***
Микки вошёл в дом Милковичей, захлопнув за собой дверь так, что окна задребезжали. Игги и Мэнди оторвали взгляд от стола, где они играли в «Gin Rummy» [карточная игра — прим.пер.], попивая пиво. - Что с тобой, чёрт возьми? - спросила Мэнди, как только увидела унылое выражение лица своего брата. Микки проигнорировал её, фокусируя своё внимание на Игги, потирая нижнюю губу. - Мне нужно с тобой поговорить. - Я, блять, играю в игру, - воскликнул Игги, перемещая карту вниз и кивая Мэнди, чтобы показать, что теперь настала её очередь. - Это не может подождать? - Сейчас, засранец! Игги полностью посмотрел на брата, с одного взгляда понимая, что тот имеет в виду. Он со вздохом бросил свои карты вниз и поднялся, чтобы последовать за Микки в его спальню. - Кому нужно надрать задницу в этот раз? - крикнула Мэнди. - Разве вы, долбоёбы, не можете когда-нибудь просто отдохнуть? Почему вы всегда должны прибегать к насилию, идиоты? - Блять, не беспокойся об этом, - плюнул Микки, закрыв дверь. - Какого хрена с тобой происходит? - спросил Игги, когда сел на незастеленную кровать Микки. Он наблюдал, как его брат начал ходить взад и вперёд перед ним, нервно потирая нижнюю губу. Микки неожиданно остановился и взглянул в лицо своего брата. - Мне нужно убить Фрэнка Галлагера. Сегодня вечером. Игги расхохотался. - Ты хочешь убить Фрэнка Галлагера? Ну а кто, блять, не хочет? - Нет, я имею в виду, что мне действительно, блять, нужно, чтобы его не стало, - отчаянно произнёс Микки. - Ему не нужно больше дышать. - Ладно, мужик, расслабься на минуту, - произнёс Игги, наконец, становясь серьёзным. - Какого хрена он тебе сделал? - Неважно, блять, что он сделал, мне просто нужно, чтобы он исчез. Ты в деле? - Это как-то связано с тем галлагеровским мальчишкой? - Нет, блять! Я сказал тебе, что не хочу ввязываться в это. Слушай, ты в деле или нет? Если нет, я смогу сделать это, блять, самостоятельно, - нетерпеливо кинул Микки. - Я сделаю всё, что тебе нужно, чтобы я сделал, - без колебаний ответил Игги. Микки кивнул и нервно провёл рукой по подбородку. Именно в этот момент раздался стук в дверь. - Эй, говнюк, - крикнула Мэнди в дверь. - К тебе пришли. Микки распахнул дверь, намереваясь вежливо попросить свою сестрёнку отвалить, но сразу же был контужен, когда обнаружил, что Йен стоит рядом с ней, глубоко засунув руки в карманы куртки. На долю секунды Милкович застыл под пристальным взглядом этих чертовски печальных зелёных глаз. -...Какого хрена? - Мне нужно поговорить с тобой, - произнёс Йен, его голос был шатким, но он, казалось, держался под бдительным вниманием глаз родственников Микки. - Ну, сейчас не совсем подходящее, блять, время, - резко ответил Милкович. - Вы двое объясните мне, что за хуйня здесь происходит? - спросила Мэнди, скрестив руки на груди, рассматривая двух парней. - Йен — тот самый парень, чью задницу ты собираешься надрать? И ты действительно должен был заручиться помощью Игги в этом, мудак? - Что я говорил тебе о том, что это не твоё, блять, дело? Игги поднялся с кровати, но промолчал, оценивая ситуацию. Микки продолжал пристально смотреть на Йена, интересуясь, сколько мужества ему потребовалось, чтобы явиться сюда. - Оставьте нас одних на секунду, - произнёс парень сквозь стиснутые зубы. - Но... - Сейчас же, вы оба! - приказал Микки. - Боже, почему ни один человек здесь не