Make Room – Monster
Раптофилия — получение сексуального удовлетворения путем изнасилования.
- Отец, я согрешил. Бэкхен сглатывает и тяжело дышит, чуть отодвигая колоратку. Этот мужчина снова пришел к нему на исповедь. Бён уже не может терпеть выслушивая эти жуткие истории и каждый раз в конце говорить о том, что Господь все простит, нужно лишь раскаяться и творить добрые дела. Он уже сам в это не верит, потому что такие люди не заслуживают прощения в его голове. - Ты снова сделал это?... – надежда пропадает, когда слышится усмешка, и как мужчина пододвигается ближе к сетчатой перегородке между ними. - Да, отец, он шел поздно ночью, когда я курил неподалеку, и, мне показалось, что он так похож на вас, отец… - Бэк слышит, как мужчина тяжело дышит и откашливается, будто вспоминая с наслаждением. – Он…был такой же хрупкий и сладкий. Бэкхену хочется убежать, кричать, что рядом с ним ненормальный, но не может. - Прошу, избавь наслаждение из слов. Это слишком греховно. - Слишком греховно, это выслушивать раз за разом эти исповеди, отец, и не предпринимать ничего. - Я думал, ты пришел раскаяться, разве я не прав? Я пытаюсь помочь. - Ты бы помог, если бы я тебя изнасиловал, но, это будет слишком подозрительно, все в округе и так заметили, что я слишком зачастил к тебе, Бэкхен. - Не называй меня по имени здесь! Ты должен осознать свой грех и извлечь тьму из души, но ты ее лишь приносишь все больше. Прошу, остановись. - Не смей мне указывать! – Бён дрогнул, зажмуривая глаза, это уже не выглядит шуткой. – Я трахал их, пока они орали, просили о помощи, я затыкал им рот и рвал их в надежде, что почувствую Вас, отец, но они были лишь грязными шлюхами. А вы…вы такой чистый, отец, я так хочу испачкать вас. - Это греховно, они же не хотели этого! Найди человека, с которым ты будешь счастлив, Ву. Не нужно насилия. - Отдайся мне!...И я перестану. - Нет, это грех. - Ты пожалеешь об этом, отец! Кулак ударяет о перегородку, а Бэк в страхе округляет глаза. Еще никогда его жизнь не находилась под такой угрозой, но Господь дает нам только те испытания, что мы можем пройти, не так ли?~x~
Когда темнеет, все расходятся. Бэкхен аккуратно складывает священные книги на полки и надевает пальто, прощаясь с наставником. Еще никогда поход до дома не был для него так ужасен. Этот городок был слишком мал для интимной жизни. Все знали про друг друга все, но Ву Ифань всегда умудрялся быть в тени, и Бён это давно заметил, ту тень, что всегда была позади него, прожигающая его глазами. Раньше это были лишь слова, но сейчас, когда Ифань перешел к действиям – Бэк напуган. В их городе никогда не было преступности, а если и была, то все быстро разрешалось благодаря отважным офицерам. Сейчас же все по-другому. Ву боялись все, абсолютно, у него всегда было алиби, он был чист и только лишь Бэкхен знал, что это лишь хорошо заметенные следы и верно выбранное время. Только ему открывалась темная сторона мужчины и это заставляло приходить в ужас. Фонари освещают лишь малую часть пути. Священник идет как можно быстрее, грея ладони горячим дыханием, весна выдалась на удивление холодной. Под ногами хлюпают лужи и чьи-то шаги резко приближаются. Бён не успевает развернуться, как ему зажимают рот и тащат в темный не освещенный парк. Священник брыкается, становится резко жарко и душно, дыхание словно перехватило, а глаза закатываются от страха. Ву сжимает от злости челюсть сильнее, оглядываясь по сторонам. Его дом совсем не далеко. Если удастся все сделать без свидетелей – большая удача. Дверь в небольшой особняк уже открыта, а бульдог Кампейро* яростно оглядывается по сторонам, выискивая нарушителей покоя. Ифань хищно улыбается, буквально волоча тело в дом. - Бэйси, иди в дом, девочка! – Собака послушно бежит, ожидая, когда Ву зайдет. Бён уже без сил сопротивляется, почти сдается. Но как только его толкают вовнутрь, так что он падает – силы возвращаются. Бэк резво вскакивает и бежит вглубь, пытаясь выбежать через черный вход, но бульдог успевает вгрызться в ногу, из-за чего священник орет и пытается не шевелиться, чтобы не злить собаку. - Бэйси, отпусти, на место! - Ифань подходит к Бэкхену и перекидывает его через плечо, таща его вниз по лестнице. В подвале пахнет сыростью. Бэкхен слабо бьет Ифаня в спину и кричит во весь голос, надеясь, что отголоски его боли хоть кто-то услышит, но Ву на это лишь ухмыляется, больно кидая свою жертву на пол. Ему нравится, как этот парнишка сопротивляется, кричит и умоляет одуматься, ему нравится чувствовать сопротивление слабых рук, звук рвущейся одежды и разбитая губа Бэкхена, ему нравится видеть страх и безнадежность в глазах. Бён обессилел, когда Ифань полностью его раздел и бездумно начал его бить по лицу, трахая так отчаянно, как животное, он мог лишь скулить и тихо плакать, моля Господа, чтобы это все закончилось. Холодные руки насильника проходят по худощавым рёбрам, заставляя поёжиться, на этих местах уже давно расцвели синяки отвратительного багрового цвета. - Отпусти меня, Ифань, ты уже сделал это, и не раз, я никому не расскажу. – Бэк, опустив голову, сидел на бетонном холодном полу, поджав колени. Он устал сопротивляться, он не знает сколько времени прошло, но уверен, что пошло уже больше суток. - Заткнись! – Ву плюется ядом, резко подходя и бьет ладонью по голове. Бэкхен всхлипывает, поджимая ноги ближе. – Тут я буду решать! Теперь я твой Бог, отец! *http://ysatik.com/wp-content/uploads/Kampejro.jpg