Лепестки огненного цветка

      — Он тебе нравится, нравится, да? — прыгала Мэй вокруг несчастной Кагоме.       Трое направлялись к тренировочному полю, на котором их ожидала Хидео-сенсей. Все бы было прекрасно, если бы Якагура не проявляла такую настойчивость и не раздражала этим брюнетку, однако она яро жаждала узнать об их с Шисуи отношениях. Сама Кагоме только опускала голову, покрываясь небольшим румянцем, и расплывчато отвечала на вопросы, увиливая от ответа. Однако Мэй никак не хотела сдаваться без боя и твердо решила разузнать о них все.       Лишь Асами тихо шла, рассматривая округу, совершенно не обращая внимания на действия подруг. Она не хотела знать об этом, потому что ей было неприятно. Почему? Она не знала сама. Однако при малейшем воспоминании сердце кровью обливалось, а на душе становилось нехорошо. Даже ненароком услышав вопрос Якагуры и робкие отмашки Учихи, Асами хотела, чтобы последняя строго сказала «нет», отрицая любую связь с Шисуи. В конце концов, она просто глубоко вдыхала холодный утренний воздух и так же глубоко выдыхала его.       Завидев, наконец, поляну, Асами ускорилась в надежде скорее уйти от неприятных ей разговоров подруг. Девочки лишь вопросительно посмотрели ей в спину.       — Доброе утро, Хидео-сенсей.       Первой на поле прибыла, конечно же, Узумаки. Сзади неторопливо шли ее сокомандницы, на которых обратила внимание и девушка, хоть и не придала этому большого значения.       — Доброе, Асами, — улыбнулась она.       Вскоре подтянулись и девочки, поэтому можно было начинать:       — Сегодня я хочу посмотреть на ваши изначальные данные, — начала учитель, рассматривая новых подопечных.       Девочки переглянулись и в непонимании посмотрели на сенсея. Темноглазая продолжила:       — Это будет небольшой спарринг, — объяснила Хидео, — вы трое против меня. Если сможете положить меня на землю, считайте, что выиграли.       Мэй в конце концов отвлеклась от Кагоме, не задавая уже глупых вопросов. Они сдержанно кивнули, серьезно нахмурившись.       — Тогда... — протянула Хидео, хитро улыбнувшись, — начинаем!       Асами и Кагоме сразу же метнули сюрикены и кунаи, один из которых оказался взрывным. Однако сенсей испарилась в облачке дыма, типично хлопнув.       — Отлично, — иронично произнесла Мэй, недоверчиво рассматривая каждое дерево. — У нас в команде есть сенсор?       — У меня есть небольшой шанс, если она под землей, — Асами сложила печати и приложила руку к земле, — радиус действия не такой большой, но все же.       Как только она спустя какое-то время засекла учителя, из-под земли вырвалась рука, утаскивая ее под землю, отчего Асами вскрикнула. Такого явно никто не ожидал. Мэй, быстро среагировав, попыталась отпрыгнуть на дерево, однако секунда промедления стоила ей проигрыша: она тоже оказалась по шею в земле. Тело сковало, невозможно было пошевелиться.       — Асами, ты что-то можешь сделать? — растерянно спросила рыжеволосая.       — Я пока не умею делать эти техники без печати, — мотнула головой Узумаки, расстроившись. Однако в голове будто что-то щелкнуло: — А где Кагоме?       В стороне прогремел оглушающий взрыв, на девочек понеслись потоки ветра. Они в непонимании переглянулись. Из листвы деревьев выпрыгнула сначала Хидео, защищаясь кунаем, а затем и Кагоме, пытаясь задеть катаной учителя. Несмотря на точные и меткие удары Учихи, Хидео-сенсей ловко уклонялась, не давая себя задеть. Причем выглядело это так, будто темноглазая делала это с такой легкостью, что параллельно, наверное, могла бы вести непринужденную беседу с подругами. Асами напряглась, как только Козима и Учиха подошли очень близко. Именно в этот неподходящий момент Учиха начала складывать печати, готовясь задеть учителя техникой. Однако в порыве она и не заметила, что Хидео ведет их к Асами и Мэй, из-за чего Кагоме может навредить своим товарищам, а не учителю. Но Учиха будто этого не замечала, все еще формируя печати.       — Это похоже на… — Асами начала всматриваться в печати. Глаза расширились, а сердце учащенно начало биться. — Неужели?!       Было поздно. Учиха выпустила огромный шарообразный поток пламени прямо в учителя, позади которого находились Узумаки и Якагура. Хидео-сенсей, конечно же, с легкостью увернулась от атаки, отпрыгнув, но скованные землей девочки совершенно ничего не могли поделать. «Это конец!» — пронеслось в голове у Асами. Она зажмурила глаза, в панике издав истошный вопль.       — Не самая лучшая тактика, да? — смутно доносились слова до Асами.       Глаза были все еще с силой зажмурены, а брови нахмурены. Различая слова, она осторожно приоткрыла глаза. Она лежала на траве и, видимо, довольно давно. Рядом лежали Мэй и Кагоме, мирно посапывая. Узумаки растерялась и ничего не поняла:       — Что только что произошло? — глупо спросила она, покосившись на смутные очертания учителя и потерев заспанные глаза.       — Всего лишь гендзюцу, — пожала темноглазая плечами как ни в чем не бывало.       — То есть… этого не было? — Асами непонимающе потерла лоб.       — Чего именно? — издала смешок Хидео, присев на корточки рядом с Узумаки. — Для каждого происходили свои действия, в конечном итоге сводящиеся к проигрышу. Точнее, к смерти.       — Но какой смысл в этом? — серьезно посмотрела Асами на девушку. — Вы же толком не узнали, на что мы способны.       — Ну, не совсем, — слегка улыбнулась рыжеволосая, все еще непрестанно глядя на ученицу, — например, я узнала, что вы не умеете развеивать гендзюцу. В этом вам надо бы попрактиковаться…       — Но ведь вашу иллюзию невозможно было отличить от реальности! — не понимала красноволосая.       — Это не так, — серьезно отрезала она. Асами более спокойно посмотрела на учителя, внимая каждому слову. — Как и любую другую, мою иллюзию можно распознать и, конечно же, почти всегда остановить.       Узумаки задумчиво хмыкнула, вспоминая черты, по которым можно было распознать гендзюцу.       — Нет, — качнула головой она, — никаких признаков иллюзии не было. Все было точно в действительности.       — Ты, наверное, просто не заметила, принимая все за реальность. Просто не обращала на это внимание, — она ненадолго замолчала, — ты была не готова.       — Так и есть, — озадаченно вздохнула красноволосая.       — Значит, сегодня этим и займемся! — уже более весело сказала Хидео, поднимаясь на ноги. Однако, обратив внимание на двух все еще спящих подопечных, она вновь плюхнулась на землю: — Ну, когда они проснутся…       После недолгой тренировки, скорее даже лекции о чакре и о гендзюцу девочек отправили по домам. Ни Асами, ни Кагоме, ни Мэй ничуть не устали, однако, все же попрощавшись, разошлись.       Дома Узумаки встретил только черный кот, приветливо мурлыкнув. Девочка прошла вглубь и, убедившись, что в доме нет родителей, завернула на кухню. Кот проследовал маленькими шажками за ней, все еще мурча и жалобно попискивая.       — Молока дать? — наконец спросила красноволосая, подняв пушистое животное на уровень глаз.       