Я пролежала рядом с Питом около часа. Уже совсем рассвело. Я до сих пор не знала, что делать, не понимала, за что они с ним так. Как они нас нашли вообще. Рана была глубокая, почти до кости, а я до всё ещё дрожу от одного вида крови. Еле сдерживаясь промывала порез. Прим или мама уже давно бы поняли, как им поступить. Но не я. Я далека от первой помощи так же, как мой блондин далёк от леса. Как только я закончила с мало-мальской обработкой раны, Пит тут же уснул. Пусть, ему же лучше. Я расстелила под ним спальник, и сама легла рядом с ним, положив голову на его грудь и слушая, как бьётся его сердце. Во сне он приобнял меня.
- Китнисс, — Я резко подняла голову, мой напарник еле шевелил губами. Похоже, у него жар. — Воды…
- Сейчас, сейчас. — Я помогла ему допить остатки нашей воды. И снова ни воды, ни еды. Нужно выбираться и что-то искать, иначе долго мы так не протянем. — Всё нормально? Ты как себя чувствуешь?
- Так, будто меня мечом порезали… — Более бодрым голосом отвечает Пит, а я поджимаю губы. Кажется, он не помнит ничего. — Так это действительно произошло? А я думал, сон приснился.
- Пит, нужно что-то с пищей сообразить. У нас ничего нет. Только пара галет осталась. — Я решила во что бы то ни стало накормить себя и друга. — Я пойду, поищу чего-нибудь.
- Нет, я тебя одну никуда не отпущу. — Он приподнялся, протянул ко мне руки, пытаясь затянуть в свои объятья. У него это получилось, потому что я так до сих пор сидела рядом с ним. — Ты останешься здесь. — Я покорно кивнула и прилегла снова.
- Но я всё равно что-нибудь придумаю. — Он заправил за ухо непослушную прядь волос, проведя пальчиком от уха до подбородка. Его прикосновения разжигали что-то во мне, мне хотелось целовать его как никогда. Я поднялась и дотянулась до его губ, так мною желанных в этот момент. Никого нет. Только он, и я, и наши губы. Мы будто слились в одно. я распалялась всё больше. Ничего не могу поделать. Даже не знаю, что происходит со мной. Будто с ума схожу, когда он рядом. Я тянусь снять с него куртку, но он останавливает наш поцелуй.
- Нога, Китнисс. — Ну вот, теперь нога мешает. Я встаю, хожу взад-вперед, разминаю уже застывшие мышцы. — Всё хорошо?
- Конечно, я только хочу есть. — Бросаю я и продолжаю свои хождения. Пытаюсь хоть что-то придумать.
- Спой мне… — Просит напарник. Я сначала застываю в нерешительности, уже не помню, как это. После смерти отца я успела забыть про песни. Но одну я всё-таки вспомнила. Я начала петь. Сначала медленно, волнуясь, боясь испортить такой момент. На лице Пита проскользнуло узнавание. Но вскоре уже не переживая ни о чём, я допевала сильным голосом, и, кажется, все жители Панема сейчас стояли в оцепенении. По моим щекам побежали слёзы, я вспомнила отца. Как я учила её вместе с ним. — Это же «Песня Долины»! Я сразу её узнал. Китнисс, ты чего?
- Пустяки… — Еле смогла произнести я, вытирая глаза. — Всё нормально. Поспи, Пит, я останусь рядом с тобой, обещаю, — только он прилёг, как я услышала тихое попискивание. Снова помощь! Так быстро! А Хеймитч — молодец. Я пошла на звук и нашла новый парашют. Он был побольше, чем ночной подарок. Я открыла его, боясь уронить, будто он очень хрупкий. Внутри оказалась баночка с мазью и ещё одна фляга с водой. И снова записка: «А вот это уже неплохо! Ищите пропитание, Рог Изобилия недалеко. Х.»
Отлично, Хеймитч всё знает. Я должна найти поесть. Подхожу к Питу, он уже мирно посапывает. Я открываю баночку с мазью, касаюсь пальцами: холодная. Зацепляю немного и намазываю напарнику на рану. Он открывает глаза в испуге.
- Что это? Прохладно стало. — Я молча показываю ему баночку и продолжаю своё дело. Вскоре я обработала весь порез. Отложила ещё оставшуюся мазь и присоединилась к Питу.
- Всё пройдёт, и мы вернёмся к Рогу Изобилия. — И я поцеловала его в лоб. — Поспи хорошенько, наберись сил.
***
Я не заметила, как сама уснула. Проснулась, солнце было уже высоко. Похоже, мы проспали полдня. Поднялась, Пит ещё спит. Я посмотрела на его ногу и чуть не закричала от радости: от пореза почти ничего не осталось. Наклонилась к любимому, провела рукой по щеке. Он открыл глаза, словно совсем не спал.
- Как ощущения? — Поинтересовалась я. — Как нога?
- Ого! Почти не болит! — Он обрадовался. Решил посмотреть на всё сам. — Да здесь почти ничего не осталось. Ну, и чудо-мазь! — Напарник попробовал встать, у него это получилось, хоть и с трудом, и начал ходить, разминать конечности. — Я будто заново родился!
- Нормально стоять, не больно? — Я тревожно спрашивала у друга, он лишь кивал. — Тогда вперёд, еда ждёт!
Я покормила Мелларка галетами с водой, мы сложили всё, что у нас было, и отправились в путь. Спустились вниз, затем опять шли по песку, стараясь смотреть, как можно пристальнее. Мы ведь не знаем, есть ли ловушки в песке. Обходили все подозрительные насыпи земли. Решили оставить следы, чтобы в случае чего вернуться.
***
Таким темпом, мы примерно через часа два добрались до Рога Изобилия. Выглянув из-за угла, я осмотрелась, вроде никого. Заметила недалеко от нас большой рюкзак, в любом случае, там что-нибудь полезное. Оставила Пита с нашими пожитками и побежала, что есть мочи. Схватила и вернулась к ждущему напарнику. Странно, что никого не было. Далеко разбежались что ли?
Смеркалось. Мы зашли в ближайший дом, проверить, что нашли. Осмотревшись, поднялись повыше и открыли рюкзак. В нём был завернутый в бумагу хлеб, мы даже мясо обнаружили на самом дне. Если рационально всё использовать, хватит на дня три. Еще там была парочка яблок, апельсинов, спички и даже бинты. Мы снова всё распределили, поднялись повыше, осмотрели весь дом. Ничего странного не обнаружив, наскоро перекусили и легли спать, так как пока мы разбирались с пожитками, наступила ночь. Мы снова договорились о дежурстве.
Сегодня первой дежурила я. Заиграл гимн, я рванула к окну. Даже Пит поднялся. Сегодня погибших было куда меньше. Удары пушек мы даже не слышали. Погибли ребята из Четвёртого и оставшиеся из Восьмого и Седьмого.
Ну, что ж, ещё один день позади. Мы справились.
