Вечное "люблю"

Однако, идиллия скоро закончилась. Секунд через тридцать Федерико вдруг громко заявил, не выпуская меня: - Мама, Герман, вылезайте, я вас вижу! - Кто бы сомневался, - пробурчал мой отец, входя в комнату вместе с Аврелией Гонсалес. Мы с Федерико, конечно, вынуждены были отстраниться друг от друга, но, скорее, из тактических соображений. Родители даже не думали возражать против наших объятий. Если точнее, они оба улыбались и, казалось, едва сдерживали смех. - Федерико, - стараясь говорить серьезно, заявил Герман Кастильо, - можно поговорить с тобой наедине? Тот кивнул. И тогда мне даже стало немного страшно. Кто знает, о чем папа собирается говорить с моим возлюбленным? А вдруг он будет его запугивать? Правда, из его же слов я поняла, что Федерико не так просто запугать, но все-таки… - Не волнуйся, Виолетта, - вмешалась Аврелия Гонсалес. – Пока эти двое поговорят, мы с тобой тоже побеседуем, хорошо? Хм… Вот, теперь я ничего не понимаю. Что, вообще, происходит?! Как в кино, честное слово! Тем не менее, отказываться было бы невежливо, поэтому я вышла из комнаты, вслед за матерью Федерико. Она присела в гостиной на диван, жестом предложила мне место рядом, а, когда я его заняла, серьезно спросила: - Ты любишь Федерико? - Конечно, - ответила я, обескураженная вопросом в лоб. - Нет, ты сначала подумай, - возразила Аврелия Гонсалес. – Готова ли ты быть только с ним, быть ему спутницей по жизни… Я послушно задумалась. Наверняка, эта женщина имеет в виду не просто подростковую любовь. Нет, она говорит о чем-то гораздо большем. О том, что будет через пять, через десять, через двадцать лет. Забавно. Встречаясь с Леоном, я почему-то не могла представить нашего с ним совместного будущего. Списывала это на возраст, думала, что еще мала для таких фантазий. Но тогда почему сейчас я так легко могу представить Федерико в роли своего будущего мужа?! Почему мое воображение рисует картины, на которых мы с ним, уже седые, нянчим внуков?! Да, если это – не любовь, то я уж не знаю… - Готова, - кивнула я. – Если и он меня любит так же. - А для того, чтобы это узнать, пойдем-ка со мной, - подмигнула мне подруга моего отца. С этими словами, она поднялась на ноги и подошла к двери комнаты сына, жестом поманив меня за собой. Я послушно стала за ее спиной. Аврелия Гонсалес приложила ухо к двери. Поняв, что она хочет сделать, я последовала ее примеру. - Но ведь ты понимаешь, что вечно эти отношения продолжаться не могут? – послышался оттуда серьезный вопрос моего отца, очевидно, в ответ на какую-то фразу. - Понимаю, - согласился Федерико. – Знаю, что скоро вернусь сюда, а отношения на расстоянии – штука недолговечная. Но беда в том, что я не могу ничего с собой поделать. Я люблю Виолетту, и буду с ней, пока нужен. - Да ведь это глупо! Рано или поздно она скажет тебе, что полюбила другого, или начнет метаться между тобой и, к примеру, Леоном… - Может быть. Но мне все равно. Я знаю, что Виолетта никогда не полюбит меня так, как я ее. Только мне этого и не нужно. Я просто хочу, чтобы она побыла со мной хоть немного. Для меня это – сказка. Когда она рядом, я, кажется, могу взлететь в небо. Пожалуйста, Герман, не прерывайте волшебство! В комнате повисло молчание. Я чувствовала тепло не только в груди, но и во всем теле, мечтая только об одном – оказаться в объятиях Федерико прямо сейчас. А на отца я даже злилась. Какого он, однако, низкого мнения о собственной дочери! Но, впрочем, это все неважно. Федерико так меня любит… В этот миг