Ransom

На следующее утро Йен проснулся, в очередной раз обнаружив, что Микки ушел. Очень знакомое чувство страха засосало под ложечкой, и парень уткнулся лицом в свои руки, шатко выдохнув. Он глубоко вдохнул и выдохнул, прежде чем, наконец, взглянуть на часы, чтобы узнать, что было едва ли одиннадцать утра. Конечно, Микки не настолько туп, чтобы грабить какое-то место средь бела дня. Но, опять же, Йен пытался понять, как мыслит Микки Милкович. С большим усилием, рыжий вылез из постели, принял душ и, к тому времени, когда он вернулся в комнату в полотенце, обёрнутом вокруг бёдер, он увидел, что Микки вернулся и сидит за маленьким круглым столом, а Glock.45 [пистолет — прим.пер.] находится прямо перед ним. Взгляд Йена сразу же устремился к пушке, сердце дико билось у него в глотке. Часть парня надеялась, что Микки передумал, что брюнет просто вышел, чтобы достать утреннюю газету, пирожные на завтрак и кофе. Микки устало посмотрел на него, потирая большим пальцем свою нижнюю губу. - На самом деле становится чертовски страшно от того, что так легко достать эту блядскую штуку. Я едва ли прошёл три квартала. Галлагер просто продолжал смотреть на пистолет, его плечи резко опустились, когда он медленно присел на кровать. Микки продолжил, всё еще потирая нижнюю губу, когда посмотрел на Йена. - Я заключил слишком хорошую сделку. Совсем не затратно для нас. Глаза Йена взметнулись вверх, когда он встретился взглядом с Милковичем. - Ты совсем спятил, Микки? - наконец, выдавил он, распалённый своим гневом. - Что, если бы это была ловушка копов и приманка, ты, блять, подумал об этом? Нет, потому что ты никогда, блять, не думаешь! - Это не была грёбаная ловушка, - ответил Микки. - Да, но что, если бы, блять, была!? Милкович резко встал и схватил пистолет, заправив его сзади за пояс штанов. - Не волнуйся, блять, об этом, ладно? Думаешь, что это первый раз, когда я делаю что-то подобное? Первый раз, когда я незаконно покупаю пистолет и граблю кого-нибудь? Выброси это из своей чёртовой головы, Галлагер. Йен чувствовал горячие слёзы, которые вот-вот грозили брызнуть из глаз, но он изо всех сил сдерживал их, не желая казаться еще большим ребёнком. - Ох, не сомневаюсь, что это не первый раз, - отрезал Галлагер. - На самом деле, я знаю, что это и не последний раз тоже, потому что ты, блять, тупой, Микки. Ты тупой! - Пошёл ты! - воскликнул Микки, поворачиваясь к Йену лицом. Рыжий смотрел на него, раздувая ноздри и выгнув брови, решаясь продолжить напыщенную речь. - Это всё, что ты когда-либо будешь делать, да, Микки? Какой-то криминальный пиздец. Это — всё, чего ты когда-либо достигнешь. Будешь делать грязную, блять, работёнку за своего отца, нарушая грёбаный закон, потому что это всё, что ты можешь! Ёбаный жалкий неудачник! - он прижал руки к груди Микки, толкнув его назад изо всей силы. Милкович ошарашенно уставился на рыжего, на мгновение застигнутый врасплох. Он сумел удержать равновесие и точно также толкнул Йена. - Пошёл ты! Я знаю, как покончить с этим дерьмом! Вот, в чём разница между мной и тобой! Я знаю, как покончить с этим дерьмом! - Решая всё насилием? Нарушая, блять, закон? Ты похищаешь кого-то, не задумываясь, ты угоняешь машины, словно это нормально, ты думаешь, что грабить чёртов магазин, угрожая оружием — твоя вторая натура. - Пошёл ты! - плюнул Микки. - Я не знаю, что буду делать, если, блять, никогда не увижу тебя, - пробормотал Йен, толкнув брюнета назад, слёзы, наконец, покатились вниз по его щекам. Парня не волновало, что он выглядит сейчас как ребёнок. Он был напуган... напуган... что Микки попадётся, выберет неправильного клерка и получит пулю, и он никогда не увидит его больше снова. - Ты кусок дерьма, Микки! Милкович был застигнут врасплох, когда Йен кулаком со всей силы заехал ему в челюсть. - Йен, блять! - крикнул он от неожиданности и быстро схватил оба запястья Галлагера, прежде чем тот смог снова ударить его. Йен пытался грубо бороться с ним, всхлипывая. - Пошёл ты, Микки! Пошёл ты! Брюнет продолжал сопротивляться, чтобы удержать парня, понимая, что всё, что копилось внутри Йена последние пару недель, наконец, выходит наружу. - Йен, - сказал он, его голос был уже гораздо спокойнее теперь, пока они всё еще продолжали свою борьбу. - Йен, остановись! Прекрати, блять! Галлагер, наконец, сдался и перестал пытаться ударить Микки. Он вырвался из хватки Милковича и отвернулся от него, сердито утирая мокрые щёки. Микки уставился на спину рыжего, всё еще пытаясь осознать, что произошло. Он провёл дрожащей рукой по волосам, глазами оглядев комнату. Йен яростно вдохнул и выдохнул, прежде чем вдруг повернуться, его лицо смягчилось сквозь слёзы. - Не делай этого, Микки. Пожалуйста. Не делай этого. Брюнет уставился на него, его собственная грудь разрывалась от эмоций, а плечи поникли, после нескольких мгновений, пока он смотрел на сломленного Йена. - Не делай этого, - снова сказал Галлагер, на этот раз его голос был чуть выше шепота. Микки, наконец, протянул руку и схватил Йена. Он притянул рыжего к себе. Сперва парень почувствовал сопротивление, но потом, наконец, Галлагер упал в его объятия, утыкаясь мокрым лицом в его шею. - Я должен исправить это. Я тот, кто должен вытащить тебя из этой передряги. - Ты ничего не должен, Микки. Мы оба здесь завязли. Не надо. - Я не буду этого делать, - наконец, пробормотал Милкович в голое плечо Йена. Он обхватил затылок парня. - Хорошо? Я не буду этого делать. Йен слабо кивнул, а его тело, наконец, расслабилось в объятиях Микки. Брюнет продолжал обнимать Йена, пока тот плакал. Он понимал, что именно в этот момент ситуация вышла далеко за пределы только физических отношений для них обоих, и это, чёрт возьми, пугало гораздо больше, чем то, что его отец мог устроить для него.