50 оттенков комы Кристиана Грея

      POV Кристиан Прошло ровно девятнадцать дней, а врачи так ничего мне не сказали. Мать запретила им. Я не могу отойти от Анастейши, боюсь, что она очнется, а меня нет рядом. Она испугается, я ее знаю... Но еще больше я боюсь, что отойду от нее, а когда вернусь, мне скажут, что она умерла. Я не переживу этого. Впервые в жизни я полюбил и стал любимым, по-настоящему любимым! Любим этим ангелом, который, вот, лежит передо мной. Моя спящая красавица. Даже здесь, среди этого смрадного запаха смерти и белых стен. Сейчас уже полночь, мне не разрешено быть здесь, но, благодаря аварийной лестнице за окном Аны, я пробираюсь сюда. Ох Ана. Ана. Я очень скучаю по тебе, и хоть ты не отвечаешь мне, я знаю, что ты слышишь. Ты всегда слушаешь и слышишь меня. Ты единственная, кто по-настоящему меня понимает. Ты стала для меня смыслом существования, так как жизнью это назвать сложно без тебя, но пока бьется твое сердце, мое будет биться в такт с твоим. И я буду бороться за каждый следующий удар, я не позволю: Вселенной, Богу, Дьяволу, ДА КОМУ УГОДНО, - оторвать тебя от меня!       Слышу шаги... Черт! Меня сейчас заметят. Черт! Черт! Черт! Через окно? Нет, не пойдет. Не успею и слишком громко. Оглядываю комнату и понимаю, что под кроватью Аны будет удобно - она высокая, я помещусь там даже сидя, а свешивающаяся с нее простынь скроет меня. Только забираюсь под кровать, как дверь открывается. - Кори, вы хотели со мной поговорить насчет Аны. Что случилось? - это мама! Мама? Что она тут делает, сейчас же полночь? - Да, Грейс, я не знаю как вам сказать. Обследования показали, и то что я вам скажу, это уже точно... Кажется, мое сердце замерло. Я боюсь слушать. Мне страшно. Страшно также, как двадцать четыре года назад. Когда мне было четыре. Но сейчас мне не только страшно, мне очень-очень больно. - Кори, не тяните! Что с ней? - Грейс, Ана беременна, плоду три с половиной недели. ЧТО?! Нет! Как это возможно? Она же пила таблетки. Не понимаю... И тут до меня доходит весь смысл слов врача: Анастейша беременна. "Боже, она беременна. БЕРЕМЕННА! От меня. Я отец плода... малыша... моего малыша... нашего малыша!" - Как? О Боже... Вы кому-нибудь еще говорили? - Нет. - Значит так, никто не узнает о ее беременности. Как ни страшно мне это говорить, но здоровье сына для меня превыше всего. - Но Грейс... - Без "но". Кори, мы оба прекрасно понимаем, она не очнется! Все препараты, которые заставляют ее жить, только ради Кристиана! Я не могу подойти и сказать ему, что это безнадежно! Что она никогда не проснется! Он любит ее, я вижу это, а если он узнает о ребенке... Либо он отвергнет ее и его, и это будет наилучшим, что могло бы произойти, либо наоборот. Не отпустит. И второе будет в сто раз хуже и больнее, потому что с каждым следующим днем, он будет чувствовать свою беспомощность. А что если этот ребенок будет больным или вообще не родится, ты только представь, что с ним будет! Он властный собственник, привык всё держать под контролем, а если что-то не как хочет он, то все! Я не хочу потерять сына! - И что же ты хочешь сделать? - Мы отключим Ану от аппаратов.       Что?! НЕТ! Я выскакиваю из-под кровати, и две ошарашенные пары глаз смотрят на меня, мой же взгляд напротив, холоден и непреклонен. И сверлю взглядом свою "заботливую" мать. Как она только смогла такое сказать?! Во мне все бушует: боль, страх, гнев. - Значит так, - начал я, - если хоть один волос упадет с головы Аны или что-то случится с ребенком, - мама закрыла глаза, и у нее потекли слезы. Ей больно, - я за себя не отвечаю! - Кристиан, пойми, - начала мама говорить между всхлипами. - Не желаю слушать! Если ОНА умрет, - я тычу пальцем в Ану и понимаю весь ужас сказанных мною слов, - я покончу с собой, но пойду за ней! Тебе ясно? - я пробиваю мать полным ненависти и злобы от ее слов взглядом. - Прости меня. - Уходи.       Мама разворачивается и уходит вместе с врачом на побегушках. Бесят. Все. Возвращаюсь на кресло рядом с Аной и начинаю напевать колыбельную. Время пробило первый час, а я потонул в кошмарах, уткнувшись лбом в холодную ладошку Аны.       