои годы, - нежно утешила её Елизавета Маврикиевна. - Представь себе - через двадцать лет пришлют телеграмму, что Дария родила сына! - Чудно звучит, - Ольга Константиновна мечтательно улыбнулась. - Осталось только дожить до этого прекрасного дня. Не хмурьтесь, Ваше Высочество, - проговорила она, бросив взгляд на Георгия. - Завтра мы вашу дочь замуж не выдадим, подождём немного. - Подождите подольше, - с тревогой в голосе попросил королевич. - Может быть, я все же сойду в могилу пораньше, тогда и исполните свои матримониальные намерения относительно малышки. - Долговато женихам ждать придётся. Кажется, вы предлагали нам чай? Георгий вновь предложил королеве руку - Елена со свекровью задержались, чтобы укачать Всеволода. - А у вас все же чудесно, - оценила Ольга Константиновна, с интересом рассматривая обстановку и убранство комнат, в которые она, беззастенчиво задерживая внучку с зятем, заглядывала. - Дом прекрасный, и очень хорош тем, что не слишком огромен. Кто бы мог подумать, Маша, что у тебя такой вкус. - Получилось вульгарно? Излишне? - Вовсе нет, все очень изысканно и утонченно. Вытряхнула все свое приданое? Мария фыркнула. - Так мне муж и позволил его тратить. И четверти не израсходовала. - Не позволяете жене транжирить, Ваше Высочество? А я слышала, что вы будто бы мот. - А я слышал, что рассекал по отелю в Париже в одной газете, - отозвался Георгий весело. - Но сам такого не припомню. - Быть может, просто запамятовали? - с иронией поинтересовалась королева. - На память я, как правило, не жалуюсь. - Что ж, будем надеяться. Красиво, очень. - Королевич распахнул перед ней дверь, и она, окинув её беглым взглядом, нахмурилась. - Мне чудится, что это не та столовая, о которой я так много слышала. - Не та. - А отчего же нас не пускают в "ту самую"? - Стол там маленький, все мы комфортно за ним устроиться не сможем, - объяснила княгиня. - А эта комната огромная, и стол здесь большой. - Да уж, можно полк накормить, - подтвердила королева, присаживаясь на предложенный зятем стул. - Красиво, конечно, лично мне чудится, что я отчего-то позабыла про корону, которую полагалось надеть для обеда здесь. - Она немного официальная, да, мы редко едим здесь - вдвоём мы прекрасно помещаемся в малой столовой, и даже два - три человека вполне устроятся там, но больше уже будет совершенно неловко. Лука, - обратилась она к лакею. - Позови Софию Константиновну и Софию Аристидовну, скажи что мы ждём их к чаю. Где же Елена и тётушка? - Я схожу! - вызвался Георгий, но голоса и смех обеих княгинь остановили его - и открывшаяся дверь впустила их в столовую. - Ну наконец-то! - Мы задержались? Неужели! - Елена захлопала ресницами. - Никак не могли уложить Дусю, а потом заболтались. - Да уж, верно, давно не видели, заскучали друг по другу. - Представь себе, да. Софихен не выйдет - у неё разболелась голова с дороги. - Стоит послать ей что то в комнату? - предложила Мария, пока муж помогал сестре и её свекрови присоединиться к семье за столом. - Она отдыхает с компрессом, тишина и покой для нее - лучшее лекарство, - отмахнулась Елена, выбирая самую пышную ватрушку на тарелке. - Её спальня в самом конце коридора, Дуся туда не докричится. - Уверен, твой сын удивит Софию Константиновну, - улыбнулся Георгий, присаживаясь на свое место. В столовую, извиняясь за задержку, вошла София Аристидовна, и он кивнул горничной с чайником наготове: - Отлично, все в сборе. Угощайтесь выпечкой - Маша отыскала чудесную булочную, хозяйка очень старается. - А мы тоже стараемся порадовать гостей, - горделиво объявила Владана, собственноручно внося в столовую украшенный завитками и плетения и пышный