Шотландская волынка — из к/ф «Храброе сердце»
— Мне нужно, чтобы он сопровождал меня и моего ребёнка. Этих слов было достаточно, чтобы победная ухмылка ещё шире расползлась по лицу нордки. Сегодня её интуиция была просто на высоте! Эйдис свернула бумаги в руках в трубочку и рукой указала магичке место рядом с собой. Высокомерная имперка на удивление покорно села на стул и вся замерла в ожидании. Довакину хотелось ещё помолчать, ещё помучить ненавистную похитительницу, но Тринн мог вернуться в любой момент; об этом даже гадать не нужно было, он всегда все «дела» делал быстро. Даже слишком быстро. — А разве с вами не было сильного норда-наёмника? Он уж посильнее будет, чем мой знакомый, — голос девушки прозвучал на удивление без тени любимого сарказма. Седовласая жительница Сиродила опустила глаза, будто боялась, что все её секреты эта таинственная девушка узнает только при взгляде в её аквамариновые глаза. Она что-то невнятно пробормотала, будто отыскивая оправдание на справедливое замечание. Возможно, она делала так и на учёбе в Университете Волшебства, там в Сиродиле. Но потом она нашлась и, подняв взгляд на незнакомку, которая скрывала своё лицо за капюшоном, коротко бросила: — Мы разошлись. У него свои цели, у меня — свои, — но потом она будто что-то вспомнила и продолжила тем же размеренным тоном, холодным как лёд или голос Мавен Чёрный Вереск. — Вы должны понимать, что этим наёмным идиотам ничего, кроме охраны доверить нельзя. Хотя тот остолоп не мог даже за ребёнком уследить. — И чем же тогда мой друг отличается от него? — с нотками весёлости спросила Эйдис, забавляясь такой потрясающей логикой магички. — Он же тоже — как это вы там сказали? — тупой наёмник. Женщина оскорбилась и уже попыталась встать, но произнесённые шёпотом, едва различимые слова заставили её прислушаться. Голос был сиплым и очень тихим, слов было не разобрать. Наконец она расслышала нечто, отдалённо похожее на «сиди на месте, карга» или вроде того. Резко вскочив, седовласая имперка зажгла в руке пламенную сферу и рявкнула: — Как ты меня назвала? Повтори, отродье! Эйдис под капюшоном сделала удивлённое лицо на случай, если магичка увидит его очертание, и медленно отрицательно закивала, оборачиваясь по сторонам. — О чем вы? Я молчала, ждала вашего ответа! Снова прозвучал тот же голос, но теперь он чётко приказывал «надоедливой курице» сесть. Видимо боясь, что все посчитают её поклонницей Шеогората, женщина села и рассеяла сферу. Эйди оскалилась в довольной улыбке, мысленно расхохотавшись над «подругой Довакина». — Ох, ладно. Думаю, мне просто показалось, простите, — на щеках магички появился лёгкий румянец. — Отвечая на ваш вопрос, я не считаю вашего… эээ… друга, тупым наёмником. На вид он очень способный да и выглядит более ловким, нежели тот грязный пьяница. В общем, вы можете передать этому наёмнику, что я буду ждать его в этой самой таверне и что меня зовут Бернадетта Умбранокс? «Умбранокс… где-то я уже это слышала… — промелькнуло в голове девушки, и она задумчиво кивнула, уже плывя по волнам воспоминаний. — Почему эта фамилия ассоциируется с Гильдией? Я такого человека там не помню… Ладно, надо разыскать Тринна». Эйдис поднялась со стула и быстро вышла из таверны в поисках друга-вора. Но вместо бывшего собрата по Гильдии она сразу же наткнулась на смазливого Бреллиона. Имперец мялся около дверей, будто не решался зайти, но когда увидел её, в его медовых глазах отразилось разочарование. Диса фыркнула и быстро ускользнула в район жилых домов, где будто ощущала ауру Тринна. И чутье