***
Солнце медленно опускалось за горизонт, окрашивая Магнолию в золотисто-красный цвет; густые облака застилали небо, делая его похожим на большие комки сладкой сахарной ваты, от которой так и хотелось оторвать кусочек-другой; желтоватые листья осенних деревьев, впитывая красноту практически полностью исчезнувших солнечных лучей, становились медно-оранжевыми, создавая сказочный контраст теплых и согревающих душу цветов. Локи любил темноту, поэтому плотно зашторенные окна не пропускали в квартиру ни капли света, однако на улице Люси могла полностью насладиться красотой вечернего города и вдохнуть полной грудью запах легкой сырости. Уставшие люди, проработавшие весь день, торопились поскорее оказаться дома, чтобы, переступив порог собственной квартиры, облегченно вздохнуть, ведь очередная рабочая неделя закончилась, и завтра можно будет проваляться в кровати весь день, уставившись в телевизор и не делая ничего, кроме клацанья по кнопке пульта и ворчания о том, что нет ничего интересного. Дети же, напротив, повыскакивали из домов и на крыльях нетерпения летели к друзьям, чтобы провести сегодняшний вечер за очередной игрой или просто поговорить, поделиться тем, что успело накопиться за эти пять дней. Люси шла не спеша, осторожно переступая через лужи, которые оставил вчерашний ливень, заставший всех врасплох после двух недель ужасной и, казалось, слишком неестественной для этого времени года жары. К туфлям то и дело прилипали листья, золотом рассыпанные везде, где только можно было заметить. Длинная аллея парка, обрамленная медными тополями, тянулась далеко вперед, уходя в густой и темный лес, будто в пропасть. Люси не знала, что заставило её пойти именно этим путем, ведь до нужного клуба удобнее было бы добраться на машине, однако сегодня она почему-то решила прогуляться по вечернему парку, как когда-то в детстве она гуляла с мамой. По её губам скользнула легкая улыбка. Да уж, так давно это было... Солнце окончательно исчезло, оставляя после себя еле-еле заметный красноватый оттенок на резко потемневшем небе; но образовавшуюся всего на секунду темноту мгновенно рассеяли вспыхнувшие яркими огнями фонтаны — небольшие мраморные феи с кувшинами в руках, расположенные по правую сторону от дороги. На их лицах — вечные застывшие улыбки, а отдающие легкой голубизной глаза устремлены на лес, будто наблюдая. А из-за маленьких огоньков, светлячками сидящих на деревьях, и вовсе казалось, будто идешь по тропинке, устремленной куда-то в небо, а вокруг — звезды, до которых — еще чуть-чуть, и дотянешься рукой.***
Громкая музыка с ужасной силой била по ушам, а толпа танцующих парней так и грозилась отдавить ноги. Люси недовольно поморщилась, в очередной раз отмечая, как сильно звереют люди после пары рюмок крепкого абсента. Однако деньги заплачены, поэтому ей придется хорошенько постараться, чтобы удовлетворить даже таких животных, как эти. За плотной шторкой, завешивающей небольшую комнату практически у входа, ее уже давно ждали. — Люси, ты опоздала, — высокая шатенка, облаченная в едва скрывающий упругую грудь бюстгальтер и не менее открытые черные трусики, недовольно взглянула на вошедшую только что Хартфилию. — И тебе привет, Кана, — улыбнулась Люси, бросая плащ на стоящее недалеко кресло. — Извини, задержалась. — Змейка платья с тихим жужжанием расстегнулась, и оно отправилось вслед за плащом, с едва слышным шуршанием опускаясь на кожаную поверхность. — Задремала у Локи, как обычно, в принципе, — Люси прыснула и взяла протянутый подругой купальник, больше напоминающий решето — сплошная сетка, только на груди, на месте сосков, слегка уплотненная ткань. — Ладно уж, ничего, — Кана устало выдохнула и, взглянув в зеркало, поправила идеально уложенные темные волосы. — Сегодня у нас в программе танец, — она невесело фыркнула, — хотят получить два в одном: и стриптиз, и секс. Остальные девчонки уже там, а мы с тобой остались на десерт. Люси не любила танцевать на публике. Отчего-то это казалось ей откровеннее поцелуев, касаний и даже секса. В танце многие люди открывали душу, она же пыталась в этот момент спрятать ее как можно дальше — не перед теми людьми она танцует, которые оценили бы ее попытку показать настоящую себя. Идеальные, отточенные, плавные, грациозные движения, возможно, и выглядели красиво, но они были пустыми — лишь бы только возбудить толпу пьяных и кричащих что-то невнятное парней. И это весьма неплохо получалось. Кана, танцующая рядом, выглядела не менее великолепно — она была похожа на пантеру — дикую, но ласковую. Капли пота стекали по лбу, а легкая одышка тонула в общем шуме, создаваемом воплями и громкими хлопками — танец закончен, скоро начнется самое интересное. На чуть подкашивающихся от усталости ногах Люси спустилась с невысокой сцены, в мгновение ока оказываясь зажатой между парой потных тел. Чужие руки заскользили по бедрам, по груди, проникая пальцами под ткань трусиков и бюстгальтера. На губы легла горячая рука, а в рот забралась пара отдающих горьким вкусом алкоголя пальцев, проходясь по зубам, языку. Мальчишники были самой высокооплачиваемой, но самой отвратительной частью работы — слишком грязно, пошло. Даже для проститутки. Ноги оторвались от земли — ее подняли за локти с двух сторон и потащили в сторону диванов. Взгляд то и дело останавливался на знакомых девушках, которые уже во всю ублажали посетителей, даже Кана вбирала в рот влажный член у какого-то бугая. Она слегка приоткрыла глаза, мазнув по лицу Люси сочувствующим взглядом, и снова закрыла их, видимо, чтобы не видеть происходящего. Быть элитной проституткой — об этом мечтают новенькие девочки, только начавшие торговать собой. Получать большие деньги даже за самые маленькие заказы — этого они все хотят, стараясь совершенствоваться, чтобы в один прекрасный день подняться на новую ступень. Однако и Люси, и Кана, и остальные девушки с "высшей ступени" уже давно поняли, что оставаться внизу куда лучше. Лишняя сотня долларов не окупает того, что приходится делать, для какого количества людей — праздники, вечеринки, мальчишники. Заказы от одного человека становятся самой настоящей редкостью. Люси грубо швырнули на обитый кожей диван, однако она приземлилась на чужие колени. Три. Сегодня их будет трое. Даже для нее это слишком. Проглотив на секунду ставший в горле ком, она, повернув голову, потянулась к губам парня, на коленях которого сидела, однако замерла на месте, не смея пошевелиться. Эти странные розовые волосы, удивленно-разочарованные серые глаза она знала очень хорошо. — Нацу? — хриплый и рваный голос. В мгновение побледневшее лицо. И режущее слух: — Люси?