Иллюзия выбора

За бессонной ночью последовал не менее паршивый день. Альзес связался с родными и узнал, что мирные переговоры назначены - дату утвердили как раз вчера. О произошедшем накануне в поместье пока не стало известно точно, успели дойти только неясные слухи: "то ли было покушение, то ли преступники пытались сбежать". - Жуслан постарается замять дело, - обещал Залиш, когда граф рассказал, как всё случилось. - Но ты и твой Хьюлик - два влюбленных придурка! Не могли дождаться, пока твоя охрана перестреляет самых ретивых?! - Ой, и ты о любви говоришь! Идрис сплетнями поделился? Он еще и не то расскажет. А я просто защищал свою собственность. - Удивительно, что почти ничего не натворил, защищая. Боишься, что собственность ужаснется и сбежит? Альзес изобразил невинный и безобидный вид: - И не надейся. Ну что я такого сделал? Ну один громила без глаза остался, но сам виноват. Я, знаешь ли, натура тонкая и романтичная, не люблю, когда моим пассиям всякие пираты наставляют синяки. Неэстетично. - Акула ты, а не романтик! Смотри, не пытай никого, Жуслан по закону разберется. - Братик, ну я же не маленький. Всё будет чисто - официальные заявления, предварительное заключение и так далее. Я сделал, что от меня зависело, дальнейшее меня не касается. - Конечно, тебе не сидеть на этих заседаниях и переговорах, не пахать с утра до ночи. А мы забодаемся, если наблюдатели от Союза явятся! Особенно одна... такое впечатление, что рыжие в стане противника для Титании плохая примета. Граф только улыбался, видя, что брат злится всё больше. - Ну, вести переговоры - это тебе не кулаками махать, привыкай. Но после разговора он подумал, что придется поскорее рассказать Фану всю историю - пока до компромата не докопался кто-либо еще. * Только под утро Фан смог ненадолго заснуть. Проснулся он от того, что действие лекарства закончилось и рана снова начала болеть. Вроде бы неглубокая и неопасная, но как же противно. И неудобно делать все привычные будничные действия не правой рукой, а левой. И от побоев тело еще ноет, и настроение ни к черту. Насколько сильно отличается бой в космосе и схватка лицом к лицу.... На военном корабле не страшно, и там нет времени и возможности задуматься о противниках или бояться за себя или своих. "На земле" всё по-другому. Ведь тогда можно было начать отбиваться с самого начала, даже будучи в невыгодном положении. Можно было попытаться ударить Соню - но бить женщину Фан не смог бы, рука не поднялась бы. "Зато сам оказался в положении девицы! Любовник прибежал, защитил, позаботился, бред мой выслушивал. Ну я и влип". День тянулся однообразно и тоскливо, есть и пить почти не хотелось, попытки что-то делать пресекала боль. Ни сон, ни явь - какое-то чуть ли не растительное существование. Фан так и заснул в гостиной, одетый, и не заметил, что незадолго до полуночи Альзес пришел и упал рядом с ним, уставший после тяжелой ночи и дневных забот. * - В первый раз я радуюсь, что все важные дела решаются без меня, - сказал лорд, когда утром отдыхал вместе с любовником в саду. - Нам с тобой и так досталось, хватит. Тихо журчал небольшой фонтан, веял прохладный ветерок. Было так хорошо сидеть рядом, держаться за руки, и ни о чем не беспокоиться. - Сегодня мне уже легче, - сказал Фан, но все же признал: - Только все равно паршиво, что ничего делать не получается. Не привык я болеть. Я и в больнице был всего два раза. В детстве, лет в пять, а второй раз уже в плену, в лагерном лазарете. Второе даже не считается, выпинали быстро, решили, что симулирую. Вот и повод зацепиться за тему, начать тот самый разговор, пока еще не поздно. - Пять лет... представляю, как в этом возрасте не хочется лежать в больнице! - Альзес старательно изображал легкомысленный интерес. - Да еще и с тобой, наверное, никого не было... - Неа. Но я как-то и не скучал, - беззаботно ответил Фан. - Ну и я мало помню, мелкий ведь был. Кажется, мама моего соседа по палате нам обоим рассказывала сказки. И она еще носила такие бусы яркие, на длинной нити, красивые. - Ты... ты хотел тогда, чтобы у тебя была мама? - заговорив об этом, Альзес смутился, опасаясь, что вопрос покажется слишком личным и неуместным. - Мама Джи мне и так будто родная, - Фан не отводил взгляд от воды. - А почему ты спросил, рыбка? Устал от работы и родственников? Или о моей семье что-то узнал? Я думал, ты только шутил на эту тему. - Узнал, - тихо сказал лорд. - Ну, почти. Окончательно всё докажет тест, но мне кажется, я нашел твою родную мать. Фан молчал. Он догадывался, что когда-то это должно произойти, что Титания может докопаться до самых глубоких корней и надежно скрытых тайн, если пожелает. И все же никогда не рассматривал всерьез перспективу говорить с графом на эту тему. Мало ли зачем этой ядовитой русалочке понадобится копаться в событиях такой давности. Да если и сам себе во многом признаваться не хотел, и, закрыв для себя тему своего происхождения, жил сегодняшним днем. Смысл думать о делах давно минувших дней, если постоянно что-то происходит сейчас? Прошлое скрывалось за тяжелой кованой дверью, ключ от которой был заброшен на дно реки жизни. И вдруг замок заскрипел и дверь распахнулась вновь. - Когда вернемся в дом, я покажу тебе, что смог найти, - продолжил Альзес. - Только нам с тобой будет тяжело, я все эти дни не знал, с чего начать. Т-тебе в приюте говорили, какую записку оставила при тебе твоя настоящая мать? - А что, была записка? - Фан не мог скрыть удивления. - Мне говорили, только листок с датой рождения. Обычно в таких случаях хоть имя пишут, но мне даже имя дала мама Джи. - Ее можно понять, никто не решится сказать такую правду ребенку, - Альзес пытался сохранить спокойный тон, но чувствовал себя так, будто резал по живому обоим. - Твоя мать не хотела растить тебя сама, потому что забеременела от насильника. В записке было сказано именно это, и то, что она не могла оставить тебя при себе даже на самый короткий срок, тебя отнесли в приют по ее просьбе. Вот кто именно - не знаю. Фан несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, стараясь успокоиться. Но только волновался всё больше. - Может, и правда хорошо, что я не знал тогда! Только сейчас мне не легче. - Это еще не всё, - сказал Альзес и подумал, что добивать жертву после пыток и то проще, чем продолжать рассказывать. - Она тебя искала. Но были какие-то сложности... - Искала? Зачем? Зачем ей было к этому возвращаться, если сам бы я ее не нашел, да мне это и не нужно было, мне и так нормально жилось. Подожди, давай ты мне покажешь все доказательства чуть позже. Я хочу подумать об этом один. - Как скажешь. Им обоим нелегко было говорить спокойно. Говорят, что двоим приходится не один пуд соли вместе съесть, пока любовь станет настоящей. Их соль была горьше полыни.