её не обмануло: вор спокойно вышел из пустого дома и спрятал золотую безделушку в одном из множества кармашков на броне Гильдии. — О, Глава! — усмехнулся норд, и девушка ступила в тень, а он последовал за ней. — Неужели пришло время для «одолжения»? — Да, Тринн, — усмехнулась брюнетка и протянула ему мешочек с септимами. — Здесь оплата за услугу мне. И не думай мне их возвращать, Тринн! — выпалила она, когда парень отрицательно замотал головой. — Прошу тебя, парень, не раздражай меня отказом. Тебе эти деньги ещё пригодятся, спасибо мне потом скажешь. Шатен обречённо вздохнул и запихнул мешочек в карман. Драконорожденная вкратце пересказала ему свой план и умоляющий тоном добавила: — Сделай это ради меня, Тринн. Ничего в Гильдии не говори никому, просто сделай. Её зовут Бернадетта Умбранокс, она маг из Сиродила. Она ожидает тебя в «Крысе». Мне просто необходимо выяснить, куда она потом отправится, если вообще отправится. От этого могут зависеть жизни маленьких детей из Приюта, — при этих словах вор удивлённо воззрился на подругу, но та решительно отрезала. — Не вникай. В этом я сама разберусь, а твоё дело — быть рядом, слушать и докладывать мне. В Синем Дворце у меня есть связной — служанка. Я все продумала, верь мне, — настороженно хмыкнула она, а потом добавила, когда мимо них прошел стражник. — Мне придётся пока отсидеться где-нибудь недалеко от Хаафингара, проверить кое-что, — но тут же она куда-то в сторону отрывистым шепотом бросила. — Я не забываю долги. Норд сделал вид, что ничего не услышал, коротко и понимающе кивнул, но все же скептически поинтересовался: — Ты уверена, что меня пустят поболтать со служанкой из самого Синего Дворца? И почём тебе знать, что уже завтра эта Умбранокс не улизнёт куда-нибудь с ребёнком? Сумеречная покачала головой и пояснила: — Фолк — управитель, он занимается прислугой, а не Элисиф, и ему совершенно все равно, если к служанкам придет какой-нибудь мужчина, — тут она коротко рассмеялась при виде сардонической ухмылки на лице друга. — О, да брось ты! Ты выглядишь вполне мужественным, ни одна девушка перед тобой не устоит! — Одна все же устояла, — прокомментировал шатен, но брюнетка сделала вид, будто не услышала. — Что касаемо этой Бернадетты, то я у Гулум-Ая уже получила расписание судов. Из Солитьюда до следующего месяца никакой корабль не отплывёт. Скажу даже больше, сейчас в порту вообще нет ни одной лодки, не то что корабля. Я же сказала, — обиженно фыркнула бывшая воровка, — я все продумала, не волнуйся. На часть денег ты должен снять комнату в «Крысе», чтобы тебя приняли за простого наёмника. У Тари в «Одеждах» найди себе менее… — она замялась, с грустью рассматривая добротную броню Гильдии, — …заметную одежду. Желательно, конечно, броню для обычного наёмника. Но Тринн, видно, не собирался оканчивать разговор на выборе одежды. — Как же ты получишь информацию от своей связной, если сама будешь за пределами Солитьюда? Эйдис усмехнулась и заговорщицки подмигнула другу-вору. Ей было приятно знать, что в Гильдии никто не знает о других ее умениях. — Тебя это не должно волновать, приятель. У меня и без Гильдии полно связей и информаторов. На этом Тринн простился с драконорожденной. Через полчаса девушка уже изложила инструкции служанке из Синего Дворца и решила навестить капитана Алдиса, нарушая тем самым свое слово не попадаться ему на глаза. Солдаты в Солитьюде, конечно, были не очень приветливыми, но этот суровый норд всегда ей напоминал отца. В меру строгий, но очень рассудительный и временами даже забавный. Она еще