Глава 57
31 января 2016 г. в 19:34
Проходили дни. Летние каникулы неумолимо заканчивались. А так не хотелось уезжать… Нет, я, конечно, соскучилась по отцу, по дому и по «Студии». Но все это бледнеет, если рядом не будет так горячо любимого мною человека.
Но вот, уже двадцатое августа, а на тридцатое папа заказал мне билет до Буэнос-Айреса. Я отчаянно хотела растянуть последние дни настолько, насколько это было возможно. Вот только как это сделать, если часы, казалось, сошли с ума и летели, словно минуты?!
Федерико, казалось, тоже не хотел меня отпускать, потому что обнимал и целовал больше обычного. Мне так не хотелось, чтобы он останавливался… Да, да, я снова хотела, чтобы мы перешли на новый уровень в своих отношениях. Ну, вот, что мне с собой делать, а?! Почему мне так хотелось отдать Федерико свою девственность?! Хотя, было ясно: он не допустит столь опрометчивого поступка с моей стороны. Нет. Мой возлюбленный так просто не пойдет на поводу у своих инстинктов. Может быть, поэтому я не устаю им восхищаться. Люблю, восхищаюсь – все вместе!
Но вот, двадцатого августа нас разбудил звонок мобильного телефона Федерико, прорезавший утреннюю тишину и заставивший нас подпрыгнуть от неожиданности.
- Да? – произнес в трубку сонным голосом Федерико.
Несколько мгновений он слушал, а я пыталась проснуться. Но это было просто, потому что тело моего возлюбленного внезапно стало напрягаться. Звонок явно встревожил его. И верно – секунд через пять он воскликнул:
- Винченцо, псих ненормальный! Ты там что, окончательно двинулся?! Что за шутки – семь часов утра?!
Послушав еще немного, мой возлюбленный внезапно содрогнулся и начал быстро подниматься, крича:
- Что?! Да ты… Да я… Да я тебя… Ты труп, Винченцо! Ясно тебе?! Ты – труп! Читай все молитвы, которые знаешь, чтобы соответствующие инстанции нашли тебя раньше меня, потому что я не в состоянии оставлять тебя в живых, трус несчастный!
Отключившись и отбросив телефон, парень быстро выпутался из моих объятий (не делая мне больно) и сел на кровати.
- Что случилось? – испуганно спросила я, поднимаясь вслед за ним. – Кто звонил?
- Помнишь того парня – Винченцо? – уточнил Федерико, торопливо одеваясь.
- Того, который все время на вас с Эрнесто наезжает? – удивилась я. – Помню.
- Они с Юми у него в плену! – воскликнул Федерико с болью в глазах. – Он поймал их!
Я не на шутку испугалась. Похитить Юми и Эрнесто?! Нет, Винченцо мне, конечно, не понравился сразу, но чтобы он оказался еще и похитителем?! Господи, а что будет с Федерико, если с ними что-то случится?! Ведь к нему только что вернулся лучший друг! Да и Юми ему, как сестра! Нет, ну, что этот Винченцо за урод?! Бьет, что называется, по самому больному! Сволочь!
- О, боже! – воскликнула я, тоже поднимаясь. – И что ты намерен делать?
- Для начала – убедиться, что дома их нет, - ответил мой возлюбленный, наскоро проводя по волосам расческой (он постригся пару дней назад, чтобы больше не возиться с прической, потому что на самом деле терпеть не мог это занятие).
- А потом? – спросила я.
- Посмотрю по обстоятельствам, - пожал плечами мой возлюбленный. – У меня плана пока нет.
- Снова полезешь в самое пекло? – нахмурилась я.
- Это уж как получится, Вилу, прости, - отвечал Федерико, быстро зашнуровывая кеды. – Ты ведь понимаешь, я никогда не брошу этих двоих.
- Понимаю, - кивнула я прежде, чем убежать к себе, одеваться. – Но, пожалуйста, будь осторожен!
Закончив сборы, мой возлюбленный подошел, обнял меня, легко коснулся губами моих губ и тихо шепнул:
- Все будет хорошо, Вилу! Я вернусь живым и невредимым! Постараюсь, по крайней мере!
Боже, как у него получается такими простыми действиями сводить меня с ума?! Как он может лишать меня разума одним коротким поцелуем?! Как получается, что уже от таких легких прикосновений у меня кружится голова, учащается сердцебиение и учащается дыхание!
- Кстати, собирайся поскорее, - заявил Федерико, отстранившись.
- Мы идем вместе? – опешила я.
Вот уж не думала, что на такое опасное дело мой возлюбленный возьмет меня с собой! Нет, я не боюсь. Напротив, мне будет гораздо легче, если не придется столь томительно, долго и страшно ждать. Просто немного неожиданно.
- Разумеется, нет! – испуганно воскликнул Федерико. – Я не стану подвергать тебя опасности! Нет! Просто ты должна быть в безопасном месте. Ведь Винченцо мог выяснить, где я теперь живу, и попытаться причинить тебе вред. Я этого не допущу!
Ну, мой возлюбленный в своем репертуаре. Только он меня так бережет. И мне это нравится. Люблю его до одури! Его одного! Лишь поэтому я послушно побежала собираться. До меня донесся шум воды (очевидно, Федерико, умылся и почистил зубы), а потом – хлопок холодильника.
Когда я вышла на кухню, - умытая накрашенная, одетая и причесанная, возлюбленный протяну мне сок и сказал:
- Прости, придется выпить это по дороге.
- Ничего, - быстро ответила я, принимая пачку. – Пойдем.
Мы почти бегом выбежали из квартиры. Пока Федерико запирал дверь, я вызвала лифт. Мы быстро спустились и рванули по улице. Я еще не настолько освоила Рим, чтобы знать, куда меня ведет возлюбленный. Но минут через тридцать мы поднялись на четвертый этаж многоэтажки и позвонили в дверь под номером тридцать шесть.
Через несколько секунд нам открыла удивленная Глория. Очевидно, она только недавно проснулась, потому что в руках у нее была расческа. Она смотрела на нас широко раскрытыми и еще не накрашенными глазами.
- Что случилось? – спросила единокровная сестра Федерико.
- Лори, пусть Виолетта побудет пока у тебя, хорошо? – обратился к ней тот. – У нас проблемы. Я потом все объясню.
- Да я сама могу рассказать о том, что произошло, - вызвалась я.
- Буду тебе очень благодарен, Вилу, - кивнул Федерико. – А вернусь – расскажу все остальное.
Он не сказал «если вернусь», но я почувствовала это слово. И оно заставило меня прильнуть к возлюбленному, отчаянно пытаясь дать ему свою защиту. Увы, это невозможно. Я все так же переживаю за любимого человека и не знаю, вернется ли он невредимым. Да и вернется ли, вообще…
Стоп! Нельзя об этом думать! Мысли – они ведь материальны! Нельзя! Все, хватит! Федерико вернется! Обязательно! Все будет хорошо! Но это было лишь самовнушением. Подсознание мое все равно все равно рисовало самые ужасные картины…