пирог. - Ставь туда и туда, - скомандовала она лакеям, несущим ещё дымящиеся, только из печи пухлые пироги. - Эти сладкие, с малиной и маком, а те мясные, угощайтесь. - Что за запахи у вас такие дивные, пожалуй, от дворца уже их слышно! - объявил голос короля - он сам в сопровождении зятя вдруг появился в комнате. - Боже мой! Какие гости! Вот так сюрприз! - восклицал он, целуя великим княгиня руки и уже совсем не церемонно расцеловываясь с ними в щеки. - Разве можно так внезапно, без предупреждения? Или дети мои знали и не сказали? - Не знали, мы подарком, - засмеялась Ольга Константиновна, целуя в щеку подошедшего поздороваться племянника, впрочем, удивлённого куда меньше, чем его тесть. - Не смогла удержаться, страшно хотела повидать правнучку. - Ну вот скажите мне, дорогая, как можно поверь, что у вас уже правнучка? Никак невозможно! Даже внуков, пожалуй, и то рано! - Льстец. Хотя секрет прост - замуж нужно рано выходить. Вы, юноша, старше меня, а только-только дедом стали, а мои внуки уже детей рожают. - Ваша правда, дорогая Ольга Константиновна, - согласился Пётр Александрович. - Припозднился я с этим. - Но успели же, и дети получились чудесные, - улыбнулась Елизавета Маврикиевна. - Всё замечательные - красивые, умные. - Ваши ничуть не хуже! - Папа, проходите ко мне, я уступлю место, - проговорила Елена, торопливо собирая свой прибор, чтобы передвинуться дальше. - Будет удобно рядом с Джордже. - Да, я пересяду к Ябе, - поддержал её брат, вскакивая со своего место. - Садитесь сюда. - Во главе стола место хозяина, а я гость. Оставайся на месте, сын, а я бы хотел присесть рядом с дамами, - король забрал стул, передвигая его на сторону великих княгинь. - Примете меня в свою компанию? - Ты снова устраиваешь вселенские секреты из своих гостей, Джордже! Так нравится портить мне нервы? - дверь столовой была грубо распахнута вошедший Александром, сразу же покрасневшим - все присутствующие смотрели на него с недоумением, кроме, собственно, брата, изогнувшего губы в кривоватой усмешке. - Ваше Величество, Ваше Императорское Высочество! Какая неожиданность! - Как тебе мой вселенский секрет? - съязвил Георгий, завладевая ножом и разрезая пирог. - Мы тут чай пьём. - Я был бы рад присоединиться. - Королевич с надеждой взглянул на отца, но тот, наконец, устроившийся между Елизаветой Маврикиевной и Ольгой Константиновной, только улыбнулся, оглаживая усы. - Уволь, Сандро, за этим столом я не король. Тут другой правит. Всё обратили внимание на Георгия, Александр тоже посмотрел на брата, но с заметным унынием. Принц, спокойный и деловитый, взял с блюда булочку, откусывая большой кусок, и, прожевав его, кивком показал престолонаследнику место на стороне Елены. - Лука, принеси прибор Его Высочеству! - приказал он громко, пока Александр спешил к стулу. - Прости, у меня уже нет сил пересаживать всех с соблюдением всех регалий и приоритетов, иначе мы никогда не примемся за чай. - Так неожиданно, мне даже не сообщили, что вы приехали, - выговорил престолонаследник, позволяя лакею поставить перед ним чайную пару. - Доложили - "гости". - Право, Александр, уж не хотите ли вы сказать, что следите за братом? - удивилась Ольга Константиновна: её внимательный взгляд упал на лицо Марии - та спокойно потянулась к блюду с пирожками, выкладывая два себе на тарелку. - Это как-то странно, на мой взгляд. - Ну что вы, конечно, никто не следит за Джордже, - запротестовал Александр отчаянно. - Разумеется, я позаботился об охране их с Мари, но это только ради их безопасности, я обеспокоен тем, чтобы никто не причинил им вреда. - Да-да, мы живы только благодаря молитвам и защите Его Высочества, иначе бы