Глава 30
14 сентября 2016 г. в 10:04
Когда я открываю глаза, первое, на что я обращаю внимание, — моя одежда. Я так надеялась, что мой девичник и безумный секс в кабине туалета в клубе были всего лишь сном. Но на мне корсет, что надела Джесси, юбка, которую мне дала Бетани, на полу валяются белоснежные туфли, а на голове — фата, диадема лежит где-то рядом, если только я не потеряла её. Прошедшая ночь вовсе не была моей выдумкой, она была реальностью, всё было реальностью.
Я сажусь на кровать, и мою голову пронзает резкая и сильная боль. Рефлекторно я прикладываю пальцы к вискам и тру их. Боль никуда не уходит, только усиливается. Больше всего я сейчас мечтаю заснуть и никогда не просыпаться, лишь бы не чувствовать ни этой головной боли, ни душевной, которая во много раз сильнее этой физической.
Я не хочу потерять Тобиаса. Я не хочу в один миг стать для него чужой и абсолютно ненужной. Я не могу скрывать от него то, что натворила, но и признаться во всём очень трудно, но это нужно сделать, если я хочу быть честной перед ним. Мне ужасно стыдно из-за этого, и если бы я знала, во что всё выльется, я не стала бы так сильно напиваться, что даже не помню лица того парня, с которым я переспала. От всего этого мне хочется плакать, но я не чувствую слёз на глазах. Всё, что я чувствую, — это чувство стыда, собственной тупости и безысходности. Я должна всё ему рассказать.
Он заходит в комнату, но тут же выходит. Я знаю, что он скоро придёт, и поэтому пробую собраться с мыслями, чтобы быть готовой сказать это ему. Возможно, если бы я была пьяна, сказать об этом мне было бы легче, но после всего, что случилось, я не уверена, что смогу выпить хоть один бокал. Тобиас вновь заходит в спальню со стаканом воды в руках и платиной таблеток.
— Вот, выпей, — он протягивает это всё мне. — Тебе станет легче, обещаю.
Я перехватываю его взгляд. Он такой заботливый и любящий, а я изменила ему прямо перед нашей свадьбой. Я не достойна его и никогда не буду. Я отвожу взгляд в другую сторону и выпиваю две таблетки. Боль в голове не проходит, но она становится ноющей, а не пульсирующей.
— Как прошёл твой мальчишник? — решаюсь спросить я, но мой голос звучит очень тихо. Я не знаю, как ему всё сказать.
— Отлично, — он широко улыбается, оголяя безупречные зубы. — Я с радостью повторил бы это, если бы была такая возможность, но если её не будет, я буду рад ещё больше. А у тебя как всё прошло?
— Я бы ни за что не хотела это повторять, — я ёжусь, будто от холода. — А откуда ты знаешь, что у меня был девичник?
— Зик сказал мне, — он притягивает меня к себе, но я отстраняюсь, стараясь не сталкиваться с ним взглядом. Тобиас сразу же замечает это, его взгляд твердеет, и он выглядит так, будто перестал притворяться. — Что уже случилось за то время, пока меня не было?
Я решаюсь посмотреть на него. Не самый довольный и радостный взгляд изучает одежду, которая на мне. Все слова, что я хочу сказать ему, вертятся на моём языке, и я поглубже вдыхаю, но всё равно ощущаю, что дрожу, как осиновый лист. Я чувствую, что пальцами правой руки кручу кольцо на левой руке. Оно с лёгкостью скользит по пальцу, и я зажимаю его в ладони, собираясь с духом.
— Я изменила тебе, — выпаливаю я, смотря в его глаза. — Переспала с другим.
— Что? — его реакция не совсем та, которую я ожидала. Он, кажется, не сильно удивлён и шокирован, будто он ожидал от меня подобного. Но его вопрос заставляет меня вспомнить все события вчерашней ночи.
— Прошлой ночью я очень сильно напилась, и мне выпало желание поцеловать кого-нибудь из клуба, — я знаю, что мои слова мало помогут этой ситуации и что это последний наш разговор, но другого выбора я не вижу. — Я не хотела кого-нибудь целовать, Тобиас! Я прекрасно помню, что случилось в тот вечер, когда Питер поцеловал меня, и я не хотела подобного. А потом я увидела красивого парня, захотела его поцеловать и пошла за ним в туалет. А потом в кабинке всё и случилось. Прости. Мне очень жаль.
