Вечное "люблю"

Федерико, похоже, искренне не понимал, что происходит. Пока я шла в «Студию», он забросал меня вопросами. Но я твердо заявила, что мы поговорим об этом при встрече. Пояснила только, что люблю его. Это чтобы он понял: нашим отношениям ничто не угрожает. Нет, конечно, ссориться с возлюбленным из-за того, что он меня любит, я не собиралась. Это было бы глупо и больно для нас обоих. Нет, я не стану затевать ссору. Но все же нужно провести с ним воспитательную беседу, чтобы в следующий раз неповадно было. В «Студии» я поделилась новостью с Макси и Нати, и они тоже долго смеялись. Впрочем, нельзя сказать, что мои друзья были удивлены. По их словам, от Федерико можно и не такого ожидать. Да, возможно, мой возлюбленный просто хотел доказать свою любовь. Но такие методы… День прошел весьма и весьма скучно, как и большая часть других дней в этом месяце. Скучно и очень долго. Я считала минуты до концерта, впервые в жизни почти совсем не волнуясь. Скорее бы спеть свою песню и уехать, а через час улететь… Наконец, я отправилась в гримерную. А пока визажисты колдовали над моим лицом, думала о том, что очень скоро, наконец, увижу ЕГО… Скоро мы встретимся и даже сможем коснуться друг друга. Сможем взяться за руки, обняться и, может быть, еще поцеловаться… Господи, дай мне сил пережить эти длинные часы! Вот и все. Пора на сцену. Конферансье, роль которого исполнял Пабло, объявил мою песню, и я вышла. Передо мной были десятки лиц, многие из которых я уже знала. Вот, из середины зала мне улыбнулись папа, Джейт, Ромальо и Ольгитта (не думала, что последние тоже придут). Вот, в первом ряду я увидела бабушку и Анжи… Кстати, теперь я знаю, что гувернантка – моя тетя. Но особого впечатления на меня это не произвело. То есть, конечно, сначала я, мягко говоря, удивилась. Но Анжи, похоже, тогда подумала, что для нее это – шанс вернуть нашу дружбу. И это очень возмутило меня. Нет уж, дудки! После такого предательства, ей даже кровные узы не помогут! И Федерико, когда я все ему рассказала, со мной согласился. Правда, он за меня очень беспокоился, но я быстро объяснила, что все хорошо. Действительно, одна только мысль о том, что любимый человек волнуется за меня и с тревогой двадцатый раз за день спрашивает, как я, придавала сил. Поэтому я, не моргнув глазом, пришла к отцу, все ему рассказала, и уже через час Анжи покинула наш дом. А мне не было ее жаль. Она это заслужила. Правда, к сожалению, не в моей власти совсем вычеркнуть новоявленную тетушку из своей жизни. Ведь в «Студии» мне все равно приходится с ней встречаться. А, неважно. Сейчас я, проигнорировав взгляд тети, преспокойно начала петь. Песня была легкой и нежной, но чем-то цепляла за душу. Я видела улыбки на лицах папы, Джейт, Ольгитты и Ромальо. Чувствовала восхищение в глазах других. Но от всего этого мне не было ни тепло, ни холодно. Взгляд Федерико – вот, что для меня по-настоящему важно. Его глаза, его улыбка… Скорее бы уже попасть в самолет! Тогда будет проще. На протяжении всей песни я представляла любимое лицо, которое увижу всего через какие-то несколько часов. Представляла наши переплетенные пальцы, объятия и поцелуи. Главное, в потоке эмоций, которые вызывали во мне все эти мысли, не забыть слова песни! Но вот, музыка стихла, и мой голос вместе с ней. Поклонившись, я быстро ушла за кулисы. Так. Теперь осталось только смыть макияж, переодеться и бежать к отцу. Еще совсем немного – и я увижу ЕГО! Тут внезапно дорогу мне преградила чья-то широкая фигура. Быстро подняв глаза от ступней к лицу, я сообразила, что это всего лишь Леон. Очень-очень злой Леон. Я попыталась обойти бывшего, но тот не пропустил меня, делая шаги в сторону вместе со мной. - Пропусти, пожалуйста, - вздохнула я, поняв, что разговора не избежать. - Пабло сказал, что ты не останешься до конца, - начал Леон, проигнорировав мою просьбу. – Куда это ты собралась? - А почему это тебя так интересует? – не поняла я. - Куда ты собралась? – не отступал мой бывший. – Уж не к этому ли скользкому подозрительному итальянцу с дурацкой прической?! Тут уж я не выдержала. Да как он смеет оскорблять Федерико?! Да мой возлюбленный самый лучший! Я допускаю, что Леон может со мной не соглашаться, но ему следует проявлять больше уважения к тому, что я люблю. А люблю я все – лицо Федерико, его улыбку, его глаза, его движения, теплоту его рук, вкус его губ… Люблю зарываться пальцами в его волосы, когда он меня целует… И никто не может остановить меня на пути к возлюбленному! - Даже если это и так, почти зарычала я, уперев руки в бока, - с некоторых пор, тебя не должно это волновать! То, с кем я встречаюсь и чем с ними занимаюсь, больше не твоя проблема! А теперь отойди в сторону, не то я закричу! Леон стоял пару секунд, открывая и закрывая рот, как рыба, выброшенная на сушу. Похоже, у бедняги иссяк словарный запас. Затем, с видом обиженного ребенка, который вызвал у меня лишь смех, мой бывший сделал шаг в сторону, пропуская меня. Тихо удивляясь самой себе, я устремилась к гримерной. Нет, ну, надо же, на какие чудеса способна настоящая любовь! Если бы раньше кто-то сказал мне, что я вот так отвечу Леону, мне было бы смешно. А теперь это произошло на самом деле, и