Ребенок... Я стану отцом. Какой из меня может быть отец? Я никчемный доминант! Я даже не представляю, что значит быть отцом. Я никогда не испытывал симпатии к детям, кроме Миа, ее я любил, когда она была малышкой, но она моя сестра, а это мой ребенок! Моя плоть и кровь! Я не гожусь в отцы. Я не смогу быть хорошим отцом. А Ана... как же она? Она же еще совсем молода...       Яркие лучи солнца пробиваются сквозь затянутое облаками небо. Я просыпаюсь от звонка мобильного в кармане. Не посмотрев кто звонит, принимаю. - Грей. - Привет милый, как ты? - Элена, тебя мне еще не хватало. - Ну зачем так грубо, мальчик мой... - Я не твой! - оборвав ее на полуслове, заорал в трубку я. - Я вот по какому делу звоню... - Давай быстрее, у меня нет на тебя времени, Элена. - Как сидеть со своей дурой в больнице целыми днями, у тебя есть время! А как пару минут поговорить со мной, то нет!? - Еще одно такое слово про нее, и ты меня вообще больше не увидишь в своей жизни, тебе ясно?! Никаких дружеских отношения, никаких деловых! - Ладно-ладно, успокойся. Короче, я тебе сабу нашла! Миленькая, красивенькая, покладистая, как ты любишь! Ну что? Алло. Кристиан, ты меня слышишь? - Не звони мне больше, не приезжай. Я не хочу больше видеть тебя. НИКОГДА. Тебе ясно? - Кристиан, я... Я больше не могу это слышать. Убрав телефон обратно в карман, я понял, что слышал Элену в последний раз. - Кто звонил? - хриплый голос вывел меня из раздумий. Я повернулся к двери, но там никого не было. Господи. Мое тело меня не слушается. Я медленно поворачиваю голову назад, и тут мой взгляд встречается с самыми любимыми глазами на свете. Серые в голубые. - Кристиан? - я не верю своим глазам. Она. Она жива. - Пожалуйста не пугай меня! Почему ты на меня так смотришь? - запищала Ана. Боже, как же я скучал по тебе, малышка. - Я. Мы, - я тяжело выдохнул и решил попробовать снова, - Ты очнулась. - Кристиан, что с тобой, ты весь бледный?! - Я люблю тебя! - Кристиан, я... - Нет, Ана, подожди, не перебивай меня. - Хорошо... Кристиан, ты меня пугаешь. - Я сам себя пугаю. Я взял ручку Аны в свою и поднес к губам. Такая маленькая и холодная. И кажется такой хрупкой, будто от одного неловкого движения я ее сломаю! - Милая, любимая моя, я люблю тебя больше жизни. Я жить не могу без тебя! Ты мой воздух и вода! Ты моя жизнь! Я хочу, я буду умолять тебя сколько захочешь и сколько потребуется, только чтобы ты стала моей! Только моей! Слышишь? Прошу Ана, все это время до тебя, я жил во тьме, без света, но когда в моей жизни появилась ты, все изменилось! Я знаю, я не идеален, мои принципы и привычки оставляют желать лучшего. Мое прошлое... Прошлая жизнь... Но я готов! Готов меняться ради тебя, Ана! Прошу, любимая. Я положу весь мир к твоим ногам, я буду только твой! Я буду верен тебе, потому что кроме тебя мне никто не нужен!       Пока я все это говорил, Ана сидела с распахнутыми глазами и дышала через приоткрытые губы. Эти слова забрали все мои силы. Я никогда не был ни с кем так откровенен. Я изложил всю душу, всю свою грязную душу этой девушке. По капельке она вытягивала меня из тьмы, и эти слова тому подтверждение. Только с Аной я могу быть собой и не бояться быть отвергнутым. Она меняет меня, я меняю ее. Мы становимся одним целым. Только сейчас я заметил, что она плачет. Крупные слезы скатываются одна за другой. О нет! Я не хочу, чтобы ты плакала. Ты никогда не будешь плакать, Ана! - Не плачь, - она зажмурила глазки. - Эй, Ана, - я придвинулся к ней и начал вытирать слезки, периодически целуя то носик, то щечки, то губы, то лобик. О Господи, как я люблю этого человечка. Я не понимаю, как я раньше жил без нее. - Все хорошо. Уже все хорошо.       Она распахнул глаза. Я понял чего она хочет, о чем просит. Это так ново для меня, понимать кого-то с полувзгляда. Я наклонился, и наши губы соприкоснулись. Короткий, но настолько нежный поцелуй. Губы Аны теплые и мягкие. Ее губы всегда такие мягкие, когда она плачет. - Ана, я люблю тебя. Ты же помнишь, что обещала выйти за меня замуж? - я улыбнулся Ане. - Да. Я помню.