Я вкладываю кольцо в его руку, так как знаю, что нашу помолвку расторгла я сама этой ночью. Вместо того, чтобы накричать на меня или уйти, он лишь сжимает мои пальцы и усмехается. Меня пугает его реакция, его поведение, он сам.
— В таком случае я тоже тебе изменил, — он говорит это с насмешкой, будто гордится этим поступком, а я чувствую будто меня ударили под дых. Я чувствую то же самое, что и он. Я заслужила это. К глазам подступают непрошеные слёзы, я позволяю им скатиться по моим щекам. Тобиас наклоняется ко мне и смотрит на моё лицо. Он смотрит на меня таким взглядом, будто ничего не понимает. — Ты действительно ничего не помнишь?
— Что я должна помнить? Что изменила своему жениху накануне свадьбы? Мне это прекрасно известно и без всяких напоминаний! — я вскакиваю с кровати и начинаю ходить по комнате. Мы однозначно стоим друг друга.
— Трис, успокойся и сядь, я всё тебе расскажу о той, с кем переспал я.
Я слушаюсь его и сажусь рядом с ним. На это время я забываю о своей головной боли и сосредотачиваю все мысли на всей информации, что обрушилась на меня. Затаив сердце, я начинаю слушать его.
— Если честно, я понятия не имел, что мы будем праздновать всё в одном клубе, разве что в разных помещениях. А потом, когда я пошёл в туалет, на меня набросилась девушка. В своём коротком белом платье она выглядела как стриптизёрша, совсем как ты сейчас, — когда он говорит это, я сопоставляю всё со своей историей, и некоторое время я пребываю в лёгком шоке. — Конечно, я был пьян, но не настолько, чтобы не помнить лицо той, с кем я целовался. И когда я увидел это лицо, я ответил, потому что не каждый день мне выпадает возможность соблазнить свою невесту. А потом эта девушка затащила меня в кабину, и там у нас с ней был потрясающий жаркий секс. — Он поворачивается ко мне правой стороной и пальцем указывает на мочку уха. — А в конце она укусила меня вот сюда и представилась Габриэллой. И в качестве подарка оставила вот это. — Он достаёт из кармана своих брюк мои же кружевные трусики. Я в шоке таращусь на это и только сейчас обнаруживаю, что я без нижнего белья.
— Стоп. Я ничего сейчас не понимаю. Ты хочешь сказать, что я изменила тебе... с тобой? — до меня наконец доходят его слова.
Я чувствую огромное облегчение и неимоверный стыд за то, что напилась до такого состояния, когда не помню лица окружающих меня людей. Мне стыдно за то, что я вообще пила вчера. Но главное, что я не изменяла Тобиасу, что я по-прежнему верна ему. Но самое ужасное — это сама мысль о том, что я могла ему изменить. Мне противно даже представить всё это. Я просто не могу увидеть себя с другим мужчиной.
— Я ведь действительно подумала, что я изменила тебе! — я чувствую, как мой голос начинает повышаться. — Почему ты не окликнул меня или даже не спросил, с какой стати я называю себя Габриэллой? — с моей стороны после всего это выглядит довольно эгоистично. Я сама думала, что изменила ему, и сейчас в этом обвиняю его. — Ладно, прости, это я виновата, мне нужно поменьше пить.
— Я хотел сначала сказать, что ты слегка спутала меня с кем-то другим, а потом просто решил проверить, насколько ты будешь честна передо мной.
— Но мне действительно так стыдно ещё никогда не было! — я с облегчение смеюсь и подвигаюсь ближе к нему. — И ещё я как никогда чувствую, как сильно люблю тебя, — я крепко обнимаю его, будто очень давно его не видела, и вовсе не хочу отпускать от себя. — И ещё... прости, что не узнала тебя, — я пробую улыбнуться.
— Только на нашей свадьбе столько не пей, — он надевает на мой безымянный палец кольцо, — а то потом после брачной ночи проснёшься и скажешь, что изменила с каким-то женихом с другой свадьбы. Но мне льстит, что даже когда ты пьяная, ты считаешь меня красивым.
— Я не буду, — я целую его и прижимаюсь к его щеке, которую покрыла двухдневная щетина. Я чувствую, как его ладони скользят по моим ногам и укладывают их на его ноги. Он обнимает меня за талию, и меньше всего на свете я хочу отпустить его.
— Мне нравится твой наряд, — тихо шепчет он мне на ухо и целует чуть ниже мочки.
— Хочешь, я нём выйду к алтарю? — я смотрю на его лицо и беру его в свои руки.
