Если бегать по утрам, день сложится отлично, потому что ничего хуже, чем бег десять километров с утра, с вами уже не случится.
***
— Ну, и чего мы такие злые и не выспавшиеся? — полюбопытствовала Рокси, пребывающая в странно приподнятом расположении духа, что было довольно странно, учитывая вчерашние события и время, в которое она заявилась в трейлер… почему-то, снова к Алекс. — Вчера опять легла сегодня, — хмуро ответила шатенка, не разделяющая ее благодушного расположения духа, плотнее кутаясь в теплую стеганую куртку и подставляя спину ласковым, но, отнюдь не жарким лучам августовского солнышка. Утро выдалось ясным, но холодным. Для местных Киви, привыкших к переменчиво прохладному и ветреному климату островов, такая погода не доставляла абсолютно никаких неудобств. Закаленные с детства, они не боялись холода. При нуле градусов многие из них могли позволить себе разгуливать по городу в футболке и шортах, не боясь заболеть, в то время как привыкшей к теплу Алекс хотелось идти на работу прямо в одеяле. Новозеландские птицы, совершенно не разделяющие угрюмого настроения девушки, выводили звонкие трели у них над головами, радуясь новому дню и солнечной погоде. Несмотря на сонливость и желание придушить за это Рокси, девушка чувствовала себя вполне сносно. Удивительно, но, кажется, виски Грэма действительно подействовало. Ломота в теле прошла, а простуда отступила. Синяки оно конечно не убрало, было бы глупо на это надеяться, она даже не стала замазывать их, уверенная в том, что после бурной ночи память актерам напрочь отшибло, и наматывать круги по стадиону они будут в гордом одиночестве. Подруги уже минут десять топтались около калитки в ожидании актеров. Прийти пораньше было очень «удачной» идеей! Но Алекс, как всегда, недооценила энергию, свербящую в за… заумной голове своего личного чудовища, а зря, пора бы уже привыкнуть, и жизненное кредо — быть в каждой бочке затычкой. Устав прыгать на месте, то и дело поглядывая на наручные часы, рыжая воскликнула: — Так, это уже никуда не годится! Выбранный ею для сегодняшней пробежки наряд был красивым, новым, безусловно, оригинальным, как и она сама, но, отнюдь не теплым. — А ну, пошли! И стремительным домкратом ринулась на амбразуру. После того, как этот ураган праведного гнева и чисто женского негодования, по силе и количеству разрушений способный соперничать с Катриной, без разрешения вломился в трейлер к Ричарду, и, чуть ли не пинками заставил ошалевшего от такого натиска, едва продравшего глаза актера, в скоростном режиме влезать в спортивки, промахиваясь мимо штанин. Наблюдающая за всем этим вопиющим безобразием, Алекс не сдержалась. Она прокашлялась, привлекая к себе внимание друзей, и протянула, задумчиво глядя на почти акробатические телодвижения Рича. — Вот, до сих пор гадала, к какому же хронотипу отнести тебя, дорогая! — шатенка перевела взгляд на заинтересованно зыркнувшую на нее подругу. Даже суетящийся Армитидж замер, стоя на одной ноге и натягивая носок, прислушиваясь, что скажет девушка, видимо сам не единожды задавался тем же вопросом. — Жаворонки — рано встают и рано ложатся, но, это явно не про тебя! -тут же отмела это нелепое предположение Алекс. — Совы — поздно ложатся и поздно встают, тоже к тебе отношения не имеет! — она многозначительно приподняла брови, будто спрашивая: хочешь оспорить? Возражений не последовало. — Но, сегодняшнее утро поставило все на свои места! Теперь я уверена! — она решительно сложила руки на груди, а Ричард справился, наконец, с носком. — Ты — дятел! Именно из-за тебя жаворонки ложатся поздно, а совы встают рано! Сказала, и приготовились услышать в свой адрес гневную тираду и шквал возмущений. — А вот и нет! — как-то слишком спокойно возразила рыжая, практически перебивая подругу. — Я — белка! Вон, О´Горман подтвердит! — она показала подруге язык и махнула в сторону вяло плетущегося в их направлении Дина, который с несчастным лицом закивал, подтверждая ее слова, но, тут же пожалел о своем опрометчивом поступке, схватившись за раскалывающуюся от боли голову. Дин ОʼГорман вообще не был фанатом утренних пробуждений, он любил подниматься ближе к полудню, вдоволь выспавшись, и еще какое-то время повалявшись в уютной постели после активной ночи в ночном клубе. И уж о чем он точно не мечтал ранним утром понедельника после алкогольной вечеринки, так это о Рокси Винтер, самозабвенно долбящейся в железную обшивку его трейлера и орущей благим матом. Чисто из вредности и чувства противоречия, его лежбище было выбрано первым, куда заявилась рыжая. — Ааа, — завопил Дин, узрев ее пестрый наряд, наконец, соизволив отпереть дверь и впуская во внутрь, помимо принесенного ею хаоса, еще и свежий утренний воздух. Яркий цвет резанул по воспаленным глазам с покрасневшими белками, усугубляя и без того буйствующий похмельный синдром. Он попытался прикрыть их рукой, а вторую вытянул перед собой в защитном жесте. — Я ослеп! О, великий Эру, за что ты посылаешь мне такие испытания! Сначала Мактавиш со своим шотландским виски. Теперь вот — белка пожаловала. Видимо, тоже оттуда! — запричитал актер, театрально заламывая руки. Но как бы он не старался лицедействовать, голая правда проглядывала сквозь его актерское мастерство. Хреново ему было по-настоящему, а пестрая одежка девушки отнюдь не способствовала улучшению его самочувствия. — Я, конечно, знала, что в каждом мужике живет маленькая психованная истеричка, но даже в моем больном воображении никого так не плющило! — искренне восхитилась «белка», сложив руки на груди и ожидая, когда