"А ты хочешь... моей заботы?"

Утро застало Тацую и Рё в постели — бурная ночь основательно истощила их силы, отчего они уснули довольно поздно. И сейчас подниматься не хотелось ни одному из них. Тацуя как заснул в объятиях Рё, так и провёл всю ночь. Вдобавок, Нишикидо закинул на него ногу и сейчас упирался возбуждённым членом ему в бедро. Уэда тоже проявил утреннюю активность, но утолять желание было банально лень, ведь прелюдия обещала быть не менее увлекательной, чем сам процесс. — Я настроен продолжить вчерашнее. Тацуя не стал размениваться на пожелание доброго утра и вопрос о самочувствии Рё, ведь чувствовать себя они должны одинаково — проникновения-то взаимным было. И предпочёл сразу же озвучить планы на день. — Я тоже. По правде говоря, это было классно — заниматься сексом с тобой. Рё хотел улыбнуться, но вместо этого лишь широко зевнул. — Эх, поспать бы ещё пару часиков. — И проигнорировать это? Тацуя двинул бедром, намекая на состояние Рё. Тот рвано вдохнул: — Нет, ни за что! Поможешь? — А ответная услуга? В ответ Рё сунул руку ему между ног и пощупал все, что хотел. Тацуя тут же вскинул бёдра с требовательным: — Ещё! Невозможно было спокойно смотреть на возбужденного, молящего о ласке Уэду, ещё немного сонного, растрёпанного и весьма милого. И поэтому Рё, наплевав на личную гигиену, немедленно впился Тацуе в губы оправданно жадным поцелуем, усердно лаская промежность. С восторгом чувствуя, как твердеют, подтягиваясь, яички Уэды, как выделяется смазка на кончике члена, как тот беспорядочно толкается ему в руку... И как кульминация — сдавленный стон Тацуи прямо в рот Рё и горячая сперма в его же кулаке. Нишикидо лизнул шею приходящего в себя Уэды: — Мой член жаждет твоего внимания. — И он его получит. Ложись-ка на спину. — Что ты... Оооо! Рё не до конца верил, что Тацуя отважится на такое, но вид склонившегося над пахом парня быстренько убедил его в обратном. — Подумать только: мой член в твоих невероятных губах! В глубине души Тацуя был полностью с ним согласен. Ещё совсем недавно ему и присниться не могло, что он способен отсосать парню. Более того, он-то и куни ни одной своей девушке не делал. А тут Рё... Которому вдруг захотелось доставить острое удовольствие. — Подожди. Тацуя, уже примерившись, поднял голову и с недоумением спросил: — Что-то не так? — Всё так, но я хочу... Ты позволишь мне некоторую вольность? Раз уж представился шанс? Уэда кивнул, все ещё не понимая, чего Рё от него хочет. А тот, взявшись за свой член, медленно провёл им по губам Тацуи, пачкая их своей смазкой: — Это было моей самой развратной фантазией, на которую я неделями дрочил... Чёрт, ты невероятен! Уэда лизнул губы, пробуя пряный вкус: — А что ты скажешь на это? Продолжая смотреть Рё в глаза, Тацуя прошёлся языком по головке его члена, а затем погрузил ее в рот. Смачно пососав, усиливая напор, он вобрал член в рот, медленно, чтобы Рё почувствовал каждый миг этого процесса, до тех пор, пока головка не уткнулась ему в горло. Нишикидо, заворожено наблюдавший, наконец-то выдохнул: — Я... Я хочу трахнуть твой рот! Твои губы! Я хочу кончить тебе в горло! Ответ на эту страстную реакцию мог быть единственный — и Тацуя немного неумело, но вполне сносно для первого раза принялся сосать, компенсируя нехватку техники усердием. Нишикидо сначала сдерживался, не зная, за что ему хвататься — то ли за одеяло, то ли за волосы Тацуи, потом прикусил пальцы, пытаясь заглушить стоны. Но когда Уэда в очередной раз засосал его член до самых яиц, да ещё и сглотнул при этом, Рё взвыл и попытался толкнуться. Но был удержан за бёдра поперхнувшимся Тацуей, который тут же бросил на него быстрый взгляд из серии "не усложняй мне и без того непростое задание". Уловив этот молчаливый посыл, Нишикидо бессильно откинулся на постель, расслабился, вскрикнул несколько раз и кончил. Случившееся потрясло обоих: Уэду тем, что он при полном отсутствии опыта ухитрился выпить все до капли, Рё — что Уэда на это решился. — И... Как оно? — осторожно поинтересовался Нишикидо, понимая, что Тацуя вправе рассчитывать на взаимную