нас давно бы закидали камнями на дороге, как прокаженных. - Ну вы скажете, дорогой, тоже, - пожурила принца королева, с удовольствием отпивая из своей чашки. - Какой дивный чай. - Право, Мари, чай чудо как хорош, - согласилась Елизавета Маврикиевна. - Где ты достала такой? - Тётя Мари прислала из Лондона. Нам тоже досталось немного. - Мария улыбнулась. - Я напишу маме, она выделит и вам, тётушка. - подняв плетенку с вишневыми кексиками, она подала их бабушке. - Мне попросить прислать и вам пару унций? Король недоверчиво, с опаской покосился на Ольгу Константиновну, Александр и Елена синхронно замерли, не донеся чашки до губ. Королева, абсолютно спокойная, сделала ещё один глоток. - Было бы прекрасно. Сделай одолжение, голубушка. - Она осмотрелась по сторонам. - Я бы не отказалась от капельки добавки. - Джордже, позови Лиляну, - спохватилась Мария, но князь отодвинул стул и встал. - Незачем - мы прекрасно справимся сами. - Вооружившись чайником, он обогнул стол и, пробравшись к королеве, наполнил её чашку до краёв. - Уж не взыщите, что у нас по простому, Ольга Константиновна, Елизавета Маврикиевна, мы люди приземленные. - Ох, простые мои! - засмеялась королева и сильно сжала предплечье Георгия. - Повезло же тебе с мужем, Маша, даже и не верится, что такие ещё в мире есть. - А он у меня уникальный, - отшутилась княгиня, с любовью смотря на супруга, вернувшего ей полный нежности взгляд. - Я же внучка императора, зачем мне обычные принцы? Ждала особенного, потому и задержалась в девичестве. - И я тоже абы за кого идти не соглашалась! - радостно поддакнула Елена, игнорируя смущение мучительно покрасневшего Иоанна. - Только за самого-самого лучшего! - и отсалютовав чашкой, добавила: - И брат будет самый замечательный, если добавит мне пару капелек чая. Королевич, подливающий чай великой княгине, озорно подмигнул сестре. - Так и быть. - Джордже... - он, уже направившийся к противоположной части стола, обернулся на тихий извиняющийся голос отца, обеими руками держащего свою чашку. - Дольешь и мне немного? В твоём доме очень вкусный чай. Королевич - на мгновение, - будто бы задержался, задумался, но вернулся, наполняя чашку короля. - Пожалуйста. Скажите, если захочется ещё. - Насчёт добавок - Маша, душка, не сможешь ли ты выделить для меня ещё несколько экземпляров твоей книги? - поинтересовалась королева, пока принц снабжал чаем сестру и брата с зятем. - Хочу подарить библиотекам Пирея, Фессалоник и Керкиры, а также Алиса очень просила один для себя. - Да-да, мой Костя тоже просил прислать ему книгу, - подтвердила Елизавета Маврикиевна. - Он посмотрел Еленину и остался очень доволен твоей работой, Мари. Княгиня улыбнулась скромно, но в душе она ликовала:её труд оценили по достоинству. Работой был альбом - восемьдесят три страницы плотной бумаги с хорошими фотографиями, по четыре на развороте и восемнадцатью цветными копиями её рисунков акварелью. Текста было немного - короткие заметки в несколько строчек описания снимка и предмета на нем. Альбом назывался гордо - "Мой Белград". Идея заняться книгой, посвящённой сербской столице, пришла ей во время ожидания Дарии - и совершенно невольно. Беременная княгиня заниматься сочинительством намерения не имела, но её августейший супруг был настроен решительно против разного рода трудоёмких и опасных, по его мнению, занятий, в список которых вошло множество вещей, кроме пресловутой езды верхом. - Маша, душа моя, о каком приюте идёт речь, если двоих детей там вчера осматривал доктор и заподозрил корь? - отчитывал королевич жену. - Ты хочешь заболеть? Нет-нет, это не обсуждается. - Я должна посмотреть хорошо ли покрасили стены