Вернуть утраченного

После ужина решили посмотреть какой-нибудь фильм. Канда оставил Аллена выбирать и отправился в душ. Ему не нравилось ощущение, которое дал соленый ветер, и теперь он собирался смыть его со своей кожи. Казалось, что соль и песок пробрались всюду, и оттого все тело неприятно чесалось. Да и если не вымыть волосы, они будут торчать в разные стороны, как плохо сложенное сено. Юу не спешил. Он стоял под струями горячей воды, думая о том, как удобнее лечь, и пришел к выводу, что надо будет достать матрац. Конечно, на его кровати они легко могли поместиться и вдвоем, но Уолкера эта идея вряд ли устроит. – Почему ты в пижаме? – спросил Аллен, когда Канда вернулся из ванной. – Ну, я часто засыпаю за просмотром телевизора, – отозвался тот. – А меня просто бесит спать в обычной одежде. – Полагаю, в мире не так много вещей, которые тебя не бесят, – усмехнулся Уолкер. – Тч, – фыркнул Юу. – Сходил бы тоже в душ и переоделся. Потом ведь лень будет. – Интересно, если рассказать Лави, что ты можешь быть таким заботливым, он поверит? – в воздух спросил Аллен, проходя мимо Канды в ванную. Когда дверь за Уолкером закрылась, Юу сокрушенно вздохнул. Конечно, Лави поверил бы. Даже не так — Лави прекрасно знал, насколько Канда может быть внимательным, когда дело касается Аллена. Нельзя сказать, чтобы рыжий не пользовался этой слабостью японца, когда хотел от него что-нибудь. Хотя через какое-то время Юу его раскусил, и Лави стало сложнее, но «магия» Аллена продолжала действовать, пусть уже и реже. Канда достал матрац, который с таким трудом убрал утром. Он расстелил его на полу, подготовив полностью место для сна. Удовлетворенно хмыкнув, Юу отправился на кухню на этот раз за чаем. Отчего-то после ужина ему ужасно хотелось пить. Он как раз возвращался с чашками в комнату, когда из ванной возник Аллен. Он послушно переоделся в пижаму, но рубашку не застегнул. Взгляд Канды скользнул по бледной коже, и к его щекам прилила кровь. Глаза Юу расширились, и он отчетливо чувствовал, как краснеет, что поспешил скрыть за распущенными волосами и молчанием. – У тебя такие мягкие полотенца, – мечтательно произнес Уолкер. – Что ты с ними делаешь? – Ничего особенного, – глухо отозвался Канда и протянул чашку чая. Аллен был немного удивлен поведением Юу, но виду не подал. Да и уже через пару секунд он выбросил все это из головы, рассматривая матрац на полу. «Интересно, как бы он отреагировал, если бы я сказал, что мог спать вместе с ним? – подумал Уолкер. – Фыркнул бы, наверное...» Канда тем временем сунул выбранный Алленом диск в плеер, взял пульт и разлегся на кровати, опираясь спиной о стену. Пульт лежал у него на животе, а чай он держал двумя руками. Юу внимательно смотрел на Уолкера, который стоял столбом в глубокой задумчивости. – Можно я рядом с тобой лягу? – спросил он. – Тч, тебя и жду, – фыркнул Юу. – А это ничего? – смутился Аллен. – Давай уже быстрее, – Канда чуть подвинулся. – А что это за фильм? – Уолкер прошел по матрацу, залез на кровать и стал устраиваться. – Ты же выбрал, – хмыкнул Юу. – Мне название понравилось, – улыбнулся Аллен. – «Унесенные призраками». О чем этот фильм? – Ну, это не совсем фильм, это аниме. Он о... Черт, так не объяснить, – Канда отвернулся. – Сам поймешь, – он запустил диск. Юу выключил свет кнопкой на другом пульте, и теперь комната освещалась только экраном. Взгляд черноволосого был устремлен в телевизор, он молчал и делал маленькие глотки чая, старательно растягивая его. Аллен больше рассматривал Канду, чем смотрел фильм. Блики плясали по острому лицу японца, делая его загадочно бледным, а глаза — блестящими. – ...только не оглядывайся, – произнес Хаку на экране, и Юу заложил руку за голову. Канда допил чай, и хотел попросить Аллена, поставить чашку на пол, но именно в этот момент он ощутил тяжесть головы на своей груди. Уолкер уснул и, видимо, замерз. Потому он и стал искать тепла, прижавшись к Юу. – Ano, anata wa shitte imasu ka ga ikani muzukashi ka*? – пробормотал Канда, и рука его непроизвольно легла на плечо седоволосого. Он тяжело вздохнул, когда Уолкер в ответ на объятия прижался плотнее. Пальцы Юу взъерошили волосы Аллена, и с минуту японец смотрел на них. И все-таки он не выдержал и коснулся седых волос губами. Канда не видел, но почувствовал, как Уолкер улыбнулся, укладываясь удобнее. Юу снова вздохнул и выключил телевизор. Несколько минут ушло у него на то, чтобы устроиться лежа, а не полусидя, при этом не разбудив Аллена. А тот, казалось, спал, как убитый, и ничто не способно было его разбудить. Канда долго не мог уснуть. Ему удалось укрыть их обоих одеялом, и оттого было достаточно тепло. И вроде поза была удобной, и Уолкер тихо сопел под боком. Но Юу не спалось. Его разум атаковал поток мыслей и воспоминаний, от которых возникло смешанное чувство боли и теплоты. И только когда за окном