Дом2 по-арийски

Следующее утро оказалось не только ранним, но и очень недобрым. А чего ожидать, если за всю ночь спал от силы часа два, и эти два часа тебе показывали низкопробное порно. И по времени стандартный фильм получается. Тьфу. Не был никогда фанатом этого жанра, но и особого отвращения не испытывал. С чего вдруг таким впечатлительным стал? По закону подлости еще и воду отключили без предупреждения, спортзал закрыли на внезапный капитальный ремонт, на улице дождь льет. Хотя… Если совместить крайние два обстоятельства, то первое уже не так напрягает. Сплошные плюсы… Не найдя себе занятия способного, если не поднять настроение, то хотя бы отвлечь от мрачных мыслей, Максим поехал в студию. Эти двое со своими разборками ведь не дали вчера установку в порядок привести. Если еще и мириться там затеяли, придется уборку делать. Чтобы Петрович шуметь не начал, что как в пещере живем и далее по тексту… Интересно только, с чего Прист на него так взъелся. Нет. Подробностей не надо. Для своего же спокойствия. Достаточно общей причины: изменил, по дому не помогает… Только вторая претензия в исполнении Серого как-то слабо представляется… Что-то он про разнообразие говорил, от которого устал. Тьфу ты. Да какая нафиг разница? Сами пусть разбираются. — Разобрались, похоже… — Максим нервно хихикнул, обнаружив на студийном диване спящего Приста. Одной рукой обнимает угол одеяла, вторая свисает, волосатая нога высунута из-под одеяла. Может, побрить ради прикола, пока Серега спит. Вот он удивится-то. Стоп. А где пернатый? Свалил или тоже где-то здесь? Или не помирились? Максим попытался выйти как можно тише. — Оставайся. Ты мне не мешаешь. — разрешил Сергей. Сладко потянувшись, забрался под одеяло полностью. По утрам почему-то кажется, что холодно. — А ты один? — почти шепотом спросил Максим. — Угу. Еле свалил вчера от этого упыря. Представляешь, какую истерику он мне вчера закатил? Обвинял, что я с тобой встречаюсь. Я и сам думал, что ты — часть его эротического шоу, как он это называет. Задрал он уже этими играми до отвращения. А вчера ночью завалился ко мне домой, извинялся, умолял, клялся, нес лирическую околесицу, что не может типа без меня. Пригласил к себе, пообещал романтику. Я согласился на свою голову, романтик недоделанный, еле ноги потом унес от этого сексуального террориста. Он по пути поиметь меня два раза успел. В жизни не велся на романтическую ересь, а тут расклеился, как барышня последняя. Ты когда-нибудь на остывающей плите пробовал, а привязанным к батарее? — Охренеть, — от переизбытка информации Максим тихонько сполз на пол. — А на хрена ты это все на меня сейчас вылил? — Чтобы ты не усложнял, — пояснил Сергей. — Я стесняюсь представить, что ты там себе напридумывал. Ночь ведь не спал, наверно. — Теперь точно не буду. Про плиту, надеюсь, придумал? — Если бы. — Сергей тяжело вздохнул. — Слушай, можно я у тебя пару дней перекантуюсь? Я готовить умею, если надо, вообще отсвечивать не буду. — Он мой адрес знает. И подозревает, что мы встречаемся, — обломал его Максим. — А так я не против. — Блин. Логично говоришь, — гитарист попытался сесть, но тут же рухнул обратно. — А может, вырубим его аккуратно и увезем куда-нибудь? Потом показательно найдем и освободим. — Больно криминально получается. — А если я его придушу случайно? — Тогда уже в состоянии аффекта прямо в процессе. Или в виде обороны. — Тьфу на тебя, — Прист отвернулся к стене. — Я по-человечески помощи прошу. — По-человечески слабительного ему подсыпь или снотворного, — предложил Утконос. — Если уж так достал. — Первое — не гуманно как-то, а второе — вчера было. Такой дозой слона можно свалить, а этого с трудом догнало. Сейчас вот явится свежий выспавшийся, как