услугу. — Необычно. Совершенно ново. Но не неприятно. По крайней мере, для меня. А что чувствовал ты? — Что постиг нирвану. — Я тоже так хочу. — Будет тебе. Но не сейчас. — Само собой. — Согласился Тацуя, закрывая глаза и наслаждаясь покоем. Рё тоже затих и парни сами не заметили, как задремали. Будильником же послужил телефонный звонок, и звонили, как оказалось, Нишикидо. Тот, протирая глаза, уставился на экран — звонил Ямашита. Рё зевнул и сбросил вызов. — А если это было что-то важное? — поинтересовался Тацуя, потягиваясь. — Если ему так надо, то перезвонит. — А вы точно друзья? — Ближайшие, — хмыкнул Рё, — поэтому и позволяем себе подобные вещи. Но давай лучше о нас. Что делать будем? Тацуя добросовестно порылся в памяти: — У меня ничего такого не запланировано. Можно прогуляться, поработать, дома посидеть... О, придумал! Хочу увидеть твою квартиру! — А ты настойчивый! — усмехнулся Рё. — Хорошо, будет тебе моя квартира. Но там ничего интересного, уверяю тебя. — О, позволь мне об этом судить. Так, а теперь пошли, примем душ. — Только душ? И никаких вольностей? — Ну, можешь потискать меня немного. — Только если ты не попросишь большего. — Ха! Посмотрим, кто чего просить будет! Препираясь, парни скрылись в ванной. Они не только препирались и приводили себя в порядок, но ещё и договорились, что поедут к Рё домой: Тацуя хотел поглазеть на его квартиру, а Рё — забрать свои некоторые записи и черновые наброски. А потом решили куда-нибудь вместе сходить: пообедать, попариться в горячем источнике или просто прогуляться по берегу океана. И как-то так случилось, что они начисто забыли о звонке Ямашиты. Первое, что произнёс Тацуя, оказавшись в жилище Нишикидо, было: — Шутишь? Как ты вообще умудрился здесь поселиться? И неудивительно, учитывая, что Рё занимал пентхаус, а значит стена, которая по идее, должна служить защитой от назойливой окружающей среды, была полностью прозрачной. — Ты же здесь словно голый! Уэда всё никак не мог отлипнуть от предмета обсуждения. — Знаешь, я не боюсь высоты, но мне сейчас реально нехорошо. Как ты можешь здесь жить? Нишикидо лишь посмеивался, позабавившись реакцией Тацуи: — А ведь ты не первый, кто меня об этом спрашивает. Но тебе единственному скажу правду — я просто решил выпендриться. Прыснув, Тацуя покачал головой: — Вполне в твоём духе. И я понимаю, почему мы живём у меня — кто же долго выдержит в этом... аквариуме? В некотором роде Уэда был прав, и Рё это с неохотой признал. Потому что бывали моменты в его жизни — и то с завидной регулярностью — когда ему просто не хотелось сюда возвращаться. Он пытался убедить себя, что всё дело в одиночестве, но ведь это не совсем правда. Со временем идея поселиться в пентхаусе казалась ему не очень удачной. — Ты прав, но не совсем, — Рё запихнул в рюкзак несколько тетрадей. — Видишь ли, у меня тут несколько... шумно. В любой момент может кто-то нагрянуть, одиночка или компания. А у тебя тихо и спокойной, и я начинаю все больше это ценить. Одновременно с его последними словами раздался дверной звонок и парни переглянулись: — Ты кого-то ждёшь? — Нет. И понятия не имею, кто бы это мог быть. — Так иди и открой, а то видишь — никак не уймётся. — Не. Не хочу. Я не в настроении принимать гостей. — Это не слишком вежливо, знаешь ли. — А всё равно. Вот увидишь — позвонит и перестанет. Рё частично оказался прав — звонок действительно умолк. Зато за дверью раздался знакомый им обоим голос: — Ниши, скотина! Спишь там, что ли? Парни опять переглянулись: — Ямашита? — Ксо! Прятаться лишь из боязни запалиться было весьма по-детски, так что у них не было другого выхода кроме как открыть нежданному гостю. — Привет, Томо. Каким ветром тебя сюда занесло? — не слишком вежливо поинтересовался Рё, распахивая дверь и пропуская визитёра внутрь. Стремительно шагнув, Ямашита собирался, было, высказаться, но тут он заметил Уэду. Будучи умным парнем, он быстро сложил два и два, но все же не сразу принял полученный результат. Видя, как понимание медленно проступает на его красивом лице, Тацуя решил упредить его возможные вопросы: — Да. Ты все верно