Ransom

Пятнадцать дней пролетели, как в тумане. Две недели и один день, в которых Микки и Йен встречались почти каждый день после того, как Йен выходил из школы и прятался в уютном, безопасном фургоне на заднем дворе Галлагеров. Это не всегда был идеальный вариант, учитывая, что сейчас середина зимы, и парни каждый раз видели пар при дыхании, когда говорили (или выдыхали), но оба готовы были мириться с этим, только чтобы быть вместе. Это было их безопасное место. Именно в этот вечер, Йен вышел из Микки с довольным стоном, а затем рухнул рядом с брюнетом на старый грязный матрас, всё тело рыжего блестело от пота. Он притянул свою куртку, накрывая их, чтобы оградить влажные тела от холода. - Это было чертовски горячо, - кинул Микки, когда сильнее закутался в куртку с рыжим. - У нас так всегда, - произнёс Йен, наклоняясь и бормоча эти слова в потный лоб Микки. - Вот почему мы держимся друг за друга, не так ли? - поддразнил он. Микки закрыл глаза и прижался к телу Галлагера. Он уже не заботился о том, как гейски или девчачьи себя чувствует — с Йеном он научился просто быть... и парень никогда ещё не чувствовал себя счастливее или лучше. После нескольких мгновений удовлетворённого молчания, урчание живота Микки рассеяло тишину. Йен рассмеялся и снова поцеловал Милковича в лоб. - Я собираюсь принести нам что-нибудь поесть. Никуда не уходи. После вчерашних трёх раундов, ты избаловал меня, так что тебе лучше быть готовым ко второму заходу, когда я вернусь. - Куда я, чёрт возьми, пойду? Я не могу, блять, сейчас даже двигаться, - проворчал Микки, находясь практически на грани сна. Йен только улыбнулся брюнету, очень довольный собой, что сумел вымотать старшего парня. - Захвати грёбаное одеяло, пока ты там, - сонно проворчал Микки, его голос прозвучал приглушённо, потому что лицо Милковича по-прежнему было скрыто под курткой Йена. Галлагер мягко улыбнулся и покачал головой, прежде чем сдвинуть дверцу фургона и выпрыгнуть наружу, быстро закрыв за собой дверь, чтобы не запустить ещё больше морозного воздуха внутрь. Как только Микки остался один, он оттолкнул куртку Йена от своего лица и сел. Парень провёл рукой по лицу и привстал, в поисках своей собственного куртки, которая была сброшена и откинута в сторону, как только он оказался внутри фургона, практически атакованный языком Галлагера. Милкович, наконец, нашёл свою куртку, откинутую под пассажирское сидение, и проворчал, когда потянулся, чтобы схватить её. Он провозился немного с ней, прежде чем, наконец, залезть в передний карман и трясущимися пальцами вытащить небольшую коробочку. Парень отбросил куртку в сторону, а затем посмотрел на маленькую серую коробочку, его сердце билось где-то в горле. Он знал, что это глупо, банально, вероятно, самая нелепая хуйня, которую он только когда-либо делал, но Микки всё равно хотел сделать это. Йен заставлял его делать вещи, которые он никогда бы не подумал, что сделает — заставлял его чувствовать то, что он никогда прежде не чувствовал. Слишком скоро дверь фургона снова отворилась, и Йен запрыгнул внутрь, запыхавшись, не заметив, как рука Микки стремительно оказалась за спиной, скрывая коробочку от глаз рыжего. - Блять, это было быстро. Ты что, бежал? Галлагер закрыл дверь, прежде чем устроиться напротив Микки. У него была банка «Принглс» с барбекю и две коробки сока. - Это всё, что я смог найти, - парень бросил изъеденное молью одеяло, которое схватил со спинки дивана, на колени Микки. - Я должен был быть быстрым, не хотел напороться на кого-нибудь и отвечать на вопросы. - Спасибо, - проворчал Милкович, когда поднял глаза вверх, наблюдая, как рыжий открыл банку с чипсами и взял