слушает? Игги прошёл мимо и покинул комнату, не говоря ни слова. - Ладно, - произнесла Мэнди, вскинув свои руки в воздух. - Но если ты надерёшь ему задницу, я надеру твою, - предупредила она своего брата, грубо ткнув ему в грудь. - Совсем не круто устраивать эти пидорские трёпки. Это было бы низко даже для тебя. - Убирайся, - воскликнул Микки, его глаза по-прежнему были прикованы к Йену. - Да успокойся ты, Боже, - кинула Мэнди, прежде чем покинуть комнату, закрыв за собой дверь. Как только парни остались наедине, Микки отвернулся от Йена и отошёл в другой конец своей комнаты. - Какого чёрта ты здесь делаешь? - резко спросил он. - Мне нужно было тебя увидеть. Милкович повернулся, гнев сжигал его изнутри. - Тебе нужно было уви... Ты ебанулся что-ли? О чём ты только, блять, думал, появляясь здесь, Йен? Что, если бы мой отец был здесь, мужик? А как насчёт Мэнди? Ты знаешь, сейчас она будет, блять, задавать миллион вопросов! Какого чёрта я должен ей сказать? - Мне плевать, - упрямо произнёс Галлагер, подходя ближе и наблюдая, как Микки сделал еще один шаг назад. Он глубоко вздохнул и продолжил. - Меня не волнует твой отец или твоя сестра, Микки. Я беспокоюсь о тебе, и я не позволю тебе уйти. Между нами еще не всё кончено. - Ты ненормальный ублюдок, знаешь это? - Микки, ты не можешь всю жизнь прожить в страхе того, что другие люди подумают о тебе. - Ты так думаешь? Что я боюсь того, что другие люди подумают обо мне? - Да. Микки сухо рассмеялся и немного повернулся, покусывая нижнюю губу. Через некоторое время, он заговорил шатким голосом. - Ты знаешь, что когда мне было шесть, мой отец сломал мне руку? Сломал её ровно напополам. Я бежал по дому, гоняясь за одним из своих братьев, случайно опрокинул стол и разлил его пиво. Он сломал мою руку, ни секунды не задумываясь. Йен уставился на Микки, не зная, что сказать. - Один раз он, - Микки продолжал, его голос слегка дрожал. Он прочистил горло. - Однажды ночью, когда мне было около десяти, мне было холодно, поэтому я повернулся к обогревателю. Большая, блять, ошибка. Ты знаешь, что он сделал? Он заставил меня раздеться догола и встать в середине двора в самый лютый мороз на полчаса, пока моим, блять, братьям не пришлось умолять его впустить меня, - парень, наконец, многозначительно посмотрел на Йена. - Что, блять, ты думаешь, он сделает со мной, когда узнаёт, что я грёбаный педик, который принимает в задницу? - Микки, - произнёс Йен, делая шаг вперёд, но останавливаясь, заметив, как Микки отшатнулся. - Не вздумай стоять там и вести себя так, будто ты знаешь что-нибудь об этом! - воскликнул Милкович, его слёзы, наконец, предали его. Брюнет сердито вытер щёки, избегая напряжённый взгляд Йена. Он чувствовал себя таким открытым и незащищённым, и он ненавидел это ощущение. - Тебе нужно убраться отсюда. - Я не могу. - Уходи, блять! - вскрикнул Микки. Он подошёл к Йену, схватил его за бицепс и грубо толкнул назад. Галлагер с силой ударился спиной о стену, весь воздух вылетел из его лёгких. - Уёбывай отсюда! - прокричал Микки, агрессивно ударяя в стену рядом с головой рыжего. - Я не могу, Микки, - ответил Йен, понимая, что тоже плачет. - Я не могу. Милкович придвинулся ближе, так, что они оказались всего в нескольких сантиметрах друг от друга. - Я сказал, уёбывай отсюда, - произнёс он, его голос был низким и грубым. - Микки, - тихо прошептал