стало светлеть, он наконец провалился в глубокий сон без сновидений. Аллен проснулся, когда комната уже была тускло освещена серым небом. Он чувствовал тепло рядом с собой, и под его рукой что-то равномерно поднималось и опускалось. Серые глаза медленно открылись и начали фокусироваться. Он увидел, что лежит на груди спящего Юу, на лице которого явно читалось умиротворение. Уголки его губ чуть приподнимались, но не в той хищной улыбке, что была на пляже, а какой-то блаженной или даже счастливой. Несколько мгновений Уолкер осознавал, что он проснулся обнимая парня, после чего резко отдернул руку и вскочил. Канда поморщился и отвернулся к стене. Аллен сидел на стуле и ждал, когда Юу проснется. Он уже отчетливо понял, что на кухню без хозяина лучше не соваться, а потому даже не пошел туда, хотя и хотел есть. Смотреть на Канду Уолкер как-то побаивался, а потому уткнулся в те главы, который Юу уже исправил, а он еще не прочитал. Так прошло не меньше часа, когда голод вконец доконал Аллена, и он решился идти будить Канду. Несколько минут он просто сидел рядом и не знал, что делать. «Если грубо разбудить Юу, то можно и схлопотать по шее», – подумал седой и осторожно положил руку на его плечо. – Какого черта, Мояши? – донесся сонный голос Канды. – Мояши? – переспросил Аллен. – Кажется, ты уже произносил это слово. Кто это? – Моя кошка, – Юу мгновенно проснулся и соврал. – У тебя есть кошка? – Уолкер прищурился. – Была раньше, – отрезал Канда. – И что за допрос с утра пораньше? – Прости, – стушевался Аллен. – Почему ты меня не разбудил вчера и не отправил на матрац. – Я пытался, – честно солгал Юу. – Но ты не проснулся. – Я, наверное, доставил неудобств... – пробормотал Уолкер извиняющимся тоном. – Давно так хорошо не спал, – в третий раз соврал Канда. – Давно проснулся? – Часа полтора. – А чего не разбудил? – Юу слез с кровати и набросил халат. – Побоялся, – Аллен отвел глаза. – Ну да, я же весь такой страшный Канда, – пробурчал японец и прошествовал на кухню: «Мда... – думал он, – на редкость паршивое начало дня. Соврать аж три раза...» – Эй, Юу, – голос Уолкера отвлек его варки кофе. – Я... – парень смутился. – Я обнял тебя во сне... – И что? – спокойно отозвался Канда. – Тебя это не смущает? – удивился седой. – Если меня это не смущало в предыдущую ночь, то почему должно смутить теперь? – тем же тоном поинтересовался Юу. – Прошлой ночью... – почти прошептал Аллен. – Как так? – Пф... – Канда вздохнул. – Твое стучание зубами не давало мне уснуть. Я встал и пошел выпить молока. Потом ты проснулся и мы поговорили. Минут пять. Потом ты уснул и тебе приснился кошмар. Я подошел, чтобы разбудить, но ты вцепился в меня, и я ни разбудить тебя не смог, ни от себя отцепить, – пояснил он. – И ты все равно разрешил мне остаться? – глаза Уолкера заметно увеличились. – Тч... Какое паршивое утро... – пробурчал Юу. – Я не вижу проблемы. – Но... но... – хотел что-то возразить Аллен, но слов не находил. – Но мы же оба парни, хочешь сказать? – Канда тяжело вздохнул. – Относись к этому проще. Ты просто прижался к тому, кто подошел, чтобы избавиться от кошмара. Ты просто замерз ночью. Не нужно ничего придумывать. – Но... – уже тише произнес Уолкер. – Но если это не так? – Не как? – готовить обычный завтрак Юу не хотелось, и он достал из шкафа хлопья и из холодильника молоко, разлив по чашкам кофе. – Не так, как ты говоришь. Что, если я... если ты... – Аллен никак не мог подобрать слова или попросту стеснялся сказать это вслух. – Что, если я тебе нравлюсь? – меланхолично закончил предложение Канда. – Спросишь, когда разберешься в себе. – И ты так спокойно к этому отнесешься? – Уолкер был на грани истерики. – Ты еще не спросил, – Юу сел за стол. – Садись и ешь. И потом, какой реакции ты от меня ждал? Что я буду носиться по комнате с криками: «О, Ками-сама, порази меня молнией, я нравлюсь парню!»? – Ну, наверное, – Аллен все-таки сел. – Знаешь, я вообще почти никому не нравлюсь. Просто как человек, – Канда отвернулся в сторону. – Так что я могу максимум удивиться на пару мгновений, не более. – Юу, я... Прости... – Уолкер опустил голову. Канда только удивленно уставился на него, держа ложку с хлопьями перед лицом. День определенно начинался не лучшим образом, и Аллен только подливал масла в огонь. Юу не понимал, зачем делать такую драму из того, что спал с кем-то рядом. По крайней мере, не целовал же он спящего! Канда был уверен в этом. Но теперь его беспокоило, останется ли Уолкер до того, как они доделают роман, или умчится разбираться в себе методом самокопания и самобичевания где-нибудь на крыше дома. Было бы не очень хорошо, если бы Аллен его бросил, но вот идея о крыше показалась довольно привлекательной: облака как раз почти раздуло, и на небе появилось солнце, теплые лучи которого осветили воскресное утро Нью-Йорка. *Знаешь ли ты, как это тяжело?