актера наконец отпустит. Она подперла плечом дверную коробку и поставила ногу, обутую в аккуратные белые беккеты так, чтобы мужчина не смог захлопнуть дверь у нее перед носом. Насмешливый взгляд зеленых глаз прошелся по весьма помятой фигуре ОʼГормана, не пропуская ни единой, заслуживающей саркастической реплики, детали. — Значит, так, королева драмы, заканчиваем ломать комедию, и бегом на плац! Тьфу ты, на стадион! — исправилась она. Детство, проведенное в окружении военных, сильно влияло на взгляды, вкусы и приоритеты. Хотя, полученные навыки, весьма полезные при таком-то характере, очень часто спасали ее любопытную и гораздую на приключения за… заумную голову от неминуемых последствий. — Чтоб через пятнадцать минут я наблюдала там твои сверкающие пятки! — она ощутимо ткнула пальцем в грудь мужчины, отметив при этом твердость мышц, результат скрупулезных тренировок и регулярного посещения спортзала. — И Тернера прихвати. Кстати, — она хмыкнула, стрельнув глазами в нижнюю часть туловища мужчины, — симпатичные семейники! — Это спальные шорты! — обиделся актер, рефлекторно одергивая футболку, в попытке прикрыть предмет обсуждения в… не поверите… те самые спаривающиеся крокодильчики, видимо, не перевелись еще в Новой Зеландии извращенцы, а может, не одна Рокси питает страсть к экстравагантным подаркам. — Ну да, конечно! — усмехнулась она, закатывая глаза. — Пф, кто бы говорил мне о моде, — фыркнул актер, не оставшись в долгу. Он, наконец, наведя резкость, с ехидной улыбочкой и слезящимися глазами рассматривал надпись на груди девушки, выполненную сверкающими в утреннем солнышке стразами, являющуюся одновременно предметом дизайнерской гордости рыжей и умело расставленной ловушкой, которая гласила: *Iʼve gone crazy! И не было еще человека, в нее не попавшегося! — Слышала мнение, что одежда — олицетворение внутреннего мира ее обладателя? Так вот: я полностью с ним согласен. Забавно, но, видимо, собственный внутренний мир, который и олицетворяли рептилии, он считал несомненным достоинством. Вообще, как показывал опыт, особи мужского пола любили выставлять на показ свои сексуальные достижения и возможности, тем самым самоутверждаясь и приобретая авторитет у самцов своего вида. — Да что ты? — это замечание, казалось, ничуть ее не огорчило. Наоборот, стервозно блеснув глазами и предвкушающие скалясь, она повернулась к нему спиной, продемонстрировав абсолютно симметричную предыдущей надпись: *Do not rejoice… You too! Актеру, не нашедшему, что возразить, еще отплясывающий кукарачу мозг, отказывался подкидывать ему остроумные ответы, ничего не оставалось, как принять поражение и, безропотно одевшись на скорую руку, явится на место экзекуции. За Дином ковылял Эйдан, с не менее скорбным лицом. Его кудрявые, черные, как смоль волосы, для удобства были собраны в хвост, а уже подсохшая в уголке губ зубная паста говорила о том, что он хотя бы пытался привести себя в надлежащий вид. — Мужики! — лишь покачала головой Алекс, глядя на похмельные муки актеров. — Выжрать ящик пива, запивая его отменным вискарем — это они запросто! А озаботится приобретением средств, для ликвидации последствий еще накануне, им гордость не позволяет! И бросив, что сейчас вернется, она убежала в трейлер за реанимационным пакетом, всегда наличествующим в ее аптечке, по причине частых загулов дорогой подруги. Это, конечно, не знаменитая разработка Бренна Хейсома, ликвидирующая последствия алкогольного отравления в течении 15 минут, но, коктейль из аспирина, кофеина и витамина С, еще никогда ее не подводил. Довольно давно, эмпирическим путем и не без помощи Рокси, она пришла к выводу, что благодаря именно этим компонентам, симптомы похмелья исчезали в течении получаса и больше не возвращались, да и сам разработчик был с ней в некой мере солидарен. За то время, что шатенка отсутствовала, рыжим узурпатором были выловлены еще двое нарушителей, пытавшихся пронести в трейлер Армитиджа запрещенные жидкости. Вот она, безграничная власть монарха: король почивает — холопы вкалывают. Две мужские фигуры, принадлежащие Стивену Хантеру и Джеймсу Несбитту, крадучись, направлялись к трейлеру собрата по несчастью, также как они вчера хватившего лишку, и уже практически добрались до места назначения, как сзади лениво поинтересовались: — И куда это мы так резво веслами машем? Актеры мужественно вздрогнули и воззрились на заведомый источник неприятностей затравленным взглядом. Под полами их курток что-то характерно звякнуло. — Так, тааак, — протянула рыжая, с хищной улыбкой обходя их и рассматривая под всеми доступными для обзора ракурсами, — что тут у нас? Не армия света, не черная банда, два гоблина в Мордор несут контрабанду! — Мы гномы! — охрипшим голосом, как-то жалобно пискнул Джим, переминаясь с ноги на ногу. У Рокси Винтер была удивительная способность выбивать людей из равновесия. Не мелкую шпану, не недавно выпорхнувших из родительского гнезда, еще не состоявшихся личностей, а серьезных, добившихся успеха собственными усилиями людей, достойных уважения и подражания. Она просто подавляла их своим, если можно так выразиться, авторитетом, они терялись в ее присутствии, не зная, как им реагировать, и не находя что ответить, ибо были слишком хорошо воспитаны, чтобы ответить так, как хотелось. Почему это до сих пор сходило ей с рук, объяснить никто не мог, но шатенка всегда говорила, что однажды найдется человек, способный укротить строптивый нрав ее подруги. Обломать ее дьявольские рожки и надавать по соблазнительной за… заумной голове. — А с виду и не