Три месяца назад
***
- Нет, папа, нет! Оставь его! Не делай этого! — я издавал истошный вопль и не мог остановиться. Крепкие жилистые руки отца с силой сжимали мои запястья и не давали вырваться из его мертвой хватки. Я кричал до хрипа в голосе, пытаясь вырваться и побежать навстречу Фрэнку. Хотелось разогнать всех этих людей в белых халатах, сгрести Фрэнка в охапку, обнять до хруста костей и никогда не отпускать… Но все, что мне оставалось, это лишь смотреть, как мое счастье, мое солнышко увозят от меня в неизвестном направлении. — Нееет!!! — я отчаянно кричал, протягивая руки к серой облезлой машине с решётками на окнах. — Пусти, пусти меня к нему! — Джи! — взревел отец, отвесив мне хорошую оплеуху. — Посмотри на меня! Отец дёргал меня за плечи, вцепившись в них с нечеловеческой силой. — Он гомик, Джи! Сранный гомик, который совращает малолетних придурков, как ты! — Не говори так! — я попытался отпихнуть Дональда (так звали моего отца). — Не говори то, чего не знаешь! Фрэнк не такой! — Да-да, конечно! — фыркнул отец у меня за спиной. — Джерард Артур Уэй, ты совсем рехнулся?! Тебе что, телок мало? На парней потянуло, экзотики захотелось?! — Я люблю его, черт возьми! — выдал я, даже не подумав. А стоило бы… — Ха, любит он! — отец сплюнул на землю и отвернулся. А через секунду я испугался его гневного вопля: — Джи, ты несовершеннолетний! Несовершеннолетний, мать твою! Таких мудаков, как этот Фрэнк, сажать надо на пожизненно! А еще лучше сжигать, чтоб неповадно было! Он еще что-то говорил, но я его уже не слушал. Я молча двигался по направлению к дому, в то время как мои плечи вздрагивали от всхлипов. В тот день я сидел в своей комнате, прислонившись к холодной стене, и смотрел в одну точку. Чирк. Неприятное ощущение разлилось по моей коже. Всегда ненавидел иголки. Всегда боялся их будто они — самое большее, что может причинить мне боль. Но я ошибался. Сейчас эта боль — ничто по сравнению с той дырой, которая зияла в моей груди. Я будто наказывал себя за то, что все так получилось. Ведь это я виноват в том, что отец поймал нас с поличным. Если бы он не стал тогда свидетелем нашего с тобой поцелуя, все было бы иначе. Никакой психбольницы, никаких иголок, никакой боли… Чирк. Ноющая боль. Чирк. Теплая кровь. Из размышлений меня вернул негромкий кашель. Священник по-прежнему смотрел на меня и ждал ответа. Липкий противный ком встал в горле. Меня затошнило. Я сглотнул и перевёл взгляд в ту сторону, где стоял Фрэнк. Не обращая ни на кого внимания, я потер глаза рукавом пиджака, боясь, что любимый образ вот-вот исчезнет. Но нет, Фрэнк все еще был на месте и неотрывно глядел на меня своими прекрасными ореховыми глазами. Только вот что было за ними? Я не мог понять. Ни упрека, ни ненависти, ни любви, ни единой эмоции. Не знаю почему, но внезапно мне захотелось, чтобы ты мне улыбнулся. Как раньше. Своей милой, чистой улыбкой, от которой учащался пульс и в груди распускались цветы. Ну же, Фрэнки, улыбнись мне! Прошу, Фрэнки, дай мне знак. Пожалуйста… И ты улыбнулся. Сначала робко и несмело, но через мгновение мне показалось, что еще чуть-чуть, и твоя улыбка осветит весь двор. И это был знак. Не давая себе отчета в действиях, я сорвался с места и побежал к белым колоннам. Сзади послышался истеричный крик Линдси, шокированный возглас ее матери и ругательства моего отца, но мне было, откровенно говоря, плевать. Я несся навстречу своему упущенному счастью, которое у меня отняли три месяца назад. И сейчас я точно его не упущу. Я уткнулся в воротник Фрэнка, сцепив руки в замок у него за спиной. Вдохнув знакомый запах, я почувствовал, что мои ноги подкашиваются, еще чуть-чуть и я точно сойду с ума. Как же я скучал по тебе, солнце! — Я тоже скучал по тебе, Джи, — ореховые глаза посмотрели на меня с теплотой, а твое лицо вновь озарила улыбка. Стоп, я что, вслух сказал, что скучаю по тебе? — Пошли, невеста, — Фрэнк потянул меня за манжет и, склонившись надо мной, прошептал: — Пора сваливать с этой отстойной вечеринки. Оставив легкий поцелуй за ухом, Фрэнк побежал, а я вслед за ним. Понятия не имею, что задумал Фрэнк и куда мы направлялись, но у него явно был план. Я же решил ему просто довериться. Я чувствовал погоню за нами, но молчал, стараясь не предаваться панике. Все будет хорошо, Фрэнк знает, что делает. Мы выбежали на стоянку, где стоял лимузин. Наш с Линдси свадебный лимузин. Несмотря на адское напряжение во всем теле, я не смог сдержать улыбки и спросил: — Ты предлагаешь угнать мой лимузин? — А то, — Фрэнк заговорщицки подмигнул. — Принц пришел, чтобы спасти принцессу. А принцессы должны ездить в каретах. К сожалению, кареты у нас нет, но ведь лимузин тоже сойдет? Фрэнк уставился на меня своими щенячьими глазками, что я невольно рассмеялся: — Чувствую, эта идея нам с тобой дорого обойдется… За спиной послышался гул. Похоже, нас нашли. -…, но это лучше, чем злобная ротозябра и ее папаша! Фрэнк издал приглушенный смешок. Действительно, что ждет меня после свадьбы с Баллато? Ровным счетом ничего хорошего. Каждодневные крики и битье посуды совсем не то, чего я хотел от жизни. Нет, эта женщина никогда не полюбит меня. Она скорее похоронит меня заживо. Выудив ключи из своего кармана, я быстро открыл пассажирскую дверь. Фрэнк запрыгнул на водительское сидение и завел двигатель. Я же в свою очередь быстро занял пассажирское место, хлопнул дверью и что есть силы заорал: — Гони, Айеро, я не сдамся им живым! Мотор заревел, и в этот момент я увидел разъяренное лицо своего отца. Красный от гнева, он посылал мне разного рода проклятия, на что Майки, мой младший брат, только усмехнулся и помахал мне рукой. Не знаю, что тогда пытался сказать мне Майки, но судя по его губам, он произнес что-то типа: «Удачи, голубки»! На что я улыбнулся и высунулся из окна. Затем со словами «Отсосите, придурки!» показал гостям два средних пальца, и наша машина скрылась за поворотом. Мы несемся по ночному шоссе на предельной скорости. Ветер треплет наши волосы сквозь открытое окно. Ты закуриваешь и выдыхаешь колечко дыма мне в лицо, на что я улыбаюсь своей глупой широкой улыбкой. Прощай, Линдси. Прощай, милая. Выпей бокал цианида за наше счастье.