***
Китаец сел на кровать и в комнату сразу же вошел встревоженный Туан с аптечкой в руках. Он уже переоделся в чистую растянутую футболку и в мешковидные штаны, которые были первыми, что попалось под руку. Ван заметил на руках и ногах красные отметины, которые вскоре станут синяками, но, слава богу, никаких серьезных порезов не было, и поэтому Джексон спокойно выдохнул. Его опасения не сбылись. Марк подошел к соседу и положив аптечку на пол, сам встал на колени рядом с ним. Американец аккуратно взял руку парня и едва поморщился. Запястье было ободрано, а из ран сочилась кровь. Печально подняв свой взгляд к Джексону, и, встретившись с его глазами, он в сотый раз спросил: — Точно все в порядке? Может в больницу? — Марки, все хорошо, — нежным и успокаивающим голосом ответил Джексон. Эта была частичка правды. В душевном плане все так и есть. Он вернул Марка домой. Он спас Марка. Он снова с ним, из-за этого на душе спокойно и легко, но тело… Оно все ужасно ноет и болит. Кожу неприятно щиплет, а кости просто разваливаются от недавних ударов. Тело вот-вот беспомощно упадет на кровать, но Джексон держится изо всех сил. Перед Марком он не может показать себя слабым. Незачем Туану лишний раз переживать. Тем более не сейчас, когда… — Позвони отцу, я сам разберусь со своими ранами, — сказал китаец, аккуратно забирая бинт из рук Марка. — Нет. Сначала, я помогу тебе, а потом… — Марк, прекрати, — прервал его Джексон.— Я не маленький, сам как-нибудь. Туан поколебался секунду, но в итоге легонько кивнул и ушел за своим телефонам. Воспользовавшись моментом, Ван медленно встал и закрылся в ванной. Схватившись крепкой хваткой за край раковины, он не спеша поднял голову и взглянул в свое отражение. Джексон мельком увидел разбитое лицо и умирающие глаза. Этого хватило, чтобы вновь отпустить взгляд. Голова раскалывалась на части. Это, скорее всего, из-за удара битой, которая была в руках у одного из нападающих. Комната все быстрее и быстрее кружилась перед глазами. Голубые стены словно заносило в водоворот и вскоре, кроме расплывчатого пятна Джексон ничего не видел. Обессилено отпустив холодную раковину, Ван упал на кафель и схватился за голову. Сжав крепко пряди волос, Джексон уперся лбом о пол и сильно закусив нижнюю губу, пытался заглушить отчаянный крик, вырывающийся из души. Это боль его убивала, и хотелось поскорее убежать от нее, но он в ловушке. Он не может остановить это. Наконец-то буря стихла. Разомкнув пальцы, Ван оперившись на стены, потихоньку встал. Снова его отражение. Снова этот взгляд наполненный боли. — Это пройдет, Джексон, — прошептал китаец своего второму «я». — Не показывай пока свою боль… В это время Марк уже вновь вернулся в спальню, но, не увидев на привычном месте Джексона, ничего не заподозрил. Сев на край кровати, он дрожащими руками набрал номер телефона отца и, глубоко вздохнув, Туан приложил телефон к уху. Первый гудок, второй и третий, а отец так и не отвечает. — Черт! Ну, может он когда-нибудь уделить мне время?! — сказал вслух Марк и сразу же услышал голос отца. — Привет, сынок, — голос у него был уставшим. — Зачем ты отправил нас в Гонконг? — даже без приветствия напал Туан. Отец замешкался, и повисла тишина. — Скажи мне! — Что-то произошло? — вместо ответа, обеспокоенно произнес отец. — Да! — резко сказал Марк. — Неужели он и там вас нашел? — Похоже, ты понимаешь о ком речь, но представь мою неожиданность, когда он назвал твое имя! Почему ты мне ничего не рассказал? Кто он такой? — Успокойся, Марк. Я все тебе расскажу, — тяжело вздохнув, отец Туана начал: — Это было очень давно. Тогда мне было еще лет шестнадцать — семнадцать… Я совсем не соображал, что делал.30 лет назад. POV Реймонд Туан (16 лет).