несколько. - «Принглс» с барбекю — мои любимые. - Я знаю, - кинул Йен, жуя. - Ты говорил мне. Это была одна из первых ночей в мотеле, помнишь? Нам было скучно и мы играли в «двадцать вопросов»... Ну, я играл в «двадцать вопросов», а ты просто ворчал свои ответы, только чтобы заткнуть меня. Ты сказал мне, что «Принглс» с барбекю, цитирую, лучшая вещь, которую только когда-либо производили, и ты хочешь, чтобы они были на твоих похоронах. - И ты помнишь это дерьмо? Йен пожал плечами. - Да. Я помню всё. Микки сглотнул комок в горле, нервно возясь с коробочкой в руке за спиной. Он, наконец, стал достаточно нервным и быстро бросил вещь рыжему на колени. - Ну, я помню, ты говорил мне, что завтра твой день рождения, так что я купил кое-что для тебя. Йен посмотрел на коробочку, прежде чем перевести свой взгляд обратно на Микки, медленно проглотив свою пищу. - Ты... ты купил кое-что для меня? - Не преувеличивай так, - бросил Микки, прикинувшись раздражённым, чтобы скрыть свою нервозность. Он нервно потёр подбородок, а затем успокаивающе махнул рукой. - Это не такое уж, блять, и большое дело. Подумаешь. Йен обхватил коробочку и просто уставился на неё. - Боже, просто открой. Если ты будешь глядеть на неё, ничего не произойдёт, - вспылил Микки. - Это не какое-то, блять, кольцо Всевластия, чтобы править всеми, - он нервно сглотнул, когда смотрел, как Йен открывает коробочку. Йен пальцами дотронулся до предмета внутри, а затем достал его из коробки. - Это собачьи жетоны, - произнёс он. - Ну, капитан, блять, Очевидность. Галлагер держал жетоны в воздухе, чтобы получше их рассмотреть, улыбка дёрнула уголки его губ, пока сердце трепетало в груди. На задней стороне одного из жетонов было выгравировано кое-что — три простых символа, которые значили для Йена, наверное, больше, чем брюнет знал: «Й х М» Микки смотрел, затаив дыхание, как Йен осматривает подарок, словно это был какой-то дорогой, незаменимый предмет, когда, на самом деле, он не стоил Милковичу почти ничего, только несколько грамм травки. Тем не менее, тот факт, что Галлагер оказался так тронут этим, значил для брюнета гораздо больше, чем он готов был показать. - Тебе, эм-м, тебе нравится это? - небрежно спросил Микки, с опаской закусив нижнюю губу. - Если нет, я могу забрать его обратно, купить тебе каких-нибудь сигарет или шесть упаковок пива, или ещё какое-нибудь дерьмо. Йен повесил жетоны на шею, прежде чем, наконец, поднял глаза на Микки, не в силах скрыть улыбку. - Ты что, блять, издеваешься надо мной? Я их обожаю, - кинул он, прежде чем уничтожить несколько сантиметров, разделяющих их, и мягко поцеловать брюнета. Поцелуй начался медленно и неуверенно — простое «спасибо». Вскоре всё обернулось в гораздо большее — горячий, голодный и доминирующий поцелуй, в котором они оба изливали всё, что не могли произнести. Также, как и часом ранее, Микки оказался на спине с Йеном сверху, их языки переплетались, а руки блуждали по телам друг друга. - Время, чтобы правильно отблагодарить тебя, - пробормотал Галлагер в поцелуй, когда нагнулся и обхватил член Микки, чувствуя, как он отреагировал почти сразу же, несмотря на то, что они оба полностью вымотались всего пятнадцать минут назад. Микки простонал и выгнулся, толкаясь в руку Йена. - Чёрт, это ощущается так приятно. - Ты ощущаешься приятно, - пробормотал Галлагер в рот Микки. Он провёл рукой по члену брюнета еще несколько раз, прежде чем переместить свою руку ниже, между его ног. Когда Милкович развёл ноги для него, рыжий скользнул пальцами еще в растянутое отверстие Микки, совершив несколько поступательных движений. Йен расстегнул свои джинсы и стянул их достаточно, чтобы вынуть