в спальнях, - уговаривала его княгиня. - Там, похоже, намечалась сырость и плесень, я велела срочно все исправить... - Краска? Милая, ты не пойдёшь дышать этим, это не обсуждается. Миливоевич! - Душан мгновенно влетел в кабинет и вытянулся почти по стойке "смирно" , испуганно пялясь на принца. - Едешь в четвёртый приют и следишь за ходом ремонта. Потом положишь Её Высочеству о результатах. Бегом. - А мне что делать? - растерянно спросила Мария, провожая ринувшегося к дверям Миливоевича. - Сидеть, сложа руки? - Зачем же? - Георгий улыбнулся. - Можешь немного пошить. Связать что-нибудь. Почитать. Прогуляться - с Катериной, разумеется. - И все? Мне теперь шить до самых родов? И что я сошью за это время, кринолин для слона? А прогулки? Нам с Катей совершить променад до Бомбея? - Не утрируй, есть множество спокойных, полезных для твоего положения занятий. - Каких же? - Читай книги. Делай какие-нибудь штучки их ниток или бумаги. Рисуй. Марии пришлось подчиниться - Георгий был настроен решительно и отступать не собирался. Шитье, вязание и вышивка занимали большую часть её времени, читать в очень скором времени оказалось нечего, так как экземпляры из библиотеки супруга интереса в ней не пробуждали. Оставалось последовать последнему совету принца и начать рисовать - впрочем, тут тоже не обошлось без ограничений с его стороны. - Как мне поставить этюдник, Мария Павловна? - вопрошал хвостом следующий за ней Миливоевич, нагруженный всеми необходимыми приспособлениями для рисования, которые самой княгине носить не дозволялось. - Здесь, пожалуй, - вздохнула Мария и, прищурив глаза, осмотрела ракурс храма святого Михаила. - Хороший свет. - Солнце высоко, мы можете перегреться. Мне подержать зонтик? - Душан, если вы не перестанете говорить словами моего мужа, то я закричу. Этюдник и стульчик были устроены лучшим образом, княгиня села рисовать. Рядом, тоже в раскладном кресле, коротала время за книгой Катя, Миливоевич с раскрытым над головой зонтиком крутился по сторонам, пытаясь незаметно прикрыть его тенью Марию. - Вы мне застите свет, - выговорила она, в очередной раз обнаруживая на своём листе чёрный силуэт капитана. - Ради всего святого, уберите этот зонт. - Скажите, где мне встать, чтобы я не мешал вам. - На Крунской. Постойте там. - Душан, если ты не отойдешь, то я тебя ударю, - предупредила Катерина, опуская книгу. - Отойди. Живо. Миливоевич фыркнул. - Ты мне не начальник. Катя позеленела - вскочив на ноги, она в два шага-прыжка добралась до адъютанта. Его затылок и ее книга встретились с серьёзным и довольно угрожающим треском - Душан подпрыгнул, рефлекторно защищаясь от её нападения куполом парасоля. - Чокнутая! - Когда княгиня говорит "отойди", нужно отходить! - У меня приказ Его Высочества! - Вот и отправляйся к Его Высочеству, мальчик на побегушках! Ах да, ты же ему не нужен, у него есть адъютант! Душан стал белым, потом, - мгновенно, следом, - ярко-пунцовым. - Кобра! - Индюк! - Трещотка! - Подхалим! - Павлинша - только хвост распускать и умеешь! Только хвост твой Вранице все равно не нужен! Катя охнула, собралась что-то сказать, но губы её задрожали жалко, а глаза угрожающе заблестели, и, швырнув в Миливоевича книгой, она побежала прочь. - Прошу заметить, она первая начала, - попытался оправдаться Душан, все же аккуратно подбирая Катеринино чтение, впрочем, вреда не причинившее из-за вновь защитившего капитана зонта. - Нет, вы оба виноваты, - отозвалась княгиня раздражённо, пытаясь сделать набросок. - Вы приличные люди, а собачитесь так, что торговцам с базара стало бы стыдно. - Её характер ужасно испортился, это от одиночества. Выдайте её замуж поскорее, старой