Всю дорогу до собственного кабинета Снейп думал о том, что не смог уберечь никого из тех, кто был ему дорог. И сейчас ему предстояло рассказать юноше, идущему за ним с деланным безразличием, о том, что для него приготовила судьба. Может быть, Драко сам сможет себе помочь, ведь для своих лет он достаточно ловко разбирается в тех вопросах, которые требуют гибкости ума. Но вот можно ли было ему доверять?
Как только они оказались в кабинете, Снейп повернул ключ в замочной скважине и пригласил Драко пройти в центр небольшой комнаты, выдержанной в темных и серых тонах, мрачной и внушающей чувство безысходности. Декан заметил, как юноша нервно сглотнул, осматривая помещение, которое и без того знал достаточно хорошо. Похоже, он снова его жалеет, и это выводило из себя и слегка раздражало. Но не стоит отвлекаться. Они здесь не для этого.
— Ваши родители несказанно рады тому, что вам выпала честь принять подарок от Темного лорда, — безразличным тоном поведал профессор, словно речь шла о ежедневной рутине. — У тебя есть два дня на то, чтобы подготовиться, а затем под предлогом я вывезу тебя из замка на сутки, за которые в твоей жизни многое изменится. Но сначала я должен убедиться.
— Вы серьезно думаете, что я позволю вам это сделать? Ни вам, ни кому-либо еще!
— Глупец, ты слишком самонадеян, — Снейп был удивлен тому, что юноша вдруг категорически начал отказываться, ведь раньше он наоборот был уверен в том, что Драко мечтает вступить в «доблестные» ряды Пожирателей смерти. — Если не хочешь подумать сам, то мне придется преподать тебе урок прямо сейчас.
— Нет! — закричал Драко, однако тут же ощутил на себе воздействие магии, вместе с которой пришла и злость на самого себя за ощущение беспомощности.
Северус был убежден, что его крестник привычно справится с легилименцией, как он делал это раньше, однако ему удалось легко преодолеть защиту и увидеть то, что повергло его в ужас. Сначала перед ним мелькали и сменяли друг друга картинки, в которых Драко откровенно скучает на занятиях, а после напрявляется в свою комнату в сопровождении девиц, среди которых чаще всех мелькала Пэнси. Скривившись от увиденного, он все же продолжил, надеясь, что Драко найдет в себе силы отбросить его из своего сознания, но с ним творилось нечто странное. Казалось, он наоборот хочет, чтобы его крестный понял причину того, почему он не хочет получать метку.
Стиснув зубы, Северус выуживал воспоминания о постоянных столкновениях и словесных перепалках его крестника с золотой троицей, в которых он не только чувствовал злость и пренебрежение, но и видел глаза Лили. Все было до боли привычным. Обычные будние дни школьника, как вдруг что-то изменилось. В его видениях все чаще начала появляться спина девушки с растрепанными волосами. Череда сменяющих друг друга взглядов в ее сторону, иногда получающие ответ. Библиотечные полки, раскрасневшиеся глаза Грейнджер и их поцелуй.
«Кажется, Драко нашел новый способ досадить Поттеру», — заметил Снейп, сочувствуя девушке.
Но когда он увидел, как тот опускается рядом с ней на холодный пол, как Драко танцевал с ней на балу, как смотрел на нее на Астрономической башне, то, как он физически почувствовал боль от того, как Уизли обнимает ее, он все понял. Слишком уж чувства были похожи на его собственные.
Ливень, тонущая Грейнджер, страх за нее, страх потерять ее. Снейп и представить себе не мог, что Драко может испытывать столь нежные чувства. Выручай-комната. Ну конечно, это всего лишь месть Поттеру. И снова ошибся, когда увидел, как слизеринец поправляет плед, укрывая когда-то ненавистную грязнокровку, когда ощущает всю радость Драко, наблюдающего за ней в свете утреннего солнца. В его глазах она была действительно по-особенному красива.
Встреча в лесу. Ссоры, приводящие к одинаковому примирению. Его собственный урок, на котором они сидели вместе. Чувство сожаления и беспокойства в закрытом женском туалете. Поход в Хогсмид. Ревность, пожирающая изнутри. И снова они вдвоем прячутся от... него? Смятые простыни, неподдельное счастье Драко. Лабиринт и ее шоколадные глаза. Полет на метле. Его комната. Он видел, что юноша уже принял окончательное решение.
Снейп хотел было понять, в какой момент он упустил это, когда еще можно было все исправить, но тут был резко отброшен из мыслей юноши, который теперь стоял перед ним с гордым видом, сильный, полный решимости, обладающий тем, чего в свое время ему самому не хватило, чтобы стать таким же счастливым рядом с Лили хотя бы на миг. Во взгляде его серых глаз исчезла надменность и презрение. Осталось только чувство преданности той, кто овладела его разумом и, что хуже всего, сердцем. Но теперь Северус хотя бы знает, на чьей стороне этот юноша.
— Я впечатлен, — проговорил он. — Уже и не думал, что ты когда-нибудь повзрослеешь.
