Траун/Трасс, R, инцест. Ночные кошмары.
11 апреля 2015 г. в 19:16
Примечания:
Написано для Fata Vader по мотивам ее "Граней равновесия" http://ficbook.net/readfic/3033037
Он всегда приходит в то смутное, сумрачное время, когда Трасс уже почти заснул, и остается только повторять самому себе: это сон. Мне это снится. А во сне возможно всё, всё разрешено.
Тяжёлое тело наваливается, вжимает его в кровать, и уже вот-вот не хватит воздуха. В эту секунду Трасса вздёргивают и переворачивают на бок, к затылку прижимаются жаркие жадные губы. Они целуют волосы, шею. Трасс сам прижимается к этому ночному демону с лицом, скрытым тьмой, и выгибает шею, прося о большем, у него уже давно стоит, почти с той самой минуты, как щелкнул замок двери. Незнакомец осторожно выглаживает мочку уха языком и тихо хихикает, чувствуя капитуляцию своей жертвы.
Всё как всегда: эти ловкие пальцы с ума сводят.
Чисс чувствует, что с него стягивают штаны, и сам без стыда приподнимает бедра. В комнате темно, ни одного луча света — так повелось с их первой ночи; Трасс всё ещё помнит, как он, обезумев от страха, ошеломлённо и беспомощно отбивался от своего насильника. И как плакал позже на его же плече.
Трасс постанывает, стараясь прижаться к любовнику поплотнее, и чувствует, как между сжатых бедер неловко, словно на пробу, тыкается член.
Он несколько раз пытался подобрать слова, чтобы выразить обуревающие его в эти минуты желания, но находил лишь грязные ругательства.
— Погладь себя, — шёпот в темноте, столь тихий, что едва поймёшь слова, — для меня.
Особых уговоров не нужно: незнакомец хватает его сжатую ладонь и начинает показывать, как, по его мнению, нужно себя ублажать, пока тебя трахают сзади.
— Представь себе меня.
Трасс хнычет от неторопливости сладких движений, начинает, словно обезумевший маятник, всё сильнее покачиваться вперед — назад, откровенно всаживая член в тепло их переплетённых пальцев.
И в тот момент, когда он кончает, вжав лицо в подушку, боясь произнести хоть звук, он слышит:
— Любимый... мой.
И тихий стон.
Незнакомец встает с кровати, и Трассу по липкой сырости между бедер понятно: он и себя не обидел. Наконец-то щелкает замок и наступает тишина. Тишина и темнота, абсолютная ночь, подумалось вдруг Трассу.
Он несколько раз пытался воспротивиться этим странным полуночным встречам. Он боится признаться даже себе, что жаждет этих встреч всей душой. И он никогда, никогда не выкрикнет в эти сладкие секунды то, что ему выкрикнуть хочется больше всего. Имя терзающего его чудовища. Имя его родного брата.