скажешь! По лицам, так вылитые гоблины! — продолжала тем временем издеваться нахалка, совершенно не стесняясь. — Ты просто образец чувствительности и сострадания! Соперничать с тобой способен только отбойный молоток! — басовито высказался Мактавиш, появляясь пред ясны, и не очень, очи присутствующих. Легкий, еще не набравший силу ветерок трепал полы зеленого в черную клетку килта, иногда оголяя белую, давно не видевшую загара кожу передней части бедра, чуть выше колена. Черные теплые гольфы и массивные, небрежно зашнурованные ботинки дополняли образ. — Мужик в юбке. Какой оксюморон! — не сдержала саркастических порывов своей души рыжая. — Не дует? Грэм уже насупился, собираясь выдать гневную речь, но был бесцеремонно прерван, даже не успев открыть рот. — Так, это конечно все очень весело и забавно, — и неважно, что забавно, собственно, никому кроме нее и не было, — но тренировку никто не отменял! Так что, недоборовшиеся с зеленым змием, а так же их товарищи: страждущие и ущербные, не стоим столбом, попрошу сдать запрещенные жидкости, принять допинг, — она кивнула на подошедшую к ним Алекс с охапкой бутылок с водой в руках и маленькой, напоминающей косметичку, сумочкой, — и бегом на полосу препятствий! Хватаем братьев по стакану, и чтоб через пять минут я лицезрела ваши страдающие похмельем фэйсы на стадионе, — ее пристальный взгляд скользнул по присутствующим. — У кого вдруг откажет опорно-двигательный аппарат, будет бежать лежа, — предупредила она. — Все всё поняли? Выполнять! Поняли все. Некоторых, особо сообразительных, даже не пришлось уговаривать дважды. Через каких-то десять минут, группа актеров, пройдя через заботливые руки Алекс, перебрасываясь искрометными комментариями, нестройной кучкой трусила по дорожке, вокруг зеленеющего островка живой природы с густо растущим по краю кустарником, отделяющим пышущий яркими красками и жизнью парк, от серых и унылых асфальтовых джунглей. Солнышко мелькало среди веток, весело подмигивая бегунам, холодный воздух наполнял их легкие, а постепенно утихающая головная боль и тошнота способствовали благоприятному расположению духа. Старшее поколение, не принимавшее столь активное участие в увеселительном мероприятии, благосклонно, и, даже с удовольствием, отнеслось к активной разминке перед первым рабочим днем, такой полезной для стареющего сердца, и, не став дожидаться молодежи, первыми вышли на дистанцию. Кен Стотт, Джон Каллин и Питер Хэмблтон представляли собой обособленную группку, предпочитавшую держаться немного на расстоянии от шумной компании своих более молодых коллег. Марк Хэдлоу же, и Уильям Кирхер наоборот бежали с молодежью и приводили некоторых, особо чувствительных личностей, в бешенство своим прекрасным расположением духа. А пили ведь наравне со всеми! Они уже пошли на второй километр, как из-за живой изгороди, навстречу бегунам, вприпрыжку, интенсивно работая локтями, показалась долговязая фигура в неоново-оранжевой спортивной шапочке, забавно топорщащейся на макушке. Гибкий провод наушников в тон яркой змейкой тянулся из кармана толстовки, подрагивая при каждом движении. За спиной Рокси, которая возглавляла встречную процессию, на пару с облаченным в килт Мактавишем, задающим темп всей группе ритмичным стуком зубов, и старающимся держаться на расстоянии от Адама, с интересом косящегося на его голые коленки, послышались сдавленные смешки и скептические восклицания. — Вы, что вдвоем с этим… мэтросексуалом детский мир бомбанули? — оказался по совместительству самым смелым и самым не осмотрительным Грэм. — Ты что же, газет не читаешь? — саркастически поинтересовалась рыжая. — Ограбление было на грани срыва… Жертвы тихо ржали под столом! — доверительно поведала она, как бы случайно делая шотландцу подножку. Их маленькая процессия застопорилась посреди трассы, поджидая, пока к ним присоединиться Ли. «Тренер» милостиво дала добро на короткую передышку, которой актеры активно воспользовались. Кто-то жадно приложился к бутылке с чистой водой, кто-то тяжело отсапывался, уперевшись ладонями в колени, в основном, старшее поколение, а кто-то свалился на газон аки мешок с мукой. Эйдан Тернер возлежал на сочно зеленом ковре в позе звёздочки, являя собой мечту художника авангардиста. И естественно Рокси Винтер, хоть и не причисляла себя к оным, не смогла пройти мимо. — Ты просто так лежишь или с намеком? — елейным голосом поинтересовалась она, склоняясь над ним, и пристально ощупывая его взглядом налогового инспектора. Инспектируемый объект конвульсивно дернулся в попытке подняться, но, увы, попытка так и осталась попыткой, не увенчавшись успехом, и инспектор, злорадствуя, продолжила моральный штурм. Тем временем Алекс, также пользуясь представившейся возможностью, проводила сравнительный анализ, разглядывая Пейса издалека. В виду образования, она всегда пыталась проанализировать такое иррациональное чувство, как любовь. Память твердила, подсовывая информацию, почерпнутую из книг по психологии, научных трудов философов и трактатов по генетике, настаивая на том, что любовь- это всего лишь химический процесс, происходящий в организме человека, который обусловлен слаженной работой мозга и гормонов. Феромоны, как выяснилось, страшная вещь, они могли толкнуть человека на необдуманные поступки, и были способны вскружить голову и свести с ума. Сердце же твердило обратное. Это было трудно объяснить, и еще труднее понять, но то, как захватывало дух, при одном только лукавом взгляде Техасца, как заходилось в бешеном ритме ее сердце, когда в его голосе слышались