понял. И снова Ямашите не дали сказать, на этот раз Рё, нетерпеливо поинтересовавшийся: — Эй, не хочу показаться невежливым, но мы немного торопимся. — Торопитесь? Что, даже толику внимания не удалишь своему другу, Рё? Или у тебя теперь новые друзья, а старым нет места в твоей жизни? Уэда насупился — ему не понравилось, как это прозвучало. Нишикидо тоже нахмурился, потому что Томохиса был не прав. Не совсем прав, как подсказало ему разбуженное чувство вины. А Ямашита, справедливо обидевшись, спокойно расположился на диване, небрежно подвинув вещи: — Я от третьих людей узнаю, что в Японию вернулся мой близкий друг, отсутствующий несколько месяцев. Друг, который не озаботился позвонить и сказать: "Привет, я вернулся, давай посидим, пообщаемся за бутылочкой саке, знаешь, я соскучился по тебе за эти месяцы"... Томохиса внимательно посмотрел на Нишикидо: — Вместо этого мои звонки игнорируются, и приём меня ждёт более, чем прохладный. Поэтому я и спрашиваю: какого черта, Рё? Тот решил выложить все, как есть. И даже больше: в порыве откровенности он рассказал и о своих проблемах с канжанями. Услышанное поразило Томо — он и понятия не имел, что у Рё все так сложно. И задал логичный вопрос: — Почему я об этом узнаю только сейчас? — Потому что раньше тебе было не до меня. Грубоватый, но верный намёк на Каменаши. Томо вынужден был признать ничью. — Но ты и Уэда? Поверить не могу. — Эй. Я все ещё здесь. — Мы выглядим столь не сочетающимися? — Ага. Наименее вероятная комбинация. — Даже менее вероятная, чем я и... Каме? — Парни, я всё ещё здесь. Томохиса скривился, но кивнул. — Я и Тагучи? Заминка, но затем кивок. — Я и Накамару? Ямашита расхохотался, а Рё вскрикнул — Тацуя больно стукнул его в плечо и сердито прошипел: — Мы толком ещё не начали встречаться, а ты уже игнорируешь меня? Рё примирительно улыбнулся и поцеловал пальцы, сделавшие ему больно. (Ямашита тут же подавился смехом и закашлялся, настолько невероятным был поступок Нишикидо). — Я не игнорирую, я лишь слегка отвлёкся на своего нетерпеливого друга... Да и потом — разве я могу перестать думать о тебе после прошлой ночи? На щеках Уэды появился румянец, спровоцированный ещё и присутствием третьего. Но даже крайне смущённый, он не отнял руку, тронутый интимным жестом Рё, и тепло улыбнулся в ответ: — Нет, не можешь. Как и я о тебе. Ямашита, прищурив глаз, молча наблюдая за этой невозможной сценой — Рё был сам на себя не похож. Эта нежность, эти особенные тёплые нотки в голосе... Налицо как минимум серьёзное увлечение. "Из недругов в любовники? Без дружбы этот союз обречён" — подумал Ямашита, но вслух ничего не сказал. Потому что вполне мог ошибаться, ведь до сих пор ему не приходилось видеть, чтобы Рё кому-то целовал пальцы. И вообще, он никогда не видел Рё таким увлечённым. Внезапно зёрнышко беспокойства за друга шевельнулось в его душе, но было очевидно, что Нишикидо сейчас ничего не захочет слушать. И Томохиса решил промолчать. Тем более, что Рё, невозмутимо державший Уэду за руку, примирительно сообщил: — Надо будет как-то поужинать и поговорить. Ты не против? Ямашита приподнял бровь: — Вчетвером? Своеобразный семейный ужин, где можно свободно обменяться сплетнями? Рё скривился: — Нет, я имел ввиду дружеский разговор за чашкой чая. Только ты и я. Не обижайся, ладно? Последнее предназначалось Тацуе, который лишь фыркнул на это заявление. Покачав головой, Ямашита поднялся: — Через два дня Казуя улетает на съёмки, жду тебя вечером с бутылкой хорошего саке. И только попробуй не явиться! Кивнув на прощание Уэде, он вышел из квартиры. Тацуя вздохнул: — Чувствую себя виноватым. — И напрасно. — Не хочется вставать между вами. — И не встанешь. — Но ведь он обиделся. — Знаю. И если кто и виноват, то только я. — Но... — Эй, это мой выбор, ясно? Ты меня ни к чему не принуждал. И вообще... Нишикидо положил руки на талию Уэды и притянул его к себе: — Поцелуй меня уже. Тацуя послушался с поразительной готовностью. Они уже были около постели, и Нишикидо принялся расстёгивать ширинку Тацуи, когда тот внезапно отстранился: — Не могу, извини. — Чего