— Нет, — он целует мой кончик носа, — потом, после свадьбы, ты наденешь его и ещё раз изменишь мне.
Я улыбаюсь, и он накрывает мои губы своими. Я представляю, как мы выглядим сейчас со стороны: красивый парень, и на его коленях сидит девушка, больше всего похожая на девушку по вызову. Но мне плевать на это. Я просто хочу сидеть на его коленях и чувствовать его губы на своих.
— Я могу показать, что мне на девичнике подарили, если ты хочешь, — я тянусь к пакетам, которые поставила на пол Холли.
Один из них я ставлю в сторону и по очереди достаю сертификат Холли и книгу рецептов Джесси. Когда я достаю свадебный альбом, что подарила мне Бетани, Тобиас говорит, что этот подарок как раз в стиле Бетани. Он говорит, что она всегда дарит что-то красивое и запоминающееся.
— А вот это уже лучше, — его глаза задорно загораются, когда он видит набор из нижнего белья и неглиже, подаренного Шоной. — Возьми это с собой в Париж, пригодится.
— Ты ещё не видел, что мне Кристина подарила! — я смеюсь и разворачиваю последний свёрток. С пылающими щеками я отдаю книгу ему в руки.
— Передай ей, что её подарок мне очень нравится, — он хохочет, листая страницы книги. — Мы обязательно возьмём это с собой, я прослежу за этим.
— Тогда я доверю присмотр за этой книгой лично тебе, — я наклоняюсь к нему и чмокаю в губы. — Чем мы сегодня займёмся?
— Мы можем вместе прочитать несколько страниц отсюда... — он поворачивает книгу обложкой ко мне. Он с вызовом смотрит на меня, но боюсь, мне придётся отказать ему.
— Идея заманчивая, но предлагаю отложить это до медового месяца, — я ослабляю корсет, чтобы его было удобней снять.
— Тогда можем пойти за обручальными кольцами, — со скучающим видом он убирает книгу обратно в пакет.
— У нас до сих пор нет обручальных колец?
— Если бы ты пила поменьше, ты бы об этом помнила, — с ехидной улыбкой говорит он, явно давая понять, что он делает это специально.
— Ты будешь до конца жизни напоминать мне об этом?
— Да, — к моему удивлению, он отвечает согласием. — Это будет напоминать мне о том, что облажаться могу не только я.
— Господи, за кого я выйду замуж? — я закатываю глаза и ухожу в направлении ванной.
— Это я на ком жениться буду? По-моему, это более важный вопрос.
Не желая спорить с ним, хоть и в шутку, я закрываюсь в ванной и наконец снимаю не совсем удобный корсет и вздыхаю от облегчения то ли от того, что сняла надоевшую вещь, то ли от недавно выяснившихся обстоятельств.
Я захожу в душевую кабину и включаю первый попавшийся режим. Сажусь на пол и просто закрываю сижу несколько минут под струями воды, думая о том, что мне просто несказанно повезло, что тем парнем в клубе оказался именно Тобиас. И даже несмотря на это, я чувствую, что виновата перед ним; самое большое чувство, гложущее меня — это то, что мне до сих пор кажется, будто я изменила Тобиасу. Мне подсознательно кажется, что я способна на измену, что он имеет полное право сомневаться в моей верности, во мне.
Но с другой стороны... я могу думать о том, что той ночью меня потянуло именно к нему. Я ведь не собиралась с кем-то целоваться, но пошла именно к парню, который оказался Тобиасом. Я решилась изменить ему именно с ним. Пусть я и была пьяна и даже не знала, что наши вечеринки проходят в одном клубе, я всё равно пошла к нему, даже не подозревая об этом. У этой ситуации две стороны, и выяснить, какая из них правильней, я смогу, только если поговорю с Тобиасом об этом. Мне стыдно за то, что я не узнала поцелуи и прикосновения того, с кем проводила всё своё время с самого окончания колледжа. Я не узнала его, и именно это мне кажется большой ошибкой. Если бы я хотя бы открыла глаза, я вела бы себя по-другому.
Я принимаю душ и быстро собираюсь, стараясь избегать прямого зрительного контакта с Тобиасом. Он ведёт себя, как ни в чём не бывало, а мне это делать трудно, иногда даже невозможно. Я не могу изображать, будто мы с ним просто переспали, события прошедшей ночи наложили на меня определённый отпечаток, и сейчас я даже не совсем уверена, должен ли он действительно жениться на мне.