томные, низкие нотки, то желание заставить забыть о боли, воспоминания о которой иногда искажали его красивое лицо, было чем-то большим, нежели, разбушевавшимися гормонами. Мужчина стремительно приближался… Высокий, широкоплечий, иногда немного неуклюжий, но и не лишенный ленивой грации… Бегал он как девчонка! Забавно пружиня на длинных ногах, и явно не зная, куда деть руки, по этой причине комично ими размахивая. Ярко оранжевая шапка лишь чудом держалась на его макушке, а ворот толстовки был расстегнут, открывая вид на мощную шею и ямочку между ключиц. Предательская мысль маленьким червячком шевельнулась в мозгу девушки, в той ее части, где обычно скрывалась паранойя. А вдруг, все слухи о нем окажутся правдой! Вдруг, он действительно гей, и у нее нет даже мизерного шанса ему понравится. Подыскивая информацию о нем, она не раз натыкалась на печатные размышления фанатов, да и журналистов, чего уж там, о сексуальных предпочтениях актера. В сети обсуждалось всё: его роли в кино, его холостяцкий образ жизни, его высказывания, одежда, которая, собственно, ничем его не выдавала, круг общения и друзья, среди которых в большинстве своем были геи. После очередной подобной статьи надежда девушки, витавшая среди розовых облаков, совершала отвесное пике и, встретившись с циничной реальностью, со звоном разбивалась вдребезги, разлетаясь на мелкие осколки. Все вдруг представало в другом свете, издевательски отливающим голубизной. Но, стоило ей взглянуть в эти блестящие глянцем глаза, иногда такие грустные и растерянные, в окаймлении черных ресниц, слишком густых и длинных для мужчины, как она вновь возрождалась, словно феникс из пепла, робко поднимая голову и расправляя опаленные крылья. Алекс перестала смотреть в себя и перевела еще минуту назад остекленевшие глаза, уставившиеся в густую листву близ растущего бука, на Ли. Если брать во внимание статистику, и судить по опросникам, проводимыми психологами, на ряду с социологами в разных странах мира, более пятидесяти процентов опрашиваемых смогли отличить человека с нетрадиционной сексуальной ориентацией от гетеросексуала только по внешним признакам, хотя они и не могли объяснить, что побудило их выбрать именно эту личность. Алекс же, как физиогномист, знала ответ на этот вопрос. У большинства мужчин с нетрадиционной ориентацией в избытке преобладал в организме главный женский гормон — эстроген, отвечающий за привлекательность слабого пола, что и делало их черты более нежными и утонченными, с изящной линией скул и пухлыми губами. Также многие опрашиваемые отмечали женоподобную фигуру с узкими плечами и широкими бедрами, что, по обыкновению, не свойственно сильному полу. Отсутствие повышенной волосатости, за которую отвечает главный мужской гормон — тестостерон, также наводили людей на мысли о цветовой гамме подопытных, отличающейся от традиционной. Ее взгляд скользнул по движущейся фигуре. Отметил широкие плечи и длинные ноги. Да, черты лица более утонченные, нежели у большинства мужчин, у него не было квадратной челюсти и грузинского профиля, бедра были чуть полноваты, и на покрытого шерстью гамадрила он не смахивал, но девушка понимала, что это отнюдь не главный критерий, всему виной генетика. Она знала как минимум двух геев, которые жестко ломали любую статистику и сложившиеся стереотипы. Ни один человек, даже опытный психолог, не сказал бы по их поведению, что ориентация этих двоих отличается от традиционной. Они не выдали себя ни поведением, ни присущей их брату манерностью. До определенного момента она вообще думала, что они давние друзья и просто арендуют дом вместе. Ни взглядом, ни жестом они не выдали себя. В глубокой молодости, чего греха таить, она даже была по-детски влюблена в одного из них — Стивена, настолько похожего внешне на Дуэйна Джонсона, знаменитого актера и рестлера, что его часто с ним путали. Он казался ей таким мужественным и сильным, истинным защитником и альфа самцом, именно таким, каковым должен был быть в ее понимании настоящий мужчина. Реальность же обрушилась на нее внезапно, застав врасплох и огрев по затылку монолитом неопровержимых фактов. Она обнаружила свой тогдашний идеал, своего настоящего мужчину, целующимся в засос с другим настоящим мужчиной. Это был шок! Жизнь дала трещину… во всю жопу!!! Да неет, если бы это было действительно так, и Ли был из небесно голубых, она бы заметила. Ведь она же не могла не заметить?! «Конечно, не могла!» согласилось с ней подсознание. «Разве, что ты, как дура, пялилась на его смазливое личико, млела от его близости и голоса, а на язык тела не обращала внимания!» — внутренний голос был тут как тут, со своими «ободряющими» комментариями. «Один раз ты уже ошиблась, помнишь, что из этого получилось?» » — Я была молода и глупа!» — мысленно огрызнулась девушка, следя боковым зрением за уже поравнявшимся с их полудохлой компанией актером, приветствующим сейчас народ. «Да ну! А теперь-то что изменилось?» — Эй! — очередь дошла и до нее. Его лучистые, по-детски озорные глаза опалили лицо девушки пронзительным взглядом… Привычная улыбка играла на губах, румянец лишь слегка коснулся своим поцелуем его щек, а пряди волос, выглядывающие из-под края шапки, взмокли и прилипли ко лбу. От него пахло соленым морским ветром, осенним лесом и потом. Девушка кивнула в знак приветствия, отмечая про себя, что натуральный, не забитый дезодорантами и прочей парфюмерией запах его тела не вызывает у нее отвращения, а наоборот, притягивает. А если, все же, он гей? — эта мысль никак не хотела отпускать ее. «Это на тебя феромоны