помнила, какой скорбью светились глаза капитана, когда ему пришлось раскрыть ей тайну отряда, в котором была дочь Анжелики. Пусть она и была одной из Братьев Бури, но не хотела смертей юных девушек, детей и стариков. Ей было в пору убивать имперцев, которые со своими убеждениями шли бы к даэдра! — Приветствую Вас, наш лучший капитан, — окликнула девушка, без тени опасения шагая через толпу солдат. — Здравствуй, Эйдис, — спокойно хмыкнул норд, обернувшись к ней. Девушка недобро оглядела всех солдат, которые своими липкими взглядами шарились по ее фигуре. Мужчины сразу же отвернулись, а она только фыркнула, кутаясь в плащ, который распахнулся, открывая вид на крестьянское платье, и подступила к капитану. — Я покину Солитьюд ненадолго. Не теряйте меня, — брюнетка состроила невинное лицо. Алдис с подозрением оглядел статную красивую девушку с крепким телом и стальными нервами. Он помнил, какое донесение составил генерал из Вайтрана, когда Братья Бури надвигались на торговую столицу Скайрима. «Холодный взгляд, решительный характер, смертоносное владение мечом, подобное даэдра. Она надвигалась на нас как ураган, намного опережая все войско Галмора на светлом, подобном морозному солнцу коне». Сомнений быть не могло, эта женщина — тот самый ураганоподобный воин Ульфрика, который первым ворвался в Драконий Предел. — Не потеряем, не волнуйся. Я еще раз говорю тебе «спасибо» за спасение всего Скайрима от Пожирателя Мира, Довакин. Солдаты переглянулись и разошлись по тренировочным манекенам. Эйдис уже собралась покинуть оплот солдатни, но Алдис решительно взял ее за локоть и отошел в сторону. — И куда же, позволь узнать, ты собираешься? — Пока что в Предел, а дальше — по необходимости, — прямо ответила девушка и уверенно посмотрела в глаза норда. — Может, вам еще дату моего прибытия в Хаафингар сообщить, чтобы вы успели возвести баррикады у Солитьюда? Глаза воина мгновенно сощурились и он отпустил бывшую воровку. — Нет, в этом нет необходимости. Смерив друг друга недолгими взглядами они попрощались. Войдя в «Смеющуюся Крысу» Эйди сразу же нашла у стойки Руну, весело обсуждающую что-то с Минецией и Сварри. Девочки явно сдружились пока Драконорожденная вертелась как белка в колесе. Заступив за стойку она улыбнулась Корпулу, который от чего-то хмурил рыжие брови. — Чего не весел, старик? — Да эта старая карга все никак не уймется. Мало того, что Бейранда оскорбила, так еще и всех остальных клиентов распугала! Нет, я точно вышвырну ее из своей таверны, если она еще что учудит! Девушка ободряюще похлопала мужчину по плечу, мол, не переживай, скоро это закончится, после чего накинула капюшон на голову и только хотела подойти к магичке, которая придирчиво рассматривала бивштекс из хоркера, как со второго этажа таверны спустился мужественный мужчина с острым языком и до безобразия ловкими руками. Женщина с серебристыми волосами проследила за ним крайне заинтересованным взглядом, но вставать из-за стола не спешила. Тринн сразу ее заметил и решительно подошел к магичке, присев на соседний стул. Сухие губы Бернадетты растянулись в улыбке и она начала что-то быстро ему объяснять. «Он все равно передаст мне все отчетом. Я и так задержалась здесь, пора в Предел», — заключила Эйдис, забрав у Виния свой «Ворон» и покинув «Крысу», а затем и Солитьюд. Оседлав Мороза девушка пожалела только об одном: Тенегрив для такой миссии был куда крепче и быстрее.***