я поняла, что отныне и навсегда связана только с ним. Наши судьбы навеки переплетены, словно макушки деревьев в старом лесу. Мы всегда будем любить только друг друга. И, клянусь, больше для меня не будет существовать ни одного парня, будь он хоть сотню раз талантливым и симпатичным. Теперь у меня есть любовь всей моей жизни! Единственная любовь… - Ты мазохист, Федерико, - заметил мой отец через минуту. – Ты в курсе? - В курсе, - отвечал тот. – Но мне все равно. Я просто хочу, чтобы это продлилось еще хотя бы немного. Хочу, чтобы девушка, которую я люблю больше всего на свете, побыла со мной. Мое сердце воспарило. Да и я, казалось, почти взмыла в небеса. Для полного счастья мне, в тот момент, не хватало лишь одного… - Дурак ты, - вздохнул мой отец. – Но дурак, влюбленный в мою дочь. Поэтому ладно. Хотите встречаться – встречайтесь. Но в пределах разумного. - Это само собой, - хмыкнул Федерико. – У меня ничего такого и в мыслях не было. - Надеюсь, что это так, - согласился Герман Кастильо. И вот тогда Аврелия подтолкнула меня вперед. Через мгновение мы с ней стояли на пороге комнаты. Еще пара секунд – и сбылось мое последнее желание – я очутилась в нежных объятиях Федерико. Наверное, на этом история должна была благополучно завершиться. Я счастлива от того, что возлюбленный рядом. Он счастлив от того, что я рядом. Папа счастлив от того, что я в надежных руках. Аврелия счастлива от того, что Федерико любим… Что ж, похоже, мне оставалось сказать только одно: - Люблю только тебя! – шепнула я Федерико. – Навсегда люблю! Глаза моего возлюбленного сияли. Я испытывала сильные чувства, которых раньше не знала. Потоки эмоций, дрожь где-то внизу живота, тепло в груди, электрический разряд из позвонка в позвонок… Все смешалось в бесконечном счастье. Счастье, которое, наверное, уже никто и ничто не способно разрушить… - Два идиота, - фыркнул мой отец. – Вы хоть ради приличия при мне не целуйтесь! - Ты сомневаешься в моем сыне? – рассмеялась Аврелия. - Нет, - пожал плечами Герман. – Но ты же понимаешь – подростки. - Да все с Вашей дочерью будет в порядке! – отмахнулся Федерико. – Без ее разрешения я до нее даже не дотронусь! - А если она разрешит?! – испугался папа. - Герман прекрати! – отмахнулась Аврелия Гонсалес. – Ты ведь помнишь, как в возрасте тринадцати лет Федерико поклялся, что никогда не станет брать пример с отца! И поклялся он не как-нибудь, а на крови! - На крови?! – ахнула я. - Ну, да, - ответил за подругу мой отец. – Разрезал руку и произнес эти слова. - Зачем? – недоумевала я. - Затем, что Герман однажды сказал, будто гены – штука постоянная! – возмущенно пробурчал Федерико. – Мол, никаким воспитанием его не уничтожить! - Дурак был, - хмыкнул тот. – Я уже не раз за это извинялся. - Согласна, - кивнула я. – Ты, пап, тогда сказал большую глупость. Федерико никогда не поступит так, как его отец! Хотя бы из банальной гордости. - Не-а, - мягко улыбнулся Федерико. – Гордость здесь ни при чем. Просто я тебя слишком люблю. Дыхание у меня перехватило от счастья. Поцеловать бы его в губы… Но, увы, папа здесь. - Я тебя тоже, - шепнула я в ответ. - Ладно, ладно, - вмешался мой отец. – Я вам верю, ребята. Встречайтесь себе на здоровье. С этими словами, он потянул Аврелию за рукав, и они вместе вышли. В комнате остались только мы с Федерико. Только я и моя единственная любовь… Заглянув друг другу в глаза, мы поняли, что эти отношения надолго. Очень надолго. А может быть, и навсегда. Вечно быть с ним – что может быть прекраснее?