так действуют?» Рокси в ее голове негодовала! — Ты будешь пить это? Ли кивнул на уже початую бутылку с мутно-сизой жидкостью в ее руке. Алекс хотела было ответить, но в мозгу отсвечивая красным, многоголосым эхом пульсировало: Гей! Гей! Гей! Боясь сболтнуть лишнего, она лишь прикусила нижнюю губу и отрицательно помотала головой. «Господи, да соберись же ты наконец, тряпка! — прорычал рассвирепевший внутренний голос, — «или встреча с Пейсом лишила тебя дара речи, оставив только спинномозговые рефлексы?» — Жажда меня убьет! — пожаловался тем временем актер, даже и не подозревая о внутренних баталиях, идущих внутри у собеседницы, принимая бутылку из ее рук и благодарно улыбаясь. А она лишь завороженно наблюдала, как он сворачивает крышку и припадает губами к пластику узкого горлышка, в том месте, где совсем недавно были ее собственные губы. Алекс и сама нервно сглотнула, следя за тем, как дергается адамово яблоко на шее у мужчины, отсчитывая глотки, и вовремя одернула руку, потянувшуюся было к губам. Мужчина, сделав несколько глотков, остановился, смешно причмокнув губами, и поднял бутылку на уровень глаз, рассматривая ее содержимое в ярких лучах утреннего солнца. В белесой воде плавали тонкие ниточки прозрачных волокон. — Вода с лимонным соком, прекрасно утоляет жажду, — ответила шатенка, не дожидаясь, пока он об этом спросит. Ли только хмыкнул, может быть, в знак того, что и это следует запомнить на будущее, или же в подтверждение своей догадки. Он снова приложился к бутылке. Вокруг них стоял гул голосов. Рокси спорила с переминающимся с ноги на ногу Мактавишем, конечно, утренние плюс пять никак не способствовали комфортной прогулке с голыми коленками, на которые, все также, периодически косился Адам, о непедагогичности ее методов. Марк активно разминался, напевая своим зычным голосом вчерашнюю «I believe In you», Ричард рассказывал Дину, как сегодня ночью одержал победу над Пейсом в видеоигре, а Джон и Кен обсуждали последний проект Каллина. Новозеландские птицы продолжали весело щебетать в густой листве, невдалеке взлетал самолет, а у кого-то звучно заурчало в животе, кажется, это был Стивен Хантер. Сквозь эту какофонию звуков прорезался голос Эйдана. — А нам обычную воду всучила, — пробухтел с газона он. — Вечно всякие привилегии этим эльфам! Разумеется, Рокси была бы не Рокси, если бы мгновенно не активизировалась! — Прости, пупсик, — сладко пропела она, в два грациозных прыжка оказавшись около актера, — эксклюзив в дефиците, но специально для тебя могу предложить энергетическую жвачку, хочешь? Я ее почти не жевала! Тернер подавился воздухом и, кашляя, попытался сесть. — Ну, не переживай ты так! — хлопала его участливо по спине рыжая, — будет и на твоей улице панихида! Конечно же, эта сцена сразу же привлекла внимание остальных мужчин. — Поимела бы совесть в конце концов! — проворчал Дин, подходя к газону и протягивая Эйдану руку, чтобы помочь подняться. — Брат у меня один, между прочим! — Милый мой, Фили, я имею ее вот уж, практически, тридцать лет, во всех доступных и не очень позах, — тут же огрызнулась девушка, слишком бодро вскакивая на ноги. — Да и брат ты у него, уже не первый! Интересно, она когда-нибудь устает? — Так, а теперь пока межрасовая вражда не набрала обороты, и мы не начали терять гномов заблаговременно, — в ее речи снова появился командирский тон и армейские замашки, — поднимаем свои филейные части с травы, и пополняем атмосферу ритмичным выхлопом оксида углерода в перемешку с ацетальдегидом, интенсивно перебирая ногами в сторону вооон тех дальних кустов. Тут она совершенно неожиданно шлепнула по заду рядом стоящего ОʼГормана. — И коленки, коленки выше! — крикнула рыжая, уже убегая от угрожающе рычащего парня. О, да она просто мастер мотивации! В общем, к тому времени, как у сетчатого забора показался, как всегда улыбчивый, господин режиссер, в сопровождении двух темноволосых мужчин и миниатюрной женщины, на ногах оставались только Ли, Рокси и Алекс. Остальная же часть спортсменов, не обращая внимания на вопящую гордость, решили, что уподобиться опоссумам им предпочтительнее, чем бежать еще один круг, и теперь вповалку валялись на так приглянувшемся им газончике, сложив лапки. Голые коленки Мактавиша находились в опасной близости от шаловливых рук Адама Брауна. Рокси, конечно же, непреминула ему на это указать, довольно улыбаясь последовавшей за этим реакции, заметив, впрочем, что коленки являются сегодня чуть ли не главной темой дня. Умудренные же многолетним опытом гномы преклонных лет, то бишь: Балин, Оин и Глоин давно покинули *«поле смерти» ссылаясь на свой почтенный возраст и резко обострившийся радикулит, причем, сразу у всех троих. В приближающихся к ним людях Алекс узнала Орландо Блума, с которым она уже имела удовольствие работать. Леголас очень изменился за прошедшие годы. Время немилосердно даже к актерам. Загорелое лицо теперь украшала сеточка морщин, и не только мимические были в ассортименте, фигура утратила былую легкость, шаг сделался жестче, а нижняя челюсть ощутимо потяжелела. Второй мужчина был ей смутно знаком, хоть она и не могла вспомнить, где его видела, но, когда молодые люди приблизились, она поняла, в чем тут дело. Мужчины были удивительно похожи. Если бы девушка не знала Блума ранее, она могла бы подумать, что перед ней братья. Оба брюнеты с вьющимися волосами примерно одной длинны, высокие и подтянутые, вот только глаза разного цвета. Кажется, сегодня список красавчиков, по которым тайком вздыхает женская половина студии, пополнился еще на