Твое сердцебиение

Обычно с такими торжественными событиями бок о бок шагают суматоха и волнение. Причем преследуют они не только жениха и невесту, а всех, кто находится в радиусе пяти миль. Досталось всем. С самого утра весь отель был поднят на уши, все бегали, суетились, старались в срок выполнить данные им задания. На кухне царил самый что ни на есть хаос. Повара ругались, толкались, размахивали сковородками и кастрюлями, а я, пытаясь докричаться до них, чуть не сорвала голос. На самом деле, я успела побывать везде. Однажды, Лина высказалась по поводу моего больного любопытства, сравнив меня с Алисой из Страны чудес. Но мной управляло не только любопытство, но и еще одно мое качество, следуя которому все должно было быть идеальным, без единого, даже малейшего изъяна, который мог бы омрачить радость от такого прекрасного события. Я успела помочь Алише, которая как угорелая бегала от входа к ресепшену и обратно, встречая пребывающих один за другим гостей. За ней как самая настоящая тень следовал переводчик. Я подбежала к растрепанной девушке, и вежливо попросила занять ее законное место, а сама встала возле входа, приветствуя русских гостей. Закончив с этим нелегким делом и удостоверившись, что все гости расселены по приготовленным для них номерам, отправилась наверх, оказывать психологическую помощь невесте. Лина сидела около большого зеркала. Вокруг нее красовались различные баночки и скляночки с дорогой косметикой и фирменными духами. Ее прелестное платье лежало на стуле, очаровывая своим великолепием. Подруга, заметив меня, кажется, вздохнула с облегчением. Ее бледное лицо выдавало ее с головой. Лина отличалась тем, что какой бы ситуация не была, она всегда сохраняла хладнокровие, присущее только ей одной, и ослепительную улыбку. Сейчас же она напоминала напуганного лесного зверька. Я подошла к ней, приготовив море успокаивающих доводов, но хватило лишь искренней улыбки. - Ди, я так счастлива! — прошептала Лина, пытаясь справиться со слезами, затуманивающими ее ясный взор.  — Ну-ну, Ли, не плачь, испортишь макияж, — я посмотрела на нее в зеркало и поправила ее идеально уложенные каштановые локоны. — Ты прекрасна, — заключила я. — Горжусь тобой, подруга! Лина одарила меня улыбкой от уха до уха, а потом просто поднялась со стула и заключила меня в объятия. И мне самой пришлось бороться с предательскими слезами. Но слезы радости скрыть невозможно. Поэтому мы, как две дурочки, но чертовски счастливые дурочки, стояли, обнимая друг друга и шмыгая носами. Наконец я все же взяла под контроль свои эмоции и, отодвинувшись, взглянула подруге прямо в глаза и провозгласила:  — Пора наряжаться! Лина издала счастливый вопль и, сжав мои плечи, усадила на стул, в котором до этого восседала сама невеста.  — Помнишь, я писала тебе, что ты будешь визжать, когда увидишь платье, которое я для тебя приготовила? Я улыбнулась.  — Конечно помню, такое невозможно забыть. И все это время я томилась как овощ в пароварке, ради…?  — Ради этого, — Лина выудила из своего шкафа прекрасное платье желтого цвета, до колен, которое было самым прекрасным из всех, что я когда-либо видела. Оно было атласным, с небольшими складочками, украшающими подол. Пояс был изумрудно-зеленого цвета, расшитый сверкающими камнями. В другой руке Ли держала великолепные замшевые туфли на высоченном каблуке, в тон изумительному поясу. - Ох, — выдохнула я, — у меня просто нет слов.  — А ты не говори, — сказала Лина, протягивая мне наряд подружки невесты. — Лучше иди и примерь. Я быстро чмокнула подругу в щеку и скрылась за небольшой ширмой, украшенной ветвями цветущей сакуры. Платье пришлось мне как раз впору, скрывая мои небольшие недостатки, и подчеркивая достоинства. Но вот каблуки! Я никогда не могла долго ходить на таких высоких каблуках, да и вообще на каблуках. А тут сразу такие, да еще и на весь вечер. Но ничего, могу и потерпеть. Справившись с замком на платье, который, к счастью, находился сбоку, я отодвинула ширму и показалась Лине. Глаза подруги засверкали как парочка бриллиантов, а улыбка так и не хотела сползать с ее изящных губ.  — Прекрасно сидит, я угадала с размером. Глаз — алмаз.  — В точности для меня, — заключила я, похлопав в ладоши. — А теперь пора и тебе переодеться. Помогая Лине надевать свадебное платье, и застегивая на ее изящной шее жемчужное ожерелье, подаренное ей родителями, я думала о том, что в ее жизни теперь начинает новый этап. Новый, наполненный яркими красками и эмоциями, этап, который она разделит на пару с Томом. Ее жизнь теперь измениться: новая жизнь, муж, новый дом, дети, безоблачная супружеская доля, счастливая старость с любящим человеком. Вот все, чего я хотела для Лины. Я желала ей этого всем сердцем, радуясь за нее всем сердцем. Для меня жизнь тоже приняла иное русло. Я все же решила остаться в Лондоне, устроиться в фотоателье Аделаиды, начать все с чистого листа. К тому же, я, наверное, в скором времени буду нянчить маленьких хиддлстончиков. Подозревая, что у Судьбы было хорошее настроение, в коим-то веке, и я решила воспользоваться этим моментом по полной. С самого начала было решено, что эта свадьба будет необычной, а точнее русско-английской, что не совсем укладывалось в моей голове. Как я не старалась представить все это пиршество, мне воображение не позволяло. Но Лина уверяла, что все будет хорошо, и, наконец, я поверила подруге, и смирилась со всеми идеями, которые приходили Лине в голову каждую минуту. Было решено, что от русских традиций здесь будет присутствовать выкуп (куда же без него), но само венчание будет католическим, по лучшим английским традициям. «Что же, не так уж и плохо», — подумалось мне. Для того, чтобы все это прошло без недопониманий и разногласий, были приглашены пять переводчиков, каждый получил свое задание, и уже стоял на местах, ожидая своего выхода. Время шло, Лина все больше нервничала, покусывая алую нижнюю губу, пока Том, не понимая смысла, но со всем уважением к русским традициям и с легкой улыбкой на лице участвовал в нелепых, и местами глупых, но несомненно веселых конкурсах, которые отделяли его от прекрасной невесты, которая в моей компании восседала в своем номере, как заточенная в башне принцесса, ожидающая своего доблестного принца. А в роли дракона выступал младший брат Лины, Артем, который, не успел Том отдышаться и войти в комнату, принялся требовать с взволнованного, но радостного жениха выкуп. Но не золотом, как это обычно в сказках бывает, а бумажными купюрами, которые до этого спокойно лежали в кармане Тома. Наконец, обобрав до нитки «принца», Артем отступил, позволив мистеру Хиддлстону пройти дальше в комнату. Лина в свою очередь поднялась со стула, не поднимая головы. Лицо ее было скрыто белой вуалью, сделанной из тончайшего, как паутинка, шелка. В одну руку я взяла бледную руку невесты, в другую крепкую руку жениха и скрепила их, отступив на несколько шагов назад. Том, не мешкая, аккуратно убрал вуаль с лица любимой, нежно дотронулся до ее мокрой от слез щеки, но этот, наполненный нежностью и любовью момент был прерван возгласом отца Томаса, который призывал сына занять его место возле алтаря, где их ждал специально приглашенный священник. Том еще раз одарил Лину любящим взглядом, проведя рукой по ее волосам, а затем отправился обратно, вниз, а Лина обессиленная рухнула на стул, который я вовремя успела подвинуть.  — Сейчас, ты должна взять себя в руки, восстановить дыхание, вспомнить свою клятву, и с высоко поднятой головой, пройти по красной дорожке, ведомая отцом, к алтарю, чтобы встретить свое счастье.  — Ты права, Ди, я должна сделать это для Тома, для тебя, для всех гостей, и для… себя! Раздался стук, а за ним в комнату заглянул отец Лины, его лицо светилось гордостью за дочь и счастьем, а Лина, заметив отца, снова дала волю слезам, за что получила от меня выговор за подпорченный макияж. Быстро поправив его и успокоившись, невеста приняла руку отца и с гордо поднятой головой, как я и завещала, прошагала вдоль длинных рядов, украшенных сделанными на заказ букетами ромашек. Да и вообще все здесь было украшено в бело-желто-зеленых тонах. Скамьи, атласные ленты, беседка, под которой невесту дожидался светящийся от радости жених, и священник, в бело-желтом одеянии. Все продолжалось настолько стремительно, что я даже поплакать толком не успела. Наполненные глубоким смыслом слова священника, многообещающие и трогательные клятвы, которые жених и невеста дали друг другу, их преисполненный любовью и нежностью поцелуй. Все это стремительно пролетело, призывая нас перейти к следующей, более веселой части. Было решено, что праздновать мы будем на улице, потому что погода выдалась на удивление теплая. Для этого был сооружен специальный навес на огромном заднем дворе гостиницы, на случай, если вдруг пойдет дождь. Гости заняли свои места за полностью сервированными и усыпанными всякими разными вкусностями и украшенные стеклянными маленькими вазочками с букетами ромашек столами. Пришел черед поздравлений и тостов. И первым должен был выступить шафер. Им оказался Бенедикт Камбербетч, который является очень хорошим другом Тома. Взяв бокал с шампанским, Беня откашлялся и уверенно произнес свою речь, а мы с Линой то и дело переглядывались и тихо хихикали, вспоминая моменты из сериала «Шерлок», в котором Бенедикт исполнил роль современного Шерлока Холмса, и где ему пришлось на свадьбе у Джона произнести речь. Но сам Камбербетч держался прямо, без запинок и остановок расхваливал Тома, а тот в свою очередь улыбался и постоянно оглядывался на невесту. Закончив, Бенедикт протянул бокал вперед, призывая всех поднять бокалы и выпить за счастье молодоженов. Следующей в очереди на поздравление жениха и невесты была я. Руки у меня слегка дрожали, голос сел, а в голове варилась самая настоящая каша, но я все же встала и, собравшись с мыслями, обратилась к Лине: — Наверное, стоит начать с того, что я очень рада за Лину и Тома. В моей жизни не так много ярких и радостных событий, но в каждом из них присутствует она — моя лучшая подруга на век, — я посмотрела на Лину и улыбнулась, борясь со слезами. — Все это время я держалась только благодаря твоим теплым советам и плечу, готовому утешить меня в самые темные моменты моей жизни. Ты тот человек, который заставляет меня смеяться по поводу и без. Благодаря тебе я обрела настоящую себя. Надеюсь, я когда-нибудь смогу отплатить тебе тем же, хотя не хватит целой жизни, чтобы ответить на твою доброту. На свете нет слов, способных описать то, что я чувствую по отношению к тебе. Я счастлива! Видеть то, что ты обрела человека, способного сделать тебя счастливой, лучший дар, который я готова принять из рук Судьбы, которая не всегда была добра к нам. Но сейчас даже она решила, что ты достойна большего. Теперь у тебя это есть. И ты должна помнить и повторять это как мантру каждое утро. «У тебя всегда есть я», — слезы душили меня, но я все же смогла выдавить внятное «Я очень сильно люблю тебя, Ли! Будь счастлива!». Слезы застилают глаза, вокруг раздаются звуки аплодисментов, а я крепко обнимаю подругу, которая шепчет мне на ухо, что тоже любит меня, и что я тоже буду счастлива. И я верю ей. Моя оЛИНинА никогда не ошибается!