ни в чем не бывало, обиженки построит и опять приставать начнет, — Сергей вновь повернулся к Максиму. — Это я после всего этого на тряпку недожатую похож. Разнылся вот опять. — Не надо ныть, — Макс протянул ему руку. — Сейчас приведем тебя в чувства. После приведения в человеческий вид Приста добрались до уборки помещения. Вместе же это делать получается быстрее и веселее. Только закончили, как приехали Дубинин с Холстининым. Оба довольные даже подозрительно. Владимир заметил порядок в студии, похвалил друзей за инициативу. Виталий пончики купил, предложил перед работой принять по чашечке чая. Только Артур подозрительно задерживался, чем все сильнее вызывал недовольство басиста. Но недовольство не успело достичь глобальных масштабов. Прилетела-таки хищная птичка. Свежий бодрый Беркут с сияющим взглядом и довольной улыбкой. Ничего паразит не боится! Извинился за вынужденное опоздание, оказывается, у него дела с утра какие-то были. Дубинин, вроде, поверил в этот вариант, и цепляться к словам не стал, Холстинин даже не собирался начинать портить себе настроение. Птиц деловито схватил микрофон и изобразил готовность к работе, а сам Присту все подмигивает. Сергей же натянул маску безразличия и ушел ближе к Холстинину, мол, гитаристам есть что обсудить. Чтобы подогреть к себе интерес и пробудить в Сергее чувство ревности, Артур решил приставать к коллегам. Пару раз как бы случайно потерся о попу Дубинина, но тот рыкнул, что худеть надо, если в такой просторной студии места не хватает, не забыл упомянуть пончики. Дуб подкалывает до обидного, а Серый ноль реакции на происходящее. Хоть бы заступиться попытался за любимого вокалиста или намекнуть басисту, что не прав он, заставил извиниться. Но нет. Пришлось прибегнуть к более радикальным мерам, а именно ущипнуть Виталика. На первый раз Дубинин недовольно фыркнул, намекнул, чтобы осторожнее был со своими щупальцами, после второй попытки — послал Беркута матом в бокс распеваться и не мешать им. При третьей попытке ущипнуть басиста поймал на себе взгляд Холстинина. Понял, что безопаснее приставать к самому Петровичу, чем к его золотцу. Хотя странно. Так бы Дуб при первом неудачном движении в его сторону заводился, а тут такое спокойствие. Даже любопытно. Но Артур беспокоило другое обстоятельство. Если к Дубинину приставать опасно, а к Петровичу — совсем не по понятиям, то нужен другой вариант. Например, ничем серьезным не занятый ударник. Пока гитаристы о чем-то спорят, Утконос мирно пьет свой любимый чай на диванчике. Светлый мягкий Макс не пошлет матом, да вообще ничем не обидит, у него и пары, вроде нет, если не считать самого Приста, никто не кинется его защищать и не треснет за него по морде. Не зря вот он вчера в студии оказался. Прист его об этом попросил или нет, но… Вот Серый-то удивится, когда увидит, что его любимый Максюша ему не верен. Максим же за кружечкой чая погрузился в размышления о ситуации. Опять в мозг влез долбаный Дом2. Вот Дубинин с Холстининым, вот Попов с Михеевым и не важно, что у них экзотическая форма отношений, но хоть какая-то. А с кем Удалов? За весь сезон так и не нашел себе пару? Пора сделать Удалову замечание, пристыдить торжественно на полянке. Плохо ведешь себя, Удалов. От этой мысли Максим крепко вцепился в кружку. Или это от того, что кто-то пытается ее отобрать? Ну да… Беркут чайку захотел? — Макс, ты чего напряженный такой? — Артур отобрал-таки у Утконоса кружку. — Давай массаж сделаю. — Не прикасайся ко мне, — прошептал Максим. — Да расслабься ты, — Михеев вцепился в его плечи. — Тебе понравится. Серому нравится, даже орет от удовольствия иногда. В этот момент Удалов представил все, что рассказал ему Сергей. Фантазия дополнила