два имени. Внешность же девушки, шагающей рядом с ними, ей ничего не говорила. — Ну, как тут наш больной? -спросил Питер, едва приблизившись и оглядывая Алекс с ног до головы. Режиссерский глаз выхватывал из общей картины все нежелательные аспекты, которые девушка пожелала бы скрыть. — Дааа, не так я хотел провести свой отпуск! — поджал он губы, напоминая ей о разговоре, произошедшем между ними в конце первого блока. В его глазах промелькнуло понимание о причине столь плачевного внешнего вида подчиненной, и она была ему благодарна за то, что он не стал озвучивать свои соображения вслух. — Ничего критично непоправимого! — влезла Рокси, — еще пара тройка дней, и будет как огурчик, — отрапортовала она. — Ага, зеленая и в пупырышках! — усмехнулась шатенка, ныряя в распахнутые, по-отечески теплые, объятья Джексона. Хоть господин режиссер полноценно и не отдохнул, носясь на вертолете над горами и прериями, прыгая по камням через мелкие речушки, и продираясь сквозь колючий кустарник в поисках идеальных мест для съемок того или иного эпизода, которые соответствовали бы его внутренней шкале крутости, он явно шел на поправку. После последней их встречи он набрал в весе, угловатость фигуры сгладила мягкая округлость, а наеденный за период «отпуска» жирок и приятный румянец, сменивший землистую бледность, были определенно заслугой Фрэн. Мисс Уолш — женщина, являющаяся его верной подругой вот уже несколько десятков лет, всегда рядом в трудную минуту, готовая поддержать и утешить, родившая ему двоих детей, но так и не решившаяся стать его женой. Для Алекс сей феномен оставался загадкой до сих пор. Она видела ее заботу и нежность по отношению к Питеру. Чувства были, и были очень сильными. Они жили вместе, воспитывали детей вместе, работали вместе, и за все это время не удосужились узаконить свои отношения. Как-то раз Алекс стала невольным свидетелем ее откровения. В тот день репортеру New York Times Бруксу Барнсу удалось, практически, невозможное, совершенно не публичный человек, всегда избегающая камер и шумихи, Фрэн согласилась на короткое интервью. Алекс посчастливилось войти в ее кабинет как раз в тот момент, когда журналист назвал Питера ее мужем. Ответом ему послужил резкий смех, к которому, как знала девушка, мисс Уолш часто прибегала в неловких ситуациях. — Он — не мой муж, — ответила тогда она, смерив мужчину снисходительным взглядом, от которого становилось неловко и приходило осознание собственной непроходимой тупости. — Он никогда не просил меня выйти за него, а если бы попросил, я, возможно, не согласилась бы. Но, не смотря на отсутствие записи в регистрационной книге, они были семьей. Несли бремя друг друга, хранили верность, делили все тяготы и невзгоды, взлеты и триумфы, были опорой в трудную минуту, и вместе радовались новым победам. Да и штамп в паспорте не держит людей вместе, возможно, Фрэн считала именно так. Питер представил одну троицу другой. Брюнетка оказалась Эванджелин Лилли — улыбчивой и общительной девушкой, сыгравшей одну из главных ролей в сериале «Остаться в живых». Джексон пригласил ее на роль лихолеской эльфийки Тауриэль, персонажа, отсутствующего в книге, и специально созданного, дабы разбавить мужской коллектив и заинтересовать телезрителя. — В любой картине есть место для любовной линии, — заговорщически подмигнул Питер. Она восхитилась длиной и блеском рыжих волос Рокси, чем заслужила одобрение и расположение с ее стороны. Очень умная женщина, сделала вывод Алекс, сразу определила возможного агрессора, и попыталась наладить с ним отношения. Темноволосый же мужчина, с тоненькими усиками, был неким Люком Эвансом. Алекс не сталкивалась ранее с этим актером, и фильмов с его участием не смотрела. Оказалось, что Орландо и Люк только-только закончили сниматься в совместном проекте, очередной адаптации всемирно известной книги Александра Дюма — Три Мушкетера, и теперь им вновь предстояло поработать вместе. Джексон, с хитрецой во взгляде, посмотрел на двух главных эльфов Лихолесья, возложив руки им на плечи, он сообщил, что с этой минуты они родственники, и должны любить и почитать друг друга до последнего отснятого дубля и заключительного щелчка хлопушки. В радости и в унынии, в гриме и без, покуда постпродакшн не разлучит их. Мужчины тут же поймали волну, с которой вещал господин режиссер, и торжественно скрепили произнесенную им клятву дружеским рукопожатием. — Отец! — уважительно поздоровался Блум. — Сын! — не менее вежливо ответствовал Пейс. Семейные отношения постепенно налаживались. Когда с представлениями было покончено, Орландо удивленно-заинтересованно воззрился на Рокси и Алекс, знавший девушек еще со времен съемок первой трилогии, он был рад видеть их снова. — Что с лицами? — поочередно крепко обняв их обеих, поинтересовался он, явно имея в виду их пятнистые шкурки, но у Рокси, как всегда, было на этот счет свое мнение. — Божья импровизация, — невозмутимо ответила рыжая, принимая выражение лица, которое Алекс классифицировала как «кирпич номер 4». — И вообще, задавать подобные вопросы девушкам не политкорректно! Сколько тебя учить нужно? И куда только Миранда твоя смотрит! — сокрушалась она. Актер только рот открывал пытаясь что-то вставить, но ему, разумеется, это не удавалось. Еще никому не удавалось переговорить Рокси Винтер. Разве что Дину, но в данный момент он был недееспособен. К месту будет упомянуть, что на съемках Властелина эта парочка доставила всем не мало треволнений. Когда Орландо только-только утвердили на роль Леголаса, он был милым, веселым, общительным