Теперь настала очередь Драко удивляться тому, что он не встретил осуждения и был понят. Но от этого не становилось легче. Если это так, то почему он обязан принять эту метку, зачем Снейп делает это с ним?
— Опережая твои вопросы, мы должны завоевать доверие. И теперь ты знаешь свою главную мотивацию — спасти мисс Грейнджер. Как я уже говорил, у тебя есть двое суток.
***
Как только Снейп объяснил ему то, в чем состоит их миссия, в чем заключается их двойная игра, Малфой взобрался по лестнице на Астрономическую башню и закричал со всей силы. Почему, когда у него все только стало налаживаться, почему именно сейчас, когда он не может оставить ее одну? Он должен стать для нее предателем. Все будут считать его предателем, если он не выживет. Никто не узнает о том, как он изменился. Его стало волновать мнение других о себе. Больше не хотелось быть тем монстром, которого привыкли видеть все студенты. Он изменился.
— Это было сильно, — голос за его спиной заставил Драко обернуться. — Не хотелось бы мешать тебе, но один из мозгошмыгов сейчас прямо за тобой.
Это заставило Драко рассмеяться. Надо же. Ему бы ее проблемы с мозгошмыгами, которых и видит-то только она одна. Хотя его проблемы тоже не лежат на виду у всех остальных. Может быть, это и есть это странное бестелесное существо, преследующее его с рождения?
— Из всех смеющихся людей ты самый несчастный, — произнесла она, вглядываясь в повзрослевшего сокурсника.
— Так и есть, Луна, так и есть, — согласился Драко, и тут ему пришла в голову одна мысль. — Если бы ты боялась что-то потерять, что-то очень дорогое и важное, что бы ты сделала?
— Моя мама говорила, что вещи, которые мы теряем, всегда возвращаются, хоть и не так, как мы ожидали. А почему ты спрашиваешь?
— Я не смогу сказать тебе всей правды, но не уверен, что останусь прежним, поэтому хочу попросить тебя сохранить одну вещь. Закрой глаза, если не боишься меня, — когда девушка выполнила его просьбу, Драко достал палочку, открыл потайную створку своего кольца и выудил все воспоминания о Гермионе, которые у него были, сделал их дубль и поместил его в кольцо, плотно запечатав то магией. — Возьми это и не вздумай потерять.
Казалось абсолютно правильным, что он просит об этом Лавгуд, потому что среди всех его знакомых, называющих себя друзьями, среди всех, кого он знал, она казалась ему той, кто поймет его без лишних вопросов. Человек, у которого существует собственная версия того, как устроен этот мир, с уважением отнесется к сдвигам и нелепым просьбам другого.
— Что это? — спросила она, сжимая кольцо в своей руке.
— Это моя самая большая слабость, — откровенно ответил юноша, позволив себе тень улыбки.
— Гермиона.
— Где? — переспросил Драко, боясь увидеть девушку в эту секунду.
— В твоем сердце, — ответила когтевранка. — Обещаю, что сохраню это для тебя.
— Спасибо, — только и смог ответить Малфой, провожая ее взглядом и поражаясь ее наблюдательности. Видимо, не зря она видит то, во что другие отказываются верить, будь это мозгошмыги или такая же нереальная любовь слизеринца и гриффиндорки.
***
Весь следующий день Драко боролся с самим собой. Он не пошел на занятия под предлогом того, что неважно себя чувствует. Снейп сказал, что это будет прекрасной легендой, почему отпрыску аристократа необходимо показаться первоклассным колдомедикам. Малфой не спорил, но как же ему хотелось попрощаться с ней. Его пугала ее возможная реакция, когда она увидит то, что он позволил с собой сделать. Пожиратель смерти. Два слова, содержащие в себе приговор для него.
Успокаивало только то, что это поможет спасти ее, защитить от самого себя. И, может быть, она простит его со временем.
Он накинул на плечи мантию, проверил наличие палочки, взглянул на пока еще белоснежное предплечье, стиснул руку в кулак и ударил по стене, сдирая костяшки в кровь. Малфой был противен самому себе. Это бессилие не находило выхода, а в глазах появилось неприятное жжение и туман. С его губ сорвался всхлип, который он тут же подавил. Он должен это сделать ради нее, ради себя.
У ворот школы его уже ждала карета. Драко шел к ней, не останавливаясь, не оборачиваясь, боясь того, что сможет не выдержать и побежать обратно, к той, кто за такой промежуток времени стала смыслом его жизни. Но возложенная на его плечи ответственность не только тяготила его, она давала возможность измениться ему в глазах других, исправиться, стать своим. А он отчаянно этого хотел.
Если бы он только обернулся, то заметил бы худенькую фигурку у дверей замка. Ветер отчаянно трепал ее волосы, мешая смотреть на удаляющуюся спину юноши. Гермиона чувствовала, что происходит что-то ужасное, то, чего не должно было быть, то, что невозможно будет исправить, и, когда за ним захлопнулась дверь, ей показалось, что она слышит звук разбитого зеркала, осколки которого ранят все, что попадается им на пути, проникая в самое сердце.