подробностей, захотелось орать. — Михеев, свали в бокс! — крикнул Виталий. — Сейчас петь будешь и только попробуй лажануть. В бокс, значит в бокс. Артур отцепился от ударника и удалился в указанном направлении. Максим выдохнул. Собрав волю в кулак, заставил себя мыслить адекватно. Объективно заключил, что массаж Михеев не умеет делать вообще и Прист либо мазохист, либо не зря он жаловался. Сам бы отвез Серегу к себе домой и спрятал от этого садиста. Представлять больше ничего не захотелось. После трудового дня Виталий с Володей быстренько собрались и уехали. Сергей ищет что-то в шкафу. Максим надеясь на лучшее, перебирает барабанную установку. Зря надеялся. — Да брось ты это дело, — прошептал ему в ухо Артур. — Давай развеемся. — Отвали, — не отвлекаясь от дела, буркнул Максим. — Не до тебя сейчас. — Понятно. Серого боишься, значит, — невозмутимо, но громко сообщил вокалист. — Мы расстались. Точнее я с ним, попереживает немного и успокоится. Тебе нечего бояться. — Даже не собирался, — Максим взял флакончик с чистящим средством. — Я-то к этим обстоятельствам каким местом отношусь? — А знаешь, он сам виноват. Он ведь как бревно и… Прист, в попытке успокоиться досчитал до ста, но желаемого результата так и не достиг. Радоваться бы. Отвалила навязчивая птичка — флаг ей в задницу и пару пинков для ускорения. Но что это трепло себе позволяет? Какое нахрен бревно? Кто с кем расстался — это еще разбираться надо в подробностях. А надо ли? Выйти, хлопнув дверью, и пусть сочиняет все, что нравится. Уехать куда-нибудь, чтобы не нашел. За Макса только страшно. Вдруг не устоит перед пением этой птицы, поверит. Будет Михеев ему нервы мотать своими поползновениями. — Поехали ко мне, а? — не унимается Артур. — Я научу тебя развлекаться. — Ну поехали, — сдался Максим, прихватив палочки, проследовал за Артуром. Сергей испуганно глянул на эту парочку, хотел схватить Максима за руку и удержать, но не схватил. Очень удивил взгляд ударника в этот момент. Не страх и не желание. Что-то непонятное, но стало спокойно за него. В обиду он себя точно не даст.

***

На полпути Артур вдруг вспомнил, что у него срочные дела, попросил Максима не обижаться и попытался свалить. Ударник же в качестве моральной компенсации предложил зайти в бар и выпить пива. До предполагаемой встречи у Артура оставался целый час. От этого невинного предложения вокалист отказываться не стал. Но Максим протащил Артура мимо барной стойки прямо до санузла и запер дверь изнутри. — Ты чего творишь? — зашипел Артур. — Выпусти меня немедленно. — Выпущу, конечно, — Макс укусил вокалиста за губу, что тот чуть было не взвыл. — Но не сейчас. Ты же сам этого хотел. — С чего ты взял? — Сам сказал, — Удалов стянул с Артура ремень и, толкнув его к стене, привязал за руки к трубе, — Серый — бревно, а я развлекаться не умею, скованный и еще какой-то. Сам же меня к себе пригласил, теперь соскакиваешь. Или ты Серегу побесить решил так? — Мы расстались, — Михеев попытался вырваться, но ничего не вышло. — Как хочешь, — Максим заткнул Беркута его же банданой и стянул с него джинсы. — Сам выпендриваться начал, экстремал. И заметь, тебе сейчас не надо ничего придумывать, наслаждайся процессом… В руках Утконоса появились барабанные палочки. Сказал, что бракованные попались, а так хоть не просто выкинуть. Беркут изогнулся и заорал бы, если бы не кляп. Все его фантазии, осуществленные и только планируемые, померкли на фоне того, что решил сотворить с ним Максим. Не решил, а уже вытворяет. Плюс только в том, что это опыт, не все же на ком-то экспериментировать, новые ощущения, но… Можно было бы и понежнее… Освободив вокалиста, Максим пожелал ему приятного вечера и убежал, оставив приводить себя в порядок…