Три оттенка

Стихает крик чудовищной твари, меч входит в шею Морского дракона по самую рукоять, а ярость, что мерцала в глазах апостола, сменяется безразличием и молчаливым ликованием. - Убирайтесь.. Героев не нужно просить дважды, они быстро собирают трофеи и уходят в сторону пришвартованной посудины. Лишь воин по привычке оглядывается, но не решается сделать шаг в сторону одинокой фигуры. Наконец гул толпы пожирает вой моря, а Вельскуд остается наедине с собой. Рукоять меча призывно поблескивает, с нее струйками стекает холодный яд убитого чудовища. Вельскуд протягивает руку, вытаскивая меч из окровавленной туши и взмахивая им в воздухе, окропляя землю и без того отравленную, новой порцией яда. Дракон тает на манер медузы, выброшенной утренним приливом, скоро солнце, которого почти не видно в этих краях, закончит свою трапезу, оставив лишь скелет. А может и ничего не оставив. Рыцарь бредет в сторону моря, позволяя сожалению прийти на место слепой ярости. Геранта уже нет в живых несколько недель, смерть его висит тяжким грузом на грешной душе апостола. Есть грехи, которые не отмолить, есть пятна на чести, которые не смывает даже кровь. Сейчас ликование снова сменится сомнениями, ведь месть во имя того, кто не приемлил мести, это так странно и неправильно.. Море вздымает тяжелые волны все выше, отражаясь бездонной пропастью в алых глазах черного рыцаря. Вельскуд хмурится, обходя линию мокрого песка стороной. Он не боится замочить доспехи, но боится призывного голоса морской пучины. С тех пор, как Геранта не стало, пучина зовет его все чаще, закрадывается шепотом обточенной гальки и ракушек, шелестом мокрого песка и песнями гигантских китов. Море зовет его перейти грань; как часто он видел во сне свой путь по одинокой белой косе под бескрайними синими небесами, теплый песок под ногами и призывный голос лучшего друга, что стоит далеко на отмели. И как душа Вельскуда стремилась туда, как он бежал по воде, все глубже и глубже погружаясь в океан, как силы оставляли его и тело мертвым грузом тонуло в синей бездне никогда не доставая до дна. И не было вокруг ничего. Лишь шепот моря и песни китов. Лишь Герант, что смотрел на него ласково и строго. Волосы и одежда его покачивались, ведомые течением, а губы то и дело размыкались, но голос его был тих, совсем не различим сквозь толщу воды. Картина сменялась, когда теплые руки хватали Вельскуда за протянутые инертные ладони и резко дергали вверх, выуживая рыцаря из теплого лона моря на неприветливую гладь, что казалась холодной и беспредельно одинокой. Тут не было безмятежной синевы, лишь серость и грязь, свинец над головой и в сердце. Сон кончался именно так. Он всегда оставался один. Его снова оставляли одного.. Рыцарь поднял кусок ракушки, озираясь вокруг. Старый баркас* Дарланта прибило к берегу. Он казался лишним на сухом песке, мертвым, как выброшенный кит. В боку зияла огромная дыра - след столкновения с Серпентрой. "Совсем как я. Пустой и гнилой внутри." - Вельскуд дотронулся до рассыхающегося под солнцем дерева, стряхивая с него ил и мох. Корабль тихо заскрежетал, когда очередная волна ударилась о борт, и немного накренился. Вельскуд настороженно глянул на пугающую конструкцию, что когда-то наводила ужас на мореплавателей. Совсем как он, безжалостный убийца, чья рука дрогнула всего один раз. . - Почему ты.. Море тихо запело свою заунывную песнь, вновь взывая к Вельскуду, вновь утягивая и без того больной рассудок в бездну. Луч солнца полоснул по песку под ногами рыцаря, выхватывая из сотен раковин что-то блестящее. Апостол ткнул песок мыском сапога, а после наклонился, поднимая кулон Геранта.. Эту безделушку он мог бы узнать из сотни похожих, слишком явными были следы ношения. Потертость на гладком ограненном камне, обламанный зубец оправы.. Вельскуд улыбнулся, завороженно поглаживая тяжелый артефакт. Теплый. Кусок родного края, кусок прошлого. Жалкий фрагмент, который столько времени пролежал тут, ожидая, пока хищное море сомкнет свою белую челюсть. Может ли оказаться так, что именно этот кулон звал его все это время? Тянул незримыми руками в сторону моря? Апостол приложил камень к уху на манер раковины, а глаза его расширились от удивления. - Вельскуд.. Апостол покинул берег моря, быстрыми шагами направляясь навстречу следующей мести. Его земной путь еще не окончен. И пускай даже сотня подобных деяний не смоет позора с рыцарской души, пускай кровь короля не искупит вины, он отомстит. Он спасет Альтеру. Потому что теперь он не один. Больше не один. " Я ведь все делаю правильно. Мне немного страшно." - Пальцы сомкнулись на кулоне, что согревал грудь солнечным теплом. "Страх не порок, друг мой. Страх - преимущество. "