Йен, смело глядя вверх, обхватив правой рукой щёку брюнета, скользя по ней большим пальцем, чтобы смахнуть слезу, которой Микки всё равно никогда бы не дал упасть. - Уходи, - снова пробормотал Милкович, прижимаясь лбом к Йену. Галлагер поднял другую руку вверх и полностью обхватил лицо Микки. Он наклонился и губами нежно прижался к слезам брюнета. Микки сильнее прильнул к рыжему, зажмурив глаза, пока плакал. Он никогда не делал этого перед кем-либо, но сейчас не мог остановиться, даже если бы захотел. Ощущение того, как Йен ласкает его лицо и целует слёзы, как никогда утешало. - Я собираюсь поговорить с Фрэнком, Микки, - прошептал Галлагер в мокрую щеку Милковича. - Это не так просто, чёрт возьми, - пробормотал в ответ брюнет. Йен отвёл лицо Микки назад на несколько сантиметров, глядя в его влажные глаза. - Это никогда не будет просто, не для нас, не здесь. Но я готов сражаться. - Ты чёртов придурок, знаешь это? - пробормотал Микки. Он замер, когда Йен наклонился и поцеловал его, а затем немного оттаял, когда рыжий раскрыл рот навстречу ему. Они медленно целовались — их губы были мягкими, а языки дразнящими. Микки ближе прижался к Йену, его ладони по-прежнему прижимались к стене, заключая рыжего в своеобразную ловушку. Галлагер опустил руки от лица Микки, а затем протиснул их вниз, между ними, двигаясь прямо к ремню Микки. - Я хочу тебя, - прошептал он, когда они отстранились, чтобы отдышаться. - Не здесь, - прохрипел Микки, хотя он и не остановил Йена, когда тот скользнул внутрь его штанов, ладонью обхватив его. - Мы можем быть тихими, - пробормотал Йен, наклоняясь и снова захватывая губы Микки своими собственными. - Плюс, это может быть довольно возбуждающе — идея быть застигнутыми, - пробормотал он в губы брюнета. - Это не смешно. - Я знаю, - прошептал Йен. - Я просто хочу тебя, Микки. Всегда хочу тебя. Милкович оторвался и оглядел Йена. На кончике его языка вертелись слова, чтобы прогнать Йена и покончить со всем этим раз и навсегда, но вместо этого он оказался в нескольких футах от двери и повернул замок на ручке. Йен шумно выдохнул, когда Микки вдруг рукой обхватил его за талию и потянул от стены так, что они оба рухнули на кровать, а рыжий оказался снизу. - Эй, никакого, блять, шума, - прошептал Микки. - Будь тихим. - Ну, тогда поцелуй меня, - кинул Йен, хватая футболку Микки и дёргая её вниз. Микки грубо поцеловал Галлагера, передавая некоторые из его накопившихся эмоций через поцелуй. Йен не стал сопротивляться, только ответил на поцелуй брюнета также грубо, его правая рука сжимала волосы Микки, а свободной рукой он ухватил Милковича за задницу, сильнее притягивая его вниз. - Так чертовски хорошо, - прошептал Микки в изгиб шеи Йена, когда начал медленно двигаться, их эрекции тёрлись друг о друга сквозь джинсы. Йен ахнул, а затем почувствовал руку, зажимающую его рот. Он распахнул глаза, обнаружив, что Микки смотрит на него сверху вниз потемневшими от желания глазами. Микки продолжал тереться о Йена, трения их членов сквозь джинсы в сочетании с дракой, выступающей в качестве прелюдии, оказалось достаточно, чтобы подвести их так близко к оргазму. Милкович прижимал свою руку к губам Йена, подавляя стоны рыжего, и вынужден был сам закусить нижнюю губу, чтобы заглушить свои собственные. - Эй, дятел! - вдруг крикнул в дверь Игги. Микки отлетел от Йена в одно