Земли Предела всегда нравились Эйдис именно горными хребтами и оплотами Изгоев. Не сказать, чтобы она была особо дружелюбна к тем же приставучим воинам Вересковых сердец или надоедливым ворожеям, которые почти всегда были рядом с первыми. Но те воины, во главе которых был Маданах, показались ей благородными (впрочем, они помогли ей выбраться из той жуткой передряги без всяких последствий). Хотя Маданах и говорил, что их пути расходятся, где-то в глубине души Эйдис Сумеречная знала: их судьбы еще переплетутся вновь. Каменные стены Маркарта показались вдали, когда Эйдис уже начала сомневаться в правдивости указателей. Что уж говорить, она вообще предпочитала более крутые дороги: вроде гор или непроходимой чащи, бурного течения реки или горячих источников, где постоянно рыскали волчьи стаи и великаны пасли своих мамонтов. Но с ней был Мороз и его Сумеречная совсем не хотела потерять из-за своего безрассудства. Около конюшен, когда брюнетка слезла с коня, к ней подошел незнакомец низкого роста с впалыми щеками и необычной тростью в руке. Он долго разглядывал ее одним-единственным глазом и судорожно сжимал в руке странного вида трость. Наконец, будто в чем-то убедившись, он тут же пробормотал: — Они захватят Предел, — и на удивление быстро скрылся за воротами. «О чем это он болтал?» — девушка долго глядела вслед старику, но потом внезапно опомнилась; ей нужно было спешить на встречу. Недавно о себе дал знать таинственный «друг», который всегда помогал ей искать Слова наравне с Седобородыми. Теперь он не просто помогал, он просил встречи. Конечно, было в этом что-то недоброе, но нордка не могла удержаться и не встретиться с таинственным помощником. Шумный Маркарт напоминал муравейник. Насажденные друг на друга дома, в которых, как в пещерах, жили люди разных сословий и рас. Кто-то был вынужден прозебать всю свою жизнь под надзором какого-то верзилы, вроде того вредного орка с шахты. А кто-то был кланом Серебряная Кровь. Жадные, заносчивые, мерзкие аристократы, которые думали, что за их дела им не воздастся. А то как же! Эйдис помнила, как ее сердце наполнилось радостью и разогрело кровь, когда на ее глазах Тонара Серебряную Кровь убили, а потом подняли некромантией, будто наказывая за деяния служением темным силам. Это было неповторимо. Пусть брюнетка и не очень любила магию и терпеть не могла некромантию, то, что случилось с Тонаром, казалось ей настолько правильным, настолько верным… — Привет, Диса! — улыбнулась маленькая Адара, выглядывая из-за лавки матери. — О, Эйдис, какими судьбами? — улыбнулась Кера, позабыв совершенно о своем покупателе. — Эйдис, давно не виделись! — Редко же ты тут появляешься, милочка! — Иди-ка обниму! — Эйдис! «И так всегда…» — мысленно простонала Довакин. В Маркарте ее теперь все как «Избавителя от Изгоев» знали, а потому и проходу не было. Только Эндон, спустившийся с верхнего этажа города ограничился кивком. «Конечно, я ведь теперь предатель, скупать у меня краденное — все равно что поцеловать ворожею! Тьфу!» — она вполне материально плюнула на землю и отсалютовала каждому знакомому. Ей нужно было Святилище Молага Бала. Святилище, в которое она пообещала себе не входить после того треклятого случая со смертью Дозорного Стендарра. Да на нее весь орден мог ополчиться из-за этого! Хорошо еще, что никто содеянного не видел, но все же. Но сейчас именно туда звал в записке «друг». В этот пыльный, захламленный всяким барахлом дом, где по ночам собирались последователи Принца Даэдра. Эйдис, конечно, помогала каждому встречному-поперечному Принцу или Принцессе (о Боэтии она вообще предпочитала молчать), но искренне она готова была отдать свою душонку — если она еще кому