Тихо закрыв за собой заднюю дверь дома, я, накинув капюшон толстовки на голову, а руки засунув в карманы джинс, с быстро бьющимся сердцем пошел навстречу к нему. Это была наша не первая встреча, но я всегда иду к нему в таком трепещем состоянии. Никогда не знаешь, что он может сделать сегодня. Что скажет? Может, накажет? Все зависит от его настроения. На улице уже ночь и белые звездочки едва мерцают на черном небе. На улице никого. Каждый закрылся в своем доме. Большинство уже спят, видя уже десятый сон, остальные просто устало лежат перед телевизором и обдумывают завтрашний день. Тишина. Если только прислушаться, то можно услышать жужжание уличной лампы и шум машин совсем далеко отсюда. Пронизывающий холод прошелся по улице и я еще глубже засунул руки в карманы. Еще немного и буду на месте. Свернув с дороги, я оказался в узкой щели между домами. В конце будет тупик, я знал это, но не повернул обратно. Мне туда и надо. Там будет он. Мягкая подошва потрепанных кроссовок тихо ступала по асфальту. Вот я и пришел. Вот этот человек вместе со своими друзьями. Подняв гордо голову, я вытащил руки и стянул с себя капюшон. В нескольких метрах от меня стоял парень лет на десять старше меня. Модная одежда из дорогого отдела, черные волосы, спадающие на холодные и высокомерные глаза, легкая ухмылка на губах. Рядом с ним его друзья. Парни пытающиеся подражать ему. А если точнее, то пешки в его руках. Он пользуется ими, поручает делать все грязные дела, чтобы не испачкать свои чистые руки. Встретившись на секунду с взглядом главаря, который полностью уничтожил во мне всю уверенность, я вновь опустил голову. — Оу, малек снова пришел, — голос был обкуренный и не вполне трезвый. Хотя он у него всегда такой. — Я уж думал, что у тебя кишка тонка, и ты не придешь во второй раз. Перед глазами только серый асфальт, но я почувствовал, как он приближается. Руки потихоньку начали дрожать и это не от холода. Почему я такой слабый? Даже не могу постоять за себя, бросить вызов другому человеку. И вот сейчас, когда он подошел ко мне вплотную, когда его кулак врезался в мой живот, я не ударил в ответ. Я не могу. — Так и быть. Сегодня я добрый, — почти прошептал он мне на ухо. В нос ударил запах спиртных напитков. — Держи, — он протянул мне маленький пакетик.- Отдашь это завтра человеку, который будет стоять на *** улице. А это, — парень вытащил из кармана купюры денег и вложил мне в руки, — Начальный взнос, остальное получишь у него. Его руки крепко схватили меня за шиворот и сквозь зубы, он продолжил: — Ты же знаешь… Если кто-то узнает, ты труп. Сердце колотилось. Я это прекрасно знал и этого больше всего и боялся. Тихонько кивнув головой, он отпустил меня, не забыв толкнуть напоследок. Я упал на асфальт. Боль прошлась по всему телу и постепенно начала утихать. Взглянув на него, я увидел улыбку полную удовольствия. Ему нравится издеваться над другими, а мне ничего другого не оставалось, как терпеть это. Поднявшись, я прошептал «спасибо» и, развернувшись, пошел домой. Все та же улица, все те же дома и тишина. Сколько это будет продолжаться? Когда все остановится? Скоро у меня не хватит сил, и я просто опущу руки. А пока они есть надо бороться. Бороться за лучшие условия в этой жизни. Почему именно мне приходиться идти на такие жертвы? Что я такого сделал в прошлой жизни? После похода к нему у меня всегда такие мысли. Я всегда разозлен и обижен. Меня бесит, что именно я живу так, а не кто-то другой. Дома как всегда на полу будет валяться отец-пьянчуга, а мама за день пойдет на третью работу, в ночную смену. Только одна радость — это моя старшая сестра. Она всегда меня понимает. Точнее понимала, пока я не начал скрывать от нее тайные побеги. Я боюсь сказать ей, боюсь быть пойманным. Я сам знаю, что это плохо, но от нее это услышать будет еще больнее. Но что?! Что еще мне остается делать? Я стараюсь только для нее. Я люблю ее и готов пойти на все… Закрыв медленно заднюю дверь, не включая свет, я пошел в свою комнату. Осталось спать недолго, но мне надо отдохнуть, чтобы завтра пойти в школу. На пути появилось препятствие, а после послышался тихий стон. Это отец. Перешагнув его, я добрался до своей двери и закрылся. Подойдя к письменному столу и отодвинув ящик, я одной рукой потянулся в карман и достал деньги с тем самым пакетом. Положил купюры в коробку, закрытую на замок, а пакет снова убрал в карман. Завтра надо будет отдать его. Рухнув на кровать, глаза потихоньку начали закрываться. Как же я устал. Неожиданно включился свет, и