мгновение, а кровь отлила от его лица. - Что?! - крикнул он, его обезумевшие глаза были прикованы к рыжему. - Ты хочешь пойти вместе с нами в пиццерию? - Да, конечно, какого хрена ты еще спрашиваешь?! - Всё нормально? - спросил Игги. - Мы слышали стук и крики. Галлагер всё еще жив там? Глаза Микки невольно опустились на очевидную эрекцию, напряжённую в джинсах Йена. - Да, он до сих пор жив. А теперь дай мне минуту, блять! Как только парни услышали, как Игги отошёл от двери, Йен посмотрел на Микки, цвет отошёл от его лица. - Убирайся отсюда, - произнёс Микки с гораздо меньшей убеждённостью, когда отвернулся от Галлагера. - Это было чертовски глупо. - Микки... - Уходи! - Что насчёт нас, Микки? - Нет никаких «нас» прямо сейчас, ясно? И, блять, не может быть. Йен всхлипнул, а затем кивнул, понимая, что Микки необходимо некоторое время, вот и всё. Нет никакого способа, что между ними всё кончено. Парень просто отступит на несколько дней, а потом всё будет в порядке. - Хорошо, - наконец, сказал рыжий. - Хорошо, я ухожу. Микки, наконец, поднял влажные, подавленные глаза, когда Йен повернулся, чтобы уйти. - Блять! - воскликнул Милкович, как только оказался один, а дверь в комнату закрылась, он замахнулся рукой на его комод, в гневе сметая всё с него на пол. Между тем, Йен опустил голову, пробираясь через гостиную к входной двери. - Эй, ты в порядке? - крикнула Мэнди, но в ответ лишь услышала звук захлопывающейся двери. Она вздохнула, а затем обернулась и посмотрела на Игги. - Какого чёрта, ты думаешь, это было? - Хрен его знает, - Игги просто смотрел вникуда, бездумно играя со своей колодой карт, однако вид заплаканного лица Йена Галлагера запечатлелся в его сознании. Он не знал, что, блять, происходит между его братом и мальчишкой Галлагером, но был чертовски уверен, что выяснит.***
Йен открыл заднюю дверь дома Галлагеров и тихо вошёл в тускло освещённую кухню, с облегчением увидев, что она пуста. Он вытащил стул у кухонного стола и рухнул на него, прежде чем уткнуться головой в свои руки, пытаясь успокоиться. Пытаясь всё обдумать. - Йен? Парень вскинул голову, обнаружив Фиону внизу лестницы, которая завязывала пояс на своём халате и смотрела на него таким же обеспокоенным взглядом, которым она обычно смотрела на него последние дни. - Ты в порядке? - Да, - солгал Йен. - Я в порядке. Просто устал, вот и всё. Фиона прошла дальше в кухню и схватила чайник. - Я не могу заснуть. И слышала, как ты пришёл, - сказала она. - Хочешь горячего какао? Йен слабо улыбнулся, желая сказать сестре, что он просто хочет, чтобы его оставили в покое, но парень понимал, что делал это слишком часто в последнее время, и она не заслужила этого. - Конечно. Как только вода оказалась на плите, Фиона присоединилась к нему за столом. - Ты хочешь сейчас рассказать мне правду? - спросила девушка, одаряя Йена своей фирменной ухмылкой Фионы — ухмылкой, которая говорила ему «хватит нести чушь». Йен провёл рукой по своему лицу. - Я просто переживаю некоторые дерьмовые вещи в последнее время. - Ну, какие, например? - Вещи, о которых я не могу говорить. - Чёрт возьми. Ты знаешь, что можешь рассказать мне всё. - Не это. - Боже, Йен, - воскликнула Фиона. - Тебе нужно поговорить со мной. Ты был, блять, похищен, чёрт возьми, - затем девушка понизила голос, когда вспомнила, какое сейчас время. - Что бы ты не переживал, я