пригодится, — только Сангвину или Хирсину. На этих ребят она готова была и вечность в Совнгарде променять. А какой ей прок сидеть с теми могучими героями, когда она могла посвятить себя любимому делу: охоте в Угодьях или прекрасному столу с лучшими яствами? Там, конечно, почет и уважение, высокие потолки и прекрасные поля, но там не погуляешь как следует. Единственный герой, к которому Сумеречная питала какие-то теплые чувства, был Исграмор. Быть может, он был не так уж велик, как его на статуе изобразили, но мужиком он был что надо, этот великий воин с Атморы. «Правда, со снежными эльфами поступил не очень…» Незаметно от посторонних глаз девушка проникла в дом, когда все обыватели позабыли о ней, и тут же громко чихнула. «О, Девять, эта пыль…» — прикрыла глаза она, потирая покрасневший нос. — Кто здесь?! — пророкотал голос Принца Даэдра. Вокруг Драконорожденных взметнулись к потолку предметы и заплесали свою безумную пляску, противно стуча друг о друга. Потом полетела и мебель, кружась вокруг брюнетки, а один стул резко оказался под ней и, толкнув нордку, подхватил на себе, унося через все комнаты в сторону Святилища. «Хоть что-то новенькое», — буркнула Довакин, облокотившись на стул Когда стул скинул её перед туннелем к алтарю, посадка была не самой мягкой. Цокнув, девушка отряхнулась. — Хорошо же ты хранителя своей булавы встречаешь! — О, кого я вижу… Кажется, в последнюю нашу встречу ты клялась чуть ли не своими слабыми божками, что не придёшь сюда никогда более. Что, силы захотела? А я знал. Знал! — расхохотался Молаг Бал и хохот его отразился от стен. — Не-не-не, Принц. Я своё обещание держу, я не войду в Святилище, Бал. Мне нужно только встретиться с « другом» и… Послышался скрип входной двери. Робкое дыхание, диктуемуе излишней подозрительностью, говорило само за себя: в дом вошёл тот, кто её сюда звал. — Довакин? — позвал «друг». — Ты здесь? — Да здесь я, здесь! Я боялась опоздать, а вышло всё наоборот! По коридору двинулась тень, и в проёме появилась фигура мужчины. Некрепкий бретон стоял перед ней, кутаясь в плащ цвета пепла. Он озирался по сторонам всего минуту, а потом на его лице появилось нахальное выражение. — Думаю, ты ожидала увидеть нечто большее, верно, Довакин? — Признаюсь в подобном, да, — пожала плечами брюнетка, вытаскивая из-за спины меч. — Полагаю, ты уже в курсе моей небольшой неудачи на воровском поприще? — Да, наслышан. В Крысиной норе до сих пор бродяги судачат о смене руководства. Поговаривают, что на головы воров снова прилетела доля неудач, — хмыкнул « друг». — Довакин, ты же в курсе того, что я не стал бы следить за этой разрозненной сетью воров и нищих, если бы это не касалось тебя? — нордка кивнула. — Ты хочешь получить от меня ответ на вопрос, верно? К сожалению именно в этой сфере мне не удалось ничего узнать даже ради тебя. Толковые люди работали: грамотно замели следы, подставили тебя и удрали с сокровищами. Довакин скрипнула зубами и ударила мечом о близлежащий камень. Грохот отразился от стен, а меч получил новую «царапину». — Какой мне прок от твоей встречи, если важного ты не знаешь? Мне нужно не просто найти этих ублюдков или этого ублюдка. Мне нужно вернуть честное имя вора. К Херме-Море этот титул Главы, мне нужна семья. Одну я уже потеряла, еле спасла остатки. Вторую терять не хочу. Я не сдамся просто так, бретон. Мне нужна информация, и я её добуду с твоей помощью или без. «Друг» долго не думал. Он вытащил какой-то камень из кармана чёрного камзола и протянул девушке. Камень не представлял из себя чего-то особенного. Будь