я махом распахнул глаза. В комнату ворвалась сестра. Она была одета. Это странно. Сестра не любитель ночных прогулок. — Реймонд! Где ты, черт побери, был? — Грейс, успокойся, — сестра подошла ко мне и, схватив за локоть, стащила с кровати. — Выворачивай карманы! — крикнула она. Я такой ее никогда не видел и даже на секунду потерял дар речи. Опомнился только тогда, когда она потянулась к джинсам. Отпрыгнув от нее словно ужаленный, я покачал головой и сказал: — Что тебе надо? — Грей не погналась за мной, она стояла и смотрела мне прямо в глаза. Я четко видел в них грусть, обиду… и разочарование. — Я слышала, как ты уходишь, и пошла за тобой, — в ее глазах начали потихоньку накапливаться слезы. — Я видела, Рей… Я все видела.— голос сестры с каждым предложением становился все тише. Она будто не хотела сама услышать заключение этой прогулки и вместо утвердительного факта, только спросила: — Что ты взял у них? — Грейс, я ничего не взял, — пытался я ускользнуть или я просто тоже не хотел слышать. — Не надо… Пожалуйста, Рей, скажи мне, — я не мог. — Пойми… Я делаю это только из-за тебя. — Что? Ты их не принимаешь? Не принимаешь наркотики? — я улыбнулся, но, похоже, она была не уместна, так как получил укоризненный взгляд сестры. Покачав головой, она спокойно выдохнула и ее плечи сразу же опустились. — Но тогда зачем? — Передав их, я получаю деньги, — звучит глупо, но так оно и есть. — Боже, Реймонд! Зачем тебе они? Зачем получать их так? Какой же ты глупый! — она ударила меня в затылок. — Немедленно прекращай свой этот бизнес! Сейчас же позвони полиции и расскажи им все! — Я не могу, — в голове сразу же послышался его голос: «Ты же знаешь… Если кто-то узнает, ты труп».— Они потом меня найдут. — Ничего подобного! Они все будут за решеткой.The End POV.
— Я, конечно, послушал твою тетю и сейчас очень об этом жалею, — грустно сказал отец Туана.— Хотя я во всем виноват, пытался, как-то выкрутиться. Хотел, чтобы все было по-другому. — Но, папа, — после долгого молчания Марк решился прервать его. — Неужели через столько лет он вспомнил, о каком-то мальчишке, который сдал его. — Понимаешь, Марк, я не только его сдал… Я убил его сына, — эти слова давались отцу нелегко, но раз он решил обо всем сказать, значит надо дойти до конца.— Я позвонил полиции этой же ночью, пока уверенность во мне полностью не исчезла. Они поймали всех. На их счету было не одно убийство, торговля наркотическими веществами и бог ещё знает, чем они занимались. Проснувшись утром, я увидел в новостях, что его посадили не на один год и с души словно камень свалился. Страх ходить по улицам больше не появлялся и я решил больше не зарабатывать так себе на жизнь. Но этим же днем я узнал, что торговец, которому я должен был отдать этот пакет, нашел его сына. Они убили его за недоставку, за провинность отца… Когда он вышел из тюрьмы, то узнал это и первым делом убил этого торговца, за что его опять посадили. Перед этим он успел пригрозить мне, что найдет меня и отомстит за убийство сына. Я, как трус поджал хвост и уехал в Лос-Анджелес. У меня появился свой бизнес, появилась любящая жена и вскоре родился ты. Я и забыл об этом случае. Но в тот день, когда ты ночевал у тети, я пришел домой и, зайдя в твою комнату, вместо идеального порядка увидел разгром. Все было сломано, разбросанно и на стене было написано от него послание о том, что он взамен за своего сына возьмет тебя. Я расспросил всех горничных и слуг, но никто ночью не слышал, чтобы кто-то приходил. Я опять испугался, Марк. Собрал твои вещи и купил билеты в Гонконг. Я не знал, что делать. Думал, что там тебя будет сложнее найти, но, похоже, я опять ошибался. Прости, что не рассказал раньше. На проводе повисло молчание. Марк и не знал что сказать. Все так запутанно. Но одно ясно точно, ему угрожает опасность. И если бы не Джексон, то может он так и не узнал об этой истории. — Отец, — вдруг вспомнил американец.— Но он не хотел меня убивать. Тогда бы он сразу же перерезал мне горло. — Скорее всего, сынок, он хотел помучить и тебя, и меня. Он не получит удовольствие от обычной смерти. Ему нравится видеть боль других. Сегодня было достаточно с Марка. Он понял, что раньше у него была тихая и нормальная жизнь. Без страха за собственную жизнь, без сомнения, что тебя поджидает кто-то за углом. Этого больше не будет и сейчас… Сейчас он будет ходить по острому лезвию ножа. — Не бойся, Марк, я его найду, но тебе, скорее всего, лучше сейчас вновь вернуться в Лос-Анджелес. Здесь ты будешь под моей защитой. — Хорошо, но… Дай нам еще один день. Есть одно дело, которое Джексон еще не сделал. — Неужели за все время вы не смогли этого сделать, — начал возмущаться отец. Он и правда очень беспокоился за сына и перспектива еще оставить Марка в городе, где его уже нашел «убийца» как-то не воодушевляла. — Ладно, но тогда я найму охрану, чтобы за этот день с тобой точно ничего не случилось. Но все равно будь аккуратным, Марк.***