хочу быть в курсе. Йен кивнул головой и уставился вниз на стол, его глаза застилали невыплаканные слёзы. - Эй, - произнесла Фиона, протягивая руку, чтобы обхватить его ладонь. - Это из-за парня, - наконец, выпалил Йен. - И всё действительно чертовски сложно. Фиона помедлила, обдумывая это, а затем рассмеялась. - Парень? Вот, почему ты был так зол в последнее время? - она, казалось, облегчённо выдохнула. - Боже, Йен... а я думала, что у тебя какое-нибудь посттравматическое дерьмо! Ты правда переживаешь из-за парня? Йен посмотрел на неё, а затем, наконец, выпустил смешок. Он протянул руку и потёр уголок глаза. - Эй, пошла ты. Фиона ласково ухмыльнулась, когда чайник на плите начал свистеть. Когда девушка встала, она игриво потрепала его волосы. - Ты хочешь поговорить об этом? - Нет, не очень, - мрачно ответил Йен. - Ну, ты знаешь, я буду здесь, если ты захочешь. Йен нежно улыбнулся. - Я знаю.***
Микки выдвинул верхний ящик своего комода и уставился на свою коллекцию оружия, боеприпасов и любой другой общей уголовной атрибутики, которую он собирал все эти годы. Он посмотрел на ругер Игги, который тот заменил чуть раньше, думая, что это хорошее оружие, чтобы сделать всю работу. Спустя несколько мгновений, парень выругался себе под нос и захлопнул ящик на замок. Милкович не собирался делать это. Как бы сильно он не хотел, блять, убить Фрэнка Галлагера, он знал, что не может. Брюнет понимал, в глубине души, что как бы сильно Йен не утверждал, что ненавидит отца, рыжий не хотел бы, чтобы тот умер. И этого для Микки было достаточно, чтобы понять, что он не собирается убивать его. - Блять, - снова пробормотал Милкович, когда подошёл к кровати и откинулся назад, уставившись в потолок. Он не знал, какого хрена собирается делать. Фрэнк Галлагер узнал его самый глубокий, тёмный секрет — секрет, который, если раскроется, может убить его и Йена. Может быть, Микки мог бы просто вырвать у Фрэнка язык или еще что-нибудь, чтобы он не был в состоянии говорить. Мог бы отрубить ему руки, чтобы он никогда не смог ничего написать. Отрезать любую чёртову часть Фрэнка Галлагера, чтобы тот никаким способом не мог общаться, и у него не было никакого иного выбора, кроме как держать свой блядский рот на замке. Дверь в комнату растворилась, и Мэнди просунула голову внутрь. - Ты в порядке? Микки был слишком эмоционально опустошён, чтобы рявкнуть на неё. - Да, - хрипло произнёс он. - Хочешь о чём-нибудь поговорить? - Нет. - Всё здесь немного вышло из-под контроля, - надавила Мэнди. - Йен ушёл в слезах. И я подумала, может быть, что-то произошло, о чём ты хочешь поговорить? - Отвали. - Он пытался давить на тебя или что? - Разве он еще жив?! - отрезал Микки, поднимаясь, понимая, что его сестра находится на грани подозрения, и ему придётся оборвать это действительно, блять, быстро. Мэнди кивнула головой и вынырнула из комнаты. Микки продолжал смотреть в потолок, сглатывая и смаргивая слёзы. Он не хотел ничего больше, чем покинуть этот дом, разыскать Йена и сказать ему, что он на самом деле не имеет в виду то, что сказал ранее, что последнее, что он хотел, чтобы он ушёл, но Микки этого не сделал. Он не мог. Теперь, когда Фрэнк знал о них, после этих сцен с его братом и сестрой, Милкович знал, что на этот раз всё должно быть решено раз и навсегда. Он собирался полностью разорвать все отношения с Галлагером.