не можешь? — не понял Рё, не убирая рук. — Сексом я здесь заниматься не могу. — Но почему? Ты же хочешь меня, твоё желание я как раз и трогаю. — Ох! Дело не в тебе, а в этих прозрачных стенах! — Но мы же в спальне, тут нас не видно. — Всё равно не могу! — Глупость какая-то. — Извини. — Вообще-то я не извинений хочу, а совсем иного. — Потерпишь, пока мы доберёмся домой? Или?.. Нишикидо прищурился. Значит, Уэда не хочет заниматься сексом здесь, но если он настоит на своём, то уломает его. Занятно. И будь между ними лишь один секс, Рё так бы и поступил. Но сейчас мысль об этом казалась немного отвратительной. Кажется, прошло то время, когда он мог позволить себе делать глупости, не задумываясь о последствиях. — Потерплю. Но потом — держись! Уэда широко улыбнулся: — Затрахаешь до смерти? Рё фыркнул: — Ну уж нет, ты мне ещё пригодишься... — Как мило! — Но до потери сознания — это точно! — Это мы ещё посмотрим, кто кого! — Обещаешь? — Пфф! Чёрт. Уел. Поехали уже! Забрав вещи и заперев квартиру, парни поспешили вниз. Нишикидо честно старался следить за дорогой, не слишком жать на педаль газа, думать о чём-то постороннем — о чём угодно, лишь бы не обращать внимания на сидящего рядом Уэду. Вернее на то, что тот вытворял: раздвинув ноги, Тацуя запустил руку в брюки и ласкал и так достаточно возбуждённый член, поминутно облизывая губы и не отводя насмешливо-жадный взгляд от Рё. Не добившись от него более значительной реакции, чем побелевшие костяшки на крепко сжатых кулаках, Тацуя задрал майку и принялся пощипывать свои соски, не прекращая дрочить. Нишикидо крепился изо всех сил, но когда у того сорвался стон, не выдержал и прошипел сквозь сжатые зубы: — Прекрати! Иначе я стопроцентно нас угроблю! — Я же ничего не делаю. — Делаешь! — Но не тебе же! — Но для меня же! — Не думал, что столь сильно влияю на тебя. — Врёшь. — Не вру. Я догадывался, но не был твердо уверен. — Разве в квартире я тебе не доказал это? И, чёрт побери, вынь руку из штанов! Уловив истеричные нотки в его голосе, Тацуя быстро привёл себя в порядок. Но игривое настроение требовало своего, и он решился чмокнуть Рё в щеку в качестве извинения. Тот скрипнул зубами и крепче сжал руль. Так и хотелось рыкнуть Уэде: "Убью!", но в том-то и дело, что убивать не хотелось — наоборот, он всем организмом желал оказаться с Тацуей в горизонтальном желании и вознестись на небеса. Как минимум, дважды. Скосив глаза на стояк Уэды, Рё внутренне вздохнул: "Четырежды". Остаток пути они проделали в молчании, мысля в одном направлении — скорее бы добраться. И добрались. И едва за ними захлопнулась дверь, как Рё, отбросив сумку подальше, прижал Уэду к стене и впился в его шею голодным поцелуем, ставя красочный засос. — Ты раздразнил меня, так что — держись теперь! Разорвав на Тацуе майку, Рё жадно припал к его груди, лихорадочно тиская, лаская, покусывая и зацеловывая желанное тело. Впрочем, в своём желании Уэда ничуть не уступал ему, и прежде, чем они оказались на кровати, был поставлен не один засос... Когда Рё, хрипло вскрикнув, кончил ему на грудь и без сил свалился рядом, Тацуе, пребывая в полнейшем блаженстве, произнёс: — Тебе придётся нести меня в ванную. Тот устало зевнул в ответ: — Кто бы меня отнёс... Давно я так не уставал. Тацуя не преминул добродушно заметить: — Давно я так не трахался. — Сделаем это хорошей традицией? — Которая превратится в привычку, а потом надоест? Рё хмыкнул: — Сомневаюсь, что наш секс мне надоест. Или ты. — Звучит многообещающе. — А как насчёт тебя? — Мы же обещали заботиться друг о друге. Удовлетворять всякие нужды. — Удовлетворять, значит. — Ну да. — И как, ты уже удовлетворён или мне ещё постараться? — Маньяк! — Ой, ну подумаешь, каких-то четыре раза! — Они меня совершенно вымотали! — Так что, закончим на сегодня? Уэда приподнялся на локте, посмотрел на часы, а потом перевёл взгляд на Рё: — Хмм, ещё раз? Два? — Э?! Так кто у нас тут маньяк? — Тебя трудно не желать. — Это признание? — Да. Я хочу тебя. Сильно хочу. — Чтобы ты знал — это взаимно. — У тебя хватит сил меня поцеловать? — Пф! Сейчас увидишь.