Из грязи в... императрицы Всея Руси

Человек может не видеть и не задумываться, куда и зачем несут его ноги, если болит душа. Так и с ней: Марта петляла по широким коридорам царского терема, ничего не видя вокруг. В голове крутился тот случайно услышанный разговор, в душе и перед глазами стоял какой-то мутный липкий туман, которому, казалось, не будет конца. Странное чувство – непонимание самой себя. Что это? Боль, ревность, разочарование? В её положении они бессмысленны. Кто она? Всего лишь одна из подневольных крестьянок. Та, чей голос в этом мире тише шелеста трав. А он… он царь. Тот, что распоряжается жизнями подданных по своему усмотрению, тот, чьё слово – закон. Она, Марта, прекрасно знала и понимала эту простую истину, но она не заглушала голоса наивного сердца и не давала желанного покоя. Одно лишь только чувство бессилия, только усиливающее боль и насмешку над собственной наивностью. Задумавшись, Марта молча вышивала что-то, отрешённо разглядывая работу. Взгляд был каким-то пустым и печальным. Наталья Алексеевна с энтузиазмом вертелась перед зеркалом, румянясь и выбирая платье. Когда Ксеня уже принялась за её причёску, цесаревна, наконец, заметила притихшую Марту. - Ты что это сидишь? – возмутилась царевна, гневно покосившись на девушку. - Я что, не ясно тебе сказала? Собирайся. - Куда, госпожа? - не поняла Марта. - Полчаса тебе о том толкую, дурёха! – всплеснула руками Наталья. - Сегодня приглашены иностранные послы, будет бал, танцы. Брат их не любит, потому они редко бывают. Ты приглашена по его личному приказу. Собирайся. - Да, госпожа. Отложив работу, девушка сделала изящный реверанс. Чёрное платье было простым и красивым. Оно идеально подчёркивало женственность её фигуры, оттеняло жемчужную белизну кожи. На щеки наложили немного румян, сурьмой подчеркнули брови, а в пышную причёску ловко вплели тонкую жемчужную нить в тон скромному ожерелью с тем же камнем. Марта была сейчас особенно красива, вот только внутри всё больше разгоралось раздражение. Что-то в ней было задето, хоть она и не понимала, что именно. Удовлетворённо улыбнувшись, цесаревна вышла, думая, что Марта следует за ней. Вот только она, поколебавшись немного, взяла тулуп и направилась совсем в другую сторону. Жутко ощущать себя всего лишь куклой в руках кукловода, былинкой, безропотно повинующейся любому дуновению ветра. Это чувство сдавило грудь, как стальные клешни, не давая дышать, горло царапал горький ком, а на бледном лице не осталось ни кровинки. Девушка шла уверенно и спокойно, но едва заметная слезинка обожгла щёку сквозь полуопущенные ресницы и солёной каплей с привкусом непонятой боли скользнула по губам. В лицо дыхнул свежий морозный воздух, серое безоблачное небо наводило тоску, а хрупкие снежинки, танцуя, спускались на вытянутую ладошку. Она всё шла куда-то, не разбирая пути, с приклеенной улыбкой, словно смеясь над тщетной верой в чудо, осколки которой вонзались больнее тысячи ножей. - Что могло огорчить вас, мадам? – вывел её из задумчивости чей-то голос с изрядной долей насмешки. - Нисколько я не огорчена, господин, - слегка склонила голову девушка, узнав в говорившем своего бывшего владельца. - Неужто вам, бабам, и вовсе повода не нужно, чтобы удариться в слёзы? – удивился он, внимательно глядя на неё. Марта давно привыкла к его пристальному взгляду. - Женщины - очень непостоянные существа, - улыбнулась девушка. - Порой мы сами не можем объяснить причину своего же смеха или слёз. - Ты, мне мнилось, должна была сопровождать свою госпожу, - оставил Меншиков нудную философскую тему. - Она сейчас не нуждается в моём присутствии, - поджав губы, отозвалась она. Внезапно Марта вздрогнула от странного резкого звука. Переведя взгляд на потемневшее вечернее небо, она со священным ужасом и детским восхищением увидела тысячи маленьких цветных огоньков, шумно разрывающихся вдали и незаметно спадающие куда-то вниз. - Что это? – с придыханием произнесла женщина, едва не хлопая в ладоши. - Чудеса пиротехники, - улыбнулся тот, глядя в том же направлении, - фейверк называется. - Это чудо! – восхитилась Марта, не отрывая взгляда. - Уж не думал, что когда-нибудь встречу человека, которого ещё можно будет удивить или обрадовать подобным, - усмехнулся он. - Что вы! Такая красота не может не удивлять и не радовать, - уверенно ответила Марта. - К таким мелочам вполне можно быть равнодушным, если перед глазами куда более завораживающая красота. Например, очарование некоторых женщин, - хитрый цепкий взгляд не оставлял сомнений, развеивая прозрачность намёка. Девушка слегка порозовела. - Не сомневаюсь, что для вас именно это – истинный источник вдохновения, - тихо усмехнулась она. Всем известна слава большого ловеласа - ближайшего друга царя. Меншиков мог лишь безропотно согласиться с этим утверждением, дабы не кривить душой. Однако не довелось им вдвоём долго наслаждаться видом зимнего сада, салюта и затянувшейся паузой…