Только не в этот раз

Более пяти лет назад Kings Of Leon — Temple       Когами Рёта придумал свой ник «Carry» для странички в Твиттере еще в средней школе, но тот так прочно к нему прилип, что теперь почти все друзья, знакомые и даже родственники называли его Кэр-тян, переиначив слово на японский лад. Самой сильной страстью парня было пересказывать чужие истории, не важно, книги, фильмы или аниме — каждый раз он добивался того, что собеседники внимательно слушали его саммари и признавались, что это было круто. «Ну вот, и в кино не надо ходить», — частенько хвалил его отец. О таких, как он, говорят «язык подвешен», а Кэрри просто нравилось складывать слова в предложения и подбирать меткие сравнения, пытаясь выразить собственные впечатления от описываемого без лишней субъективности. Но, хотя многие знакомые частенько высказывали такое предположение, Кэрри точно знал, что сценаристом и уж тем более писателем ему никогда не стать: при виде бумаги или мигающего курсора парень впадал в ступор, а все интересные истории вмиг испарялись из головы. На самом-то деле, ему и без сочинительства хватало забот.       В конце средней школы Кэрри всерьез увлекся графическим дизайном, накачал себе самоучителей, подписался на кучу бесплатных видеоуроков и мастер-классов, накопил денег на планшет, так что ночами зависал с мышкой или стилусом в руке, а днем успевал неплохо учиться в одной из частных школ Иокогамы и играть в футбол. Последнее увлечение и свело его однажды с Шотой Йокоямой на летних окружных соревнованиях. К тому времени Кэрри уже был капитаном школьной команды. Несмотря на то, что ребята вылетели из турнирной таблицы еще в четвертьфинале как раз благодаря стараниям подопечных Шоты, разбивших их на голову со счетом 5:2, веселый и общительный Кэр-тян неожиданно быстро нашел общий язык с противником. После игры в раздевалке завязалась беседа на совершенно нетривиальную для здешних стен тему: оба капитана красили волосы в невообразимые цвета, и родителям обоих это было не по душе. Слово за слово… До конца соревнований оставалось еще пять дней, так что, пока Шота готовился к финальной игре, футболисты успели вместе посетить почти все рок-клубы Иокогамы, которых, впрочем, в городе было не так уж и много. Новому другу нравилась западная альтернатива, а Кэрри предпочитал заморским бэндам родные ви-кей, нагоя-кей и ранних X-JAPAN, хотя иностранную музыку тоже слушал довольно часто. Оказалось, что Шота и сам здорово бренчит на гитаре, а вот Кэрри был без ума от барабанов: впервые с ударной установкой он познакомился несколько лет назад с подачи двоюродного брата и теперь оборудовал в гараже родительского дома отдельный уголок, где мог общаться с музыкальным инструментом сколько душе угодно, ловя от этого безумный кайф. Кэрри нравились сила и мощь, тяжеловесная грация ударной установки и чистый живой ритм, который можно извлекать из нее тонкими и легкими барабанными палочками. Он уже добился того, что без проблем мог сыграть две-три любимые песни с закрытыми глазами.       Перед отъездом Кэрри, пренебрегая всеми законами японской стеснительности, пригласил Шоту к себе в гости. Парни слушали навязших в зубах, но бессмертных White Stripes и Joe Division, играли в икс бокс, ели мамины онигири, а потом просто сидели на крыше, размышляя о будущем.       — Слушай, а добавишь меня в скайпе? — бросил Шота, раскуривая очередную сигарету. — Кто знает, когда еще пересечемся, а так хоть буду видеть твою улыбчивую морду и знать, что в этом мире есть с кем поговорить по-человечески, если вдруг нападет депрессняк.       Первый звонок раздался в следующую пятницу, когда Кэрри после школы прибирался в своей комнате, скорчив кислую мину. С тех пор парни созванивались дважды в неделю и подолгу болтали обо всем на свете. Как-то они долго смеялись, что Земля все-таки круглая: оказалось, их матери знали друг друга еще со студенческих времен, даже как-то одной компанией ездили отдыхать на Сикоку, но вскоре после этого будущая миссис Йокояма выскочила замуж за какого-то сноба, и девушки потеряли связь. Кэрри потом часто вспоминал, что долго удивлялся, почему семья Шоты не переберется в Токио, имея такую репутацию и финансовые возможности. Было бы здорово, ведь так друзья смогли бы видеться не только по вебке. «Успокойся, может, еще в один универ поступим, чем черт не шутит», — хихикал тогда Шота. Пять лет назад       Все знали, что Кэр-тян мечтает сколотить собственную группу. В отличие от индивидуалиста Шоты, этот парень не мог и дня прожить без шумной компании и повсюду искал единомышленников.       Кэрри был немного недоволен тем, что однажды друг позвонил ему во втором часу ночи. Парень как раз собирался лечь пораньше перед завтрашним тестом и торопливо сохранял макет афиши для школьного фестиваля, зевая на ходу, когда нетбук издал узнаваемую трель входящего вызова. Кэр-тян хотел было сострить, что, мол, лучшее время для разговора выбрал, чертов лунатик, но голос Шоты неожиданно показался ему каким-то излишне взволнованным.       - Эй, ты чего, случилось что? Почему видео не включаешь? Какие новости?       — Да я по-быстрому, тут сеть почти не ловит на крыше, видео будет сто лет грузиться. Короче, Кэр-тян, у меня две новости, хорошая и плохая. Я, кажется, нашел тебе хорошего вокалиста. Сейчас продиктую номер, вдруг пригодится. А еще я вчера переспал с парнем, матери которого нужна большая сумма на операцию, и теперь отец поставил мне условие, что даст им деньги, если я уеду учиться в штаты. Круто, да? То есть, полная жопа… Наше время       Все знали, что Кэр-тян всегда добивается поставленных целей, поэтому никто не удивился, когда он с одним из лучших баллов поступил в Токио, нашел хорошую подработку, быстро перебрался из общежития на съемную квартиру, а когда закончил университет, взял кредит, арендовал офис в бизнес-центре и начал делать рекламу. В небольшом агентстве было еще пятеро парней и девушек, старые знакомые и универские одногруппники: делали наружку, биллборды, баннеры, печатали логотипы и дизайнерские принты на футболках, значках, кружках, блокнотах, записывали коммерческие подкасты, по чужим и своим сценариям снимали видеоролики, даже организовывали промо-акции и флешмобы. А вот с толковым дизайнером была настоящая беда: Кэрри физически не успевал заниматься управлением и укладываться в срок с адскими объемами эскизов, как единственный «руки-не-из-задницы» в коллективе. Поэтому, когда он майским вечером шел пешком от автобусной остановки домой и заметил в парке кудрявого парня, что-то увлеченно рисующего в скетчбуке черным лайнером, Кэрри не постеснялся подсесть к нему и спросить, что же он там вырисовывает с таким усердием и для чего.       — Привеееет… Да это так, для себя, — удивленно пожал плечами парень, поднимая на незнакомца пронзительные голубые глаза. — Кстати, меня Мино зовут, а вас?       Оказалось, двадцатидвухлетний Мино с матерью живет неподалеку, так же, как Кэрри, недавно закончил учиться, а теперь работает менеджером в компании, занимающейся производством кофе-машин, что само по себе «фигня полная, но зато платят неплохо, да и время для любимого хобби остается». Рисовал он просто отпадно. На вопрос, умеет ли пользоваться графприложениями, утвердительно кивнул головой. Кэрри тогда в двух словах рассказал об агентстве и дал парню свою визитку, но до последнего не верил, что тот позвонит, — все-таки, там стабильная работа, а тут место какого-то дизайнера в малоизвестной банде креаторов… Но через неделю Кэрри с удивлением обнаружил во входящих короткое письмо: «Здравствуйте, Рёта-сан. Я уволился со старой работы и готов приступать к новым обязанностям. Надеюсь, Вы еще не успели найти кого-то другого, иначе мне феерически придется бомжевать на улице ;) Впервые совершил что-то настолько опрометчивое ^^, Жду ответа. Мино из парка».       С появлением в офисе молчаливого, очаровательно краснеющего и постоянно фонтанирующего идеями Мино, к середине лета свободного времени стало куда больше, и Кэрри наконец взял неделю заслуженного отпуска. Теплым вечером, сидя с одноклассниками в любимой забегаловке на окраине Токио, Кэр-тян решил позвонить по номеру, который нашел вчера во время уборки в кармане старого пиджака — измятый тетрадный листок с кривоватыми цифрами, написанными синими чернилами, прошло минут двадцать, пока он вообще смог вспомнить, для чего предназначалась эта запись. Пять лет назад, перед самым отъездом в Америку, старый друг Шота Йокояма как-то продиктовал ему номер парня, который «мог бы быть полезен будущему рок-бэнду». Со школьных времен столько текстов и музыки накопилось… Даже название для своего детища уже придумали — VERVAIN, на какой-то вечеринке играли в предсказания, дедовским способом находя определенное слово в определенной строчке на загаданной странице книги. Не так чтобы дико оригинально, но ведь поменять название всегда можно. Томоя играл на бас-гитаре, Такеру вообще был многостаночником, а Кэрри так и не бросил ударные. Конечно, все смеялись, что никакая это, нафиг, не мечта, и уж тем более не занятие, которым можно себя прокормить, но попробовать стоило. Определенно. А постоянная работа и так была у каждого. Быстро перебив номер с бумажки и не смотря на экран, Кэрри выдохнул и нажал на кнопку вызова.       — Алло! Возможно, я ошибаюсь, но мне в свое время отрекомендовали вас, как Адама. Мое имя Рёта Когами, я и мои друзья создаем группу, и нам нужен вокалист. Если Вы не примете нас за сумасшедших, которые с места в карьер предлагают такие вещи, мы могли бы встретиться и все обговорить.       В трубке послышался удивленный голос Мино.       — Кэр-тян? Это ты?