двадцатидвухлетним парнем. Он сумел расположить к себе всех! Всех, кроме Рокси Винтер. Сначала он честно пытался разобраться в постоянных придирках девушки к его персоне, затем старался изменить ее мнение о себе в лучшую сторону, потом пробовал игнорировать, после чего они собачились на чем свет стоит. Но в итоге, сообразив, что силы и темпераменты равны, каждый признал в другом достойного противника и, видимо, вспомнив поговорку: держи друга близко, а врага еще ближе, решили, что лучше они будут заодно, чем против друг друга. После этой новости весь мужественный и стойкий, видавший многое, коллектив вздрогнул, а Френ, решительно взяв ситуацию в свои сопродюссерские руки и лишив рыжую доступа к телу Блума, сослала ее гримировать Гимли. Но и порознь они успевали наворотить дел, которые позже приходилось расхлебывать адвокатам компании Warner Bros. Один из особо запоминающихся случаев, после которого Рокси чуть не уволили, произошел во время натурных съемок третьего фильма. Они разбили лагерь в горах и готовились отснять несколько эпизодов, низкие тучи и густой туман обещали развеяться к полудню, так что многие актеры уже в полном обмундировании и боевой раскраске повторяли текст, оттачивали заученные приемы, кто-то дремал в палатке, кто-то в кресле гримера, а кто-то просто слонялся вокруг да около. Орландо и Рокси, разумеется, тоже не скучали, не позволяя логике влезть им в головы, они нашли погоду идеальной для тренировки стрельбы из лука. Огнестрельное оружие рыжая освоила давно и с удовольствием, а вот лук ей все никак не давался. Кто ж знал что «вон-тот-холмик-подойдет-целься-туда», окажется замаскированной пятой точкой очень неосмотрительного молодого папарацци, любопытно торчащей среди пучков травы, и привлекающей взгляды всяких недострелков. И надо же было такому случится, чтобы вечно мазавшая мимо цели девушка, на этот раз попала точно в яблочко, видимо, всемирный закон притяжения неприятностей к идиотам действовал исправно. Округу огласил душераздирающий вопль полный возмущения и боли, спугнув с ближайших деревьев стайку птиц и группу рабочих, пытающихся установить камеру. Дело тогда удалось замять под предлогом того, что парень находился незаконно на территории, закрытой для посещения посторонними лицами на момент съёмок. Да и стрелы были бутафорскими. Ему вменили несанкционированное проникновение, но компания согласилась закрыть на это глаза, если он, в свою очередь, не будет давать ход делу о полученной им травме. После того происшествия девушка немного присмирела. Единственными людьми, имевшими на нее влияние, в тот момент были Пит и Френ, а они убедительно попросили ее держать себя в рамках дозволенного, иначе им придется расстаться. — А что с нашими доблестными гномами? — вдруг поинтересовался Питер, косясь на кучку практически бездыханных тел оных на изумрудной зелени газона, вяло наблюдающих со своего места за происходящим. У некоторых, особо стойких личностей, даже хватило сил помахать им рукой. — Не выдержали испытания зеленым змием? — предположил господин режиссер. — Да нет, зеленого змия они как-то пережили, а вот рыжего демона, увы, осилить не смогли! — проинформировала Алекс крестного отца Средиземья, сокрушенно качая головой. Мужчина строго воззрился на виновницу плохого самочувствия большей половины актерского состава и строго спросил: — Роксана Винтер, это твоих рук дело? Кого-кого, а Джексона «рыжий демон» уважал. Девушка виновато потупилась, вскинув руки в защитном жесте, и пошла на попятную. — Дайте мне пять минут, и я реанимирую эти мощи! Наблюдать сие действие дорогого стоило! Несгибаема, словно сталь в поистине ослином упрямстве, она всегда твердо стояла на своем, даже если это «свое» было в корне ошибочно, она не уступала чисто из принципа. Последний раз Алекс созерцала подобное, когда девушка великолепно испытала смертельный прием, почерпнутый у армейских друзей, под названием «убить тигра» на собственном папочке. Правда, последствия в тот раз были гораздо серьезнее. Калеб Винтер, как он всегда с некой долей кичливости выражался, был почетным храпуном в четвертом поколении, естественно, эта особенность родительского организма в корне не устраивала своенравную, как ее мать, дочь. В условиях устоявшегося быта ночное соло мужчины никому особенно не мешало, ибо исполнял он свои арии на цокольном этаже, где устроил себе настоящее лежбище, рядом с гаражом, который был по совместительству еще и спортзалом. Комната же девочек находилась на втором этаже в другой части дома, так что трели, издаваемые хозяином, им не доставляли особого неудобства. Алекс так часто пропадала после уроков у своей подруги, что ее дядя, вечно занятой своей компанией и не питающий особой привязанности к племяннице, без длительных уговоров разрешил ей переехать к однокласснице, тем более, что мистер Винтер был не против, сказав, что они и так все время вертятся где-то поблизости. Спокойная, уравновешенная девочка, прямая противоположность его дочери, она имела на нее то воздействие, которого никак не могли добиться сами родители. Она служила тормозом для Рокси, ибо у самой рыжей, характер которой не уступал по яркости ее волосам, подобного приспособления не было. Ее голосом совести, если можно так сказать, удерживая подругу от необдуманных поступков. Если рассматривать их тандем как один организм, Алекс была скорее сердцем и, выражаясь на языке нейрофизиологии, височными долями мозга, отвечающими за вину и стыд, в то время как Рокси виртуозно управляла всем остальным. В итоге Алекс стала практически