мне ни капельки не жаль бывшего. Он сам во всем виноват. Кхм… А я стала решительнее. Не злее, а именно решительнее. Я никому не желаю зла, но больше никому не позволю оказывать на себя давление. Моя любовь предопределена небесами, и это – Федерико. Только ради него я научилась дерзить, отстаивать свою точку зрения и отличать настоящих друзей от поддельных. Только ради него бьется мое сердце! Быстро смыв с лица грим, я сделала новый макияж, распустила волосы и вышла в зрительный зал. Папа, Джейт, Ромальо и Ольгитта уже ждали меня у выхода. Макси и Нати помахали мне и взглядами пожелали удачи. Они-то прекрасно знали, куда я собираюсь. Помахав друзьям в ответ, я подошла к своей семье. Без лишних слов, мы побежали к машине. Нужно было поторопиться, потому что до самолета оставалось не так уж много времени. Но мне от этого только лучше. Ведь это значит, что совсем скоро я увижу Федерико! - Помочь тебе собраться? – предложила Джейт, когда машина тронулась с места. - Да нет, я уже давно сложила сумку, - отвечала я. – Но все равно спасибо. Достав из сумочки телефон, я начала новую переписку с возлюбленным: «Скоро мы встретимся, и я не могу дождаться этих мгновений! Жди меня!» «Конечно. Вот только я боюсь, что раньше сойду с ума! Люблю тебя и скучаю!» «Я тоже! Если ты не обнимешь меня при встрече, я тоже сойду с ума!» На самом деле, мне хотелось гораздо большего, чем просто объятий. Хотелось горячих поцелуев, нежных прикосновений и… О, господи, опять я не о том думаю! Но тут от Федерико пришел ответ. «А поцеловать можно?» Мое сердце запело. Он тоже хочет поцелуев! Ему тоже их не хватало! И ему не хватало меня! Я просто таю! И дрожащими пальцами пишу: «Еще как, можно!» Наконец, мы приехали домой. Быстро приведя себя в порядок и схватив уже заранее собранную сумку, я рванула вниз. До вылета оставалось не больше полутора часов. Но в столовой Ольгитта заявила, что не отпустит меня голодной и почти силой усадила за стол. - Ладно, ладно, - сдалась я и торопливо отправила в рот ложку овощного рагу. За тем же столом сидела и Джейт. - А где папа? – спросила я у новоявленной мачехи. - Они с Ромальо в кабинете, - пояснила та. – Герман дает ему необходимые указания на время нашего свадебного путешествия. - А, кстати, - спохватилась я. – Куда вы едете? - В Мексику, - ответила Джейт. – Вылетаем завтра утром. Я бы могла пообещать напомнить ему позвонить тебе, но, думаю, он сам оборвет все телефоны. Мы одновременно прыснули. - А ты, что же, не дашь мне напутствия в дорогу? – спросила я. - О чем ты? – не поняла жена моего отца. - Ну, чтобы я вела себя хорошо и, цитируя папу, не совершала опрометчивых поступков, - пошутила я. - А разве от этого будет хоть какой-то прок? – захихикала Джейт. – И потом, ведь Федерико не позволит тебе таких поступков совершить. Он так тебя любит… - А я его что, не люблю?! – возмутилась я. – Да он для меня – счастье всей жизни! Да если бы ты знала, что я чувствую, когда вижу его… - Знаю, знаю, - мягко возразила моя мачеха. – И это нормально. Я имела в виду, не только любит и боготворит, но и бережет тебя. Так что позволь ему заботиться о себе. Уверяю, ты об этом не пожалеешь! Она проказливо мне подмигнула. И тут как раз в столовую вошли папа с Ромальо. - Ты готова? – спросил у меня Герман Кастильо. - Еще бы! – воскликнула я, поднимаясь. Мы вышли из дома. Папа погрузил мою сумку в багажник и велел садиться. Он в мгновение ока проводил меня до аэропорта и сам проводил к посадочной полосе. На прощание я обняла отца и пожелала им с Джейт хорошо отдохнуть. А он поцеловал меня в макушку и пожелал того же. Удивляюсь, как он не добавил чего-нибудь эдакого по поводу опрометчивых поступков. Наконец, я села в самолет и откинулась на спинку кресла, представляя себе, как очень скоро мы с Федерико, наконец, встретимся. Я так скучала по нему! Скучала по его пальцам, переплетенным с моими. Скучала по его рукам на своем теле. Скучала по его губам на своих губах. Скучала по его влюбленным взглядам, которые отзывались теплом в моей груди. Скучала по его нежной улыбке, от которой у меня подгибались колени. Скучала по его нежным прикосновениям, которые сопровождались бабочками в животе. И, конечно, мое сердце каждой клеточкой тянулось к любимому человеку… Господи, что этот парень со мной сделал?! Я теперь даже не могу представить рядом с собой никого другого. Я люблю Федерико всем сердцем, и больше мне никто не нужен! Вообще, наша с Федерико любовь – это что-то удивительное. Никогда ничего подобного не испытывала. Только с этим парнем я поняла: в настоящей любви есть два аспекта – физический и душевный. О последнем я знала и думала, что те слабые отголоски чувств к Леону и Томасу – это любовь. Но, когда появился Федерико, все стало понятно. Только к нему сильнейшие душевные чувства у меня соединились с огромным и странным физическим влечением. В результате, получилось нечто сумасшедшее и одновременно нежное. Это нечто, как сладкий яд, проникло в мою кровь, взбудоражило каждую клеточку и поразило в самое сердце. Конечно, все произошло не сразу, а постепенно. Но в тот момент, когда я впервые поцеловала Федерико, уже почти сошла с ума. Моя любовь к нему сильнее всего на свете…