— Ауч, — кривлялся Джексон. Кожу легонько щипало от средства от бактерий. Руки уже были все перевязаны бинтами, поэтому Марк занялся его лицом. — Прости меня, Джексон. Если бы я думал головой, то ты не сидел бы тут весь перевязанный, — извинялся Марк. Совесть так и грызла его, когда он смотрел в лицо парня и видел множество отметин от драки. Больше всего было стыдно из-за того, что он вышел сухим из воды. Ван сразу же утащил его подальше и взял все удары на себя. Туан просто лежал. В глазах тогда все было размыто, а тело совсем его не слушалось. Был шок, а когда он прошел, то Джексон уже тащил Марка домой. Китаец улыбнулся. Он слышит, как искренне произносит эти слова Туан, но он не считает его виноватым. Каждый совершил то, чего делать не следовало. Марк уже рассказал историю с его отцом, что привело Джексона в шок. Он никак не ожидал, что в прошлом дядя мог натворить столько глупостей, из-за которых сейчас его парень будет страдать. Но он не может никак это исправить, как бы не хотел. И Ван решил, что ничего не остается, как стать телохранителем американцу и все время присматривать за ним и оберегать. — Все в порядке, Марк. Не стоит извиняться. Это моя вина тоже, — Туан поднял брови и вопросительно посмотрел на него.— Я отпустил тебя, вместо того, чтобы крепко держать в своих руках. Американец улыбнулся. Как же было приятно услышать такие слова от человека, значущего для тебя больше, чем кто-либо другой. Знать, что если вот так убежишь, он будет искать. Будет жалеть, что не удержал. Но Марк теперь так никогда не поступит. Ни под каким предлогом он не убежит. Даже если Джексон будет его отталкивать и просить уйти прочь, Туан не послушается. Нагнувшись к китайцу, Марк заклеил пластырь на лоб, где была рана и взглянул в глаза соседа. Он неожиданно вспомнил, как они так же сидели в его лос-анджельской комнате. В тот раз после драки на крыше. Только тогда он был раненным и к нему пришел Джексон, чтобы излечить. Кажется, что с того дня прошла вечность. Столько всего уже случилось за это время. Столько эмоций было пережито, что даже не верится, что это происходило с ними. Все поменялось. Чувства, эмоции, когда они вот так близко и действия. Приблизившись ближе, Туан легонько прикоснулся к чужим губам. — Тогда это помогло мне забыть о боли, — пошептал Марк и сильнее впился в губы. Джексон понял, о каком моменте он говорит и слегка улыбнулся. Положив одну руку на шею соседа, второй он потянул за талию на себя. Тот не сопротивлялся. Оба сходили сума. Это неописуемое чувство, близкое к эйфории, накрыло их волной, и они даже не сопротивлялись выбраться из него. Им было хорошо. Ощущение любимых губ, теплых рук, заползающих под майку, горячего дыхания. Ни один из них не забудет это чувство. Сердце бьется, как при беге. Как при осознании, что можешь не найти свою половинку. Было так же, но от этого не было так больно и неприятно. Наоборот сердце скорее не выдержит от любви, заполняющее все участки тела. И каждый понимал, что так будет только когда они вместе. Джексон потихоньку лег на кровать, а Марк, уперев руки подле него, смотрел на столь любимое лицо. Даже раны и кровоподтеки не мешали насладиться его видом. Ван улыбнулся, заметив, как смотрит Туан. Положив свою ладонь на скулу, он нежно погладил ее и потянул к себе за шею. Американец опустился и лег на грудь Джексона. — Больно, Марк, — охнул китаец и зажмурил глаза. Туан сразу же привстал, обеспокоенный. Приподняв его майку, он увидел вид ничем не лучше, чем остальные участки тела. — Боже…— только и выдохнул Марк и закусил губу. Китаец привстал на локтях и улыбнулся своей самой обворожительной улыбкой, пытаясь показать, что все в порядке. Этот трюк не прокатил и поэтому он, схватив руку соседа, положил его рядом с собой и обнял за талию. — Все в порядке, — прошептал Джексон. Глаза, наполненные грусти и печали, посмотрели на него. — Точно? — Когда ты рядом со мной, все лучше чем хорошо, — это была ложь, но Марк поверил ему. Так он и уснул, обнимая Джексона. А тот долго еще лежал, любуясь чудом в его объятьях и ждал, пока боль в теле не утихнет.