частью семьи Винтеров, Калеб даже в шутку звал ее второй дочерью. Она сама вызвалась помогать хозяевам по дому, чувствуя себя обязанной хоть как-то отблагодарить их за гостеприимство, так как плату за проживание они брать категорически отказались. Она потрясающе готовила, в отличии от той же Рокси, которая, если что и умела, так это неплохо ставить чайник. И, конечно же, когда они собрались в поход по тропе Аппалачи, даже разговоров не шло о том, чтобы оставить шатенку дома, с ее дядей- снобом, скучать в одиночестве. Путешествие было увлекательным и веселым, а виды просто потрясающими. На семейном совете было решено арендовать яхту и преодолеть путь от Вирджинии до штата Мэн по водной глади Атлантического океана, вместо того, чтобы трястись в душной машине, словно килька в консервной банке. Впоследствии такому решению особенно «обрадовалась» Алекс, у которой в ходе поездки совершенно неожиданно обнаружилась морская болезнь. Отправной точкой выбрали округ Пискатакис, где и взяли на прокат все снаряжение, и двинулись на юг по горной гряде. На их пути часто встречались другие туристы, так же как и они выбравшиеся насладиться красотами североамериканской горной системы. Ночевали в основном в палатках, стратегически установленных в отдалении друг от друга: в одной спали родители Рокси, в другой же сами девушки. Иногда к ним примыкали другие туристы, и тогда наступало время увлекательных историй, песен под гитару у костра и жареного зефира. Выше упомянутому случаю поспособствовала буря, так некстати заставшая их маленький отряд из четырех человек в пути. Пришлось временно отложить грандиозные планы по покорению Аппалачей и в срочном порядке искать ближайший кемпинг с добротной крышей и очагом, где бы они могли переждать ненастье. Алекс не знала, кого следовало винить в произошедших далее событиях: непогоду, крутой нрав ее подруги или же сошедшиеся под неправильным углом звезды, но в лагере, с десятком маленьких бревенчатых домиков, оборудованных твердотопливными котлами и ветрогенератором, оказалась свободной только одна комната, больше похожая на кладовку. Наплыв туристов в этот период был особенно велик. Им четверым ничего не оставалось, как попытаться с комфортом разместиться в номере, тесном даже для двоих. Как всегда и случается, первым заснул тот, кто храпит… Сначала девушки пытались не обращать на это внимания, заткнув уши жеваными бумажными салфетками и накрыв голову подушкой, но очень быстро поняли, что этот метод не действует. Интенсивное потряхивание за плечо, просьбы повернуться на бок, перестать храпеть, и, «да-заткнись-ты-задолбал-уже», были столь же безрезультатны как ношение воды в решете. Мужчина лишь повернулся на другой бок, отмахнувшись от дочери, как от назойливой мухи. Свист, как и перекрывание кислорода, не принесли желаемого эффекта, как только Калебу зажимали нос, у него тут же рефлекторно открывался рот, и соло становилось еще громче. В конце концов, после двух часов мучений, Рокси это надоело, и она, в отчаянной попытке достучатся до папочки, схватила рядом лежащую с ним тяжелую подушку и, хорошенько размахнувшись, опустила ее родителю на голову… Кто же знал, что телефон, который мистер Винтер, перед сном, предусмотрительно сунул под подушку, попал не по назначению, а запутался в складках наволочки. Ночной кемпинг огласил дикий рев, в несколько раз усиленный раскатами грома. Гроза набирала обороты: шквальный ветер трепал беззащитные перед напором стихии деревья, грохотал гром, дождь немилосердно хлестал и жалил. В половине рядом стоящих домиков зажегся свет, самые отважные их обитатели даже вышли на крыльцо, остальные же предпочитали вглядываться в темноту сквозь окна. РОКСИ ОТСТУПАЛА! В ярких вспышках то и дело сверкавших молний, по поляне, окруженной деревьями, где и располагался кемпинг, металась маленькая девичья фигурка, улепетывая от большой и коренастой темной фигуры, мчащейся за ней в арьергарде и издаваемой не подлежащие идентификации звуки. Кое-кто даже предположил, что это черный медведь, в изобилии населяющий эти леса, в поисках провизии забрался в лагерь, но вскоре этот остряк был послан со своими теориями куда подальше, после чего благоразумно заткнулся, убедившись в собственной неправоте. Медведь оказался очень злым полковником ВВС, и знал много непечатных выражений. После этого происшествия у всех осталось что-то на память о той, незабываемой ночи! У Алекс — бесценный опыт, добытый, слава Богу, путем созерцания, у большинства отдыхающих- забавная история, свидетелями которой они стали, а у некоторых даже нервный тик, появляющийся с первыми раскатами грома. У Рокси-понимание, что не все приемы можно использовать в жизни, особенно на любимом папочке и периодически напоминающее о себе жжение в том месте, где прошлась отцовская портупея, а у мистера Винтера — два белоснежных передних зуба из металлокерамики, и новый гаджет. Храпеть он так и не перестал. Питер, будучи давно знаком с выходками Рокси, и еще раньше укоренившийся во мнении, что воспринимать ее серьезно опасно для нервной системы, лишь хохотнул, глядя на ее поспешный демарш. — Вот, смотри мне, — он шутя погрозил ей пальцем, — позвоню я твоему отцу! — Которому? — хитро блеснула она колдовскими глазами и, заливисто смеясь, побежала тормошить замученных актеров. Стартовал первый рабочий день второго съемочного блока. И этот день отпечатался в памяти актеров, особенно тех, кто возлежал сейчас на газоне, как самый длинный и изнуряющий первый рабочий день за всю их сценическую карьеру. Уж Рокси постаралась!