он среди речных камней под водой, Эйдис и внимания бы на него не обратила. Скептически подняв одну бровь, Довакин взглянула на бретона. — И… это камень? Мужчина фыркнул и кинул ей в руки предмет. — Этот камень был в убежище Маданаха, когда я был там в последний раз. Теперь, как видишь, его там нет. Я точно не знаю, зачем он, но около него ещё эта записка лежала, — он протянул кусочек бумаги. «В воду ты меня кинь и узришь Соловья» — гласила записка. Брюнетку привлекло последнее слово. «Соловей» — неспроста оно было написано с большой буквы. Неужели Маданах тоже интересовался слухами о Соловьях, помощниках Ноктюрнал? — Ты хочешь сказать, что мне надо в Святилище Ноктюрнал? — она подняла глаза к дверному проёму и резко выругалась: бретона там уже не было. — Однако же, попала ты в передрягу. Хотелось бы узреть, чем это закончится, но в дела Ноктюрнал я не собираюсь лезть. Она слишком скучная, как и все её дела. — Тебя никто не спрашивал! — фыркнула Эйдис, обернувшись ко входу в Святилище Принца. — Посмотрим, посмотрим, Эйдис Сумеречная.***
Довакин с великим удовольствием покинула проклятый дом. За его пределами на душе становилось спокойнее, мир играл множеством красок. Решив, что посетить Святилище Талоса не так уж плохо, девушка поднялась наверх и застала любопытную картину, которая разворачивалась внизу. — Слышал последние новости? Стража готовится к походу в логово Короля. — Да ты бредишь! У него слишком много воинов и магов, не станет наша стража из-за нас идти на смерть. — А знаете, что я слышал? Недавно к воротам Маркарта приходил призрак! Он нёс с собой послание для ярла. Говорят, это послание от самого Маданаха. — Замолчи, дурак! Хочешь, чтобы мы все в Сидну попали за твои слова?! Расходимся, вон, стражник идёт. Когда трое работяг разбрелись кто куда, Эйдис заметила какую-то низкорослую фигуру, юркнувшую в Святилище Талоса. «Кажется, это тот старик», — нахмурилась она и проникла вслед за незнакомцем в полутемное помещение. Свечи около статую еле горели, тусклый свет мешал разглядеть тёмные углы. Дёрнувшись в сторону, какая-то тень прижала Довакина к своей спине, закрыв ей рот. Укусив державшую её ладонь, Диса наступила нападавшему на ногу и отпрянула, ступив на свет свечей. Перед ней, скрываясь под капюшоном и в складках плаща, стоял довольно высокий мужчина. Он потирал укус и невольно тихо ругался. В нём было не узнать того сгорбленного старикашку, которого Диса видела у ворот в город. Неужели её обдурили? И кто же этот «гений»? Мужчина выпрямился и сверкнул глазами из-под капюшона. В отсветах свечей блеснуло зубастое ожерелье на шее незнакомца, которое он поспешил спрятать под плащом. Но Эйдис успела заметить предмет и напряглась; в Маркарт проник Изгой. Незнакомец усмехнулся и подошёл к Драконорождённой. — Кажется, Король дал слово убить тебя, если ты будешь мешаться под ногами? Эйдис от удивления неожиданно широко распахнула карие глаза, узнав обладателя голоса. — Боркул? — всё ещё не веря, спросила она. — Зверь, ты ли это? Перед ней действительно стоял орк. Он возвышался над ней, как скала. При первой встрече Довакин немного его боялась. А когда он сдернул капюшон, девушка заметила свежие шрамы, украсившие его лицо и покорёжившие белую боевую раскраску. — Да, это я, хилая, — Эйдис так и не смогла понять, почему он нарёк её «хилой». — Я знаю эту вашу поговорку «дал слово — держи», но сейчас не до того. Маданаху нужна твоя помощь, хилая. Довакин закатила глаза. — Почему я не удивлена?! — простонала она на всё Святилище, сокрушённо прикрыв лицо руками.