девой она изведет нас всех. - Хорошо. Велю вам женится на Кате, Душан. Спасите нас от проявлений её характера. - Я? - растерялся Миливоевич. - Почему я? - Больше особо некому, а вы такой послушный, - она скептически посмотрела на него. - Скажу мужу, он вам велит, и вы женитесь. Его приказы вы слушаете беспрекословно. - Я... но... - Душан все же сложил зонтик и отступил на шаг назад. - Я буду вас слушаться, Ваше Высочество. - Прекрасно, тогда привыкните к "Марии Павловне", верните мою фрейлину и мы забудем о необходимости срочно сводить вас с ней. - А... - В два дня обременю вас женой с несносным характером, я не шучу! - А что я ей скажу? Я обозвал ее безголосой фигляршей и змеей! - Мне это безразлично! Душан нехотя побрел в сторону, куда унеслась Катя, поминутно оборачиваясь, будто надеясь, что княгиня передумает и вернет его обратно. Мария надежды капитана пресекла на корню, послав ему вслед полный строгости и льда взгляд. На Миливоевича это произвело нужное впечатление - ещё раз взглянув на неё, уже с опаской, он сильно ускорил шаг, скоро скрываясь из вида. Сломался сильно прижатый к бумаге грифель, и княгиня, погасив в себе искру раздражения, медленно перекрестилась на храм. - Прости, Господи. Доведут до греха. В одиночестве работать оказалось намного легче, - мысли в голове были спокойные и приятные, линии выходили правильные, аккуратные: Мария вскоре даже бросила карандаш и взялась сразу за кисть. Солнце уже прошло свой пик, клонясь к закату и раскрашивая своими золотыми лучами беломраморные стены храма, - княгине пришлось повозиться с палитрой, чтобы добиться нужного оттенка краски. - Я хочу домой! - недовольная, объявила Катерина, вернувшаяся на площадь перед храмом полустроевым шагом, - понурый Душан приплелся следом. - Я никого не держу, - отозвалась Мария, чувствуя, что прежнего благодушного настроения как ни бывало. - Одной мне будет гораздо спокойнее. - Одну я вас не оставлю. Но быть здесь, да ещё и с ним, - Катерина бросила уничтожающий взгляд на Душана. - Я не хочу. - Я извинился, - пробормотал Миливоевич угрюмо. - Я перестала слушать после сравнения меня с павлином. - Ну у павлина только голос противный, хвост-то у него роскошный. Взгляд Кати должен был превратить Душана в пепел, но капитан, как ни странно, выжил, но насторожился и не стал ничего добавлять в свое оправдание. - Затените дальнюю стену, получится объемнее, - посоветовала Катерина после недолгого молчания. - И за крест лучше бы сделать что-то вроде облака. - Вы можете сесть и порисовать тоже - потом сравним результат. - О, нет, я ужасно рисую. Остаток дня дался Марии тяжело - Катя давала кучу непрошеных советов и препиралась с Миливоевичем, и, явившись домой, она первым делом рассказала о случившемся мужу и поставила условие: впредь Душан и Катерина должны были сопровождать её по очереди. - Согласен, они распустились, - признал Георгий с сожалением. - Эти бесконечные ссоры сводят с ума. А я был уверен, что Катерина нравится Миливоевичу. - Пожалуй, есть симпатия, но они так и будут воевать. Если их пожениться, то они задушат друг друга ещё в медовый месяц. К тому же он привычно ревнует её к Вранице, потому что к Вранице он ревнует всех. Он дулся даже на Лиляну, потому что она предложила Горану подлить кофе, а ему нет, хотя он к тому моменту и глотка не сделал. - Хочешь, я отдам тебе Враницу? - предложил князь, обнимая супругу. - Катя будет счастлива, а уж Миливоевич и вовсе рассудка лишится рассудка от радости, что я вернул его. - Может, так оно будет и лучше, - вздохнула Мария и прижалась щекой к его плечу. - Действительно, может, все успокоятся. Душан действительно перешел