Кот лишь мяукнул и стукнулся с хозяйкой лбами, показав привязанность. Она опустила животное на пол, прошла к тумбе и взяла фарфоровое блюдце, затем налила молоко. Осторожно взяв блюдце в руки, она прошла по холодному полу. Почувствовав неожиданную слабость, Асами качнулась и случайно выпустила блюдце из рук. Фарфор тотчас жалобно треснул и в мгновение разбился, а свежее молоко белыми пятнами покрыло пол. Девочка отшатнулась, оперевшись о стол, и положила руку на лоб, прикрыв глаза. Кот в это время стал жадно слизывать свежее молоко прямо с пола, осторожно обходя осколки, и смешно причмокивать.       — Посуда бьется к счастью, — тихо сказала Асами, пройдя к осколкам. Она начала собирать их. — Шисуи, отойди, неудобно же, — отодвинула она кота, который сразу же обиженно буркнул, убегая в комнату.       Дело в том, что этот кот во всем напоминал ей Шисуи: и черная непослушная, слегка кучерявая шерсть, и спокойный характер, и доброжелательность, и неописуемое обаяние. Будучи ребенком, она, не раздумывая, решила назвать кота именно так. Можно сказать, в честь его спасителя — легендарного гения клана Учиха. Однако об этом знала только она, потому для всех других он Су.       Наконец собрав все осколки с пола и удачно выбросив их в мешок, а также вытерев пол от уже слегка липковатого молочного остатка, Асами решила выйти и проветриться, чтобы окончательно избавиться от усталости. Свежий воздух абсолютно всегда спасал ее от головных болей и бессонниц, поэтому она, практически не раздумывая, направилась на улицу, желая просто походить по Конохе.       День, плавно переходящий в вечер, встретил ее приятными дуновениями ветра. Было довольно тепло, на улице светило солнце, изредка прерываемое густыми облаками. Улицы, как и всегда, были оживленными, поэтому Узумаки сразу же попыталась уйти от этой суеты. Вдруг кто-то в толпе потянул ее за рукав, из-за чего она остановилась. Обернувшись, Асами могла видеть Учиху, который мягко ей улыбался.       — Привет, — осторожно повернулась Асами к нему лицом. Она лишний раз отметила его сходство с котом.       — Гуляешь? — ненавязчиво поинтересовался он. Однако, тотчас заметив состояние девочки, обеспокоенно спросил: — Что-то случилось?       — А? Нет, ничего, — отмахнулась она и улыбнулась, не решаясь рассказать ему о произошедшем, — просто устала и решила пройтись.       Брюнет подозрительно осмотрел ее, однако одна ее улыбка была способна развеять все переживания.       — Не против, если я пройдусь с тобой? — аккуратно спросил он, на что получил вопросительный взгляд Асами.       — Буду рада, если ты составишь мне компанию, — удивленно ответила красноволосая.       Они шли неспешно, виляя по улочкам, где было мало народа. Шисуи изредка посматривал на Узумаки, которая становилась все бледнее. Но та лишь мило улыбалась, чувствуя наплывающую усталость. Асами тщательно это скрывала, стараясь не показывать свою слабость перед Учихой.       Они вышли на небольшую солнечную поляну. Бликами играло солнце, оранжевым свечением ложась на фигуры молодых людей. Лицо Асами становилось все более усталым, силы постепенно покидали ее. Она чувствовала и небольшую тошноту. Шисуи долго терпел, однако болезненный вид девочки все же его очень волновал.       — Асами, ты точно хорошо себя чувствуешь? — он обеспокоенно наклонился к ней, вглядываясь в мутные синие глаза.       — Конечно, со мной все…       Не успела красноволосая и договорить, как без сознания начала падать. Шисуи быстро подхватил ее на руки, взволнованно осмотрел. «Нужно было раньше настоять на том, чтобы отвести ее домой!» — корил себя за оплошность брюнет, быстро покидая поляну и направляясь к дому девочки, которая сейчас мирно спала на его руках.       