член, убедившись, что задница сокрыта от холода. Парень приготовился, надев на себя презерватив. Они оба позаботились, чтобы фургон был полностью укомплектован презервативами и смазкой для таких случаев, как этот — который, по правде говоря, был каждый грёбаный раз, когда они оказывались в этом фургоне. После того, как презерватив оказался на месте, Йен провёл рукой по твёрдой эрекции и толкнулся во влажного, тёплого Микки, утыкаясь лицом в изгиб шеи брюнета. Микки сжался вокруг Йена, привыкая к проникновению. Он игриво куснул мочку уха Галлагера, а затем усмехнулся в потолок, когда рыжий застонал от удовольствия. - Ты собираешься, блять, двигаться сегодня, засранец? - ласково проворчал парень на ухо Йену, когда чувство наполненности стало уже совсем невыносимым. - Я никогда, блять, не смогу привыкнуть к тому, как хорошо в тебе, Микки, - простонал Йен, когда приподнялся на своих сильных руках. Он с вожделением улыбнулся вниз Микки, когда брюнет обхватил его бицепс. Парень встретился глазами с Милковичем, когда начал толкаться в него, медленно и глубоко. Жетоны Йена между ними качались взад и вперёд, задевая лицо Микки с каждым толчком. - Прости, - выдавил рыжий сквозь тяжёлое дыхание, продолжая входить. Он потянулся к цепочке на шее. - Я сниму сейчас. - Нет, не надо, - выдохнул Микки. - Мне это начинает нравится. Галлагер посмотрел на него сверху вниз и улыбнулся, прежде чем поудобнее опереться руками, позволяя себе сильнее толкаться в парня под собой. Микки выгнулся навстречу рыжему и впился ногтями в его спину под рубашкой. Галлагер практически зарычал от боли, но Милкович теперь достаточно знал Йена, чтобы понимать, что парню нравится немного боли во время секса, поэтому он впился пальцами немного сильнее и закусил свою нижнюю губу. Йен входил всё сильнее, наклонившись, чтобы захватить нижнюю губу Микки, грубо покусывая её. Парни рычали, выдыхали и стонали в рты друг друга с каждым новым толчком. Милкович скользнул рукой между ними, обхватив свой собственный член, уже чувствуя приближающийся оргазм. - Блять, Йен, - выдохнул он в рот рыжего. - Чувствую себя так чертовски хорошо. Трахай меня сильнее. - Тебе нравится мой член, не так ли? - простонал Галлагер, когда уткнулся лицом в шею брюнета, покусывая кожу за его ухом. - Блять, да, - выдавил Микки, когда сильнее обхватил ногами талию Йена и приподнял бёдра, принимая рыжего так глубоко, как только мог. Он отчаянно дрочил свой собственный член, пока жетоны Галлагера скользили ему по лицу и шее, и Микки чертовски любил каждую секунду этого. Йен застыл, глубоко войдя внутрь Микки, когда оргазм, наконец, настиг его в полную силу, делая парня на мгновение глупым. Микки сильнее обхватил рыжего и вскинул бёдра вверх, трахая себя членом Йена ещё несколько раз, пока он, наконец, не кончил в свою руку. Галлагер всё еще отходил от своего оргазма и, даже не потрудившись выйти из Микки, практически рухнул на него сверху, полностью истощённый. Два оргазма менее чем за час было утомительно даже для семнадцатилетнего парня. Микки обнял безвольного Йена и перевернул их тела так, что они оказались на боку. Он поцеловал рыжего в потный лоб, позволяя своим губам задержаться на влажной коже. - С наступающим днём рождения, придурок, - ласково пробормотал парень. - М-м, - простонал Йен, не в состоянии формировать слова в данный момент, и сильнее натянул одеяло, которое притащил из дома, прежде чем закрыть глаза, засыпая. Микки смотрел, как Галлагер засыпает, небольшая улыбка тронула уголки его губ. Он наклонился и еще раз поцеловал Йена в лоб, прежде чем позволить себе также поддаться сну. Нет, Микки никогда не чувствовал себя лучше.