в подчинение Георгия, Горан отправился в обратном направлении. Миливоевича перестановка обрадовала до невозможности и, отпустив несколько нелицеприятных комментариев в адрес способностей и талантов Враницы, он с удовольствием окунулся в прежнюю службу с морем тирании, придирок и недопонимания. Горан новое назначение принял спокойно, но со временем Мария решила, что его это волнует и беспокоит все же гораздо больше, чем он пытается показать окружающим. - Дело не в вас, а в отношениях Кати и Душана, - успокоила она его тет-а-тет. - Они грызутся, а Его Высочество не хочет, чтобы я нервничала. Это временно, вы обязательно вернётесь к прежней службе. - Я готов исполнять все, что мне приказывает князь, Ваше Императорское Высочество. - Я никак не смогу уговорить вас звать меня Марией Павловной? - Не думаю, что это уместно. Прогулки под охраной Враницы оказались для княгини гораздо приятнее и спокойнее - Горан не ссорился с Катей, не перечил ей, а просто тихо и почти незаметно находился в стороне, исполняя только то, что его просили. Катерина в его обществе была спокойной и даже будто бы светилась изнутри - ни к кому не придираясь и не пытаясь навязать кому-то свое мнение, она тихо читала или занималась каким-нибудь рукоделием в сторонке, пока княгиня рисовала. - Можно мне взять камеру и поснимать немного? - попросила она накануне очередной прогулки. - Пошлете снимки своей семье, расскажете, за чем проводите дни. - Это хорошая идея, Катя, - согласилась Мария. - Берите фотоаппарат. Камера перешла в безраздельное Катеринино пользование, она снимала практически все, что видела: княгиню, природу вокруг, Душана. Георгий изнывал, вынужденный проявлять кучу пластинок едва ли не ежедневно, печатая множество фотографий, которые, порой, мало подходили для семейного альбома. - Какой у меня фотогеничный адъютант, вот так неожиданность, - ерничал принц, рассматривая очередной снимок с изображением Враницы. - Красавец, в жизни попроще. Катька, у тебя талант. - Нет-нет, я совершенно не при чем, - уверяла его фрейлина. - Это он... такой. - О, он у нас ещё и не такой. - Королевич снова перебрал фотографии. - Виды города у тебя невероятной красоты, врать не буду. Может, уйдёшь в подмогу Йовановичу? - Снова хотите от меня избавиться? - Это странно, но чуть ли не впервые за все это время - нет. - Георгий неловко пожал плечами и улыбнулся. - Ты талант. Тебя печатать надо. Георгий, Мария, Катя, королевский фотограф Йованович и белградский издатель Златко Прасич в качестве квалифицированной помощи - целую неделю они собирали, раскладывали, перемешивали, спорили. Раскладывали на большом письменном столе королевича, потом на громадное обеденном, а потом и вовсе на полу - и снова разбирали, снабжали бумажками с коротким текстом, обсуждали форму, ругались о содержании. Через месяц первый, ещё тёплый, только из-под пресса, альбом был в руках Марии. - "Мой Белград", авторы - Е. И. и К. В. великая княгиня Мария, принцесса Сербская, Катерина Дмитриевич, - читала она титульный лист под оттиском своей монограммы. - Мне нравится обложка. Так скромно, эта ткань, это все же очень приятный оттенок и имитация почтовой карточки сверху получилась очень кстати. - Чудесная печать, фотографии получились идеально, - восхищалась Катерина, до глубины души польщенная честью быть представленной в качестве автора наравне с княгиней. - А ваши акварели совершенно прекрасные. Для начала напечатали всего несколько экземпляров - первый, разумеется, Мария преподнесла королю. - Какая у меня талантливая девочка! - радовался, точно дитя, Пётр Александрович, с восхищением рассматривая книгу. - Неужели это у нас? Даже