Три оттенка

- Не люблю я путешествовать морем. - Голос режет свист сотен ветров, что сплетаются в бешеном танце на бескрайнем свинцовом небосклоне. Уже несколько дней берега родного края не видны с кормы уходящего вдаль корабля. Синяя бездна моря под посудиной неприветливо скалит волны, ощеривши белую пену гребней, мимо плывут киты.. Птиц не видно, откуда бы им взяться в открытом море? - Это было неизбежно. Потерпи немного, друг мой. - Пространство вокруг заполняет сепия, неприятная желтизна, что пожирает бурое дерево корабля, белесые паруса и золотистые волосы рейнджера, что крепко стоит на ногах. Сильные порывы ветра сдувают челку с зорких глаз, устремленых прямо в кипящее марево шторма. Он не держится за мачту. Капитана гвардейцев охватывает волна стыда, а руки отпускают фок*. Вельскуд старается стоять прямо и выглядеть так же, как если бы под его ногами вместо мокрой палубы была рыхлая земля близ Клыкастых гор, но море мутит его, не дает привычной строгости черт лица казаться такими уж строгими. Соленые брызги осыпают обветренное лицо градом неприветливых ледяных игл. В это время года никто не путешествует морем так далеко без особой надобности. Но враг не дремлет. Черный дракон собирает силы, пробуждая прочих темных созданий, от которых так же необходимо избавится. И потому героям пришлось прибегнуть к непростой и очень опасной дороге морем. Гвардеец не любил качку и вдали от земной тверди чувствовал себя неуютно. Но оставлять Геранта одного на вахте было бы по крайней мере несправедливо. Какой же он друг, если оставит рейнджера на растерзание морским ветрам в гордом одиночестве? Серые глаза выхватывают тонущий в сепийном буйстве охристых лучей заходящего солнца образ товарища по оружию. Герант выглядит абсолютно спокойным, на лице его застыла молчаливая сосредоточенность, будто стихия, что рвет их корабль на части, никак не трогает его, будто нет вокруг воронок, норовящих пожрать судно и всех его обитателей, будто и не свищут холодные северные ветра, осыпая паруса инеестыми кораллами всего за несколько часов. Он совсем как море. Спокойное и безмятежное, в котором Вельскуд всего лишь лодка, гонимая волнами и ветром. Они такие разные... - Герант. Рейнджер реагирует мгновенно, золото глаз приветливо поблескивает на бледном лице, заманивая в глубину. Снова золото и охра. Как же надоел этот сепийный мир, в котором Вельскуд ощущает себя таким жалким и ничтожным.. - Да, друг мой? - Ты совсем не боишься моря? Герант покачивает головой, поглаживая рукоять меча на поясе: - Нет нужды бояться того, что тебе неподвластно. Вельскуд хмурится вместе с небесами, что поглощают последние капли солнечного света. Откуда столько зрелости в юноше вроде Геранта? И почему он, кто не должен бояться ничего, кто взращен кланом апостолов, боится стихии как последний трус? - Страх не порок, друг мой. Страх - преимущество. Брюнет вытирает соленые брызги с лица, падая в бездну золотых глаз стоящего напротив товарища: - Полнейшая чушь. Я уважаю твое мнение, Герант, но то, что ты сейчас сказал, не имеет смысла. Рейнджер усмехается, лицо его снова тонет в последних попытках солнца выкроить еще немного времени, после сдав позиции сумеркам: - Может и не имеет. Однако страх делает нас по-настоящему сильными. Страх учит предсказывать события и стараться их избегать. А его отсутствие доводит нас до безрассудства. Вельскуд не верит своим ушам и не может сдержать ухмылки: - Ты хочешь сказать, что все должны быть трусами? Чушь какая.. Рейнджер разминает пальцы, почему-то именно эта привычка всегда приковывает взгляд гвардейца к сильным рукам друга. Холеные руки так не похожи на руки воина. И все же Герант не только умеет держать меч, но и прекрасно с ним управляется. - Иметь слабости и быть трусом - не одно и то же. Вельскуд задумывается, а перед глазами все плывет и подергивается туманной дымкой, он совершенно не чувствует вес собственного тела, только навязчивый шепот моря и голос друга, звучащий сквозь свист ветра, держат его мысли на этой стороне. Утро встречает мореплавателей неясным тусклым светом. От сепии не осталось и следа, лишь затхлая серость и полный штиль. Все еще спят, даже Герант. Он сидит, прислонившись к стене спиной, лицо его такое же спокойное, как и всегда. Вельскуд невольно улыбается. Ему совсем не стыдно, ведь Геранту можно показать спину, можно показать душу, можно проявить при нем слабость.. Потому что Герант другой. Он не станет осуждать, лишь молча протянет руку, сверкнув легкой улыбкой на дне золотых глаз. Вельскуд прислоняется лбом к теплому плечу друга, ощущая запах родной земли. Запах, что Герант носит в себе. Есть в нем что-то свое, далекое от соли, которой пропитались одежда и волосы. Гвардеец облизывает губы, пробуя соль на вкус. За кармой по прежнему штиль, волны лениво покачивают корабль, баюкая героев. "Иметь слабости и быть трусом не одно и то же. Друг мой, если твои слова - истина, то труса хуже меня не сыскать во всей Альтере". Вельскуд устраивается удобнее, прикрывая серые глаза. Разум мутнеет и тонет во мраке сомнений и страхов. Примет ли Герант правду? Нужен ли ему предатель в качестве лучшего друга.. Расплавленное золото волос вспыхивает ярче огня, стоит одинокому лучу проскользнуть в унылый приют каюты. Брюнет завороженно смотрит на друга, что кажется, прибыл из другого мира. Золотой. Цвет благородства и знати. Цвет Геранта. Цвет его любви и уважения.. Луч меркнет, видение снова оставляет усталую голову капитана в покое. Рядом с ним снова просто его лучший друг и товарищ по оружию. Вельскуд вздыхает полной грудью, впуская соленый воздух в легкие. Бездна сомнений тает, оставляя в душе покой и безмятежность. Пускай страх главенствует, пускай сделает его сильным. Достаточно сильным, чтобы сделать правильный выбор. Чтобы суметь выбрать между долгом и лучшим другом..