— Что случилось за то время, пока ты была в душе? — со слабым раздражением спрашивает он, заводя двигатель. — Только не молчи, меня это бесит.
— Мне всё равно кажется, что я тебе изменила. Пусть и с тобой, но изменила.
— Ты сама себя слышишь? Трис, мы переспали, и ты винишь себя за это? Что с тобой не так? До свадьбы не спим — тебе не нравится, спим — тоже не нравится! А ты задумывалась над тем, что нравится мне?
— Похоже, у тебя не то настроение, чтобы выбирать обручальные кольца, — мрачно говорю я, стараясь не слишком остро реагировать на его слова. Я накрываю глаза солнцезащитными очками, потому что от яркого света у меня ещё больше начинает болеть голова.
— У тебя не то настроение всю жизнь, и, знаешь, я терплю это, — он со злостью крутит руль, и машина резко поворачивает.
Я собираюсь высказать ему всё, но меня отвлекает звонящая мне Холли. Вряд ли Тобиас видит, какие эмоции в глазах скрыты под моими очками, и мне этого достаточно. Но если он высказал мне это, значит, со мной действительно что-то не так. Мне нужно извиниться перед ним, но только после разговора с Холли. Мне неудобно от того, что я откладываю своё изменение, но мне необходима передышка, чтобы подумать над своими словами.
— Трис, ты не изменяла Четыре, Уолт мне всё рассказал, — сходу говорит она, и я не сразу вникаю в тему разговора.
— А я уже знаю... — я надеваю очки, как ободок, и смотрю на Тобиаса. — Он мне рассказал, что я той ночью с ним была. — Он обращает на меня внимание, и на его лице больше нет тех эмоций, что были несколько секунд назад, но раздражение внутри всё-таки есть, и оно подавляется удивлением, и от этого разговора я не жду ничего иного, кроме как его одобрения.
— Оу, я не знала этого, — она резко замолкает. — Просто я хотела тебя обрадовать, чтобы ты не считала себя непутёвой невестой. Но я больше рада тому, что именно Четыре рассказал тебе об этом. Как-никак, это с ним ты переспала. С тобой всё хорошо?
— Голова немного болит, а в целом — нормально.
— А у меня ничего не болело. Может, потому что я пила меньше и помнила всё?
— Холли! — похоже, она присоединилась к Тобиасу, и они будут вместе стебать меня. — Я помню практически всё, что было.
— Всё, кроме того, что ты переспала со своим женихом. На любых вечеринках я тебе больше не налью и другим скажу, чтобы этого не делали. После твоего девичника я поняла, что ты относишься к тому типу людей, которым нельзя слишком много пить.
— Господи, замолчи, мне Четыре хватает, он тоже не упустил этой возможности, а теперь ещё и ты.
— Я не упущу возможности постебаться над тобой даже в день твоей свадьбы, — она хохочет. — Ладно, я не буду вас отвлекать, вдруг вы опять изменяете друг другу. Увидимся.
Она отключается, и я снова оказываюсь опущенной в тишину, повисшую между мной и Тобиасом. Во время моего разговора с Холли я видела улыбку, скользящую по его лицу.
— Слушай, мы костюм тебе покупали? — я убираю телефон в карман брюк и смотрю на него, пытаясь вспомнить тот день, когда мы покупали ему костюм.
— Трис, это уже клиника, — он с сожалением смотрит на меня, с трудом пытаясь сдержать смех. — Я тебе больше не разрешу пить в компании, это чревато такими вот последствиями.
— Вы меня бесите. Оба. — чётко говорю я, но вызываю у Тобиаса громкий хохот. — И ещё. Прости за то, что накинулась на тебя на пустом месте.
— Да ладно, — он машет рукой, широко улыбаясь. — Мне нравится шутить над тобой, особенно после того, как ты облажалась.
Он снова смеётся, и я просто отворачиваюсь в другую сторону. Уж лучше пусть так, чем ссора. Оставшуюся дорогу мы едем в хрупком равновесии, что нам удалось восстановить. Без лишних слов я выхожу из машины, и мы заходим в магазин, и Тобиас сразу ведёт меня на третий этаж. Выбирать обручальные кольца за месяц до церемонии бракосочетания, — слишком глупая и поздняя идея, но другого выхода нет. Консультант раскладывает перед нами больше дюжины пар колец, и у меня разбегаются глаза. Похоже, этот выбор будет нелёгким.