не верится! Эту я себе оставлю, хорошо? - Конечно, это вам. Мы заказали несколько, в подарок близким. "Машенька, это чудо как хорошо" - писала княгиня Ольга Валерьяновна через неделю после того, как тщательно завернутый в упаковочную бумагу альбом уехал в Россию. Обратно вместо него приехало письмо - и вексель на пять тысяч рублей, которые мачеха объяснила "платой за книгу". - "Смотрели с папой и вздыхали, вспоминая Белград, - ужас как хочется снова к вам! Некоторые места на снимках будто бы незнакомы, только название говорит о том, что мы все это видели, но образ и ракурс такой чудесный, что невозможно узнать. Бодя смотрел тоже, очень хвалил твои рисунки, пейзажи ему очень понравились и он явно позавидовал нам. Вчера просил разрешения отвезти альбом в Александровский, хотел показать царевнам, по возвращению рассказал, что все были в восторге, Ольга Николаевна сразу же понесла его Alix, а та посмотрела и сказала, что это прелестно. Просит экземпляр для себя и будет писать тебе об этом с чеком, поскольку считает, что раздавать такие хорошие книги бесплатно неразумно (я такого же мнения!), а деньгам применение ты найдешь. Император наслышан, но смотреть не стал, сказал, что не хочет поспешности, а рассмотрит все внимательно, когда придёт книга для них. Право, Мариша, уважь их..." Те несколько экземпляров разлетелись моментально - один Кате, один для себя, королю, родителям, Елене, в Александровский, Катиной сестре... Срочно пришлось заказывать ещё несколько дюжин альбомов - письма с просьбами уже пришли от имени бабушки, королевы Италии, кобургской тётки Марии, княгини Елизаветы Федоровны, несколько томов разлетелись по Сербии - книги раздарили близким семье воеводе Путнику, генералу Мишичу и полковнику Анджелковичу. Одну книгу Мария лично отвезла в библиотеку - ту самую, благодаря которой когда-то давно узнала и полюбила Сербию. - Какое чудо, Ваше Высочество, - аккуратно, едва касаясь, переворачивая страницы, выговаривал библиотекарь. - Это такой огромный труд. Я так хочу все прочитать, рассмотреть. Не будете ли вы так любезны, я хотел бы просить оставить её хотя бы на несколько дней. - Это вам, вашей библиотеке. Может, кому-то будет интересно посмотреть виды нашего города. - Уверен, будет множество желающих, - старик склонился, припадая губами к Марииной руке. - Моя огромная благодарность вам, Ваше Высочество. Вы так много стараетесь, так много делаете для нас. Через несколько дней, проезжая мимо библиотеки, Мария заметила новую табличку у дверей. "Княгинина книга про Белград! Личный подарок Её Высочества - только у нас в библиотеке!". Правда, через несколько дней это было уже не вполне правдиво - письмо от герцогини Эдинбургской, уже один экземпляр альбома получившей, было прислано по просьбе британской монархини: королева Александра просила Марию прислать две книги для королевской библиотеки. Несколько писем были получены дипломатический почтой, в том числе из Вены и Германии - сербские посланники выражали надежду получить работу княгини для того, чтобы преподнести их молодым кронпринцессам. ".. le duchesse de Scanie в записке, присланной в мою резиденцию с утра, просит вас, если это удобно и возможно, об одном экземпляре вашей книги", - писал в своём письме посланник Белграда в Стокгольме. - "Она узнала о ней от августейшей Тётки вашей и её, герцогини Саксен-Кобург-Готской...". Около дюжины книг с тех пор постоянно имелись в доме, - Марии не хотелось отказывать просителям под предлогом отсутствия отпечатанных альбомов. - Для вас, бабушка, и Кости мы непременно книжку найдём, - пообещала княгиня. - Но что же никто не берет пирог? Он, кажется, очень хорош.