Она проснулась на теплом матрасе, вся закутанная одеялом. Около себя она слышала взволнованные голоса, которые отдавались в голове неприятной пульсацией. Асами долго не открывала глаза, прислушиваясь и пытаясь понять, о чем идет речь. Все же решив приоткрыть глаза, девочка мола различить перед собой две фигуры, сидящие подле нее и внимательно наблюдающие за ней.       — Мама… Шисуи…       Вдалеке мяукнул кот, быстро прибежал к ней и улегся на живот. Асами осторожно погладила его по бархатистой голове, отчего тот начал мурлыкать и довольно урчать.       — Асами, что произошло? — волновалась мама, подвинувшись ближе и протянув стакан с холодной водой.       — Я как-то смутно помню… — растерялась она.       Изуми обеспокоенно посмотрела на дочь, дождалась, пока та выпьет прохладной воды, затем забрала стакан, оставив подальше.       — В любом случае, тебе нужно благодарить Шисуи-сана. Наверное, если бы не он, то неизвестно, что бы с тобой случилось… — тихо говорила Изуми дочери, чуть ли не плача.       — Мм… — хрипло протянула Асами. — Шисуи… Извини, что ничего не сказала тебе.       — Тебе не за что извиняться, главное, что все хорошо, — слегка улыбнулся Учиха, приподняв только уголки губ.       Изуми вздохнула, наблюдая такую картину. Ей было спокойно за дочь, когда рядом с ней был этот молодой человек. Но, отбросив все лишние мысли, она встала с колен.       — Я сделаю нам чай, — улыбнулась женщина, смахивая слезинки с уголков глаз.       Через несколько минут мать Асами вернулась с заваренным чаем и печеньем.       — Шисуи-сан, приходи к нам почаще, — мило улыбнулась Изуми, поставив пустую чашечку на блюдце. Она заботливо добавила чаю Учихе.       — Спасибо, Изуми-сан, конечно, приду, — неловко улыбнулся он, посмотрев мельком на Асами, которая тихонько попивала чай, почти не обращая на них внимания.       Она была еще слаба, руки с чашкой изредка подрагивали, а в глазах читалась небольшая усталость. На щеках проступил еле видный румянец. «Как неловко», — опускала она глаза в пол, стараясь не сталкиваться взглядом с брюнетом. Они лишь слушала беседу ее матери с Шисуи, не решаясь подать голос.       — Что же, мне пора, спасибо за чай, — он поклонился Изуми, которая довольно улыбнулась ему. — Как себя чувствуешь? — он обратился к девочке.       — Я в порядке, — слабо улыбнулась ему Узумаки, отставляя чашку.       Наконец, распрощавшись с Учихой, девочка устало побрела за мамой обратно на кухню. Вяло перебирая ногами, она прошла к мягкому дивану. Узумаки решила присесть там, пока мама мыла посуду.       — Этот Шисуи, — начала Изуми, — вы давно с ним знакомы?       — Да, очень, — ответила она, но когда поняла суть вопроса, то недоверчиво покосилась на мать.       «Не дай Бог сейчас будут расспросы», — прищурилась она. Но женщина лишь продолжала мыть посуду, не продолжая разговор, к удивлению девочки. Асами готова была уже облегченно выдохнуть.       — Он неплохой парень, — неожиданно продолжила та, — думаю, именно такой человек должен быть в твоем окружении.       Лицо залилось алым румянцем, из-за чего Узумаки поспешно опустила голову, чтобы мать не смогла заметить его.       — Он тебе случайно не нравится? — женщина улыбнулась самой себе.       Асами почти пискнула от неожиданности, лицо стало еще краснее.       — Н-нет, что ты, — нехотя ответила она, как-то невесело усмехнувшись самой себе, но голос предательски дрогнул.       — Я рада, что это именно он, — поняла Изуми дочь, вновь улыбнувшись самой себе.       Ей не нужен был конкретный ответ, потому что она обладала особой проницательностью, из-за этого от нее было практически невозможно ничего скрыть. Оставшееся время они провели в тишине. Прерывал их мысли только звук струящейся воды.