Руки помощи

Мечтающий о спасении Джо повторял про себя, что не останется в долгу за помощь, пусть только его освободят, оторвут от Купола, заберут прочь от его границы. Это плохие мысли; так, наверное, думают преступники и предатели, умоляя о пощаде: спасите меня, а я отплачу всем, чем смогу, только спасите. Энджи в очередной раз погладила его по руке. Джо ждал. В такие минуты любое ожидание кажется мучительно долгим, но его время растянулось настолько, что секунды стали не просто длиннее, а бесконечнее, и само понятие времени почти исчезло. Он застыл в анабиозе, в коме, в коконе бабочки-монарха. Известно, что стадия кокона самая важная и критическая из всех; из него либо вылетает бабочка, либо не появляется никто. Джо не нужно было летать, но он хотел бы снова бегать. Ему показалось, что он различил звук резко тормозящего автомобиля, а затем в его остывший и окровавленный мир ворвался кто-то снаружи — не осторожно постучался, предлагая сочувствие и поддержку, а сунулся без раздумий. Если бы у Джо оставалась возможность закричать, он непременно сделал бы это. Барби! Он разлепил глаза, чтобы увидеть того, кого ждал, наверное, больше всех. Может быть, Джо и вправду оставался слишком наивным, а за последний час его внутренний мальчишка, верящий в героев и справедливость, окончательно взял верх, но одно появление Барби означало для него конец неизвестности, освобождение из капкана, выход из лабиринта. Дейл кинул бежавшей рядом с ним Джулии несколько слов, которые Джо не сумел различить, а потом сел рядом и задал один-единственный вопрос: − Ты готов? Джо осторожно кивнул, даже не пытаясь узнать, к чему именно он должен был приготовиться. Он готов ко всему. К абсолютно всему, что предложит Барби. В поле его зрения, испещрённом серыми точками, появился странный инструмент, походящий на огромные клещи. Джо знал, что Барби, перекусывая свободный конец трубы, старался изо всех сил не сдвинуть ее, но предотвратить это было невозможно, и даже несколько миллиметров, прорубленные в теле, были невыносимы. Но Джо уже научился переносить такую боль. Оказывается, даже такое можно научиться переносить, что, разумеется, вовсе не означает свыкнуться. А потом Барби осторожно перевернул его на бок и кивнул. На этот раз он даже обошёлся без слов. Джо и без этого понимал, что его ожидает. Когда Барби отбросил в сторону окровавленную трубу, и та, покатившись, столкнулась с поверхностью Купола, ставя точку в долгожданном притяжении, Джо не мог осознать, что наконец-то избавился от металла в груди, потому что боль ничуточки не уменьшилась. И только в рот ему хлынула водянистая жидкость со ставшим уже привычным кровавым привкусом, едва освобождённое тело открыло шлюзы; и чем больше он сплёвывал, тем больше её набиралось. − Не вдыхай глубоко, но не задерживай дыхание, − сказала Джулия, опускаясь на колени рядом. — Если задета самая верхушка лёгкого, с этим можно справиться. Поверь моему опыту. — Она осторожно улыбнулась, и Джо постарался сосредоточиться на этой улыбке. Уроки выживания от Ребекки быстро меркли в его голове. Ему больше не нужны были уроки выживания. Барби не даст ему умереть. − Поведёшь машину, Джулия? — спросил Дейл, и под аккомпанемент её торопливого положительного ответа Джо почувствовал, как отрывается от земли: Барби поднял его на руки. Странно, но Джо не ощутил ничего, похожего на смущение, или неудобство, или стыд. Может быть, позднее он со смешанными эмоциями будет вспоминать все те мысли, что сейчас теснились в его голове, но пока он только и мог, что концентрироваться на действиях Барби, на его словах, которые не выдавали сомнения, потому что его не было. Это по-детски наивное восхищение тем, кто намного сильнее и опытнее тебя, восхищение без тени зависти или соперничества, и такая искренность не заслуживает стеснения. Джо расслабился, успокоенный присутствием Барби, и ни подпрыгивающая на поворотах машина, ни прикосновения чужих рук к ранам больше не могли навредить ему. − Не засыпай, − вдруг попросил его Дейл, но Джо уже не мог сопротивляться и не понимал — зачем, если Барби теперь может позаботиться о нём? Он в надёжных руках, а значит, можно задремать ненадолго, отвлечься от странного дня, полного летающих ножей и непривычно напуганных знакомых лиц. Джо снился Купол. Как и во многие предыдущие и будущие ночи. Когда он проснулся, дышать было легче. Норри, Бен и Энджи толпились возле его больничной койки, и все молчали, вглядываясь в его лицо, будто не решаясь заговорить. Первым подал голос Барби, сидевший поодаль — Джо поначалу даже не заметил его присутствия: − Спасать тебе жизнь начинает входить у меня в привычку? — добродушно усмехнулся Дейл, и через несколько мгновений неуверенного молчания все засмеялись тем смехом, который случается, когда ещё боишься показаться чересчур беспечным, но уже не можешь сдержать облегчения. Джо тоже засмеялся — пока лишь мысленно, но его настоящий смех был не за горами. Теперь он понимал, что совершенно точно был не в себе, когда обещал отплатить тому, кто спасёт его. Он мог поблагодарить их только своей жизнью. Всё, что от него требовалось — жить, и это осознание было необыкновенно приятным, но вовсе не удивительным. Джо не был удивлён, потому что сам нуждался в том, чтобы Норри, Энджи, Барби, Бен и все остальные просто жили рядом с ним. Закрывая глаза, он уже знал, что ему снова приснится Купол, и может быть, он сам ненадолго станет Куполом, к которому тянутся четыре руки, превратившиеся из видения в реальность, из загадки в лишённый двойных смыслов ответ на множество вопросов сразу.